Россия стоит на пороге финансовой изоляции

Очутиться в одном ряду с государствами-изгоями, чья банковская и платежная система парализована, не очень приятно, но очень легко. После введения санкций против России в конце марта международные платежные системы (МПС) Visa и MasterCard на несколько дней прекратили обслуживание платежных операций четырех российских банков — «России», Собинбанка, Инвесткапиталбанка (последние два входят в группу банка «Россия») и СМП-банка.

«Казначейство США ввело санкции против некоторых российских физических лиц и организаций. В соответствии с законодательством США компания Visa International Service Association обязана приостановить доступ к сети Visa для таких организаций», — заявил официальный представитель Visa в России.

Как известно, санкции были введены против нескольких российских предпринимателей, в числе которых Юрий Ковальчук (основной акционер «России») и братья Борис и Аркадий Ротенберги (владеют СМП-банком).

В результате буквально в одну минуту карты всех четырех банков потеряли большую часть своего функционала. Нельзя было ни снять наличные в других банках, ни оплатить покупки в магазинах и в интернете, ни совершить денежные переводы на другую карту. В числе немногих операций, доступных владельцам таких карт, оставались снятие наличных в банкомате своего банка и банков-партнеров по банкоматной сети, а также прямые переводы со счета на счет через интернет-банк, поскольку такие операции не требуют обмена информацией с платежной системой.

Буквально через пару дней международные платежные системы отыграли назад и «реанимировали» карты Собинбанка, Инвесткапиталбанка и СМП-банка, так как формально эти кредитные организации не входят в санкционный список казначейства США (банк «Россия» остается «под санкциями» и попросил своих клиентов воздержаться от транзакций в иностранной валюте).

Несмотря на то, что акция МПС оказалась непродолжительной, эффект был сильным. В понедельник, 24 марта, СМП-банк сообщил, что в результате санкций в отношении двух акционеров банка его клиенты вывели со своих счетов около 9 млрд рублей ($248 млн). Глава банка Дмитрий Калантырский заявил на пресс-конференции, что 4 млрд рублей были выведены со счетов банка физическими лицами и еще 5 млрд — юридическими. Произошло это фактически за два дня. Стало понятно, что случится, если применить санкции не к отдельному банку, а к стране в целом. По данным ЦБ РФ, на конец 2013 года в России было выпущено более 217 млн банковских карт, из которых порядка 85—90% приходится на карты Visa и MasterCard. Оборот по ним составил 26,1 трлн рублей. В случае введения настоящих санкций все карты Visa и MasterCard, эмитированные 633 российскими банками, мгновенно превратятся в бесполезный хлам. К тому же может начаться паника с массовым изъятием денег со счетов.

Противопоставить этой угрозе Россия может национальный процессинг, то есть перенос расчетов по картам в процессинговые центры на территории страны. Менее чем через неделю после демарша международных платежных систем в комитете по финансовому рынку Госдумы уже утвердили законопроект, цель которого — добиться большей независимости страны от иностранных платежных систем. Речь идет о внесении поправок в закон «О национальной платежной системе», предусматривающих создание центра внутреннего процессинга по картам платежных систем.

«Наша принципиальная позиция состоит в том, чтобы информация по внутренним расчетам с использованием банковских карт не выходила за пределы страны и обрабатывалась на национальном уровне, — рассказал «Профилю» зампред комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков. — Каким образом, на чьей базе это будет организовано, пока нет решения, но я считаю, что будет лучше, если национальный процессинг по картам возьмет на себя Центральный банк, обладающий, помимо ресурсной и кадровой базы, нейтральной ко всему рынку позицией». По словам депутата, технологически организовать центр национального процессинга можно в течение 2—3 месяцев, а законодательно этот вопрос будет решен на этой неделе. Ожидается, что Госдума рассмотрит поправки в закон о НПС уже в понедельник, 31 марта, сразу в трех чтениях.

Примечательно, что данный закон не встретит возражений и в верхней палате парламента. «Сейчас всем очевидно, что надо решать проблему финансового суверенитета России в целом и платежных систем в частности, — сообщил нам замглавы комитета по бюджету и финансовым рынкам Совета Федерации Николай Журавлев. — Это можно сделать путем создания расчетного центра на базе Банка России (что правильнее) или в форме «дочки» крупных банков (что сложнее)». На прошлой неделе глава Минфина Антон Силуанов тоже говорил о необходимости создания собственной расчетной системы, которая будет работать в пределах России.

По его словам, «должен быть запасной вариант на различные случаи». Идея обрабатывать внутренние операции по картам внутри страны, в общем-то, не нова. В той или иной степени она реализована в Китае, во Франции и в ряде других государств, где удалось потеснить международные платежные системы. Есть опыт создания альтернативных расчетных систем и в России, где работает «Объединенная расчетная система» (ОРС).

Она консолидирует сети банкоматов и расчеты по банкоматным операциям внутри 160 кредитных организаций напрямую, без участия МПС. Национальный процессинг может в принципе стать достаточно эффективной контрмерой. Ведь около 80% всех операций по банковским картам в России происходит между счетами, открытыми в российских банках. Однако надо понимать, что в этом случае все пластиковые карты отечественных банков превращаются, по сути, во внутрироссийские. Рассчитываться ими за рубежом при введении полномасштабных финансовых санкций будет нельзя.

От стабильного до негативного

Другая предупредительная финансовая мера в отношении России была, возможно, менее яркой, однако пренебрегать проблемами, с нею связанными, не стоит. Речь идет о кредитных рейтингах России и российских компаний. Сразу после введения санкций против России два из трех крупнейших международных рейтинговых агентств — Standard&Poor’s и Fitch — пересмотрели прогноз по суверенным кредитным рейтингам Российской Федерации, отражающим вероятность дефолта страны по ее кредитным обязательствам, и перевели его из разряда «стабильного» в «негативный».

Здесь надо четко понимать: изменился прогноз, а не сам рейтинг. Напрямую об ухудшении кредитного качества долговых обязательств России агентства не говорили — своими действиями они лишь дали понять, что готовы его ухудшить в случае обострения политической ситуации и ужесточения санкций в отношении России. На котировки российских долговых бумаг это серьезно не повлияло, ведь сам-то рейтинг остался прежним. Но имеющий уши да услышит. Дело в том, что пересмотр рейтинга в сторону понижения автоматически приводит к удорожанию заимствований для России и повышению стоимости обслуживания внешнего долга.

По данным Банка России, на 1 октября 2013 года внешний долг РФ составлял $714,2 млрд. Из этой суммы 52% приходилось на долю госсектора, включая долг компаний, доля государства в капитале которых превышает половину. При этом объем долговых бумаг, выпущенных государством, на стоимость обслуживания которых может повлиять изменение суверенного рейтинга, составляет более $60 млрд. Остальной долг — это кредиты, ссуды и прочие неторгуемые обязательства. Еще $14,4 млрд привлекли на облигационных рынках компании частного сектора. В итоге совокупный торгуемый долг составляет 10,4% в общем объеме российского внешнего долга.

На сегодняшний день долгосрочный рейтинг суверенных облигаций России находится на уровне «ВВВ» по международной шкале. По данным рейтингового агентства «Рус-Рейтинг», уровень процентных ставок суверенных облигаций с рейтингом «ВВВ» в среднем на 0,8—1,6 п.п. ниже ставок облигаций с рейтингом на уровне «ВВ» или «ВВ-». Таким образом, можно подсчитать, во что обойдется стране понижение рейтинга на одну и более ступеней. В случае снижения рейтинга до уровня «ВВ» или «ВВ-» обслуживание только суверенного долга будет стоить стране ежегодно на $480—960 млн дороже. Еще порядка $115—230 млн дополнительно придется заплатить бизнесу. На первый взгляд это вроде бы немного, но снижение суверенного рейтинга может повлечь за собой удорожание и других видов займов, в результате чего совокупные потери экономики России могут составить от $6 млрд до $12 млрд ежегодно.

Более серьезного снижения рейтинга в нынешних условиях вряд ли можно ждать, поскольку даже в сложнейшем для страны 2009 году суверенный рейтинг не снижался международными агентствами более чем на одну ступень. Но теоретически при снижении рейтинга до еще более низкого уровня «В» по международной шкале нас ждут серьезные потери. Доходность облигаций с рейтингом «В» отличается от бумаг уровня «ВВВ» примерно на 4,5 п.п. Несложные расчеты показывают, что в этом случае ежегодные потери экономики могут достичь $3,4 млрд только в виде дополнительных выплат по долговым бумагам. Пропорционально вырастут и расходы по кредитным займам — конечно, если при столь катастрофическом падении доверия со стороны кредиторов еще останутся желающие давать нам в долг.

В самом крайнем случае стране может быть полностью перекрыт доступ к международному финансированию. А ведь надо помнить, что кризис 2008—2009 годов в России был в значительной степени усугублен резким сокращением возможностей по заимствованию денег за рубежом. На поддержку отечественных банков и компаний были потрачены тогда сотни миллиардов рублей из резервов.

«Негативные прогнозные изменения по рейтингам со стороны S&P и Fitch выглядят весьма политизированными, так как агентства обосновывают свои решения событиями, носящими в значительной степени оценочный и субъективный характер, — уверен Валерий Петров, замгендиректора Института развития финансовых рынков. — Но такие действия рейтинговых агентств помогают лучше разобраться, к чему нам надо быть готовыми: в первую очередь — к ухудшению финансирования на внешнем рынке. Структура долговой нагрузки может стать более краткосрочной, а займы — дороже».

Важно понять, что России стоит опасаться не столько самих санкций (пока очень мягких), сколько реакции на них международных деловых и финансовых кругов, инвесторов и частных кредиторов. Именно возможные действия организаций, формально независимых от западных государств, так называемые негласные финансовые санкции, больше всего встревожили правительство. «Внешнее сжатие совсем не обязательно возможно в результате каких-то конкретных юридических актов ЕС и США. Можно еще давать инструкции своим инвестиционным фондам, разговаривать — неофициально — с рейтинговыми агентствами, посылать сигналы разным образом. Худший сценарий — тот, который связан не только с формальными санкциями, а с тем, как будут вести себя крупные инвесторы в результате фактических действий, которые юридически не оформлены», — заявил в своем выступлении в Совете Федерации вице-премьер Игорь Шувалов.

Иранский сценарий

Полная изоляция нашей страны от мировой финансовой системы оказалась ближе, чем кто-либо мог себе вообразить. Для этого достаточно лишь отключить российские банки от расчетных центров МПС, резко понизить рейтинг по долговым обязательствам страны и, наконец, полностью перекрыть российским банкам доступ к долларовым расчетам, которые идут через ограниченное число американских банков. В результате карты заблокированы, обслуживание долга становится разорительным, прекращается большая часть экспортно-импортных операций, номинированных в долларах США. И для того, чтобы все это проделать, не требуется ни решений Совета Безопасности ООН, ни официально согласованной позиции «Большой семерки».

В новейшей истории международных отношений к подобным мерам западные страны во главе с США прибегали не раз. Наиболее ярким примером многолетнего финансового и экономического прессинга являются санкции США против Ирана. Начавшаяся после Исламской революции 1979 года вражда между Вашингтоном и Тегераном продолжается до сих пор. В 2006 году к нему добавились санкции ООН, но последние касались лишь запрета на поставку в страну оружия и ядерных технологий. Вашингтон, со своей стороны, применил к Тегерану весь доступный ему арсенал финансовых ограничений: запрет американским компаниям на ведение бизнеса в Иране, запрет международным финансовым организациям на выдачу стране кредитов, запрет на покупку долговых обязательств правительства, наконец, полное прекращение товарообмена и запрет на межбанковскую деятельность.

После введения первой серии санкций США против Ирана в 1984 году ВВП страны за один год снизился на 53%, то есть более чем в два раза, — на восстановление до уровня начала 80-х годов Тегерану потребовалось двадцать лет. После того как Иран оказался полностью отрезан от мировой долларовой системы, нефть, расчеты за которую традиционно осуществляются в американской валюте, ему пришлось продавать только на собственной бирже. Все экспортно-импортные операции Иран вынужден вести исключительно через банки третьих стран.

Банковские карты в стране появились только в 2008 году, и понятно, что это были не Visa и не MasterCard. Товарные санкции, в свою очередь, привели к тому, что третий по объему запасов в мире производитель нефти, вынужденный продавать ее окольными путями, в 2013 году получил от нефтяного экспорта лишь $50 млрд. Последние события показали, что Запад в случае дальнейшей эскалации напряженности готов будет применить такие же ограничительные меры и к России. В принципе российская экономика гораздо сильнее, чем иранская, интегрирована в экономику мировую, и для ее дезорганизации может потребоваться меньше усилий, чем в случае с Ираном. Одно только прекращение обслуживания банковских карт может вызвать настоящую панику среди клиентов российских банков.