В середине сентября появилась информация, что планируется провести эксперимент на предприятиях, участвующих в нацпроекте «Производительность труда и поддержка занятости». Как объяснил заместитель главы Минэкономразвития Петр Засельский, на этих производствах сотрудники 30–40% времени ничего не делают.

То есть введение четырехдневной недели позволило бы людям легально отдыхать три дня подряд дома, а не обозначать присутствие на рабочем месте. Однако 16 сентября Минтруд собрал совещание, итогом которого стало решение отказаться от централизованного эксперимента. При этом было объявлено, что никто не мешает предприятиям самостоятельно провести тестирование, сократив рабочую неделю.

Напомним, трудовое законодательство жестко не регламентирует количество рабочих дней в течение недели, ограничивая 40 часами их общую продолжительность. Допускается, что продолжительность смен и введение неполной рабочей недели могут устанавливаться отдельным соглашением между работником и работодателем.

Заходите через 5 лет

Вопрос в том, удастся ли найти подходящие для тестирования компании-добровольцы. Многие регионы официально отказались участвовать в эксперименте. В центре также консолидированной позиции нет. Минпромторг, как выясняется, не видит в реформе ничего плохого, утверждая, что некоторые производства давно работают в таком режиме и это положительно повлияло на рост производительности труда.

Среди союзников министерства – Федерация независимых профсоюзов России (ФНПР), которая призывает правительство определиться с конкретными сроками перехода на четырехдневку, а не ограничиваться рассуждениями об отдаленной перспективе. В лагере оппонентов собрались Минфин, Минэкономразвития и Минобразования. В пресс-службе Минтруда ответили «Профилю», что тему не комментируют.

В любом случае в правительстве признают, что обязательным условием выступает повышение производительности труда. Нынешний уровень не выдерживает критики. Так, по данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в России этот показатель в 2017 году составляет всего $26 в час, тогда как в Ирландии он равен $99,5, в Норвегии – $83,1, в Бельгии – $76,8, в США – $72.

Ликвидировать чудовищный разрыв правительство рассчитывает к 2024 году. Для этого требуется обеспечить рост производительности труда на средних и крупных предприятиях несырьевых отраслей – сельское хозяйство, обрабатывающие производства, транспорт, торговля и строительство – не менее 5% в год. Таким образом, при благоприятном раскладе реальные предпосылки для сокращения рабочей недели могут появиться только через 5 лет.

Дорогое удовольствие

Независимые эксперты предупреждают – к переходу на четырехдневку отечественная экономика не готова. Последствия несвоевременно затеянной реформы могут быть крайне негативными. Высоки риски резкого падения ключевых показателей ВВП, рецессии, существенного сокращения зарплат наемных работников и массовой безработицы. Пилотные проекты в принципе возможны, но лишь на отдельных предприятиях, например, IT-сектора, где производительность труда не уступает западной, говорит заместитель руководителя «Информационно-аналитического центра «Альпари» Наталья Мильчакова.

Свое видение ситуации у заведующего кафедрой менеджмента и предпринимательства факультета экономических и социальных наук РАНХиГС Евгения Ицакова. По его словам, российская экономика «созреет» до четырехдневной рабочей недели не раньше, чем к этому придут ведущие страны мира. Стремление же быть впереди планеты всей чревато резким скачком стоимости труда при той же самой выработке, что неизбежно снизит конкурентоспособность отечественных компаний.

Ну а Запад не торопится подавать пример. Несмотря на то, что высокий уровень производительности труда позволяет ведущим странам Евросоюза уже сейчас полностью перейти на четырехдневную рабочую неделю, этого не происходит. Многое здесь зависит от профсоюзов, их умения договариваться с работодателями, считает Наталья Мильчакова. К тому же европейцы предпочитают сокращать продолжительность рабочей смены. В результате при двух выходных днях в течение недели они трудятся в среднем 29–36 рабочих часов.

Впрочем, это применяется не на всех предприятиях и не во всех профессиях. «В Великобритании, США, Новой Зеландии некоторые предприятия действительно имеют положительный опыт внедрения четырехдневной рабочей недели. Также и в России существуют компании, установившие гибкий график. В неделе может быть 1–2 присутственных дня в офисе. Тем не менее такая практика не становится характерной для всего рынка труда ввиду своей неприменимости или дороговизны внедрения», – подчеркнул собеседник «Профиля».

Очевидно, что осуществить общий переход на четырехдневку нельзя в директивном порядке, игнорируя экономические реалии. Прежде необходимо обновить основные фонды, создать высокопроизводительные рабочие места, сформировать новые цифровые навыки, подготовить население к изменению функций и содержания труда, уверена доцент базовой кафедры Торгово‑промышленной палаты РФ «Развитие человеческого капитала» РЭУ им. Г. В. Плеханова Фарида Мирзабалаева.

Производительность труда во многом зависит от характеристик рабочего места, убеждена эксперт Института комплексных стратегических исследований Елена Киселева. Сюда входят материальное оснащение, связанное с наличием современного оборудования и технологий, условия труда, организационно-управленческие механизмы, которые практикуются в компании.

Важное значение также имеют перспективы повышения квалификации и карьерного роста работника, уровень оплаты труда. «Поэтому источником повышения производительности труда в российской экономике должно стать создание новых и по-настоящему высокопроизводительных рабочих мест. Простым перераспределением времени между работой и отдыхом задачу не решить», – философски заметила эксперт.

Модернизация и техническое перевооружение предприятий предполагают серьезные инвестиции, что в нынешних условиях даже при господдержке могут позволить не все компании. При таком раскладе компенсировать потери от сокращения рабочей недели предприятиям смогут только за счет увеличения продолжительности рабочей смены до 10 часов. С учетом перерыва на отдых и личные надобности сотрудникам придется находиться в офисе или на заводе примерно по 11 часов. «Это отбросит наше общество более чем на 100 лет назад, в конец XIX – начало XX века, когда в мире велась напряженная борьба за восьмичасовой рабочий день», – отмечает доктор экономических наук Александр Щербаков.

Продолжительность рабочей смены 8 часов считается оптимальной. При большей от усталости снижается работоспособность, при меньшей сокращается выпуск готовой продукции, а вместе с ним и заработная плата. Избежать этого можно, резко повысив интенсивность наемного труда. Но если четыре дня в неделю человек будет работать в буквальном смысле слова на износ, то даже за три выходных полностью восстановить силы не получится. Это приведет к ухудшению качества человеческого капитала, предупреждает Александр Щербаков.

Со своей стороны, Фарида Мирзабалаева напоминает, что уровень заработной платы сегодня сильно дифференцирован по регионам. «Переход к четырехдневной рабочей неделе вызовет падение доходов населения. Люди, вместо того чтобы отдыхать, будут искать подработку, используя для этого третий свободный день», – заявила она. Все это не лучшим образом отразится на здоровье значительной части наемных работников.

Гуляем и без того много

Отношение в обществе к идее сокращения рабочей недели достаточно настороженное. Социологические опросы показывают, что 76% работодателей в частном секторе не поддерживают реформу, полностью одобряют только 12%, говорит Наталья Мильчакова. Среди тружеников консенсуса тоже нет: половина респондентов заявили, что они не видят в четырехдневной рабочей неделе ничего плохого, но вторая половина выразила обеспокоенность, что их благосостояние ухудшится.

Четких предложений и алгоритма реализации предлагаемой реформы нет. Прежде чем принимать решение, физиологи, экономисты, психологи и другие специалисты должны комплексно оценить последствия, взвесить все плюсы и минусы, убеждена Фарида Мирзабалаева. Кроме того, необходимо учитывать отраслевую и профессиональную специфику российской экономики.

Социальные партнеры сейчас обсуждают проблему каждый со своей колокольни, пояснила эксперт. Бизнес против перемен. По другую сторону – профсоюзы, стоящие на страже интересов наемных работников. «Государство же пытается быть социально ориентированным, но недооценивает последствия. Все вместе путают дистанционную занятость с переходом на четырехдневную рабочую неделю, а это две большие разницы», – резюмировала Фарида Мирзабалаева.

Помимо продолжительности рабочего дня и недели влияние на экономику в целом оказывает количество отпускных и праздничных дней в году, напоминает финансовый директор финтех-маркетплейса VR_Bank Роман Ромашевский. Например, в США количество рабочих часов в неделю формально меньше (по данным МОТ, 34 часа), но зато либо отсутствует оплачиваемый отпуск, либо в отдельных компаниях он не превышает 10–14 дней, включая больничные. И обеденный перерыв у офисных сотрудников, как правило, короткий, но не вычитается из рабочего времени. В России же при более длительной рабочей неделе (40 часов с обеденным временем до 45 мин.) больше праздничных дней и гарантировано 28 дней отпуска в году.

Фактическую продолжительность рабочей недели нужно оценивать с учетом праздничных дней и оплачиваемого отпуска, соглашается Елена Киселева. А здесь у России показатели довольно высокие. В Москве и Санкт-Петербурге уже сейчас средняя продолжительность рабочей недели находится на уровне «продвинутых» по этому показателю городов мира.

В рейтинге из 77 городов, подготовленном в 2018 году швейцарским банком UBS, Москва с 33,1 рабочего часа в неделю занимает 5-е место в мире, между Копенгагеном и Хельсинки. Санкт-Петербург – на 14-м месте с показателем 34,6 часа, лишь немного уступая Амстердаму (34,5 часа). Важным фактором, влияющим на количество рабочих часов в неделю, является уровень заработной платы. В Москве и Петербурге он выше, чем в среднем по России. Это избавляет столичных жителей от необходимости искать дополнительную работу.

По собственному желанию

Все переменные рабочего времени следует рассматривать только в комплексе, считает Роман Ромашевский. «Офисные сотрудники, миллениалы, молодые стартаперы работают в гибком графике и зачастую не «отгуливают» отпускные дни. Для этой группы людей сокращение продолжительности рабочего дня или количества дней в неделю будет определенно позитивно встречено», – подчеркнул собеседник «Профиля».

С другой стороны, работники основного производства, привязанные к сменному графику, как правило, четко соблюдают распорядок труда. Здесь сокращение рабочей недели обернется снижением выработки и косвенно приведет к негативному воздействию на ВВП, не исключает Роман Ромашевский.

Современный рынок труда активно меняется. Будущее – за гибкими формами занятости и графиками работы, полагает Фарида Мирзабалаева. Фрилансерство развивается, самозанятость стимулируется. Люди, которые работают в таком режиме, сами могут выбирать удобный для себя график, продолжительность рабочего дня, выходные и отпуска. Условия для этого в экономике создаются – меняется трудовое и налоговое законодательство, развивается соответствующая инфраструктура, подчеркнула эксперт.

У 12% работодателей, выступающих за реформу, своя логика. Гендиректор Mains group Сергей Худяков, вспоминая время, когда трудился наемным работником в крупной международной компании, признает, что двух выходных для полноценного отдыха и восстановления было недостаточно. Поэтому лично он – за третий выходной для своих подчиненных.

«Уровень неэффективного расходования времени большинством работников превышает 20%. Если научить и развивать в людях навыки тайм-менеджмента, то переход на четырехдневку поможет одновременно сохранить динамику деятельности компаний и сделать сотрудников более счастливыми. Как владелец бизнеса и работодатель, думаю всерьез рассмотреть эту тему с партнерами», – заявил Сергей Худяков.