Пандемия коронавируса и последовавшее за ней закрытие границ нанесли болезненный удар по туристической отрасли. Говоря шире, по всей сфере гостеприимства: по владельцам отелей, ресторанов, такси и полулегальных заведений «индустрии греха», не говоря уже о гидах и менеджерах турфирм. Всех их «сезон год кормит». И, оставшись без «сезона», многие из них оказались на грани выживания.

Многие, да не все. Нынешний кризис подчеркнул несколько нюансов, крайне важных для понимания развития туриндустрии на восточной окраине России. И он же поставил перед отраслью ряд вопросов, ответив на которые, она, безусловно, станет сильнее.

Все флаги в гости к нам?

Развитие Дальнего Востока России, согласно популярной цитате Владимира Путина, «является нашим приоритетом на весь XXI век». Легко сказать, да не так легко сделать. По итогам двух десятилетий текущего столетия результаты пока неоднозначные. На выборах в крупнейших городах региона – Владивостоке и Хабаровске – партия власти регулярно терпит поражение. Дальневосточники уезжают (в основном в Москву), а широко разрекламированные режимы для новых инвесторов и просто новых поселенцев – «территории опережающего развития», «свободный порт Владивосток» и «дальневосточный гектар» – пока должным образом так и не заработали.

На этом фоне туризм в представлении чиновников и экспертов стал своеобразной «волшебной палочкой», способной привлечь в отдаленный регион капиталы, а следом за этим вернуть сидящих на чемоданах людей. И волшебная палочка действительно работала! Начиная с 2015-го показатели въездного туризма рвались вверх, устанавливая ежегодно новые рекорды.

По итогам 2019-го оказалось, что Дальний Восток посетили около 1 млн иностранных туристов (для сравнения: в 2014 году – 300 тыс. человек), а ежегодный рост турпотока составлял от 15 до 30% (в разные годы и по оценкам разных ведомств).

Однако на фоне этих приятных цифр терялся ряд важных нюансов.

Китайских туристов в России все больше, но озолотиться с их помощью не получается

Во-первых, бурный рост показателей обеспечивался в основном одним Владивостоком (76% всех путешествий на Дальний Восток как россиян, так и иностранцев). До начала пандемии сюда более-менее массово ехали южнокорейские туристы (около 300 тыс. человек по итогам 2019 года, сравните с 50 тыс. в 2016-м). Еще больше – около 400 тыс. человек – по итогам прошлого года было китайцев, которые, впрочем, в силу непреодолимой зависимости от китайских же турфирм для культуры и экономики города значили гораздо меньше.

Другим относительно крупным центром урбанистического туризма был Благовещенск, где 98% потока составляли приграничные китайцы, приезжающие на 1–2 дня ради шопинга (в том числе для того, чтобы закупиться российскими продуктами, которые потом перепродавали в интернете). Камчатка и Сахалин так и остались источником нишевого дорогостоящего продукта для туристов из Японии и США и массовым турпотоком похвастать не могли. Как и другие регионы Дальнего Востока, что, впрочем, не мешало им с настойчивостью, достойной лучшего применения, повторять мантры о туристическом потенциале и процветании, которое начнется, как только к ним хлынут туристы.

Когда коронавирус закрыл границы, выяснилось, что у этого обстоятельства есть и позитивная сторона. Реально от отсутствия азиатских туристов пострадали только Владивосток и в какой-то степени Благовещенск. Все остальные продолжили жить, как жили, по принципу «если у вас нету тети, ее и не потерять».

Во-вторых, главным фактором, привлекающим туристов в Россию, являются не многочисленные административные конструкты (типа Года туризма РФ в Китае) и даже не конкретные механизмы (типа сертификата China Friendly), а низкие цены. После обвала рубля в конце 2014 года Россия для китайского среднего класса превратилась в доступную страну, куда можно поехать, если на Европу и Японию денег не хватает.

С Южной Кореей история немного другая – оттуда во Владивосток повадились ездить студенты, привлеченные постами звезд K-pop в популярной местной соцсети KakaoTalk о владивостокских крабах, эклерах и поцелуях на закате. Да и безвизовый режим между двумя странами, введенный с 1 января 2015-го, очень помог. (Кстати, режим электронной визы для посещения «свободного порта Владивосток», введенный в 2017-м, способствовал притоку туристов из Японии, тогда как китайцы в основном продолжают ездить в Россию в составе тургрупп в рамках безвизового обмена). Но главное все равно цена.

Как туристов защитят от иностранных и нелегальных экскурсоводов

То есть, если отбросить фактор визовой политики, который непосредственно связан с действиями государства, мы увидим, что бум въездного туризма начался без особых усилий с нашей стороны и точно так же развивался, всё больше превращаясь в «вещь в себе» и уходя из-под контроля российских акторов. Тургруппы из КНР приезжали по программам китайских турфирм, обслуживались китайскими гидами, жили в китайских гостиницах, ели в китайских ресторанах, расплачиваясь через китайские платежные системы, размещенные на китайских интернет-ресурсах. Постепенно аналогичные процессы стал брать под контроль и южнокорейский бизнес. Если поначалу предоставление экскурсионных услуг для корейских туристов подмяла под себя местная «узбекская туристическая мафия», представители которой выучили корейский язык на заработках, то затем и ей пришлось потесниться под напором фирм из Сеула. Иначе говоря, как в случае с китайцами, так и в случае с корейцами российские компании остались не у дел.

Заграница нам не поможет

Впрочем, «владивостокский феномен», как его называли в южнокорейской прессе и аналитике, похоже, уже в прошлом. И дело даже не в том, что несколько лет туристического бума так и не позволили решить проблемы местной «инфраструктуры гостеприимства» (например, две пятизвездочные гостиницы, обещанные еще к саммиту АТЭС в 2012 году, так и стоят недостроенными), а в том, что у России и ее азиатских соседей категорически разошлись взгляды на коронавирус и меры его профилактики. Вслед за этим разошлась и статистика. Например, если в Китае и Южной Корее общее число зараженных за день в августе–сентябре редко превышало 100 человек, то в России такой показатель может быть у какого-нибудь одного региона, а общее число новых инфицированных держится на уровне 5 тыс. человек в сутки.

Оправданность строгих мер по борьбе с коронавирусом – философский вопрос для стороннего наблюдателя и аксиома для тех, кто пошел на значительные жертвы ради зачистки своих стран от вируса. Наши азиатские соседи – Китай, Япония и оба государства Корейского полуострова – относятся ко второй категории. Поэтому, когда Россия откроет свою границу с ними, вовсе не факт, что с другой стороны кордона примут аналогичное решение.

Вне зоны доступа: почему на открывшиеся курорты попадут не все

Другое дело, что в карантин легко войти, но как из него выйти, если соседние страны не столь щепетильны в вопросах профилактики и борьбы с пандемией. Держать границы закрытыми? Пока так и происходит, но очевидно, что вечно это состояние длиться не может. Рано или поздно границы начнут открываться, постепенно, с массой ограничений и условностей, заморозкой всех проектов по облегчению визового режима. Так что когда-нибудь массовый трансграничный туризм в той или иной степени вернется, но по сравнению с допандемийными временами показатели будут очень скромными. Захочет ли азиатский турист вновь ехать в Россию, которая у него сейчас ассоциируется не только с низкими ценами и доступными удовольствиями, но и c высокой опасностью инфицирования, а также, продолжая логику размышлений, низким уровнем медицины и гигиенической сознательности населения? Боюсь, что нет.

Да, в основном Дальний Восток потери азиатского туриста, как мы разобрались выше, и не заметит, но там, где на него рассчитывали, стоит подумать о том, как жить дальше.

Ответ очевиден. Во всем мире начался бум внутреннего туризма, и Россия со своей огромной и разнообразной территорией здесь не исключение. Сотни тысяч россиян этим летом внезапно обнаружили, что постить в «Инстаграме» фоточки из Плёса и Йошкар-Олы не менее увлекательно, чем из Антальи и Шарм-эль-Шейха, а если с камчатских вулканов или черных пляжей Курильских островов, так и намного круче.

Согласно статистике компании Ernst and Young, и до коронавируса более 85% всех туристических поездок в регион приходилось на долю россиян. Впрочем, где там классические туры, а где командировки и поездки домой к родителям, сказать решительно невозможно. Так или иначе, внутренний туризм спас отрасль даже в кризисный 2020 год. Владельцы ресторанов, отелей и квартир посуточно во Владивостоке отмечают, что приток туристов из европейской части России, ощутимо возросший в этом году, позволил отчасти компенсировать потери из-за отсутствия азиатов.

Интерес к спортивному туризму стремительно растет во всем мире. Россия не исключение

Учитывая положительные отзывы об отдыхе в Приморье, которые разошлись по соцсетям, те, кто сумел переориентироваться на прием соотечественников (как минимум психологически), смотрят в будущее со сдержанным оптимизмом. Они отмечают, что приток внутренних туристов не сулит им головокружительных прибылей, зато он понятнее, приятнее, сопряжен с меньшим числом конфликтных ситуаций и, самое главное, более предсказуем и менее зависим от эксцессов на международной арене, которые в наши дни случаются по любому поводу. В поддержку этого тезиса можно вспомнить заявления того же Китая об ограничениях на выезд своих граждан в Канаду и Австралию как рычаг давления на правительства этих стран, обиды на рекламу от Dolce&Gabbana, в которой усмотрели синофобию, и призывы горячих китайских блогеров игнорировать Италию, скандал по поводу поздравления от российского посольства в Пекине в честь 160-летия Владивостока…

Для самих же регионов гораздо важнее, что внутренние туристы приносят больше доходов непосредственно на места, а не через прослойку в виде иностранного турбизнеса. Другое дело, что для подлинного развития внутреннего туризма потребуются масштабные инвестиции не частного и не регионального, а государственного уровня: новые дороги, очистные сооружения, субсидии инвесторам и авиаперевозчикам. Да и в этом случае представляется, что драйвером экономического развития Дальнего Востока туризм не станет. Хотя бы в силу того, что из-за климата, расстояний и дороговизны он никогда не будет по-настоящему массовым. Речь может идти о повышении качества жизни местных жителей, об обеспечении притока новых «дальневосточников», о преодолении чувства оторванности региона от центра страны, раз уж жизнь так распорядилась, что с закрытыми воротами в Азию Дальний Восток вновь отовсюду дальний.