Более половины детей в возрасте 4–6 лет уже имеют собственные смартфоны и планшеты, к 11–14 годам этот показатель достигает 97%, подсчитали в «Лаборатории Касперского». 43% школьников младшего возраста уже завели страничку в соцсетях, а к старшим классам в них регистрируются 95%. Только «ВКонтакте», судя по данным Brand Analytics, насчитывает около 12 млн несовершеннолетних пользователей.

Иными словами, злоумышленникам есть где разгуляться. Мошенничеством, приставаниями и «цифровой» травлей (кибербуллингом) в наше время, увы, никого не удивишь – с ними сталкивался в соцсетях каждый третий школьник (подсчеты «Касперского»). Но даже если удастся избежать явных проблем в Сети, сама ее природа при чрезмерно активном использовании гаджетов пагубно влияет на детское развитие. «Профиль» вместе со специалистами по кибербезопасности и психологами разобрался, от чего и как нужно защищать детей в интернете. Короткий ответ: прежде всего нужно быть хорошим родителем.

Недобрый контент

Что угрожает юным пользователям в Сети? Свой вариант ответа на этот вопрос представила в 2019 году «Лаборатория Касперского» в исследовании «Взрослые и дети в цифровом мире». Как ни удивительно, но по результатам опроса родителей угрозы со стороны незнакомцев и мошенников не попали на верхние позиции. На первом месте (33% опрошенных) – чрезмерное увлечение онлайн-играми, затем идут материалы для взрослых (20%) и нежелательные покупки и подписки (19%). Иными словами, родители обеспокоены прежде всего контентом, который потребляют их дети.

Связанные с онлайн-играми опасения имеют под собой основания. В мире сегодня 2 млрд геймеров, из которых до 10% страдают зависимостью (данные The Recovery Village). Ее последствия – хроническая усталость, нарушение сна и питания, социофобия. Тот факт, что индустрия игр с каждым годом набирает обороты, побудил Всемирную организацию здравоохранения в мае 2019-го официально признать игроманию заболеванием, включив ее в международную классификацию болезней.

Что же до контента для взрослых, то под ним подразумевается не только «клубничка», но также материалы, содержащие насилие, пропаганду употребления алкоголя, сигарет и наркотиков. Причем ребенок может увидеть такие материалы случайно, например, перейдя по рекламной ссылке внутри игры.

«Рекламные баннеры, которые всплывают после прохождения очередного уровня, раздражают ребенка, поскольку мешают играть. Не вчитываясь в их содержание, он просто нажимает на кнопки, пока не включится следующий уровень, и вдруг открывает «плохой» сайт», – объясняет основатель сервиса блокировки рекламы 1Blocker Салават Ханов. Таким же образом дети могут случайно оформить платную подписку, если игра имеет доступ к банковской карте родителей, прикрепленной к мобильному магазину приложений.

Но дело не только в отдельных типах негативной информации. Онлайн-мир сам по себе представляет опасность для ребенка. Чрезмерное погружение в виртуальное пространство может быть чревато неполноценным развитием, предостерегает старший преподаватель кафедры психологии университета «Синергия» Анна Гусева: «Уходя с головой в онлайн, ребенок не учится эмпатии. Игры, модные каналы и паблики могут воодушевить, научить и развлечь, но не научат чувствовать и сопереживать».

А директор по развитию учебного центра «Константа» Яна Федоренко напоминает об информационном перенасыщении, которое может привести к нервному перевозбуждению, агрессии, быстрой утомляемости, нарушению сна. По ее словам, «увязнув» в Сети, ребенок неспособен самостоятельно различать развивающие ресурсы от тех, которые наносят вред здоровью.

Маньяк под маской «френда»

Любопытно, что сами дети, как следует из того же исследования «Касперского», куда больше боятся в Сети «плохих дядь». В 23% случаев они признали угрозой кражу паролей и аккаунтов (в опросе родителей этот вариант ответа набрал 14%), в 18% случаев – потерю личных данных из-за вирусов (у родителей – 8%).

Упрощенно говоря, есть два типа сетевых злоумышленников. Первый тип – «высокотехнологичный»: это хакеры, разрабатывающие вирусы и встраивающие их в детские программы. «Ребенок может скачать новую модную игрушку из неофициального источника и занести вредоносное ПО. Или перейти по фишинговой ссылке и раскрыть злоумышленникам платежные данные родителей. Даже взрослым порой сложно распознать фишинговое письмо, что уж говорить о детях», – рассказывает глава Avast в России и СНГ Алексей Федоров.

Другие мошенники предпочитают метод социальной инженерии: лично пишут детям в соцсетях, стремясь завоевать доверие и «вытянуть» персональную информацию – адрес дома или школы, данные банковской карты. В некоторых случаях общение переходит на откровенные и интимные темы, включая пересылку фотографий и видео. Впоследствии эта информация используется для шантажа.

При этом обмануть ребенка проще, чем в реальном мире. Если там детскую легковерность еще компенсируют увещевания родителей не вступать в общение с незнакомцами, то в Сети бдительность притупляется, а наказы забываются. «Интернет-общение часто не воспринимается как реальное, – объясняет психолог, руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов Олег Иванов. – Если не знаешь человека лично, всегда можно несколько приукрасить реальность, появляется некий элемент игры».

Неудивительно, что дети куда легкомысленнее родителей относятся к публикуемой информации: 58% школьников раскрывают в соцсетях свой реальный возраст, 39% – номер своей школы, 29% – фото с реальной обстановкой квартиры. 23% оставляют информацию о родственниках, в том числе родителях (данные «Касперского»). Взрослое поколение обычно не склонно к подобной откровенности в Сети.

Еще одна распространенная угроза – кибербуллинг. В этом случае речь идет скорее о сверстниках, классической «дурной компании» в формате онлайн. Насмешки, распространение унизительных слухов, порочащих фотографий и видеозаписей – сетевая травля чревата серьезной психологической травмой.

Здесь цифровая среда перестает быть эфемерной, отмечает Яна Федоренко: напротив, интернет зачастую становится для ребенка «главной» реальностью, где он реализует мечты и фантазии. «В этом мире дети могут выплеснуть агрессию, побыть в роли супергероев или суперзлодеев, найти себе склонных к асоциальному поведению «друзей», попасть под влияние негативного лидера», – поясняет она.

Крайним проявлением кибербуллинга можно назвать скандально известные «группы смерти», администраторы которых подталкивают детей и подростков к опасным для жизни поступкам или суициду.

Закон и порядок в онлайне

В российском законодательстве упомянуты далеко не все виды киберугроз подрастающему поколению. Самым наглядным примером являются как раз «группы смерти»: в 2017 году в УК РФ было внесено дополнение в статью 110 об ответственности за доведение до самоубийства путем публичных выступлений в СМИ или интернете. Впрочем, и до этого статья применялась по отношению к администраторам подобных пабликов: в 2016 году был арестован создатель восьми групп 21-летний Филипп Будейкин.

Другие виды онлайн-мошенничества регулируются статьей 159.6 УК РФ, однако она предполагает наказание прежде всего за технические действия («ввод, удаление, блокирование, модификацию компьютерной информации»), а не психологическое манипулирование. Случаи вымогательства, шантажа и так далее предполагают наказание в соответствии со 163-й статьей УК, причем в ней не указаны различия между действиями в онлайн- и офлайн-мире. То есть искусные методы социальной инженерии в соцсетях и прямолинейный «гоп-стоп» в подворотне квалифицируются примерно одинаково.

Автоматизированная безопасность

Новые технологии порождают новые угрозы, а те, в свою очередь, стимулируют создание новых технологий для своей нейтрализации… Замкнутый круг, который человечество раз за разом проходит в любой сфере деятельности. Вот и расплодившихся в Сети мошенников традиционными методами «отловить» едва ли возможно. Поэтому индустрия кибербезопасности возлагает надежды на ведущие технологии последних лет: обработку «больших данных» и машинное обучение.

Как объясняет Александр Ненахов из Softline Company, обойтись выявлением аккаунта провокатора нельзя, поскольку нередко информация, позволившая бы определить его личность, отсутствует. Поэтому необходима сложная аналитическая работа по идентификации и установлению связей с другими злоумышленниками, а также по блокировке провокационных сообществ и интернет-ресурсов. В этом должны помочь автоматизированные системы.

«На рынке существуют решения, способные анализировать и выявлять подозрительную активность в отношении детей на ранних стадиях и принимать необходимые меры, – говорит специалист. – Обработка большого объема данных вручную уже давно перестала быть эффективной».

Впрочем, здесь предстоит решить этическую дилемму: допустима ли слежка за пользователями соцсетей, пусть даже из благих побуждений? Например, Facebook в начале года призналась, что собирает данные о своей аудитории за пределами соцсети, в том числе с целью выявления подозрительной активности. Как можно догадаться, это сообщение вызвало целый шквал критики.

Что касается контента в Сети в целом, то его фильтрация регламентируется законом «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Каждый интернет-ресурс должен обозначить свою принадлежность к одной из пяти информационных категорий: 0+, 6+,12+,16+,18+. Популярные онлайн-сервисы развили эту идею, запустив специальные разделы, ориентированные на детей.

Так, в 2015 году Google запустил сервис YouTube Kids («YouTube Детям»), в котором контент, в том числе рекламный, фильтруется с помощью машинного обучения. Сервис доступен в виде отдельного приложения для мобильных устройств. В систему онлайн-кинотеатра Netflix встроены механизмы родительского контроля. Недавно отечественный сервис «Кинопоиск HD» также представил детский режим: в системе нужно создать профиль для ребенка, указать его возраст, и алгоритмы будут подбирать и фильтровать контент в соответствии с введенными данными.

Как побудить ребенка использовать «детские» сайты вместо «взрослых»? Соответствующим образом настроить гаджет, которым он пользуется. По словам Салавата Ханова, надо дать операционной системе понять, что устройство в руках ребенка, и она сама исключит возможность получения им нежелательной информации.

«К примеру, у Apple есть целый список правил для приложений, которые могут скачать дети, – поясняет Ханов. – К основным требованиям относится отображение только соответствующего возрасту ребенка контента и рекламы. Покупки внутри приложения, а также переход в другие сервисы, сайты и соцсети должны быть подтверждены родителями».

Какие инструменты позволяют «стерилизовать» смартфон перед тем, как доверить его ребенку? В Apple iOS это специальный раздел «Экранное время» в настройках. На устройствах с ОС Android можно создать гостевой аккаунт, введя в нем соответствующие правила. Это подойдет родителям, которые часто дают детям свой гаджет: переключившись на профиль с ограничениями, можно быть уверенным, что ничего лишнего они не увидят. Второй вариант – активировать пункт «Родительский контроль» в настройках магазина приложений Google Play.

Впрочем, контроль, в том числе за поведением в Сети, – один из самых сложных и неоднозначных моментов в общении с детьми.

Погода в доме

По мнению психологов, взрослые порой не соблюдают даже базовую информационную гигиену в отношении своих детей. «Часто родители не обращают внимания на возрастной рейтинг контента (фильмы, игры, подписки), не интересуются тем, что делает ребенок у экрана. Поэтому можно сказать, что самой явной угрозой выступают не мошенники, а мамы и папы, которые относятся к своим обязанностям спустя рукава», – иронизирует детский психолог Карим Леонов.

По мнению Олега Иванова, осознанное использование интернета у детей начинается примерно в 7–8 лет. До этого он не нужен вовсе: все нужное (например, мультфильмы) можно записать на внутреннюю память устройства. С другой стороны, чем старше ребенок, тем меньше должно быть ограничений по использованию гаджетов. Если контроль будет усиливаться, подросток сочтет это посягательством на личную жизнь и найдет способы его обойти.

Контролировать соцсети и мессенджеры подростка в любом случае не получится, соглашается Алексей Федоров из Avast. Поэтому важно объяснить детям, с какими угрозами и мошенническими схемами они могут столкнуться. «Согласно нашему опросу, только 45% россиян иногда общались со своими детьми по поводу онлайн-жизни, – уточняет он. – Если в семье принято соблюдать правила кибергигиены, устанавливать антивирусное ПО, для подростка это тоже будет нормой. Важно, чтобы дети знали о рисках и могли в любом спорном случае обратиться к старшим».

Но с чем дети и подростки вряд ли придут к родителям, так это с проблемой игровой зависимости. Эксперты говорят, что в данном случае потребуется тонкий подход. Если игра ухудшает настроение ребенка, следует аргументированно предложить ему другую, не применяя жестких запретов и наказаний, считает Яна Федоренко: «Лучше всего доводы принимаются детьми, если родители правильно задают вопрос и готовы слушать ответ. «Что тебе дает эта игра? В чем ее польза для тебя?». Помните, что ребенок отражает поведение родителей, поэтому выстраивание отношений надо начинать с добрым посылом».
А Карим Леонов предлагает создавать для юного геймера альтернативную повестку: «Чем больше мы говорим зависимому человеку «нельзя», тем больше его мозг слышит «льзя». Вместо обсуждения проблем игромании стоит увлечь ребенка, например, пешим туризмом или пейнтболом».

Кибер-ОБЖ

Но киберпросвещением должны заниматься не только родители. По мнению Федорова, раз современная жизнь невозможна без присутствия в виртуальном пространстве, было бы логично организовать обучение основам поведения в Сети в школе. Но пока ничего подобного не наблюдается.

«В российских школах практически отсутствует информирование о киберугрозах, нет специальных уроков, лекций, мастер-классов, – сетует он. – Возьмите, к примеру, информационные доски с правилами безопасности, которые висят в каждой школе. На них можно найти порядок действий во время пожара, террористического акта, землетрясения, в случае иных чрезвычайных ситуаций. Но нигде нет информации о том, как распознать потенциальную угрозу в Сети, как избежать ее».

Правда, скоро ситуация может измениться: минувшей зимой Минпросвещения поддержало инициативу члена Общественной палаты Елены Суторминой о включении курса по кибербезопасности в школьную программу. На нем школьники должны усвоить принципы безопасного поведения в Сети, определять и предупреждать риски: в качестве примеров приводятся интернет-мошенничество, игромания, «деструктивные сообщества». Впрочем, в деталях программа курса на момент одобрения ведомством не была проработана.

Но даже если к ее составлению привлекут лучших специалистов по кибербезопасности, не исключено, что итоговое качество предмета будет невысоким. Ведь доносить его до подрастающего поколения доверят учителям ОБЖ, в уроки которых планируется «встроить» новый курс. Учитывая стремительное развитие информационных технологий, разница поколений может сыграть злую шутку. Известно, что дети, получающие первые девайсы еще в дошкольном возрасте, в хитросплетениях цифрового мира порой могут дать хорошую фору учителям. Остается надеяться, что педагоги по крайней мере смогут транслировать главную мысль: гаджет детям не игрушка…

Виртуальный «поводок»

Помимо базовых настроек «детского режима», для мобильных гаджетов существуют специальные механизмы родительского контроля. Большинство из них обладает плюс-минус одним функционалом. Это отслеживание перемещений ребенка по GPS, настройка использования им личного устройства либо отдельных приложений в нем, иногда контроль заряда батареи.

В iOS и Android такие механизмы собраны в мини-сервисы Apple Families и Google Family Link. Из сторонних разработок можно отметить приложение «Где мои дети», в котором к перечисленным функциям добавляется возможность прослушать окружающие звуки с помощью встроенного микрофона (только на Android) и отправить на смартфон громкий звонок (если вдруг чадо не отвечает на вызовы, потому что их не слышит). Ребенок, в свою очередь, может быстро послать родителям сигнал SOS.

Еще один вариант – программа Kaspersky Safe Kids, помимо смартфонов работающая на ПК с Windows и macOS. Она умеет блокировать нежелательные запросы в YouTube и формировать отчеты о поведении ребенка в соцсетях: сделанных им публикациях и изменениях в списке друзей.