Спасительный гаджет: пропавших детей будут искать c помощью геолокации

В органы полиции ежегодно поступают десятки тысяч заявлений об исчезновении детей, рассказала автор законопроекта вице-спикер Госдумы Ирина Яровая, представляя документ коллегам. В 2017 году разыскивалось около 8 тыс. несовершеннолетних, из которых около 40% – малолетние дети (младше 14 лет). При этом у большинства пропавших были с собой мобильные устройства – телефоны, планшеты или «умные» часы с системой геолокации. В случаях когда ребенок заблудился, попал в опасную ситуацию и когда его незаконно удерживают, счет идет на минуты, подчеркнула вице-спикер. Однако сейчас, чтобы получить доступ к геолокационным данным, полицейские должны предоставить оператору связи соответствующее судебное решение.

Время не ждет

Действующий закон об ОРД предусматривает три причины, когда при проведении оперативно-розыскных мероприятий допускается ограничение конституционных прав человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Это наличие информации о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, о лицах, его совершающих, и о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности РФ. Каждый раз оперативник должен действовать на основании судебного решения. На его получение могут уйти часы, что может быть чревато фатальными последствиями.

Предлагается дополнить закон «Об оперативно-розыскной деятельности» нормой, которая допускает получение таких сведений на основании письменного согласия родителя или опекуна пропавшего ребенка и мотивированного постановления одного из руководителей органа, осуществляющего ОРД. Если у ребенка с собой устройство, сим-карта в котором зарегистрирована на другого человека (родственника или друга), то потребуется и его письменное согласие. Кроме того, следователь будет обязан в течение суток уведомить суд о проводимых мероприятиях. Если за это время ребенка не нашли, следователь будет обязан получить судебное решение о продолжении поиска либо его прекращении.

«Современные технологии позволяют действовать более оперативно, и мы должны дать правоохранителям дополнительный инструмент для спасения жизни ребенка и недопущения необратимых последствий в ситуациях, когда его незаконно удерживают, когда он заблудился, находится в сложных климатических условиях, попал в опасную жизненную ситуацию», – заключила вице-спикер.

По ее словам, поиск детей с использованием геолокационных данных является малозатратным, но высокоэффективным, а четкое процессуальное регулирование этого вопроса повысит уровень ответственности правоохранительных органов за оперативность реагирования на сообщения об исчезновении детей. Законопроект уже поддержали в правительстве РФ.

Сухая статистика

По официальным данным, в России ежегодно в розыск попадает свыше 70 тыс. человек, находят около 90% из них. За последние пять лет разыскивалось около 40 тыс. несовершеннолетних, из них почти 13,5 тыс. – малолетние дети. В среднем из всего количества розыскных дел по факту пропажи ребенка возбуждается 10% уголовных дел.

По данным МВД России, в 2016 году пропали и так и не были найдены 1107 детей. В среднем ежегодно не находят 1500 детей.

При этом число пропавших детей уменьшается, свидетельствуют данные, размещенные на официальном сайте уполномоченного по правам ребенка в России. Если в 2013 году таких было 11 109 человек, то в 2017 году – 7 966 детей (снижение на 28,3%). Среди них число малолетних детей в 2013 году составило 3776 человек, в 2017 году – 2749 детей (снижение на 27,2%). Жертвами преступлений в 2013 году стали 30 пропавших детей, в 2017 году – 15 детей, в том числе малолетних: в 2013 году – 13 человек, в 2017 году – девять детей. На конец 2017 года в розыске числилось 417 детей.

Смерти подобно

Получение решения суда – это потеря времени, которая в таких ситуациях «смерти подобна», считает директор юридической группы «Яковлев и партнеры», доцент МГЮУ им. О. Е. Кутафина Анастасия Рагулина. По ее словам, при установлении местонахождения ребенка может быть также запрошена компьютерная информация, например, из социальных сетей. Вероятно, законодателю стоит подумать также о том, чтобы дать возможность полиции получать доступ по упрощенной схеме к аккаунтам пропавшего ребенка в соцсетях.

При розыске детей операторы связи и сейчас часто идут навстречу правоохранительным органам, но делают это на основе устных договоренностей. То, что практику наконец решили узаконить, это правильно, считает главный аналитик Ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) Карен Казарян. Он подчеркнул, что телефон отправляет сигналы и после выключения, и без сим-карты.

Если батарейка села или злоумышленник выкинул телефон, по крайней мере будет известно местонахождение ребенка на момент его похищения, что позволит начать розыск с этого места, опросить свидетелей, просмотреть камеры видеонаблюдения и т. д. В любом случае поиск ускорится и упростится, считает эксперт. Останется только вопрос скорости оперативной работы конкретных сотрудников, подчеркнул он.

Согласно мировой практике, если ребенка похитили с целью насилия, шансы найти его живым высоки только в течение первых трех часов, рассказал председатель поискового отряда «Лиза Алерт» Григорий Сергеев. Волонтеры ждут таких законодательных изменений в течение нескольких лет, речь об этом велась много раз на различных мероприятиях и круглых столах.

«Независимо от того, включен ли телефон и находится ли он рядом с ребенком, это все равно зацепка для поисковиков. Специалисты могут определить, где и каким способом был выключен аппарат – села батарейка, выключили его кнопкой или выкинули в воду, было ли перед этим движение. Быстрый доступ к таким сведениям даст значительно больше возможностей полицейским и добровольцам, а значит, и пропавшему», – пояснил Сергеев.

Кроме того, далеко не каждый преступник сможет быстро найти у ребенка телефон и избавиться от него. Была реальная ситуация, когда похищенная девочка позвонила в полицию из багажника автомобиля и ее успели спасти.

Впрочем, похищенных детей среди пропавших не так много, чаще всего ребенок просто заблудился, говорит Сергеев. Добровольцев страшно раздражает, что нет возможности отследить заблудившегося человека с телефоном, говорит он. Очень часто бывает, что, например, бабушка с внучкой заблудились в лесу и определить их местонахождение нет возможности. Нужно подождать, пока сотрудник полиции пробежит по всем инстанциям и получит разрешение. А в случае если это происходит зимним вечером, ситуация становится критической.

При этом уже сейчас система 112 дает возможность оператору определить, где находится позвонивший, подчеркнул председатель поискового отряда. Но не всегда человек догадается позвонить, или у него могут случиться проблемы со здоровьем, или телефон выпадет в темноте.

«Это очень хорошая история, но она не должна касаться только детей. Надо искать всех пропавших. Мы говорим про сотни человеческих жизней. Особенно важны изменения для групп риска – несовершеннолетних, недееспособных, пожилых людей», – считает он.

Самое главное, чтобы при разработке механизмов законодатель еще больше не забюрократизировал всю процедуру получения доступа к геоданным, отметил эксперт.