Из этих империй самой отсталой, бесспорно, являлась Османская – «больной человек Европы», как нередко именовали ее современники. Еще за четверть века до начала Первой мировой войны держава некогда могущественных султанов официально перестала быть суверенным государством в полном смысле слова. Огромная страна, все еще охватывавшая территории от Македонии до Йемена, от Ирака до Ливии, стала признанным банкротом – к исходу XIX в. свыше 51% доходов турецкого государства уходило на обслуживание иностранных займов. В итоге власть султана была ограничена «Администрацией османского публичного долга» – международной организацией банкиров Англии, Франции, Голландии, Германии, Австрии и Италии. В счет погашения внешнего долга этот клуб иностранных кредиторов контролировал ряд экспортных отраслей и собирал треть всех налогов в Османской империи.

Ситуацию не изменила даже революция 1909 г., когда султана потеснила диктатура националистов‑младотурок. Страна оставалась отсталой, с минимально развитой промышленностью. На территории Османской империи британский капитал контролировал 75% нефтедобычи, а германский – две трети железных дорог. Положение с внешним долгом немного улучшилось, но с точки зрения развитого государства оставалось катастрофичным – на погашение кредитов к 1913 г. уходил 31% всех турецких доходов.

При этом накануне Первой мировой войны доходная часть бюджета Османской империи была почти в 10 раз меньше, чем у империи Российской. И этот маленький бюджет все еще обширной державы нес внушительное военное бремя – если в 1913 г. считавшаяся чрезмерно милитаризированной Германия тратила на армию и флот 36% бюджета, то турецкие военные расходы даже по окончании всех локальных войн на Балканах поглощали 37%. Совокупно внешний долг и военные траты съедали 2/3 всех османских доходов!

Начавшаяся мировая война дала туркам уникальный шанс остаться в стороне от всеобщей бойни и получить выгоды нейтралитета. Уже в сентябре 1914 г. Стамбул, наблюдая драку среди своих кредиторов, попытался восстановить полный суверенитет и объявил об аннулировании прежних «капитуляций» в области внешнего долга. На миг это даже сплотило открытых врагов – находившиеся в Стамбуле послы России, Австрии, Британии и Германии согласованно направили протест правительству «младотурок». Лидеры Османской империи, однако, не устояли перед искушением ввязаться в войну – турецкий нейтралитет продержался лишь три месяца. Но участие в мировом конфликте никаких бонусов туркам не принесло, зато внешний долг в золотом исчислении удвоился. За три года войны турецкая лира обесценилась в шесть раз, а бюджет поддерживался на плаву лишь новыми иностранными кредитами – они поступали от союзной Германии вплоть до лета 1918 г.

Конец мировой войны не принес туркам мира – Османская империя развалилась, отпали все арабские регионы, а на территории современной Турции национальные конфликты полыхали до 1922 г. Человеческие и экономические потери были огромны – от войн и болезней погибло до 20% населения, а поголовье овец, основного домашнего скота мусульман, уменьшилось четырехкратно…

Под нажимом Англии и Франции новая послевоенная Турция, будучи в пять раз меньше Османской империи, приняла на себя 62% прежних долгов. Вплоть до начала Второй мировой войны от 13% до 18% турецкого бюджета тратилось на погашение этой задолженности. Наученные горьким опытом, власти Турции сохранили нейтралитет в новом мировом конфликте, что позволило досрочно гасить древние султанские займы. Но даже при такой благоприятной для турок конъюнктуре выплаты растянулись до 1954 г. С учетом того, что первые внешние заимствования турецкий султан сделал еще во время Крымской войны, эпопея с османским внешним долгом длилась целый век!