Архивная публикация 2003 года: "УТОПАЮЩИЙ В ДОЛЛАРАХ"

Избыток долларов -- проблема для КНР, но так ли уж разумно ревальвировать юань?КИТАЙ

Много лет шанхайский ипотечный брокер Линда Лю (Linda Liu) удачно вкладывала почти все сделанные в свое время в Сан-Диего сбережения в американские ценные бумаги. Но в последнее время до ее ушей стали доходить слухи о намерении Китая ревальвировать юань, отказавшись от неизменного в течение девяти лет курса 8,28 юаня за доллар. Некоторые аналитики считают, что курс может вырасти даже на 30%. Поэтому, как и многие другие китайцы, располагающие зарубежными активами, Лю решила вернуть деньги домой. Она продала часть американских акций и внесла первый взнос за квартиру стоимостью $160 000 в фешенебельном шанхайском районе Цзинан. "Лучше я вложу деньги в недвижимость, -- говорит Лю. -- Кроме того, если юань ревальвируют до 6 за доллар, то получится, что я еще и заработаю на этом".

Возможно, это разумно. Но в то же время это тревожный сигнал для китайских мандаринов от финансов. Массовый перевод средств китайских инвесторов и накоплений граждан из долларов в юани означает, что все более настойчивые призывы США, Европы и Японии к ревальвации юаня уже влияют на финансовые рынки, хотя Китай продолжает упорствовать. Кроме того -- и это еще более зловещий признак, -- есть опасения, что с ростом инвестиций простых граждан вроде Лю и хуацяо всего мира от Тайваня до Торонто в континентальный Китай юань окажется переоценен, что может закончиться мучительным крахом. С 1999 года цены на элитное жилье в Шанхае выросли на 62%, до $1400 за метр.

И неизвестно, что Китаю следует предпринять, чтобы предотвратить это. Противники фиксированного курса юаня считают, что возникшие опасения подтверждают их собственные доводы в пользу свободного курса национальной валюты или, по крайней мере, ее значительной ревальвации. Китай и в самом деле распух от долларов: объемы его валютных резервов завораживают -- $346 млрд. -- и продолжают быстро расти благодаря экспортной выручке, иностранным инвестициям и возвращению в оборот за последние шесть месяцев из-за рубежа и из "чулка" $20--30 млрд., отмечает экономист из J.P. Morgan Chase & Co. Джоан Жень (Joan Zheng). Такие диспропорции могут спровоцировать строительную лихорадку, когда строится все, что угодно, от офисных комплексов до сталелитейных заводов, как это было накануне азиатского кризиса 1997 года.

Однако, по мнению все большего числа экономистов и валютных аналитиков, укрепление юаня может оказаться не лучшим способом организации финансовых потоков КНР. Вообще-то, это может принести больше вреда, чем пользы, и не только КНР, но и всей мировой экономике. Что касается Китая, то здесь опасность представляет резкое замедление экспорта из континентального Китая. Это приведет к снижению потребности страны в импортном сырье и оборудовании и ударит по доходам, следствием чего станет сокращение спроса на импортные потребительские товары. Что же касается США, то сильный юань будет означать рост цен на все, от игрушек до электроинструментов, и снижение объемов покупки Китаем американских гособлигаций.

Возможно и более фундаментальное потрясение, когда отказ от фиксированного курса юаня поколеблет уверенность в стабильности китайской валюты, что будет иметь серьезные последствия для экономики континентального Китая. По мнению экономиста из Standford University Рональда МакКиннона (Ronald I. McKinnon), доллар стоит настолько дороже юаня, что в Китае вполне можно прожить только за счет продажи долларов. Возможно, Пекину придется ревальвировать юань не один раз, а это чревато ужасными последствиями для экспорта и, в конечном итоге, для внутреннего спроса и цен. "Как только люди усвоят, что в следующем году юань будет еще дороже, возникнет сильное дефляционное давление", -- говорит МакКиннон. -- Именно это происходило в Японии 10--15 лет назад" (когда по настоянию США Токио ревальвировал иену).

Сделав неверный шаг, Пекин может пустить под откос один из самых мощных локомотивов быстрого роста китайской экономики -- того самого, что в огромных количествах "заглатывает" комплектующие для автомобилей, компьютерные чипы и технологическое оборудование. При этом деньги, которые Китай снова вкладывает в США, ежемесячно приобретая американских гособлигаций на $10 млрд., жизненно важны для сохранения здесь низких учетных ставок и финансирования непомерного дефицита баланса текущих операций и госбюджета, которые в сумме составляют почти $1 трлн. На фоне падения темпов накопления в Японии, Корее и Тайване КНР становится как никогда жизненно важным экспортером капитала.

Есть ли выход из этой патовой ситуации? Экономисты полагают, что вместо ревальвации юаня Китай мог бы прекратить дотирование экспортных отраслей. Пекин мог бы также разрешить иностранным компаниям брать кредиты в юанях, а не ввозить доллары, а гражданам и финансовым учреждениям КНР -- приобретать иностранные акции. Не считая резервов центробанка, китайский бизнес и семьи, которые направляют на накопление до 28% своего годового дохода, аккумулировали на долларовых счетах в местных банках $150 млрд.

Что бы ни решил Пекин, он должен обеспечить дальнейшее развитие экономики. Чен Чжао (Chen Zhao), главный специалист по стратегии развивающихся рынков в монреальской Bank Credit Analyst Research Group, отмечает, что в Китае завершается восьмилетний период постоянного снижения потребительских цен, вызванный избыточным предложением всех видов товаров -- от продукции сельского хозяйства до телевизоров. Благодаря росту доходов, отчасти стимулируемому экспортным бумом, растет и спрос. Но, несмотря на все меры властей, инфляция составляет скромные 0,3%. И хотя цены на жилье в Шанхае растут, рынок недвижимости в стране в целом не оправился после краха 10-летней давности. "Китайской экономике не повредило бы немного жара, и остальной мир должен этому способствовать", -- говорит Чен. Если юань вырастет на 15%, прогнозирует он, в Китай вернется дефляция.

Падение спроса в Китае может также навредить и мировой торговле. При том что политически болезненное положительное сальдо торгового баланса КНР в торговле с США растет, положительное внешнеторговое сальдо Китая в целом за последние полгода сократилось на 70%, до $6,9 млрд. Дело в том, что за прошедший год импорт вырос на 45%, до $350 млрд., и что растет он быстрее экспорта. Это может показаться бессмыслицей, ведь дешевая валюта делает импорт дороже. Но после того, как были сняты торговые барьеры, спрос на дорогие машины и сотовые телефоны растет бешеными темпами. А чтобы экспортная машина Китая могла продолжать работать, надо ввозить комплектующие для электроники, сырье и нефть. Импорт стали в КНР за первые семь месяцев этого года подскочил на 80%, до 30 млн. тонн. А импорт оборудования -- на 50%.

Пекинские руководители, разумеется, не могут не видеть признаков перегрева экономики. В Шанхае обожают рассказывать истории о тайваньских инвесторах, приобретающих элитные квартиры, чтобы через неделю продать их с прибылью в 15%. По словам Кристофера Каффа (Christopher Cuff), исполнительного директора по работе с агентствами в Cushman & Wakefield Premas, недвижимость все считают "беспроигрышным вариантом": "Она неизбежно подорожает, и к тому же велики шансы роста курса юаня". В июне центробанк заявил, что ужесточит правила выдачи кредитов девелоперам и покупателям недвижимости.

Пекин уже пытается бороться с излишками свободных средств. Специалисты Morgan Stanley говорят, что с конца 2002 года коммерческие банки вернули из США $60 млрд. Чтобы предотвратить вал кредитов, правительство выпускает облигации. Но темпы роста денежной массы все еще составляют 20%, а рынок для обращения таких бумаг в Китае развит слабо. Пекин подумывает и о сокращении налоговых льгот для экспортеров. Идут даже разговоры о том, чтобы разрешить китайским фондам взаимных инвестиций и страховым компаниям покупать гонконгские акции, и о том, чтобы облегчить китайским компаниям приобретение активов за рубежом.

Вашингтон будет снова визгливо требовать от Китая провести ревальвацию юаня. Но Пекин, возможно, прав, что не торопится с этим. Он может сделать мировой экономике куда большее одолжение, если сумеет справиться с переизбытком долларов, сохранив при этом спрос.

ФРЕДЕРИК БЭЛФУР (FREDERICK BALFOUR) В ГОНКОНГЕ С АЛИШОЙ УЭББ (ALYSHA WEBB), ПИТЕРОМ КОЙЕМ (PETER COY) И ПИТОМ ЭНГАРДИО (PETE ENGARDIO) В НЬЮ-ЙОРКЕ. -- BUSINESS WEEK