На минувшей неделе на Чукотке появился — впервые после инаугурации в октябре прошлого года — губернатор Роман Абрамович. А вместе с ним — его коллеги по Дальневосточному федеральному округу (ДФО). 25 августа в Анадыре под руководством полпреда Камиля Исхакова прошло заседание совета руководителей ДФО. Поговорили на извечную тему «как нам обустроить...» А перед этим коллективно съездили на Аляску: посмотреть, «как обустроено у них».Догнать Аляску?
Недавнее заявление президента Путина о недопустимости консервации в стране «медвежьих углов» заметно приободрило многие региональные власти. Запахло очередным национальным проектом. Тем более что в начале августа правительство выделило на 9-летнюю программу обустройства Курил невиданную сумму — 18 млрд. рублей! Теперь и чукотская администрация надеется, что 6-миллиардная дыра, возникшая в этом году в окружном бюджете после утраты «Сибнефти» как ключевого налогоплательщика, будет восполнена за счет госбюджета…
В конце 80-х на Чукотке было 150 тыс. человек, сегодня осталось 50 тыс., «убыло» 80% поголовья оленей (было свыше 450 тыс., к 2001 году оставалось около 90 тыс., сейчас все-таки 193 тыс.). Правда, когда на пост «начальника Чукотки» заступил Абрамович, дела было пошли в гору.
Теперь чукотская «команда Абрамовича» делает ставку на «экономический прорыв». Таковой должен быть достигнут прежде всего в результате резкого увеличения госинвестиций в геологоразведочные работы и развитие инфраструктуры. За счет этого предполагается обеспечить ускоренное и устойчивое развитие добывающей промышленности, глубокой переработки продуктов оленеводства, морзверобойного промысла и т.д. Ориентировочная «цена вопроса» для федерального бюджета — 53,5 млрд. рублей (к которым предполагается добавить 52,3 млрд. рублей частных инвестиций). Правда, не сразу, а до 2020 года. Если разбить по годам, это примерно соответствует суммам налоговых платежей в региональный бюджет, который давала «Сибнефть» в 2003—2004 годах — до того, как Абрамович ее выгодно продал «Газпрому».
«Такие, как он, появляются раз в сто лет»
К 2001 году округ был полным банкротом: его долг составлял 4 годовых бюджета, почти все предприятия были убыточными, основные отрасли пришли в упадок, а массовые задолженности по зарплате и «социалке» измерялись месяцами, если не годами.
«Шесть лет назад я сама была свидетелем, как в некоторых селах люди ели и кормили детей своих комбикормом, — рассказывала повстречавшаяся мне в поселке Лаврентия глава Чукотского Красного Креста Ида Ручина (говорят, двоюродная сестра Абрамовича). — Оттуда мы вывозили детей, больных остеопорозом и рахитом. Чукотка превратилась в реальное гетто России. По три месяца в некоторые места не прилетали самолеты, так что и информация отсюда уйти не могла. Поселок Канчалан, например, отапливался навозом, люди на кострах варили еду».
Назвавший себя и своих коллег «новаторами в применении новых форм администрирования, основанных на принципах бизнес-управления» замгубернатора Михаил Соболев (в прошлом офицер КГБ, пришедший в 90-х годах работать в «Сибнефть») вспоминал, с чего началась его работа на Чукотке в марте 2001 года. Пришлось в экстренном порядке организовать заброску дизельного топлива в поселки Нутепельмен и Ванкарем. Там, на берегу Северного Ледовитого океана, люди почти всю зиму топили жилища китовым жиром.
Сейчас на Чукотке хвалебных отзывов о губернаторе-«спасителе» Абрамовиче предостаточно. Очень, например, доволен своей жизнью пенсионер, в прошлом связист, Геннадий Михайлович, ныне подрабатывающий дворником в Анадыре. При прожиточном минимуме примерно в 7 тыс. рублей его месячный доход составляет 18 тыс. рублей (6 тыс. — пенсия и 12 тыс. — «дворницкие»). А еще этот очень даже бодрый в свои 70 чукча в летнюю путину промышляет ловлей кеты. На берегу Анадырского лимана рядом с заброшенной в воду сетью мы его и встретили. Если представителям некоренного населения, пусть даже кто-то и родился в Анадыре, приходится покупать разовую лицензию на один день (стоит 200 рублей, на нее разрешено выловить до десяти рыбин), то чукчам, и в том числе Геннадию Михайловичу, разрешение на лов выдается на всю летнюю путину.
«Абрамович, — заявил мне бывший связист, — это человек века. Такие, как он, появляются раз в сто лет. Как Ленин или Сталин. Почему вот Ленину и Сталину памятники ставили, а ему нет? У него работа идет, в моем родном поселке был, по всей Чукотке ездил, все поменял, коттеджи людям построил, все новое, с иголочки».
«Да, памятника пока не видел. А может быть, сначала песни, сказания ваши земляки сочинят про губернатора?» — интересуюсь я.
«Может, в каком-то поселке уже и сочинили…»
В новеньком, оснащенном по последнему слову техники и дизайна музейном центре «Наследие Чукотки» информацией насчет увековечения имени Романа Аркадьевича в местном фольклоре не располагали, зато показали нам выполненную на клыке моржа композицию 2001 года «В начале нового века» — на левой его половине вырезан на фоне сценок чукотской жизни профиль Владимира Ленина, а на правой части запечатлен другой человек с бородкой — губернатор Абрамович.
Образы Ильича и Абрамовича в моем сознании еще больше сблизились, когда сотрудники администрации позволили мне побывать в офисе губернатора в здании правительства ЧАО. Отдельная зона занимает почти половину третьего этажа и состоит из четырех просторных помещений, включая губернаторский рабочий кабинет, комнату для совещаний и «предбанник». Мне это чем-то напомнило музей-квартиру Ленина в Кремле. Самой стилистикой, а еще тем, что дух хозяина там все же неуловимо присутствовал, хотя тот и был сильно отдален от кабинета во времени и пространстве.
Жизнь после Абрамовича
Для того чтобы понять, сколь дорог действующий губернатор народонаселению Чукотки, достаточно взглянуть на бюджет ЧАО с начала текущего столетия. До Абрамовича, то есть в 2000 году, весь бюджет составлял чуть более 2,2 млрд. рублей, 1,6 млрд. из которых приходилось на трансферты федерального центра, а 650 млн. — доходы, собираемые на территории округа. К 2005 году бюджет ЧАО вырос в шесть раз, или до 13,1 млрд. рублей, из которых местные налоги генерировали 2,3 млрд. рублей, а по статье «доходы привлеченных плательщиков и благотворительные взносы» проходило 8,7 млрд. рублей. Но был и вовсе «золотой» год в истории Чукотки — 2004-й. Консолидированный бюджет ЧАО тогда достиг почти 17 млрд. рублей (в том числе доходы «привлеченных» налогоплательщиков — 12,2 млрд. рублей), то есть примерно $600 млн., что в среднедушевом выражении (на 50 тыс. жителей ЧАО) составляло $12 тыс. Это в полтора раза больше среднедушевого японского уровня!
При действующем губернаторе на Чукотку пришли компьютеры, мобильная связь и Интернет. По оснащенности школ компьютерами Чукотка далеко обогнала общероссийский уровень (1 компьютер на 15 учащихся против 1:40). Доступ к глобальной Сети обеспечен для 60% населения (реальных пользователей уже свыше 7 тыс. человек, выручка от предоставления интернет-услуг за период 2003—2005 годов возросла почти втрое). Помимо Интернета и сети сотовой связи созданы сеть спутниковой связи, охватывающая 35 населенных пунктов, сеть трансляции телепрограмм с охватом 43 населенных пунктов...
Если добавить еще, что за время правления действующего губернатора валовой региональный продукт вырос с 4 млрд. рублей в 2000 году до 20,8 млрд. рублей в 2005-м, среднемесячная зарплата росла темпами, намного превышающими общероссийские (22,6 тыс. рублей в 2005 году по сравнению с 5,6 тыс. рублей в 2000-м), поголовье оленей увеличилось вдвое и даже яйценоскость кур на анадырской птицефабрике — почти вдвое, достигнув 337 яиц на 1 курицу (общероссийский рекорд!), то картина становится почти завершенной.
Но с уходом с Чукотки главного налогоплательщика — «Сибнефти» — появились и первые тревожные симптомы. Уже в прошлом году инвестиции в основной капитал по сравнению с 2004 годом снизились на 10% (с 8,1 млрд. до 7,3 млрд. рублей), а в первом полугодии 2006-го по сравнению с тем же периодом 2005-го — уже на 56%!
Иными словами, если правительство не утвердит лоббируемый чукотской властью «прорывной вариант» или если вдруг в Кремле срочно не подыщут на замену Абрамовичу другого «социально ответственного» олигарха, то Чукотка вряд ли продолжит свое относительно благополучное существование.
Давно открытый эффект большей эффективности разового «дарения» страждущим удочек вместо постоянного снабжения рыбой, по убеждению анадырской «команды Абрамовича», вполне может сработать и на Чукотке. Для этого, считают в Анадыре, нужны систематические усилия по превращению округа в российский Клондайк. Какие же?
Канадцы довольны
Питер Фишел, старший геолог канадской компании Bema Gold, встретившийся мне в гостинице «Анадырь», работает на золотосеребряном месторождении «Купол», находящемся в 430 км к северо-западу от Анадыря. Открыли его в 1995 году, и уже тогда, по первым геологическим признакам, «Купол» был оценен как один из самых перспективных объектов в России. В соответствии с условиями конкурса канадцы сначала заплатили по $5 с лишним за каждую из 3138000 унций «будущего» золота, в дальнейшем сделали еще некоторые выплаты в местный бюджет. Но! В 2003 году, заметил Питер, когда Bema Gold появилась на «Куполе», унция золота стоила $350, а сегодня — $650. Так что, можно сказать, канадцы попали в десятку, и $1 млрд. с «Купола» лет через десять будет у них в кармане.
А вот предыдущий хозяин объекта, ООО ТПК «Металл» (его директор Анатолий Москалев — весьма влиятельная в округе фигура, член политсовета Чукотского отделения «Единой России»), вплоть до конца 90-х годов так толком и не приступил к работам на месторождении. В итоге «Купол» у «Металла» отобрали.
Общая сумма инвестиций в «Купол» составит к 2008 году $400 млн. — рекордная для Чукотки сумма. С вводом рудника в эксплуатацию добыча золота в округе возрастет до 20 тонн, что вчетверо превышает нынешний уровень.
На обустройстве «Купола» занято около 600 работников, 95% составляют россияне, остальные — американцы, канадцы. Сейчас достраиваются вахтовый модульный комплекс, 600-метровый «арктический туннель» (по нему люди будут добираться на работу, не выходя на полярную стужу), золотоизвлекательная фабрика, комплекс сопутствующих сооружений. Достраивается и взлетно-посадочная полоса: арендованными Ан-24 концентрат руды будет ежедневно (!) доставляться в Магадан для переработки на аффинажной фабрике, построенной рядом еще с одним «канадским» рудником — «Джульеттой».
Как рассказал мне Питер, работы на руднике ведутся вахтовым методом, причем установлен жесткий сухой закон.
Как еще зарабатывать?
Чукотка добывает не только драгметаллы, но и уголь. Недавно шахта «Нагорная» выиграла тендер на поставки угля для Камчатки. Округу также предстоит еще освоить мощное месторождение меди, а также очень перспективные залежи нефти (прогнозные оценки измеряются миллиардами тонн). В Беринговском районе, где доказанные запасы нефти составляют несколько миллионов тонн, планируют построить мини-НПЗ. С его появлением округ перестанет завозить некоторые виды топлива и масел, а что-то начнет и соседям поставлять. Кстати, на сегодня геологи обследовали лишь 13% территории Чукотки.
Оленеводство и морзвероводство также могут получить бурное развитие, если в округе наладить глубокую переработку сырья для фармацевтической промышленности. За счет выведения этих отраслей на рыночные рельсы можно будет генерировать до 25—30% валового регионального продукта.
В Анадыре нам показали недавно построенный, оснащенный западным оборудованием продовольственный комбинат, который наряду с прочей продукцией выпускает несколько сортов колбасы из оленины. Пока ограниченными партиями — 7—8 тонн в месяц, которые расходятся в считанные часы в магазине предприятия. Поголовье оленей в округе быстро восстанавливается, так что по мере насыщения местного рынка, рассказал нам и.о. директора комбината Роман Завьялов, начнутся поставки на экспорт.
Многообещающее направление «непроизводственного» бизнеса в ЧАО — экотуризм (в акватории Чукотки находятся крупнейшие в мире лежбища моржей, а также «всемирная столовая» серых китов). Правда, для начала надо преодолеть сложности с авиасообщением и проблемы с пограничным и визовым контролем. Чукотские аэродромы, разбросанные по огромной территории (полторы Франции!), работают лишь с 10.00 до 17.00, и на это же время приходятся часы работы авиационной метеослужбы. На практике это выглядит так: вам дают где-то ближе к обеду погоду, но, с учетом продолжительности маршрутов, улететь куда-то вы уже не успеваете. Непонятно, и как возить иностранцев вдоль побережья Чукотского и Берингова морей, если потенциальных туристов на берег пускать запрещено: для этого нужна служба пограничного паспортного контроля, а ее нигде, кроме поселка Провидения, нет…
И все же иностранцев на Чукотке становится все больше. Причем иногда довольно экзотичных. Например, в поселок Лаврентия на ежегодную регату байдаров «Берингия» прибыл гражданин... Тринидада и Тобаго Джот Сингх, директор департамента Международного фонда защиты животных (International Fund for Animal Welfare), а по совместительству туроператор. С ним на праздник «Берингия» приезжали также новозеландский и французские туроператоры. И все сетовали на одно и то же: паспортный режим, авиасообщение, ну и «все прочее, что нужно и чего здесь совсем нет для организации экотуризма».
Впереди лихорадка?
Как мы помним из рассказов Джека Лондона, белые люди ехали на Аляску и в канадский Клондайк сами, без правительственных разнарядок, бюджетных дотаций и концепций аналитических центров. К 1914 году они намыли там столько золота, что за счет вырученных за него денег заметно поправилось финансовое положение всей остальной Америки.
Возможно ли сейчас повторение на Чукотке схожей золотой лихорадки, подстегиваемой частным интересом, а не госсубсидиями и т.д.? И да, и нет. «Нет» — потому, что на Чукотке легких месторождений, где золото можно «намывать руками», а нефть «копать лопатой», либо никогда не было, либо уже нет.
По мнению Аркадия Самохвалова, директора госпроектов ООО «Стратегика» (фирмы, просчитавшей оптимальные варианты развития для Чукотки), без дальнейшего обустройства территории трудно обеспечить адекватную «предпродажную подготовку» чукотских месторождений. Что повышает стартовую цену тендеров на право ведения геологоразведки и разработки месторождений? Дороги, авиасообщение, энергетика, связь, жилая инфраструктура и т.д. «Абрамович, — продолжил Самохвалов, — уже создал какую-то инфраструктуру для прихода инвесторов. Но этот задел надо расширять и углублять, сделанного пока мало для обеспечения быстрого и устойчивого роста».
«Может быть, — сказал мне один чиновник в администрации ЧАО, — сначала и были у Абрамовича более «романтические» представления о чукотской экономике — что, мол, пришел, вложил столько-то денег, и все закрутилось. Но теперь он пришел к выводу, что без участия федерального центра не обойтись».
Вообще-то Чукотке от Москвы нужны не только и даже не столько деньги. Нужна предсказуемость, базирующаяся на четкой долгосрочной стратегии развития региона. Тот же уникальный по своей мощности «Купол», рассказывали мне в Анадыре, никогда бы за такие малые деньги канадцам не продали, если бы до рудника от находящегося в 200 км города Билибино (где есть аэродром) проложили дорогу, а с недозагруженной Билибинской АЭС туда протянули бы ЛЭП. Ну, а раз всего этого даже не было запланировано, то канадцы на «Куполе» строят собственный аэродром и автономную дизельную станцию. Но проблема в том, что, как только Bema Gold выберет весь «Купол», вся созданная ими «точечная» инфраструктура окажется никому не нужной.
Тут-то и возникает самый ключевой момент. Бизнес должен иметь гарантии, чтобы инвестиции, усилия и приобретенные права (концессии, лицензии и проч.) не «обнулились» со сменой администрации в Кремле или Анадыре. Это во-первых. А во-вторых, развитие таких дальних земель, как Чукотка, требует скорейшего внесения в федеральный закон «О недрах» поправок, гарантирующих приоритетное право на получение лицензии на добычу тому, кто провел разведку того или иного месторождения. Пока этого положения в законе нет. Вы проводите разведку, тратите миллионы, рискуете, а потом… открытый вами богатый рудник выставляется (по существующему закону!) на тендер. Вот почему и желающих вести у нас разведку немного, и региональным властям нет смысла напрягаться…
Ситуация, когда все ключевые вопросы развития остаются в руках центра, стопорит инициативу субъекта, что особенно очевидно, если сравнить Чукотку с Аляской. Там 90% природной ренты от добычи природных ископаемых остается в местном бюджете, у нас — с точностью до наоборот! Треть территории Аляски находится в собственности штата, у нас — «все вокруг колхозное (= федеральное), все вокруг мое». Аляска управляет своими рыбными ресурсами, Чукотка этого права лишена. У нас федеральный центр и квоты распределяет, и налоги берет с рыболовецких баз Владивостока и Камчатки, чьи сейнеры ежегодно вылавливают в акватории Чукотки 600—700 тыс. тонн рыбы. Кстати, после того, как Вашингтон в 70-х годах передал права управления биоресурсами властям Аляски, браконьерство, в том числе с участием советских судов, быстро прекратилось. «У нас же в администрации Чукотки, — как признался мне один чиновник в Анадыре, — никто не заинтересован ни в управлении, ни в изучении биоресурсов. У наших рыбинспекторов даже катеров нет, чтобы браконьеров ловить».
Сегодня Чукотка является дотационной более чем на 70%. К 2020 году, если правительство утвердит «прорывной» вариант, зависимость от субвенций центра снизится как минимум до 30%. Это, кстати, нынешний уровень Аляски. Но та остается дотационной лишь потому, что ей поставили ограничения в использовании своего ресурсного потенциала (две трети территории являются федеральным арктическим заповедником, где запрещено вести добычу природных ископаемых). Вот за эту «отобранную» центром землю Аляска и получает 30-процентную компенсацию. А еще там есть «Постоянный фонд Аляски» (куда отчисляются 25% доходов, получаемых от разработки природных ресурсов), из которого каждый житель штата получает ежегодно почти $1 тыс. Просто так.
Как результат, ни в одном северном регионе США и Канады население не уменьшается, оно там стабильно растет.
ЕВГЕНИЙ ВЕРЛИН, г. Анадырь — пос. Лаврентия — Москва
