Переждать и продержаться

Разговоры о мягкотелости кабмина ходили еще в тучные времена. Когда же в декабре грянул обвал рубля и паника на рынке, часть экспертов сочла, что в ситуации кризиса нынешнее правительство недееспособно. И действительно, команда Дмитрия Медведева на время ушла в тень, отдав задачу успокоить нацию на откуп ее лидеру, который чеканными фразами убеждал, что все будет хорошо, и это неизбежно.

К середине января кабмин все же ожил и приготовил антикризисный план. Подойдя к этому делу осторожно. «Мы проведем серию совещаний, которые посвящены ситуации в отдельных отраслях экономики, если хотите, антикризисных совещаний», — объявил Медведев. В названии плана слово «кризис» вовсе не упомянуто — он озаглавлен «План обеспечения устойчивого развития экономики и социальной стабильности в 2015 году».

При знакомстве с содержанием предлагаемых мер нерешительность власть имущих становится понятна: предложить, говоря по существу, нечего. Внешне при разработке плана (а в течение недели сменилось три его версии) развернулось классическое противостояние Минфина и Минэкономразвития. Глава последнего Алексей Улюкаев ратует за поддержку экономики по всему фронту, а министр финансов Антон Силуанов, как и положено «Мистеру Нет», говорит, что растащить резервы, даже на благие цели, не позволит.

Но реальное противоречие лежит между экономическим и политическим подходами к ситуации. Улюкаев на недавнем Гайдаровском форуме твердо отстранился от политики: мол, наше дело маленькое, факторы, от нас не зависящие, то есть санкции, в расчет не принимаем. Однако есть подозрение, что пытаться обеспечить экономический рост в столь стесненных условиях, — это сизифов труд. У Минфина своя дилемма. Силуанов усердно ратует за сокращение бюджетных расходов, но вот незадача: львиная их доля приходится на гособоронзаказ и соцобязательства, а эти статьи высшей волей трогать запрещено. Забросить инфраструктурные проекты — можно. Спровоцировать недовольство бюджетников и военных — никак нельзя.

При неизменности политического каркаса структурные реформы, которые в теории должны стать ответом нынешнему кризису и о необходимости которых говорят вполне официальные лица, маловероятны. Вот и нынешний план больше походит на латание дыр в ядре финансово-политической системы: помощь избранным банкам, санация системообразующих предприятий, субсидии, кредитование, госгарантии… В общем, консолидация всего и вся вокруг руки дающей.

Отдельная тема — цена вопроса. Официально объявлено, что выделяется 1,375 трлн рублей, но СМИ утверждают, что реальная стоимость необходимых мер вдвое больше. В ближайшие дни кабмину придется определиться — президент Путин поручил срочно закрыть вопрос с источниками финансирования.

Вообще же ясно, что плану предстоит немало доработок. Ряд прогрессивных мер в целом одобрен, но будет приниматься по мере необходимости. Так, до марта Минэкономразвития может обнародовать пакет довольно решительных предложений по стимулированию малого бизнеса. В конце марта могут пересмотреть траты на оборону. А до 25 июня, когда уже будет ясно, продлит ли РФ продуктовое эмбарго, введенное до августа, запланирована действительно структурная мера — принятие отраслевой программы импортозамещения.

Пока же не до глобальных прорывов — все ждут, как решится вопрос с Украиной. План-то приняли: надо же что-то принять.

Нефть нашла дно?

В середине января случилось знаковое событие: впервые за 30 лет цены на нефть падали восьмую неделю подряд. Но на этой неделе дальнейшего падения не произошло. 15 января баррель нефти марки Brent стоил 47,67 доллара, 22 января — 48,6 доллара. При этом мартовские фьючерсы торгуются выше отметки в 50 долларов за баррель, а контракты с погашением в 2016 году — и вовсе около 60 долларов. Пессимистические прогнозы продолжают появляться: банк JPMorgan Chase предполагает падение до 38 долларов, а министр нефтяной промышленности Ирана озвучил цифру в 25 долларов. Но мало-помалу они выглядят все более экзотическими — так же, как и прогнозы о взлете цен обратно к 110 долларам в недалеком будущем.

В противовес полярным мнениям все популярнее становятся умеренные прогнозы со среднегодовой ценой порядка 60–80 долларов. С одним из таких прогнозов выступило рейтинговое агентство Moody’s, которое в последнее время увлеклось тем, что понижает рейтинги всему, что имеет отношение к России. Так, по мнению агентства, уже в начале 2016 года баррель нефти будет стоить не менее 80 долларов. Объясняют это тем, что длительное удерживание низких цен невыгодно США — якобы сокращение инвестиций в нерентабельные месторождения Вашингтон готов терпеть до определенного момента. Учитывая, что США явно приложили руку к удешевлению «черного золота», версия кажется правдоподобной.

А к 2018 году цены вернутся к уровню 100 долларов, уверены аналитики Moody’s. Смелое утверждение: пожалуй, никогда прежде на динамику рынка не влияло так много факторов. Новые способы разработки месторождений, альтернативные источники топлива, маневры Ирана и саудитов, угроза «Исламского государства», перспективы Китая, конфликт на Украине — чья вытянет? Сегодня трудно сказать, будет ли в 2018 году существовать мир, — что уж там про нефть.

В Давосе жарко, но безыдейно

Отражением атмосферы неопределенности стал Всемирный экономический форум в швейцарском Давосе, проходящий с 21 по 24 января. Состав форума выглядел многообещающе: тут тебе и Ангела Меркель, и Франсуа Олланд, и китайский премьер, и госсекретарь США. И темы были заявлены животрепещущие — цены на энергоносители в качестве гвоздя программы, а также борьба с Эболой и изменением климата (2014 год оказался рекордно теплым). Есть и совсем злободневное: с начала января в еврозоне развернулись любопытные маневры валютных курсов. Евро упал к доллару до минимума с 2006 года, после чего ЕЦБ вознамерился напечатать свыше 1 трлн евро, обрушив курс еще сильнее. А в Швейцарии решили ликвидировать привязку курса франка к евро, из-за чего курс франка летал со страшной скоростью — дневная волатильность достигала 261%.

Однако особых откровений из уст высокопоставленных гостей не прозвучало, фейерверка революционных экономических стратегий не видать. По большей части дело ограничилось пространными суждениями о том, что мир стоит на пороге больших изменений — суждениями, выдающими в их авторах скорее смятение перед реальностью, нежели готовность с ней совладать. В этой ситуации нашлись желающие превратить экономический форум в площадку для трансляции политических сигналов. В частности, ситуацией воспользовался украинский лидер Петр Порошенко, очевидно, приехавший в Давос разжалобить мировую общественность и вернуться в Киев с гарантиями финансовой помощи. В пламенной речи Порошенко обвинил Россию в военной агрессии, а в качестве наглядного материала показал аудитории кусок автобуса, обстрелянного под Волновахой.

Российская миссия тоже не обошлась без политики. Вице-премьер Игорь Шувалов по традиции был откомандирован на форум приглашать инвесторов и доносить до них позицию Кремля для внешнего пользования. Излишне говорить, насколько ответственной эта миссия выглядела в ситуации, когда и внутри страны нет единого мнения по ключевым вопросам. К тому же инвесторы — не электорат, фальшь не пройдет. Лучше сразу признать, что экономика РФ испытывает «жесткую посадку» и кризис будет затяжной — не чета 2009 году. Вместе с тем российская элита не паникует, а отважно таскает каштаны из огня под мудрым руководством лидера. Которого, кстати сказать, никакими санкциями не сломить.

Главным же тезисом Шувалова стал любопытный логический ход: и не нужно нам возвращения высоких цен на нефть. Поскольку модернизационная повестка в таком случае будет успешно свернута, как произошло в 2010–2011 годах. Нет, в этот раз Россия доведет начатое до конца: сейчас трудно, но вскоре вы нас не узнаете. Вскоре — это через три года.

И нельзя оставить без внимания политический эпатаж от делегации ВТБ, устроившей помпезную вечеринку с выступлением Эмира Кустурицы, закусками из икры и девушками в конических нарядах с фонариками. Санкции? Не, не слышали.

Ритейлеров взяли за горло

Проявить заботу о гражданах в виде тревоги за продуктовые цены — это святое. До сих пор российские власти работали в хорошо освоенном жанре словесных интервенций: Медведев призывал сдерживать цены, вице-премьер Дворкович напоминал, что возможность госрегуляции цен предусмотрена законодательством. На этой неделе от слов перешли к делу: по поручению главы Генпрокуратуры Юрия Чайки сотрудники ведомства по-хозяйски прошлись по магазинам крупнейших торговых сетей. Известно о проверках в десятках регионов. Это был кавалерийский наскок: шокированные ритейлеры, у которых потребовали договоры с поставщиками, транспортную документацию — словом, все, что нашлось за душой, безропотно предоставили информацию и теперь ждут кары.

А ждать есть чего. На некоторые продукты зафиксирован рост цен на 150%. Это уже реальные цифры, давно ощущаемые интуитивно — не чета скромным 11,4% официальной инфляции-2014 или прогнозу Минэкономразвития, в котором даже на своем пике инфляция не превысит 17%.

Другой вопрос, что с этим делать. Рынок не рынок, если не нагревает руки на ценовом ажиотаже, — это понятно. Так, проверяющие зафиксировали случаи, когда свекла у поставщика стоит 23,64 руб., а на магазинной полке — 37,99 руб., а наценка на гречку и того выше. Возможность вмешаться у властей есть: если за месяц цена подскочила на 30%, разрешается установить предельные цены на 90 дней. Но мера рискованная. История отлично знает, что следует за введением твердых цен: дефицит. Кстати, в Венесуэле, которая переживает падение нефтяных цен острее России, полки в магазинах уже опустели, а в государственные продмаги во избежание спекуляций пускают по паспорту. Вряд ли эта картина прельщает кабмин: за такую «заботу» никто спасибо не скажет.