Дело в том, что банковскую систему Второй Речи Посполитой создавали в основном банкиры из распавшейся Австро-Венгерской империи. Краков и Лемберг-Львов, входившие в австрийскую монархию до 1918 года, являлись крупными финансовыми центрами. При этом Австро-Венгрия была богата не только австрийским и венгерским, но и внушительным «богемским», т. е. чешским капиталом. В итоге в 20–30-е годы минувшего века капиталы из бывшей Австро-Венгрии очень весомо присутствовали в банках возрожденной Польши.

К примеру, венский Landerbank еще в 1910-м основал во Львове Galizische Volksbank fur Landwirtschaft und Handel – Галицийский банк сельского хозяйства и торговли. После возникновения на землях трех павших империй (Австрийской, Германской и Российской) нового польского государства Galizische Volksbank продолжил вполне успешно работать, но получил новое, уже польское имя – Powszechny Bank Kredytowy (Универсальный кредитный банк). В 1926 году его головной офис переехал из Львова в Варшаву. К началу 1930-х эта кредитная организация вошла в десятку крупнейших частных банков Польши, при этом 58% акций Powszechny Bank Kredytowy оставались у австрийских собственников.

Одиссея польского золотого запаса во время Второй мировой войны

Bank Zwiazkowy, шестой по объему активов частный банк Польши, также контролировался из Вены – 95% его акций принадлежало очень запутанному консорциуму иностранных капиталистов, где главную скрипку играли старые финансовые династии из Австрии.

По приблизительным оценкам, накануне аншлюса Австрии гитлеровской Германией финансистам Вены принадлежала десятая часть в общем капитале польских банков. Добавим, что свою, пусть и более скромную долю в банковском капитале Польши имели и кредитные организации Чехословакии – например, пражский банк «Союз», до распада Австро-Венгрии именовавшийся Bohmische Union-Bank.

Возрожденной по итогам Первой мировой войны Польше досталась и значительная часть ранее прусской Силезии. Вместе с этими землями, населенными поляками и немцами, под власть Варшавы попали не только развитая металлургия, но и крупные филиалы немецких банков. В итоге главной кредитной организацией польской Силезии стал учрежденный в 1920-м Gоrnoslaski Bank Dyskontowy – 90% его акций владел берлинский Danat-Bank.

В 1938 году после аншлюса с «мюнхенским сговором» и Австрия, и разделенная Чехословакия перешли под контроль Гитлера. Банкиры из Третьего рейха быстро провели «ариезацию» финансов и взяли под контроль все австрийские и чешские банки. В итоге под прямым или косвенным контролем Берлина оказались и те акции польских банков, что ранее принадлежали финансистам Вены и Праги. Если в 1936 году юридические лица из Германии контролировали около 6% акций всех банков Польши, то в 1938-м – уже порядка 20%.

Отношения Варшавы с Берлином всегда были непростыми, и резкий рост немецкого влияния в банковской сфере серьезно обеспокоил польские власти. Рассматривали даже вопрос о принудительной национализации, но более изящный рецепт борьбы с германской экспансией предложил польский министр финансов Евгений Квятковский (кстати, выпускник Мюнхенского университета) – в Варшаве быстро подкорректировали законодательство о валютных лицензиях и стали лишать польские банки с немецким капиталом права работать с любыми валютами, кроме злотого.

Все же польским властям этого показалось мало – к началу 1939-го в Кракове ликвидировали Bank Komercjalny, владельцем 98% акций которого после аншлюса Австрии стал германский Dresdner Bank. На подобные действия Второй Речи Посполитой в Третьем рейхе уже готовили свой ответ – и совсем не в области финансов. Так банковские акции стали еще одним поводом и дополнительной причиной для старта новой мировой войны.