Рожденная кризисом

Hexagone («Шестиугольник»), как называют свою страну французы, никогда не отличался богатством полезных ископаемых, но проблемой это стало только в XX веке с ростом промышленности. Единственный национальный мейджор TotalEnergies (до мая 2021-го – нефтегазовая компания Total) работает по всему миру: с нулевых годов добыча нефти, газа и угля во Франции составляет лишь 0,5% от общей добычи Total.

Такая ситуация не типична ни для одной из российских компаний, кроме «Зарубежнефти», которая и создавалась в 1967 году исключительно для зарубежных проектов. Большинство мировых мейджоров также в основном ведут разработки на территории своих государств. Французское же ископаемое топливо – импортное или произведенное TotalEnergies за рубежом.

Из-за недостатка ресурсов Франция рисковала попасть в энергетический тупик. По ее экономике в 70-х пришлось два мощных удара: нефтяной шок 1972–1973 годов и кризис 1979 года. Требовался принципиально новый подход к вопросу энергобезопасности страны. Им стала предложенная в 1974-м государственная программа строительства атомных реакторов. Предполагалось, что атомные электростанции (АЭС) в перспективе полностью вытеснят нефть в генерации, а коммунальный сектор перейдет на импортный газ.

Полвека "нефтяному шоку": как он изменил мир?

Технократы победили зеленых, и АЭС начали строить в стране форсированными темпами. Франция так увлеклась, что в 80-х впервые столкнулась с перепроизводством электроэнергии. Это не стало проблемой: начался экспорт в соседние страны, где она и сейчас дороже.

Остановить развитие отрасли не смогли даже крупнейшие аварии на атомных станциях – Чернобыль в 1986 году и Фукусима в 2010-м. После второго ЧП европейские соседи Франции – Швейцария, Бельгия, Италия и Испания – сократили свои программы, Германия вообще отказалась от АЭС (последние три станции были закрыты 15 апреля 2023-го). Во Франции полный отказ от атомной генерации никогда не обсуждался. Это не возможно для нее ни экономически, ни технически: консервация или демонтаж реакторов – сложная и дорогая процедура.

В атомной энергетике у Франции все свое, кроме сырого урана. Страна закупает его в Африке (Нигер, Намибия) и Азии (Казахстан, Монголия). С африканскими поставщиками были проблемы, но они остались в прошлом. Кроме того, урана в мире много, его хватит как минимум на 100 лет. Некоторые эксперты называют и 2500 лет при текущем уровне потребления с учетом предполагаемых, но не доказанных запасов.

Сегодня атом играет ключевую роль в энергобалансе Франции. По доле АЭС в общей выработке энергии она занимает лидирующее место в мире – 63%, бывало и под 80%. Электроэнергией страна обеспечила себя с избытком, а ведь это вторая после выхода из ЕС Великобритании экономика Евросоюза с ВВП $2,8 трлн, и уступает она только Германии с ее почти $4 трлн.

Энергетический профиль первой пятерки

Место Франции в рейтинге государств с атомной энергетикой зависит от того, как считать. Можно использовать количественный подход, то есть сравнивать, сколько в стране АЭС и, что важнее, энергоблоков на них (обычно бывает от одного до шести, на японской «Касивадзаки-Карива» их число рекордное – семь). Однако данный метод не совсем корректен, поскольку страны различаются по размеру экономик, энергетическому профилю и численности населения. Поэтому для Нидерландов, например, один реактор на единственной станции «Борселе» – много, а для Соединённых Штатов и 95 энергоблоков мало.

Более точную картину дает доля атома в общем энергобалансе страны наряду с нефтью, газом, углем, возобновляемой и гидроэнергетикой. Атомные станции есть у 31 государства, при этом всего в мире 192 АЭС, на которых эксплуатируется 438 энергоблоков. И если по числу реакторов Франция сегодня занимает второе место, то по доле атомной генерации лидирует с огромным отрывом.

По данным на 2024 год, во Франции насчитывается 56 энергоблоков суммарной мощностью 64 ГВт на 19 АЭС. Они обеспечивают 63% в энергобалансе страны. У лидера по количеству станций США – 95 энергоблоков на 60 АЭС, но доля атома составляет только 19,6%, то есть в три с лишним раза меньше.

Сложно, дорого, но нужно: чтобы выжить, атомной энергетике придется сильно измениться

Китай – на третьем месте: 55 реакторов на 18 станциях. Впрочем, на финальных стадиях строительства находится еще несколько энергоблоков и вскоре КНР может потеснить Францию по количеству АЭС. Но никак не по доле атома в энергобалансе: она составляет лишь около 5%, а более 60% энергии дает уголь. По структуре энергопотребления Китай – самая угольная страна, если она и станет атомной, то очень нескоро.

На четвертом месте – Россия, первооткрыватель гражданского применения атома. Первая в мире АЭС заработала в 1953 году в Обнинске Калужской области. Это единственная российская станция, выведенная из эксплуатации в связи с «пенсионным возрастом» в 2002-м. Сейчас в нашей стране 37 энергоблоков на 11 стационарных атомных электростанциях и одной плавучей АЭС (ПАЭС) «Академик Ломоносов» на Чукотке. Доля атома в энергобалансе составляет 20%, то есть сопоставима с США. Примерно столько же РФ дает гидроэнергетика, еще около 1,5% – возобновляемые источники энергии, остальное – ископаемое топливо, прежде всего газ. Из-за обилия этого ресурса энергетический профиль нашей страны остается преимущественно газовым.

Замыкает пятерку Япония с 33 реакторами на 15 станциях. После аварии на АЭС «Фукусима-1» сразу несколько станций в стране было остановлено для инспекций безопасности. Поочередно их останавливают для проверок и теперь. Энергетику страны в основном обеспечивает импортное ископаемое топливо: нефть и нефтепродукты (примерно 30%), сжиженный природный газ (20%) и уголь (20%). Доля атома в последнее десятилетие колебалась от 10 до 20%, что влияло на объем импорта нефти и газа. Авария 2010 года не перечеркнула планы Японии по атомной генерации, но внесла сумятицу во всю ее энергетическую отрасль.

Плюс-минус логика

Управление всеми французскими АЭС сосредоточено в одной компании – EDF (Electricite de France, «Электричество Франции»). Она главный драйвер развития энергетики страны. Такая концентрация характерна для многих атомных государств. Например, в России все, что связано с атомной энергетикой, – это госкорпорация «Росатом» с ее подразделениями и дочерними структурами. В США или Японии АЭС принадлежат частным лицам, но находятся под административным контролем государства. Французская EDF – нетипичный случай: сначала она была государственной, потом публичной, в июне 2023 года государство вновь стало единственным акционером энергокомпании.

До Второй мировой войны электрогенерацией и сетями во Франции занималось около 300 частных компаний. В 1946-м отрасль была национализирована и EDF сосредоточилась на строительстве гидроэлектростанций. Уже к 1960 году на ГЭС приходилось более 70% генерации страны. Однако экономика требовала все больше энергии, гидроэнергетику дальше развивать было некуда, и Франция вернулась к ископаемому топливу, прежде всего к нефти. Нефтяной шок 1973 года показал, что полагаться на импорт энергоносителей нельзя. Выход из энергетического тупика был один – атомный.

В 70-е атомную энергетику развивали США, СССР и Великобритания. Франция поздно вышла на старт, но быстро догнала и перегнала другие государства. Этому помогло то, что эксперименты с гражданским атомом страна вела еще с 40-х, а первый реактор на АЭС «Шенон» заработал в 1967 году. После принятия в 1974-м новой государственной программы страна начала строить сразу три атомные электростанции, через три года – еще пять, затем еще и еще. К концу 70-х доля атома в энергобалансе страны составила 20%, в середине 80-х – 50%, а к 90-м приблизилась к 80%. На волне успеха EDF приступила к возведению АЭС в шести странах.

Казалось бы, Франция решила энергетические проблемы на десятилетия вперед, ее промышленность и население обеспечены надежной, дешевой и чистой энергией. Но плюс неожиданно сменился на минус. Прогнозы энергопотребления оказались завышенными, и Франция неожиданно для себя оказалась энергоизбыточной. Загрузка АЭС в 90-е годы составляла только 50–60%, дорогие реакторы простаивали, а EDF копила долги. Чтобы погасить их и успокоить кредиторов, государство в 2005-м решилось на размещение на бирже 16% акций компании.

А дальше началось нелогичное. В 2012 году президент Франции Франсуа Олланд взял курс на снижение доли атома в энергобалансе в рамках зеленого перехода, набравшего к тому времени много сторонников в ЕС. Тема обсуждалась в парламенте и в обществе, но процесс затянулся. В 2017-м Эмманюэль Макрон в предвыборной программе заявил, что 75% атома в энергобалансе – это много, долю надо снизить до 50%.

Почему Евросоюз решил признать атомную энергетику "зеленой", и что из этого выйдет

Став президентом, Макрон сменил взгляды на противоположные и объявил, что «французский мирный атом – конкурентное преимущество страны, которое надо укреплять». Впрочем, ничего для этого он не сделал. В 2022-м, вступив в должность на второй срок, президент объявил о программе поддержки атомной отрасли, которую французские журналисты назвали «атомным ренессансом».

Разворот во взглядах на отрасль Макрон объяснил тем, что последний и весьма достоверный прогноз говорит о том, что к 2050 году потребление энергии в стране вырастет на 35%. Кроме того, атомная энергетика не дает выбросов в атмосферу CO₂, что укладывается в стратегию достижения углеродной нейтральности. Были приняты соответствующие постановления и законы, но снова все пошло не по плану.

В 2022 году рутинная инспекция обнаружила проблемы со сварными швами труб в системах охлаждения на половине энергоблоков Франции. 32 из них были остановлены, почти все ремонтные работы успешно завершились в 2023-м. Ремонты не проблема для отрасли, но они случились в неподходящее время: в августе 2022-го Европа отказалась сначала от российского газа, потом от угля и нефтепродуктов. Цены на электроэнергию взлетели во всех странах ЕС, в том числе и во Франции. Однако прогнозы экспертов о «замерзающей Европе» не оправдались. В конце прошлого года европейские страны справились с кризисом, цены стабилизировались.

Случались даже периоды, когда цена энергии выходила на отрицательные значения, хоть и краткосрочно. Это тоже нехорошо, так как энергокомпании должны получать прибыль и иметь средства для инвестиций. У EDF с прибылью в последние пару лет были сложности, в частности по итогам 2022-го компания получила €17,9 млрд убытков. Спасло ее правительство: 8 июня 2023 года EDF снова стала на 100% государственной. Инспекции реакторов завершены, энергоблоки вводятся в работу, параллельно растет портфель заказов на строительство АЭС за пределами Франции.

Сегодня почти все европейские страны поддерживают строительство новых и эксплуатацию действующих атомных электростанций. Тех, кто против, можно пересчитать по пальцам, и среди них только Германия ударилась в крайность и закрыла все АЭС, в результате получив самую дорогую энергию в Европе. Большинство государств прагматизм и экономику ставят выше зеленых лозунгов и получают из атома надежную и на 99,9% безопасную энергию. Самый показательный пример – Франция.