Старая советская шутка, пожалуй, лучше всего характеризует атмосферу, в которой проходит сегодня обсуждение российско-американских отношений. Любой сколько-нибудь рациональный подход к данной теме представляет собой почти непосильную задачу. Это все равно что обсуждать особенности психологии пубертатного возраста в эпицентре дискотечной драки подвыпивших подростков. О какой логике и о каком рационализме тут вообще можно говорить? Старый как мир клич – «Наших бьют!» – отодвигает на второй план вопросы о том, почему, собственно, началось побоище, кто виноват в возникшем конфликте и к чему все это может в итоге привести.

Потом участники начнут подводить невеселые итоги столкновения: тут – расквашенный нос, здесь – синяк под глазом, там – выбитый зуб, где-то еще – порванный выходной костюм. Но пока дерущихся полностью захватила стихия драки, желание не отступить, не показаться трусом, не подвести друзей и не предать свой дворовый кодекс поведения. И плевать на то, что будет дальше, – мощный выброс адреналина в кровь оказывается сильнее любых рациональных соображений.

Занимаясь проблемами двусторонних отношений с Соединенными Штатами почти всю свою профессиональную жизнь, я никогда еще не наблюдал такого накала страстей, такого взрыва эмоций, такой нетерпимости к оппонентам и такой абсолютной убежденности в собственной правоте. Эта атмосфера нездоровой экзальтации, безусловно, наличествует и в Москве. Но особенно она заметна в Вашингтоне, где непримиримое отношение к России и лично к Владимиру Путину стало, наверное, главным тестом на патриотизм. И, более того, стало тестом на американскую идентичность как таковую. Робкие голоса сторонников диалога и поиска хоть каких-то компромиссов с Москвой тонут в нестройном, но оглушительном и дружном хоре адептов конфронтации, любителей санкций, приверженцев жесткого и неуклонного давления на Кремль.

Не нужно быть Нострадамусом, чтобы предсказать: курс на конфронтацию, санкции и давление неизбежно будет наталкиваться на труднопреодолимые препятствия как внутри Америки, так и вне ее. Дональд Трамп не является энтузиастом такого подхода к России, а он, как-никак, пока остается президентом США и верховным главнокомандующим. Американское общество в целом не готово к новой холодной войне со всеми сопутствующими ей издержками и рисками. Европейские и азиатские союзники Вашингтона далеко не во всем разделяют максималистские устремления политической элиты Соединенных Штатов.

Однако предположим на секунду, что установки вашингтонских ястребов в отношении России все же каким-то чудом удастся реализовать, причем в самом полном объеме. Не в том смысле, что в Москве не сегодня завтра случится новый 1991 год – на такой сценарий не рассчитывают даже самые экзальтированные борцы с «русской угрозой». Но в том смысле, что Вашингтону тем или иным способом удастся загнать Москву в угол. Эскалацией экономических санкций и финансовой блокадой. Возобновлением гонки вооружений и укреплением НАТО. Навязыванием своей воли нерешительным союзникам и поддержкой антироссийских сил повсюду в мире. Или еще какими-то пока не совсем понятными, но болезненными для противника методами.

Какие возможности в таком гипотетическом случае останутся у российской стороны? В каком направлении начнет сдвигаться вектор внешней политики Кремля? И насколько эта «победа» будет соответствовать долгосрочным американским интересам?

Здравый смысл подсказывает, что у российского руководства останутся два основных варианта ответа на вызов США. Первый вариант – дальнейшее усиление акцента на сотрудничество с Китаем во всех измерениях: экономическом, политическом, военно-техническом. Не так важно, выльется ли такое сотрудничество в заключение формального военно-политического союза двух стран или нет. Важнее то, что огромные и разнообразные российские ресурсы – от стратегического потенциала ядерной сверхдержавы до сырьевых и энергетических запасов России – во все большей степени будут обслуживать китайские интересы. Второй вариант – усиление изоляционизма и постепенное превращение России в «осажденную крепость», своего рода очень большую Северную Корею с сохраняющимися глобальными возможностями и местом постоянного члена Совета Безопасности ООН.

Любой из этих вариантов стал бы кошмаром для американской внешней и военной политики. Даже трудно сказать, какой из них опаснее для Вашингтона. Консолидация российско-китайского альянса привела бы именно к той геополитической конфигурации, которую Соединенные Штаты изо всех сил старались предотвратить как минимум с начала ХХ века. А именно – к появлению в Евразии единого противостоящего Америке силового центра, располагающего к тому же превосходящей США ресурсной, демографической, а в перспективе – и экономической базой. То, что Москва в подобной комбинации, скорее всего, окажется младшим партнером Пекина, едва ли будет достаточным утешением для вашингтонских стратегов.

Эволюция же России в сторону северокорейской модели вообще имела бы непредсказуемые последствия для США. Даже и с Пхеньяном американцам уже несколько десятилетий никак не удается совладать и вряд ли удастся в обозримом будущем. Чего уж там говорить о стране, неизмеримо превосходящей Северную Корею по своим военным и геополитическим возможностям!

Таким образом, нынешние установки американского политического истеблишмента в отношении России не более рациональны, чем мотивации подвыпившего подростка на челябинской дискотеке (в скобках заметим, что и российские установки в отношении США далеко не всегда выглядят продуманными и рациональными). А если это так, то нынешнее положение дел не может продолжаться бесконечно долго – рано или поздно во внешней политике США произойдут коррекции в сторону прагматизма и учета существующих в мире реальностей.

Никто не знает, как, в какой форме и когда именно начнутся и чем закончатся эти коррекции. Возможно, нынешнее состояние продлится еще несколько месяцев, а возможно – и несколько лет. Катализатором смены настроений могут оказаться предстоящие в ноябре этого года промежуточные выборы в конгресс или возможные крупные провалы в американской внешней политике.

Но Россия в любом случае не окажется сторонним наблюдателем предстоящей трансформации. Своими ошибками, недальновидными действиями и просто бездействием наша политика способна затормозить эту трансформацию.

И, наоборот, тщательно выверенными инициативами, продуманными упреждающими мерами, а где надо – и односторонними шагами Москвы эта трансформация может быть ускорена. Россия не меньше, чем Соединенные Штаты, заинтересована в том, чтобы прекратить нелепый и бессмысленный спор относительно того, кто все-таки круче на мировой челябинской дискотеке.

Два момента представляются в этом смысле особенно важными. Во‑первых, упомянутые выше промежуточные выборы в конгресс США. Понятно, что в Америке Россию будут обвинять во вмешательстве – и уже обвиняют! – независимо от реального положения дел на избирательных участках. Тут мы мало что можем сделать. Но свести к минимуму основания для таких обвинений можно и нужно. Москва много выиграла бы, если бы не только решительно и однозначно отмежевалась от безответственных действий групп «патриотических хакеров», но и сделала все возможное для пресечения таких действий. Здесь у Роскомнадзора открывается большой простор для общественно полезной работы.

Во‑вторых, для того чтобы переломить нынешнюю негативную динамику в Вашингтоне, жизненно необходимо переломить и нынешнюю негативную динамику на востоке Украины. Речь не идет, конечно, о «полном и окончательном» разрешении украинского кризиса – на это уйдет много лет, если не десятилетий. Но демонстрация гибкости Москвы в вопросе размещения международных миротворцев на территории Донбасса, еще один конкретный и понятный всем шаг вперед по сравнению с прошлогодними предложениями Владимира Путина сильно помогли бы делу.

Следует ли считать такие шаги уступками американским ястребам? Если это и уступки, то всего лишь здравому смыслу. В дискотечной драке обычно побеждает не тот, кто готов во что бы то ни стало превратить своего оппонента в отбивную, но тот, кто способен выйти из драки с наименьшими для себя потерями.

И, наконец, самое главное. В пылу увлекательного поединка с задиристым, но не всегда ухватистым американским подростком не стоит забывать о том, что мир все-таки не ограничен пространством шумного, душного и наэлектризованного дискотечного зала. Там, за пределами этого пространства, есть еще много чего более важного и более интересного, заслуживающего внимания. Включая и то самое бездонное звездное небо. Для того чтобы просто запрокинуть голову и вглядеться в это удивительное небо, совсем не обязательно, чтобы тебе предварительно расквасили нос.