Этими словами генерал Остин Скотт Миллер, командующий союзными войсками в Афганистане, охарактеризовал обстановку в стране по состоянию на конец июня 2021 года. Комментаторы и ведущие американских новостных каналов, обсуждая высказывание Миллера, одобрительно кивали: надоевшая война, уносящая жизни американских солдат и высасывающая деньги из кошельков налогоплательщиков, наконец-то подходит к концу. В Кабуле же царили совсем другие настроения, но интервью с местными жителями американские новостники предпочитали в эфир не давать – к чему тревожить общественное мнение?

Всякая большая держава рано или поздно терпит поражение в локальной войне. Чаще всего это происходит из-за целого комплекса причин – переоценка своих сил, недооценка противника, неверное понимание ситуации на местах, неготовность к долгой, изматывающей войне с сомнительным результатом. Главное в такой ситуации – избежать кризиса, неизбежно следующего за проигранной кампанией. Вьетнамская война кардинально изменила американское общество: спровоцировала волну неоизоляционизма, подорвала доверие к государственной пропаганде, разогнала инфляцию и морально надломила нацию. Афганская война способствовала краху Советского Союза. Американские СМИ, политики и эксперты стараются сейчас сделать всё, чтобы избежать «афганского синдрома», и американские солдаты уходят из страны, стараясь не смотреть в глаза тем, кто на них надеялся и кого они предали. Президент Байден пообещал вывезти из страны 50 тысяч афганцев, сотрудничавших с американцами. Но сколько реально удастся эвакуировать, учитывая, с какой скоростью развиваются события?

Счет мясника

Генералы, как гласит старая армейская мудрость, не бегают, потому что в мирное время это вызывает смех, а в военное – панику. Генерал Миллер и его штаб хорошо усвоили эту сентенцию: натовцы покидают Афганистан быстро, но по заранее разработанному плану. Со стороны кажется, что машина альянса работает без сбоев, а сам вывод войск, если верить СМИ, напоминает скорее победное «наступление домой».

Тает снег, идут талибы: каковы перспективы мирного урегулирования в Афганистане

«Мы уже не раз говорили талибам, что лучший способ остановить удары ВВС США – это прекратить свое наступление, – сурово предупреждает Миллер. – Удары прекратятся, когда мы уйдем. У меня есть полномочия отдавать приказы о поддержке и защите афганских сил безопасности и, разумеется, своих войск».

Талибы относятся к заявлениям американского командующего с определенным сарказмом. «Если американцы решатся скинуть на нас хоть одну бомбу после конца мая, то столкнутся с опасными последствиями, – пообещал пресс-секретарь «Талибана» (организация запрещена в РФ) Забиулла Муджахид. – Они возьмут на себя ответственность за развязывание новой войны».

И генерал Миллер, и его подчиненные это хорошо понимают, а потому не спешат воплощать в жизнь свои угрозы. Афганская война уже стала самым долгим конфликтом, в котором участвовали США, – с момента ввода американских войск в Афганистан прошло 20 лет. Война обошлась Америке более чем в $2,2 трлн. Погибли 2442 американских военных, шесть гражданских служащих минобороны и 3936 контрактников из состава различных ЧВК. Еще 1144 человека потеряли страны–союзники США; 136 погибших журналистов и 549 человек из состава различных гуманитарных миссий, около 70 тысяч афганских солдат и полицейских и около 50 тысяч мирных жителей стали жертвами этого конфликта. И всё зря: двадцать лет войны и страданий окончились тем, что белый флаг «Талибана» сейчас реет над селами и городами не только южных и центральных, но и северных провинций страны, которые в 2001 году талибы взять так и не смогли.

Вакуум силы

В 1954 году президент США Дуайт Эйзенхауэр ввел в международный политический дискурс понятие «принцип домино»: дескать, стоит красным захватить одну страну в Азии, за ней последует вторая, третья, и так постепенно все азиатские державы окажутся в руках коммунистов. Чтобы не допустить этого, Америка втянулась во вьетнамскую войну. Но сейчас о «принципе домино» все чаще вспоминают в связи с выводом союзных войск.

Худой мир

Такое впечатление, что нынешний афганский режим держится только благодаря американцам – стоило убрать подпорку, и костяшки домино посыпались с пугающей быстротой. «Талибан» уверяет, что контролирует уже более 80% территории страны. Так ли это на самом деле, неясно, но появляющиеся в интернете кадры говорят сами за себя. Дня не проходит без того, чтобы очередные афганские военнослужащие не сдались талибам, и не единицами и десятками, как раньше, а сотнями. Сдаются в том числе подготовленные американцами бойцы спецназа, под контроль «Талибана» переходят военные базы и укрепленные лагеря. В деревни и городки, куда боевики раньше проникали таясь, чтобы устроить очередной теракт и вновь уйти в горы, они теперь торжествующе въезжают на танках в окружении вчерашних солдат кабульского правительства. Талибы умело используют метод кнута и пряника, обещая врагам прощение и распахивая им братские объятия. На солдат режима, уставших от двух десятилетий войны и видящих бегство союзников из Афганистана к себе на родину, эта тактика действует очень хорошо.

Полководцы «Талибана» учли предыдущие ошибки и на этот раз нанесли удар на севере страны. Там компактно проживают этнические меньшинства – таджики и узбеки; в 1990-х после падения Кабула их лидеры, генералы Рашид Дустум и Ахмад Шах Масуд, сумели сдержать наступление талибов и при поддержке России, Индии, США, других западных и региональных держав создали в северных провинциях плацдарм, откуда в 2001-м начали контрнаступление. «Лев Панджшера» давно мертв, и многие сомневаются, что его сын Ахмад Масуд, получивший образование в Лондоне, сможет объединить афганских таджиков в тяжелый час. Дустум за прошедшие десятилетия успел изрядно подрастерять влияние и испортить отношения со многими бывшими соратниками.

Что хуже всего, «Талибан», ранее бывший сугубо пуштунской организацией, теперь демонстративно принимает в свои ряды и таджиков, и узбеков, демонстрируя готовность сотрудничать на равных со всеми этническими меньшинствами. Эта тактика принесла результаты: пал Кундуз, талибы вышли на границу с Таджикистаном и захватили погранпосты. Афганские военнослужащие и пограничники, не пожелавшие сдаться, перешли границу и укрылись на таджикской территории.

Никогда не сдавайся

Все это, однако, не означает, что талибы уже победили. Многое зависит от того, продержится ли кабульский режим до зимы, не ускорят ли американцы вывод своих войск и продолжат ли они оказывать Кабулу поддержку.

Когда СССР в мае 1988-го начал вывод войск из Афганистана, многим моджахедам и их покровителям из пакистанской разведки тоже казалось, что режим в Кабуле вот-вот рухнет. Американские аналитики отводили правительству Наджибуллы без советской поддержки максимум полгода жизни. Последние шурави покинули афганскую территорию 15 февраля 1989 года, а менее чем через месяц боевики начали общее наступление на позиции афганских сил. Главной целью моджахедов был Джелалабад, где планировалось создать временное правительство Афганистана и который должен был стать плацдармом для наступления на Кабул.

Великое наступление на Джелалабад началось 5 марта, и почти сразу полевые командиры моджахедов поняли, насколько жестоко они ошиблись. Уходящие советские войска оставили режиму Наджибуллы тысячи единиц бронетехники, сотни самолетов, массу боеприпасов, снабдили его военными советниками – и в результате наступление моджахедов захлебнулось в крови. Боевики застряли на минных полях, не в силах прорвать хорошо укрепленные позиции афганской армии; авиация наносила по ним постоянные удары с воздуха, из окрестностей Кабула работали оперативно-тактические ракетные комплексы. В июле правительственные войска перешли в контрнаступление, и обескровленные части моджахедов откатились обратно в Пакистан. Это поражение стоило карьеры главе пакистанской Межведомственной разведки Хамиду Гулу. Боевики убедились, что режим Наджибуллы далек от коллапса, и вновь перешли к партизанской войне.

Россия вовремя организовала переговорный формат с “Талибаном” – победить его все равно не получается

Наджибулла продержался еще три года: получая помощь от СССР, его режим контролировал север страны (благодаря лояльности генерала Дустума) и все крупные города, население которых в основном поддерживало кабульское правительство, опасаясь прихода к власти моджахедов. Осажденные города превратились в крепости, которые благодаря своевременной переброске подкреплений и поддержке с воздуха отбивали любые атаки. В течение последующих лет боевики сумели взять всего один крупный город – Хост. Режим Наджибуллы постепенно слабел (решающую роль в этом сыграл мятеж министра обороны генерала Таная; он был подавлен, но после этого участились случаи дезертирства, а отношения между президентом и генералитетом заметно охладели), но точку в его существовании поставил только коллапс СССР.

Сейчас афганские силовики растеряны, дезорганизованы и не уверены в своем будущем, а талибы торжествуют. В Кабуле местные жители уверены, что афганская столица падет самое позднее в конце сентября. Но если кабульские власти сумеют организовать сопротивление, пережить самые тяжелые месяцы и удержать север и крупные города, а также найти себе новых покровителей из числа великих и региональных держав и если американцы не будут спешить с выходом, протянув до осени и дав нынешнему режиму возможность в течение следующей зимы реорганизовать силы и выстроить оборону, то Кабул может и выстоять и продержится столько, сколько потребуется для того, чтобы талибы поняли, что мира можно добиться только путем переговоров, а не решительного штурма. В этом сценарии, конечно, многовато «если», и он будет реализован только в том случае, если у нынешних афганских лидеров – военных и гражданских – хватит силы духа для того, чтобы сражаться на родной земле ради туманного будущего и без надежды на окончательную победу, вместо того чтобы эвакуироваться с последним американским вертолетом.