Архивная публикация 2007 года: "ЧЕГО МОЖНО ДОСТИЧЬ «КОЛЬТОМ» И ДОБРЫМ СЛОВОМ"
Как я ее ненавидела! Она была такая миленькая, маленькая, подвижная, с раскосыми глазками. Я сама ее ввела в свою семью, и семья чуть не рухнула! Ее звали Mitsubishi Colt, она всецело принадлежала моему мужу, и мы ненавидели друг друга, как жена и любовница, пока одна из нас не ушла.Внашей семье всегда была одна машина. Моя. Так уж сложилось, что, когда мы с Димычем поженились, авто было только у меня. Потом они менялись и считались уже семейной собственностью, но чаще всего баранку крутила я. Даже сдавать на права любимого я повезла на девятом месяце беременности сама, упираясь животом в руль и отрывая пуговицы у куртки в районе живота.
Я никогда не замечала, что это его как-то напрягало. Мало того, каждый вечер поджидала его у метро, он залезал в автомобиль, и по дороге домой у нас было время, чтобы обсудить прошедший день и домашние проблемы. В машине мы ругались, мирились, распределяли семейный бюджет, рассуждали, как воспитывать дочь.
Но вот пришел день, когда муж сказал: «А я? А мне? Я тоже хочу машину». Я понимала, что этот день обязан наступить, но очень уж все случилось некстати. Мы ждали паром из Японии, на котором к нам плыла Suzuki Grand Vitara, и сообщение о необходимости срочно покупать вторую машину (даже в кредит) я восприняла как удар под дых. Не подавая виду, что крайне возмущена мужниным эгоизмом, я поинтересовалась:
— И какую ты хочешь машинку, любимый?
— Маленькую такую. Чтобы во все дырки пролезать при парковке. И шустренькую. И чтобы хоккейная сумка с клюшкой влезала. Ну и чтобы понтовая такая. И… и… и… — пожелания росли как снежный ком. И я сама (не иначе как помутнение разума) обратила его внимание на Mitsubishi Colt. Интересная внешность, резвая, японка, не только складываются, но и вообще выкидываются задние сиденья, зеркала, как лопухи. Любимый с энтузиазмом начал мечтать о «кольте», а я села на телефон и обзвонила все автосалоны Москвы. По чудесному стечению обстоятельств в наличии осталась одна, серебристо-голубого цвета, которая устала ждать хозяина: ему отказывал в кредите уже пятый банк. И я уговорила отдать «кольт» нам.
Сказать, что муж был счастлив, — значит не сказать ничего. Он так радовался, что забыл забрать из салона уже оплаченные коврики и не заметил, что забыли прикрутить брызговики. Но поскольку моя «гранд-витара» еще плыла по морю, муж на несколько дней уступил «кольт» мне.
Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Нет, ездила она прекрасно, но я ненавидела ее всеми фибрами души. И когда пришла моя Suzuki, поняла, почему: теперь мы с мужем ездили каждый на своей машине, и наше общение свелось к пяти минутам во время ужина и двум минутам до завтрака. Все свободное время он посвящал ей, ею гордился, ее же холил и лелеял. Он даже не позволял мне курить в салоне, пока однажды я не поинтересовалась: «Почему тебе, солнышко, в «судзуки» можно, а мне в «кольте» — нельзя? Кто тебе дороже — я или она?» Мы разучились разговаривать, потом научились ругаться, а потом… потом он решил, что одному и с одной машиной ему будет лучше, чем с двумя машинами и одной женой. «Ну и пожалуйста!» — рыдала я в «судзуки», утешая себя тем, что на «жипе» я все равно смотрюсь значительно эффектнее, чем он в своей маломерке. К тому же мне сказали, что в «кольте» на пассажирском сиденье стала появляться одна его коллега, и ради нее он якобы случайно потерял забытые мною — родной женой! — в машине серьги.
Потом, когда он переехал на съемную квартиру, мы долго бегали: друг к другу, друг от друга, разбираясь, ругаясь, мирясь… То «судзуки» мчится за «кольтом», то «кольт» догоняет «судзуки», то оба, рыча моторами, разъезжаются в разные стороны. Наконец решили — хватит, пора расстаться окончательно. И в один чертов вечер…
В один чертов вечер его телефон не отвечал. Ночью — тоже. Сердце было не на месте, билось как бешеное, последний звонок я сделала чуть ли не в 5 утра. Он позвонил сам на следующий день и рассказал...
...Неподалеку от нашего дома сзади в «кольт» со всего размаху врезался «МАЗ». Малюсенький «кольт» покрутился на дороге, а потом, выскочив на встречную полосу, врезался в лоб «девятке». Димыч был с другом, оба были пристегнуты, и кроме нескольких ушибов — ничего. А вот «кольт»… Я потом его увидела: капот — «в гармошку», багажник — в нее же, целым был только салон. И то изнутри. Но без стекол — они осыпались внутрь. Муж сказал: «Наверное, с нами был Бог и что-то он мне хотел сказать». А я хотела сказать: «Если тебя не будет на этом свете — зачем он мне?» Ненавистная машинка спасла ему жизнь и дала нам понять, что мы значим друг для друга в этой жизни.
Он вернулся. Через месяц приехал эксперт и написал список из 50 деталей, которые пострадали, требовали замены или могли бы пострадать. Страховая компания сказала: «Тоталь», то есть списание. «Кольт» был снят с учета, увезен, страховая компания выплатила причитающуюся сумму, которую муж вложил в земельный участок. Единственное, что его огорчало, — в гараже лежали 4 оригинальных литых диска с почти новой всесезонной резиной. Их надо было кому-нибудь загнать, но как-то не доходили руки.
«Судзуки» стала единственной. Когда муж время от времени заговаривал о второй машине, я махала рукой: да бери что хочешь! Но теперь уже он хотел минимум Chevrolet Niva (и как бы «жип», и раздолбать не жалко), а в идеале Mitsubishi L200 — огромный пикап. Зачем? Затем, что его-то уж точно на улицах столицы уважать будут. И не надо будет соваться в любую дырку — сами место освободят.
Прошло почти полгода. И вдруг! Мой мобильный телефон зазвонил, и женский голос попросил позвать Дмитрия Владимировича.
— Между прочим, это мобильный его жены! — ядовито ответила я.
— Прекрасно! Тогда скажите мне: почему он продал машину? — поинтересовался голос. Это звучало словно «зачем Володька сбрил усы?», и я задумалась, как Андрей Миронов в «Бриллиантовой руке».
— Какую машину? — я долго и совершенно искренне не могла понять, что же за машину толканул мой муж, не поставив меня в известность. Может, мой «жип»?!
— «Мицубиси-кольт», какую же еще!
Я сразу поняла все. Каким-то макаром страховая компания выправила машинку (что обошлось, наверное, тысяч в 10 долларов) и перепродала бедной девочке! Оказалось, она купила ее ровно за столько же, сколько нам страховая выплатила!
Минут двадцать я расписывала, как «МАЗ» въезжал в «кольт», а тот рикошетом в лоб «девятке». Восхищалась крепостью машинки, ее ходовыми качествами, сетуя только на не сработавшие подушки безопасности. Настя — так она представилась — сообщила, что муж купил ей машину у некоего гражданина в идеальном состоянии (слава нашим мастерам!), с пробегом всего 10 тыс. км (это правда, больше Димыч не накатал). Единственное, что ее удивило: почему авто сменило двух хозяев, раз оно так великолепно? И мой рассказ ее не огорчил: она-то ждала худшего, боялась, что машина ВСЯ была «в гармошку»!
— Я надеюсь, — щебетала Настя, — хотя бы года три она проездит. Я в нее уже влюбилась! Кстати, Наташ, а почему она на зимней резине и каких-то странных дисках?
— Господи, Настенька, да потому, что мой муж долго подбирал себе эти диски — покачественнее и подешевле. А покупая зимнюю резину, провел целое маркетинговое исследование! Настя, а летняя резина у вас уже есть?
Как обрадовалась девушка, узнав, что колесики от уже страстно любимой машинки ждут ее в гараже на окраине Москвы!
— Пожалуйста, уговорите мужа, пусть продаст их нам!
— Ладно, Настенька, уговорю.
— Милый, я нашла машинку, которой идеально подойдут колеса от твоего «кольта», что валяются у нас в гараже.
— Да ты что? И что же это за машина?
— Твой «кольт», родной. Думаю, на днях вы можете увидеться.
В трубке раздался вздох. Муж предвкушал встречу с моей соперницей. Но мне было уже ничего не страшно: она принадлежала другому.
Как я ее ненавидела! Она была такая миленькая, маленькая, подвижная, с раскосыми глазками. Я сама ее ввела в свою семью, и семья чуть не рухнула! Ее звали Mitsubishi Colt, она всецело принадлежала моему мужу, и мы ненавидели друг друга, как жена и любовница, пока одна из нас не ушла.Внашей семье всегда была одна машина. Моя. Так уж сложилось, что, когда мы с Димычем поженились, авто было только у меня. Потом они менялись и считались уже семейной собственностью, но чаще всего баранку крутила я. Даже сдавать на права любимого я повезла на девятом месяце беременности сама, упираясь животом в руль и отрывая пуговицы у куртки в районе живота.
Я никогда не замечала, что это его как-то напрягало. Мало того, каждый вечер поджидала его у метро, он залезал в автомобиль, и по дороге домой у нас было время, чтобы обсудить прошедший день и домашние проблемы. В машине мы ругались, мирились, распределяли семейный бюджет, рассуждали, как воспитывать дочь.
Но вот пришел день, когда муж сказал: «А я? А мне? Я тоже хочу машину». Я понимала, что этот день обязан наступить, но очень уж все случилось некстати. Мы ждали паром из Японии, на котором к нам плыла Suzuki Grand Vitara, и сообщение о необходимости срочно покупать вторую машину (даже в кредит) я восприняла как удар под дых. Не подавая виду, что крайне возмущена мужниным эгоизмом, я поинтересовалась:
— И какую ты хочешь машинку, любимый?
— Маленькую такую. Чтобы во все дырки пролезать при парковке. И шустренькую. И чтобы хоккейная сумка с клюшкой влезала. Ну и чтобы понтовая такая. И… и… и… — пожелания росли как снежный ком. И я сама (не иначе как помутнение разума) обратила его внимание на Mitsubishi Colt. Интересная внешность, резвая, японка, не только складываются, но и вообще выкидываются задние сиденья, зеркала, как лопухи. Любимый с энтузиазмом начал мечтать о «кольте», а я села на телефон и обзвонила все автосалоны Москвы. По чудесному стечению обстоятельств в наличии осталась одна, серебристо-голубого цвета, которая устала ждать хозяина: ему отказывал в кредите уже пятый банк. И я уговорила отдать «кольт» нам.
Сказать, что муж был счастлив, — значит не сказать ничего. Он так радовался, что забыл забрать из салона уже оплаченные коврики и не заметил, что забыли прикрутить брызговики. Но поскольку моя «гранд-витара» еще плыла по морю, муж на несколько дней уступил «кольт» мне.
Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Нет, ездила она прекрасно, но я ненавидела ее всеми фибрами души. И когда пришла моя Suzuki, поняла, почему: теперь мы с мужем ездили каждый на своей машине, и наше общение свелось к пяти минутам во время ужина и двум минутам до завтрака. Все свободное время он посвящал ей, ею гордился, ее же холил и лелеял. Он даже не позволял мне курить в салоне, пока однажды я не поинтересовалась: «Почему тебе, солнышко, в «судзуки» можно, а мне в «кольте» — нельзя? Кто тебе дороже — я или она?» Мы разучились разговаривать, потом научились ругаться, а потом… потом он решил, что одному и с одной машиной ему будет лучше, чем с двумя машинами и одной женой. «Ну и пожалуйста!» — рыдала я в «судзуки», утешая себя тем, что на «жипе» я все равно смотрюсь значительно эффектнее, чем он в своей маломерке. К тому же мне сказали, что в «кольте» на пассажирском сиденье стала появляться одна его коллега, и ради нее он якобы случайно потерял забытые мною — родной женой! — в машине серьги.
Потом, когда он переехал на съемную квартиру, мы долго бегали: друг к другу, друг от друга, разбираясь, ругаясь, мирясь… То «судзуки» мчится за «кольтом», то «кольт» догоняет «судзуки», то оба, рыча моторами, разъезжаются в разные стороны. Наконец решили — хватит, пора расстаться окончательно. И в один чертов вечер…
В один чертов вечер его телефон не отвечал. Ночью — тоже. Сердце было не на месте, билось как бешеное, последний звонок я сделала чуть ли не в 5 утра. Он позвонил сам на следующий день и рассказал...
...Неподалеку от нашего дома сзади в «кольт» со всего размаху врезался «МАЗ». Малюсенький «кольт» покрутился на дороге, а потом, выскочив на встречную полосу, врезался в лоб «девятке». Димыч был с другом, оба были пристегнуты, и кроме нескольких ушибов — ничего. А вот «кольт»… Я потом его увидела: капот — «в гармошку», багажник — в нее же, целым был только салон. И то изнутри. Но без стекол — они осыпались внутрь. Муж сказал: «Наверное, с нами был Бог и что-то он мне хотел сказать». А я хотела сказать: «Если тебя не будет на этом свете — зачем он мне?» Ненавистная машинка спасла ему жизнь и дала нам понять, что мы значим друг для друга в этой жизни.
Он вернулся. Через месяц приехал эксперт и написал список из 50 деталей, которые пострадали, требовали замены или могли бы пострадать. Страховая компания сказала: «Тоталь», то есть списание. «Кольт» был снят с учета, увезен, страховая компания выплатила причитающуюся сумму, которую муж вложил в земельный участок. Единственное, что его огорчало, — в гараже лежали 4 оригинальных литых диска с почти новой всесезонной резиной. Их надо было кому-нибудь загнать, но как-то не доходили руки.
«Судзуки» стала единственной. Когда муж время от времени заговаривал о второй машине, я махала рукой: да бери что хочешь! Но теперь уже он хотел минимум Chevrolet Niva (и как бы «жип», и раздолбать не жалко), а в идеале Mitsubishi L200 — огромный пикап. Зачем? Затем, что его-то уж точно на улицах столицы уважать будут. И не надо будет соваться в любую дырку — сами место освободят.
Прошло почти полгода. И вдруг! Мой мобильный телефон зазвонил, и женский голос попросил позвать Дмитрия Владимировича.
— Между прочим, это мобильный его жены! — ядовито ответила я.
— Прекрасно! Тогда скажите мне: почему он продал машину? — поинтересовался голос. Это звучало словно «зачем Володька сбрил усы?», и я задумалась, как Андрей Миронов в «Бриллиантовой руке».
— Какую машину? — я долго и совершенно искренне не могла понять, что же за машину толканул мой муж, не поставив меня в известность. Может, мой «жип»?!
— «Мицубиси-кольт», какую же еще!
Я сразу поняла все. Каким-то макаром страховая компания выправила машинку (что обошлось, наверное, тысяч в 10 долларов) и перепродала бедной девочке! Оказалось, она купила ее ровно за столько же, сколько нам страховая выплатила!
Минут двадцать я расписывала, как «МАЗ» въезжал в «кольт», а тот рикошетом в лоб «девятке». Восхищалась крепостью машинки, ее ходовыми качествами, сетуя только на не сработавшие подушки безопасности. Настя — так она представилась — сообщила, что муж купил ей машину у некоего гражданина в идеальном состоянии (слава нашим мастерам!), с пробегом всего 10 тыс. км (это правда, больше Димыч не накатал). Единственное, что ее удивило: почему авто сменило двух хозяев, раз оно так великолепно? И мой рассказ ее не огорчил: она-то ждала худшего, боялась, что машина ВСЯ была «в гармошку»!
— Я надеюсь, — щебетала Настя, — хотя бы года три она проездит. Я в нее уже влюбилась! Кстати, Наташ, а почему она на зимней резине и каких-то странных дисках?
— Господи, Настенька, да потому, что мой муж долго подбирал себе эти диски — покачественнее и подешевле. А покупая зимнюю резину, провел целое маркетинговое исследование! Настя, а летняя резина у вас уже есть?
Как обрадовалась девушка, узнав, что колесики от уже страстно любимой машинки ждут ее в гараже на окраине Москвы!
— Пожалуйста, уговорите мужа, пусть продаст их нам!
— Ладно, Настенька, уговорю.
— Милый, я нашла машинку, которой идеально подойдут колеса от твоего «кольта», что валяются у нас в гараже.
— Да ты что? И что же это за машина?
— Твой «кольт», родной. Думаю, на днях вы можете увидеться.
В трубке раздался вздох. Муж предвкушал встречу с моей соперницей. Но мне было уже ничего не страшно: она принадлежала другому.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
