Архивная публикация 2006 года: "Динозавры на закате"
Фрадков похудел, помолодел, постригся почти под ноль (короткие стрижки — политическая мода сезона) и отправился на Кубу восстанавливать утраченные связи с далеким островом, сохранившим достижения революции и социализма. Пятьдесят с лишним лет назад Куба, изнемогая от американских санкций, бросилась в объятия Советского Союза и социализма. Скоро, видимо, она оттуда выберется…
Когда-то Фрадков там работал, ныне — приехал реструктурировать накопленный российский долг и создавать новый. Правда, сумма кредита, впервые за 13 лет выданного Россией Кубе, была столь невелика ($355 млн.), что немедленно родились предположения об иной, скрытой цели премьерского визита.
Региональные крайности
Естественно, все витало вокруг Фиделя. Дескать, бессменный революционер плох, бразды правления «в случае чего», скорее всего, перейдут к его брату Раулю. Вот Фрадкова и отправили с упреждающей деликатной миссией «навести мосты».
Впрочем, версия отдает конспирологией по двум основным причинам.
Причина первая: никто не может поручиться, что, даже если власть на Кубе сменится, династия непременно сохранится. Такие предложения есть: дескать, бразды правления в свои руки возьмет Рауль, сторонник китайской модели модернизации, Куба будет открываться миру, но постепенно. Однако как-то забывают при этом, что традиции конфуцианства в карибской и латиноамериканской культуре не очень работают. Горячие южане, как показывает история, обычно следуют другими путями: обрушивают все и сразу. То в одну сторону, то в другую. То сметают власть темпераментной революционной волной, затем впадая в отчаянный либерализм, демократизм, вестернизм, рыночную экономику и массовую приватизацию. То вдруг выталкивают наверх разновидности чавесов, национальное самосознание, третий путь, всеобщую национализацию ипр. Причем каждый раз крайне трудно предсказать, чем закончится очередное «землетрясение». Собственно, на этом на протяжении последних лет ста «накалывались» западные страны. Меряя континент и острова по себе, они то недожимали, то пережимали со своим вмешательством или невмешательством на решающей фазе перемен.
Оттого версия упреждающего «мостонаведения» выглядит сомнительной.
Вторая же причина — сугубо экономическая. России места на Кубе практически не осталось. Последнее десятилетие она занималась либо собой, либо другими, но несколько в ином ключе…
Когда у Кубы кончились деньги (а кончились они строго с распадом СССР и прекращением братской советской помощи), Куба стала России неинтересна. Зато интересна другим. Тем, кому до этого доступ на остров был закрыт. Бедственное экономическое положение заставило династию Кастро не обратиться к пользе травопоедания, как сделала Северная Корея, а несколько ослабить зажимы режима.
Пошли доллары из Майами, куда переселилось немало деятельных кубинцев. Открылось некоторое количество «Березок», где можно купить еду и одежду, не будучи при этом арестованным за «валюту» и «фарцовку». Начались инвестиции в туризм. Варадеро сегодня немного канадское, немного испанское. Присматриваются к курорту немцы и британцы.
«Кадиллак» и «копейка»
«Конец 1980-х в Советском Союзе» — так сегодня характеризуют Кубу некоторые ее обитатели и гости. За размещение спутниковой тарелки еще можно оказаться в тюрьме, но если тихо договориться с иностранцем и подвезти его на такси за доллары — это пройдет.
Так и делают. На Кубе сегодня две жизни. Одна — для своих, другая — для иностранных туристов. Для вторых «инвалютные рубли», отдельные такси, отдельная территория отелей; яйца в свободном доступе, а не лимитированно, по талонам. Продукты хорошие и разные. Коктейли.
Но в барах Гаваны могут встретиться все. Если, конечно, деньги есть. И банки-бутылки из-под кока-колы уже видны вдоль обычных дорог. В Пхеньяне такого нет. Не потому, что лучше убирают, а потому, что жители страны победившего чучхе не знают, что такое кока-кола...
И машины иностранные бегают по стране. Вообще, на дорогах Кубы сегодня наблюдается такое смешение стран и времен, какого, наверное, нет больше нигде да которого и на Кубе еще пять лет назад не наблюдалось. От «победы» до «копейки», от «кадиллака» 1950-х до «тойоты» 2005-го. Такое же разнообразие для номеров. Они для всех свои: для обычных граждан — одни, для дипломатов — другие, для иностранных туристов — третьи. Самые лучшие модели авто именно у туристов. И буковка Т на номере, чтобы все видели. И номер другого цвета — для неграмотных. Хотя таковых на Кубе нет. Социализм добился 100-процентной грамотности на острове. А еще — одного из самых низких показателей младенческой смертности. Говорят, она такая же, как в США. Чем не устают гордиться кубинцы — дескать, при социализме можно добиться того же, чего и при империализме.
Впрочем, в преимущества того или иного строя верят тоже по-разному. Как в Советском Союзе. 1980-е… Одни счастливы в своем обывательском неведении. Даже за последние пару лет стали еще более счастливы. Вот он, социализм в действии. Они не задумываются об инвестициях в туризм. Не замечают присутствия «иностранного капитала» в таких экспортно-ориентированных отраслях, как производство никеля, нефти. Не калькулируют, сколько приобретает экономика Кубы от «братских», дотационных по своей сути, поставок нефти из Венесуэлы. Им не мешают даже решетки на окнах домов. Говорят, до революции их не было, а теперь приходится ставить всюду — воруют…
Они танцуют и радуются жизни, как умеют радоваться только в тех широтах. Им не с чем сравнивать, как не с чем было сравнивать большинству населения СССР. А может, даже если бы и видели что-то другое, все равно были бы счастливы и уперты в своей ограниченности. Некоторые жены советских посольских и минторговских работников, приезжая в 1980-е годы в Париж, ругали тамошнее мясо — дескать, искусственное, на него даже мухи не садятся. Такие и десятилетия спустя станут замерять качество мяса по мухам, а как самый вкусный вспоминать сыр в мышеловке. Думается, и на Кубе будут такие — когда падет революция, они начнут возвращаться в своих мечтах в сегодняшнее время, в 1960-е, 1970-е. Таких еще можно встретить и в восточном Берлине, и в Москве. Потом будут и в Гаване.
Но есть и другие. Которые ждут не дождутся, когда все это закончится. Они, наоборот, в последние пару лет погрустнели. Говорят, что сажать стали за то, за что еще несколько лет назад не сажали. Что ресторанчики частные вдруг снова закрывать начали. Что государство вновь захотело контролировать все и вся. Впрочем, как писал один политолог, на закате солнце всегда становится больше. И динозавры, когда вымирали, стали такими большими, что едва двигались. Может, и на Кубе это то, что символизирует конец.
Здесь уже китайцы и лозунги, приветствующие китайские компании, развешаны на дорогах и фасадах отелей. Здесь сеть испанских отелей. Здесь международные структуры уже проводят свои корпоративные сборища. С Америкой, конечно, работать ни-ни. Это, кстати, иногда главный затык — построить финансовую схему так, чтобы в нее не попал банк, замеченный в работе с США. А то все, не будет ни сделки, ни схемы — на Америку кубинская власть реагирует по-прежнему однозначно. Да, доллары в страну пустили, но любую операцию с ними, даже если ее совершает невинный турист, облагают 10-процентным налогом. Поэтому выгоднее оперировать евро. Это умно — основная же валюта поступает из Америки. Вот если бы большая кубинская диаспора сосредоточилась не во Флориде, а где-нибудь на Лазурном берегу, тогда — можно не сомневаться — режим тут же ввел бы налог на операции с евро. Этакое избирательное представление социализма о добре и справедливости. Помнится, в Советском Союзе было что-то похожее.
Остановившееся время
…Гавана будет божественна, когда ее отремонтируют. Кубинцев, как и итальянцев времен Муссолини, спасла врожденная тяга не напрягаться. Оттого ни Рим не превратился в архитектурный римейк «сталинского вампира», ни Гавана. Правда, режиму нужно заканчиваться уже побыстрее — здания, не видевшие ремонта минимум 60 лет (с революции, а то и раньше), начинают сыпаться. Роскошные образцы колониального зодчества XVIII—XIX веков плачут и ждут хозяев. Остается надеяться, что Гаване повезет больше и в ней не появится сеньор Лужков, который все снесет и построит заново, потому что не будет отличать старое от нового, если оно «такое же».
Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что есть что-то в этом городе и сейчас. Едва солнце уходит в море и на остров спускается тропическая ночь, в узких улочках появляется нечто, что пугает и манит. Особям женского пола в одиночку ходить не рекомендуется. Но если собрать хорошую компанию и пройтись по старой Гаване, можно увидеть остановившееся время. Разное. XVIII, XIX век. Социализм. Человека в майке, сидящего на ступеньках, за которыми сразу начинается комната со стареньким телевизором. Собаку, тявкающую с балкона второго этажа, на котором нет ни перил, ни ограждений. Девиц характерной наружности, не оставляющей никаких сомнений в их профессии. Католический собор, гордо и одиноко вырастающий из скопища трехэтажных домов. Национальный флаг, свободно реющий над профилем Гевары, выгравированным на торце дома.
Подарок-раритет
А тут — бах! — Фрадков с кредитом. Россия хочет немножко подремонтировать то, что осталось от советского наследия, например ТЭЦ или «Жигули», и поставить немножко нового. Говорят, кубинцы по-прежнему любят наши «КАМАЗы» и «Жигули». Рассказывают, как свой легковой автомобиль пытались поставить китайцы, но он четыре раза сломался там, где наш прошел. А вот автобусы китайские между городами уже бегают. Заключили еще некое соглашение по военно-техническому сотрудничеству, но тут даже Фрадков не смог сказать, чем оно будет наполнено. Заметил лишь, что оно рамочное и детали предстоит обсуждать и обсуждать.
Над переговорами и церемониями витал образ Фиделя. «Как Рауля называть — и.о.?» — спросил кто-то. «Не-не-не, ни в коем случае, что вы! Министр обороны, второй секретарь ЦК Компартии, первый зампредседателя Совета министров и так далее. Никаких и.о.».
Встреча с Фиделем не состоялась, хотя ее не исключали. Но под отъезд образ Кастро-старшего все же почти материализовался. Сопровождавшим Фрадкова вручили подарки — бутылку рома, мальчикам — сигариллы, девочкам — набор кремов (кстати, весьма качественных). Но венчал все это, пожалуй, главный подарок — скоро он станет раритетом — аккуратно вложенная в маленький конвертик с тисненым гербом визитная карточка. А на ней — Fidel Castro Ruz. «Фидель Кастро Рус. Глава Государственного совета, председатель правительства».
Фрадков похудел, помолодел, постригся почти под ноль (короткие стрижки — политическая мода сезона) и отправился на Кубу восстанавливать утраченные связи с далеким островом, сохранившим достижения революции и социализма. Пятьдесят с лишним лет назад Куба, изнемогая от американских санкций, бросилась в объятия Советского Союза и социализма. Скоро, видимо, она оттуда выберется…
Когда-то Фрадков там работал, ныне — приехал реструктурировать накопленный российский долг и создавать новый. Правда, сумма кредита, впервые за 13 лет выданного Россией Кубе, была столь невелика ($355 млн.), что немедленно родились предположения об иной, скрытой цели премьерского визита.
Региональные крайности
Естественно, все витало вокруг Фиделя. Дескать, бессменный революционер плох, бразды правления «в случае чего», скорее всего, перейдут к его брату Раулю. Вот Фрадкова и отправили с упреждающей деликатной миссией «навести мосты».
Впрочем, версия отдает конспирологией по двум основным причинам.
Причина первая: никто не может поручиться, что, даже если власть на Кубе сменится, династия непременно сохранится. Такие предложения есть: дескать, бразды правления в свои руки возьмет Рауль, сторонник китайской модели модернизации, Куба будет открываться миру, но постепенно. Однако как-то забывают при этом, что традиции конфуцианства в карибской и латиноамериканской культуре не очень работают. Горячие южане, как показывает история, обычно следуют другими путями: обрушивают все и сразу. То в одну сторону, то в другую. То сметают власть темпераментной революционной волной, затем впадая в отчаянный либерализм, демократизм, вестернизм, рыночную экономику и массовую приватизацию. То вдруг выталкивают наверх разновидности чавесов, национальное самосознание, третий путь, всеобщую национализацию ипр. Причем каждый раз крайне трудно предсказать, чем закончится очередное «землетрясение». Собственно, на этом на протяжении последних лет ста «накалывались» западные страны. Меряя континент и острова по себе, они то недожимали, то пережимали со своим вмешательством или невмешательством на решающей фазе перемен.
Оттого версия упреждающего «мостонаведения» выглядит сомнительной.
Вторая же причина — сугубо экономическая. России места на Кубе практически не осталось. Последнее десятилетие она занималась либо собой, либо другими, но несколько в ином ключе…
Когда у Кубы кончились деньги (а кончились они строго с распадом СССР и прекращением братской советской помощи), Куба стала России неинтересна. Зато интересна другим. Тем, кому до этого доступ на остров был закрыт. Бедственное экономическое положение заставило династию Кастро не обратиться к пользе травопоедания, как сделала Северная Корея, а несколько ослабить зажимы режима.
Пошли доллары из Майами, куда переселилось немало деятельных кубинцев. Открылось некоторое количество «Березок», где можно купить еду и одежду, не будучи при этом арестованным за «валюту» и «фарцовку». Начались инвестиции в туризм. Варадеро сегодня немного канадское, немного испанское. Присматриваются к курорту немцы и британцы.
«Кадиллак» и «копейка»
«Конец 1980-х в Советском Союзе» — так сегодня характеризуют Кубу некоторые ее обитатели и гости. За размещение спутниковой тарелки еще можно оказаться в тюрьме, но если тихо договориться с иностранцем и подвезти его на такси за доллары — это пройдет.
Так и делают. На Кубе сегодня две жизни. Одна — для своих, другая — для иностранных туристов. Для вторых «инвалютные рубли», отдельные такси, отдельная территория отелей; яйца в свободном доступе, а не лимитированно, по талонам. Продукты хорошие и разные. Коктейли.
Но в барах Гаваны могут встретиться все. Если, конечно, деньги есть. И банки-бутылки из-под кока-колы уже видны вдоль обычных дорог. В Пхеньяне такого нет. Не потому, что лучше убирают, а потому, что жители страны победившего чучхе не знают, что такое кока-кола...
И машины иностранные бегают по стране. Вообще, на дорогах Кубы сегодня наблюдается такое смешение стран и времен, какого, наверное, нет больше нигде да которого и на Кубе еще пять лет назад не наблюдалось. От «победы» до «копейки», от «кадиллака» 1950-х до «тойоты» 2005-го. Такое же разнообразие для номеров. Они для всех свои: для обычных граждан — одни, для дипломатов — другие, для иностранных туристов — третьи. Самые лучшие модели авто именно у туристов. И буковка Т на номере, чтобы все видели. И номер другого цвета — для неграмотных. Хотя таковых на Кубе нет. Социализм добился 100-процентной грамотности на острове. А еще — одного из самых низких показателей младенческой смертности. Говорят, она такая же, как в США. Чем не устают гордиться кубинцы — дескать, при социализме можно добиться того же, чего и при империализме.
Впрочем, в преимущества того или иного строя верят тоже по-разному. Как в Советском Союзе. 1980-е… Одни счастливы в своем обывательском неведении. Даже за последние пару лет стали еще более счастливы. Вот он, социализм в действии. Они не задумываются об инвестициях в туризм. Не замечают присутствия «иностранного капитала» в таких экспортно-ориентированных отраслях, как производство никеля, нефти. Не калькулируют, сколько приобретает экономика Кубы от «братских», дотационных по своей сути, поставок нефти из Венесуэлы. Им не мешают даже решетки на окнах домов. Говорят, до революции их не было, а теперь приходится ставить всюду — воруют…
Они танцуют и радуются жизни, как умеют радоваться только в тех широтах. Им не с чем сравнивать, как не с чем было сравнивать большинству населения СССР. А может, даже если бы и видели что-то другое, все равно были бы счастливы и уперты в своей ограниченности. Некоторые жены советских посольских и минторговских работников, приезжая в 1980-е годы в Париж, ругали тамошнее мясо — дескать, искусственное, на него даже мухи не садятся. Такие и десятилетия спустя станут замерять качество мяса по мухам, а как самый вкусный вспоминать сыр в мышеловке. Думается, и на Кубе будут такие — когда падет революция, они начнут возвращаться в своих мечтах в сегодняшнее время, в 1960-е, 1970-е. Таких еще можно встретить и в восточном Берлине, и в Москве. Потом будут и в Гаване.
Но есть и другие. Которые ждут не дождутся, когда все это закончится. Они, наоборот, в последние пару лет погрустнели. Говорят, что сажать стали за то, за что еще несколько лет назад не сажали. Что ресторанчики частные вдруг снова закрывать начали. Что государство вновь захотело контролировать все и вся. Впрочем, как писал один политолог, на закате солнце всегда становится больше. И динозавры, когда вымирали, стали такими большими, что едва двигались. Может, и на Кубе это то, что символизирует конец.
Здесь уже китайцы и лозунги, приветствующие китайские компании, развешаны на дорогах и фасадах отелей. Здесь сеть испанских отелей. Здесь международные структуры уже проводят свои корпоративные сборища. С Америкой, конечно, работать ни-ни. Это, кстати, иногда главный затык — построить финансовую схему так, чтобы в нее не попал банк, замеченный в работе с США. А то все, не будет ни сделки, ни схемы — на Америку кубинская власть реагирует по-прежнему однозначно. Да, доллары в страну пустили, но любую операцию с ними, даже если ее совершает невинный турист, облагают 10-процентным налогом. Поэтому выгоднее оперировать евро. Это умно — основная же валюта поступает из Америки. Вот если бы большая кубинская диаспора сосредоточилась не во Флориде, а где-нибудь на Лазурном берегу, тогда — можно не сомневаться — режим тут же ввел бы налог на операции с евро. Этакое избирательное представление социализма о добре и справедливости. Помнится, в Советском Союзе было что-то похожее.
Остановившееся время
…Гавана будет божественна, когда ее отремонтируют. Кубинцев, как и итальянцев времен Муссолини, спасла врожденная тяга не напрягаться. Оттого ни Рим не превратился в архитектурный римейк «сталинского вампира», ни Гавана. Правда, режиму нужно заканчиваться уже побыстрее — здания, не видевшие ремонта минимум 60 лет (с революции, а то и раньше), начинают сыпаться. Роскошные образцы колониального зодчества XVIII—XIX веков плачут и ждут хозяев. Остается надеяться, что Гаване повезет больше и в ней не появится сеньор Лужков, который все снесет и построит заново, потому что не будет отличать старое от нового, если оно «такое же».
Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что есть что-то в этом городе и сейчас. Едва солнце уходит в море и на остров спускается тропическая ночь, в узких улочках появляется нечто, что пугает и манит. Особям женского пола в одиночку ходить не рекомендуется. Но если собрать хорошую компанию и пройтись по старой Гаване, можно увидеть остановившееся время. Разное. XVIII, XIX век. Социализм. Человека в майке, сидящего на ступеньках, за которыми сразу начинается комната со стареньким телевизором. Собаку, тявкающую с балкона второго этажа, на котором нет ни перил, ни ограждений. Девиц характерной наружности, не оставляющей никаких сомнений в их профессии. Католический собор, гордо и одиноко вырастающий из скопища трехэтажных домов. Национальный флаг, свободно реющий над профилем Гевары, выгравированным на торце дома.
Подарок-раритет
А тут — бах! — Фрадков с кредитом. Россия хочет немножко подремонтировать то, что осталось от советского наследия, например ТЭЦ или «Жигули», и поставить немножко нового. Говорят, кубинцы по-прежнему любят наши «КАМАЗы» и «Жигули». Рассказывают, как свой легковой автомобиль пытались поставить китайцы, но он четыре раза сломался там, где наш прошел. А вот автобусы китайские между городами уже бегают. Заключили еще некое соглашение по военно-техническому сотрудничеству, но тут даже Фрадков не смог сказать, чем оно будет наполнено. Заметил лишь, что оно рамочное и детали предстоит обсуждать и обсуждать.
Над переговорами и церемониями витал образ Фиделя. «Как Рауля называть — и.о.?» — спросил кто-то. «Не-не-не, ни в коем случае, что вы! Министр обороны, второй секретарь ЦК Компартии, первый зампредседателя Совета министров и так далее. Никаких и.о.».
Встреча с Фиделем не состоялась, хотя ее не исключали. Но под отъезд образ Кастро-старшего все же почти материализовался. Сопровождавшим Фрадкова вручили подарки — бутылку рома, мальчикам — сигариллы, девочкам — набор кремов (кстати, весьма качественных). Но венчал все это, пожалуй, главный подарок — скоро он станет раритетом — аккуратно вложенная в маленький конвертик с тисненым гербом визитная карточка. А на ней — Fidel Castro Ruz. «Фидель Кастро Рус. Глава Государственного совета, председатель правительства».
Гавана-Москва
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
