Архивная публикация 2010 года: "ЭКСПРОМТ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ"

Идея объединения российского "Газпрома" и украинского "Нафтогаза" может иметь не столько экономический, сколько политический смысл. Вот уже почти две недели ошеломленная общественность России и Украины обсуждает заявление Владимира Путина по поводу перспектив объединения "Газпрома" и "Нафтогаза". 30 апреля, выступая в Сочи после заседания Комитета по вопросам экономического сотрудничества, российский премьер произнес знаменитую уже теперь фразу: "Предлагаю объединить "Газпром" и НАК Украины ("Нафтогаз")". Но никаких подробностей не сообщил. На какое-то время эта новость затмила даже известие о недавно подписанном российско-украинском договоре "газ в обмен на флот".
Украинская сторона несколько дней молчала: судя по всему, новость стала для Киева громом среди ясного неба. Глава кабинета министров Николай Азаров назвал предложение Путина экспромтом, а замглавы президентской администрации Анна Герман сказала, что надо все посчитать и только потом продолжать разговор.
Лишь в среду 5 мая на тему объединения "Нафтогаза" и "Газпрома" высказался президент Виктор Янукович. Он подтвердил, что никаких предварительных переговоров на тему возможного объединения национальных газовых компаний не велось. И хотя глава Украины был предельно вежлив, немедленной готовности приступить к слиянию двух компаний он не проявил.
В этой связи возникает целый ряд закономерных вопросов. Что сулит подобная сделка России? Есть ли варианты, при которых она выгодна Украине? И если нет, то зачем об этом вообще надо было заводить разговор?

РАСТВОРИТЬ БЕЗ ОСТАТКА
Если быть точным, то об объединении (как выразился Владимир Путин) "Газпрома" и "Нафтогаза" речи быть не может. Возможно только поглощение российским гигантом украинской компании. Слишком несопоставимы масштабы их деятельности и размеры активов. Последствия такой сделки емко сформулировала экс-премьер Украины Юлия Тимошенко. "Наш украинский пакет в таком СП будет даже не миноритарным, наша собственность будет попросту растворена в бескрайних просторах России", - заявила она.
По разным экспертным оценкам, при "объединении" Украина может получить за находящиеся в госсобственности 100% акций "Нафтогаза" всего 5-8% акций "Газпрома" (исходя из котировок на РТС, текущая капитализация российского концерна на прошлой неделе составляла $132 млрд, акции "Нафтогаза" на бирже не торгуются).
Руководство "Газпрома" практически сразу выразило готовность слиться с "Нафтогазом". Хотя на данном этапе понять, насколько оправдан такой энтузиазм, затруднительно. "Мы объединяемся и заинтересованы инвестировать и в объекты добычи, и в объекты газотранспортной системы", - заявил в частности глава концерна Алексей Миллер. Очевидно, что российская сторона рассчитывает получить контроль над газотранспортной системой Украины (ГТС), по которой российский газ идет в Европу. Правда, она является собственностью государства, а "Нафтогаз" всего лишь выполняет функции оператора, и новой компании еще надо будет получить право на управление ГТС. Но выгода контроля над ГТС для России очевидна: не будет проблем с транзитом в Европу.
Кроме того, у "Газпрома" появится возможность напрямую реализовывать газ украинским потребителям. Это повлечет рост прибыли, правда, выигрыш не будет очень большим - вряд ли власти пойдут на резкое повышение тарифов, учитывая тяжелую ситуацию в экономике страны и низкий уровень благосостояния населения.
Теперь о "невыгодах". За удовольствие контролировать украинскую трубу придется расплачиваться. "Нафтогаз" обременен многомиллиардными долгами, которые надо будет отдавать. Кроме того, необходимо инвестировать минимум $2,5 млрд в реконструкцию ГТС. Это притом, что "Газпром" сейчас реализует проекты строительства трубопроводов - "Северный поток" через Балтику и "Южный поток" через Черное море, - инвестиции в которые исчисляются десятками миллиардов долларов.
С точки зрения позиционирования на мировом газовом рынке "Газпром" не получит больших преимуществ от объединения. Активы "Нафтогаза" сосредоточены в основном на территории Украины, запасы газа и нефти относительно невелики. Свобода в оперативных вопросах газоснабжения европейских стран и при реализации своих газотранспортных проектов, небольшой рост выручки - вот то, что "Газпрому" может дать эта сделка.
Для Украины отдать "Нафтогаз" и ГТС другому государству - шаг, пожалуй, даже более рискованный, чем продление аренды базы Черноморского флота. В политическом смысле это дает оппозиции веские основания утверждать, что новая власть поступается суверенитетом страны. Экономические же преимущества для Украины пока не просматриваются вовсе.

СЕМЕЙНЫЕ УЗЫ
Эксперты говорят, что вряд ли администрация Виктора Януковича так просто согласится на объединение "Газпрома" и "Нафтогаза". "Это посадит всю команду Януковича на узкое поле политической поддержки", - говорит украинский политолог Михаил Погребинский. Он не понимает, зачем российские власти выступили с такой громкой инициативой сразу после подписания харьковских соглашений, которые и так были весьма неоднозначно восприняты в обществе. "Возможно, что это желание обозначить готовность российской стороны перейти на "семейные отношения", - говорит эксперт. - Но сегодня на Украине не та ситуация, чтобы власть согласилась на такое предложение".
Вице-президент Центра политических технологий Георгий Чижов считает, что такие идеи могут быть следствием желания России максимально развить достигнутые ранее успехи, но полагает, что Украина не готова принять это предложение и будет затягивать переговоры. "Сейчас у власти на Украине находятся очень прагматичные люди. Если в случае с Черноморским флотом они фактически за символическую уступку получили конкретную экономическую выгоду, то в данном случае выгода неочевидна. Более того, есть риск полной утраты контроля над своими нефтегазовыми активами", - подчеркивает эксперт.
Судя по высказываниям президента Украины Виктора Януковича, переговоры будут трудными, и их успех совершенно не гарантирован. К идее Владимира Путина относительно слияния "Газпрома" и "Нафтогаза", говорит украинский президент, нужно относиться как к одному из возможных вариантов сотрудничества в газовой сфере: "Да, эта тема не обсуждалась ранее. Это экспромт. И ответ Украины будет после того, как мы все просчитаем с точки зрения наших национальных интересов".
{PAGE}
Вокруг чего могут вестись переговоры, также стало понятно из комментариев Виктора Януковича. Это привлечение к контролю над газотранспортной системой Евросоюза, увеличение объемов транзита через Украину в Европу и прекращение строительства или уменьшение мощности "Южного потока". Президент Украины заявил, что к переговорам на эту тему нужно привлекать Евросоюз как главного потребителя газа и основного партнера. Он уточнил, что в перспективе видит возможность увеличения объемов прокачки с нынешних 120 млрд кубометров до 200 млрд кубометров, если Россия сможет обеспечить такой объем своим и среднеазиатским газом. "Проект модернизации нашей газотранспортной системы намного конкурентоспособнее, чем строительство "Южного потока", - добавил президент. Действительно, после завершения строительства Северного и Южного потоков объем транзита по территории Украины будет сведен к минимуму. Совокупная проектная мощность двух этих газопроводов составит около 120 млрд кубометров газа в год (55 млрд кубометров - по северной трубе, 63 млрд кубометров - по южной). Примерно столько же "Газпром" сейчас прокачивает через ГТС Украины. Правда, в случае реализации объединительного плана Киеву сохранят часть транзита, за счет двукратного снижения мощности "Южного потока". Но это все равно приведет к потере примерно двух третей загрузки ГТС.
Таким образом очевидно, что идея Владимира Путина не отвергнута с порога, но контуры возможной сделки пока даже не просматриваются. По мнению Георгия Чижова, если Украина всерьез рассмотрит ее перспективы, то, чтобы не потерять контроль над собственными нефтегазовыми активами, может согласиться на следующий вариант. "Я полагаю, что речь может идти не об объединении "Газпрома" и "Нафтогаза", а о создании некоего совместного предприятия по типу "Росукрэнерго", - считает эксперт.
В качестве взноса в уставный капитал Россия может предоставить какое-то количество акций "Газпрома", а Украина - 100% "Нафтогаза". Или "Газпром" может что-то туда отдать - свои акции, деньги, какие-то активы, месторождения. В этом случае распределение долей между сторонами вполне может быть паритетным (50 на 50), что уже не так болезненно воспринималось бы украинской общественностью.
Главным бонусом для Украины в подобном СП могло бы стать право реэкспортировать газ в Европу (именно так и работало "Росукрэнерго"). Правда, для этого, возможно, потребуется еще снизить закупочную цену на российское голубое топливо. Николай Азаров уже заявил, что Украина будет добиваться пересмотра формулы цены на газ, которая записана в контракте. Кроме того, Украина получит деньги для модернизации ГТС, Россия - формальный контроль над ГТС. Не исключено, что набор таких аргументов может убедить нынешние украинские власти.
Впрочем, существует еще одна версия, зачем Владимиру Путину потребовался такой ход конем. Не исключено, что он имеет политическую, а точнее, внутриполитическую подоплеку. В последние недели наблюдается любопытный параллелизм в действиях президента и премьера. Президент активно строит инноград Сколково, премьер подписывает постановление о формировании национальной нанотехнологической сети в РФ, президент разграничивает морской шельф с Норвегией, премьер взвешивает белых медведей на Земле Франца-Иосифа, президент подписывает харьковские соглашения о газе и флоте, премьер предлагает объединить газовые компании России и Украины... Возможно, все это - часть сложной пиар-игры, смысл которой в том, чтобы предотвратить заметные колебания рейтингов двух политиков. Ведь на внутриполитическом поле они могут отбирать очки только друг у друга. Кстати, по данным ВЦИОМа, индекс одобрения действий Владимира Путина на 10 апреля составлял 51 балл, а на 1 мая - 49 баллов (у Дмитрия Медведева - 44 балла в обоих случаях). Премьер, напомним, сделал свое заявление 30 апреля, и реакция на него пока не нашла отражения в рейтингах.