25.10.1999 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 1999 года: "На ВТОрых ролях"

Государственная дума на прошлой неделе отклонила поправки президента РФ к закону о страховании, согласно которым был бы облегчен доступ иностранных страховых компаний на российский рынок. Тем самым откладывается вступление России во Всемирную торговую организацию -- некое подобие ООН в сфере внешнеэкономических связей. О том, что нужно для членства России в ВТО, какие плюсы и минусы получит от этого наша страна, рассказывает министр торговли РФ Михаил ФРАДКОВ.Официальную заявку на присоединение к ВТО Россия подала еще в 1995 году. С тез пор вопрос активно обсуждается и прорабатывается. Сделано очень многое, но говорить о дате вступления в эту организацию еще рано. На то есть ряд причин.
Мы тщательно взвешивали все аргументы "за" и "против". Аргументов "за" довольно много.
Членство в организации обеспечивает режим наибольшего благоприятствования во внешнеэкономических взаимоотношениях со всеми странами-членами. Присоединение к ВТО поможет России избежать ряд дискриминационных мер и антидемпинговых разбирательств с нашими экспортерами (достаточно вспомнить введение фактически запретительных пошлин на экспорт российского металла в США и Индонезию.-- Профиль). ВТО не разрешает применять к кому-либо из своих членов антидемпинговые меры, запрещает вводить количественные ограничения в сфере импорта (его регулирование и защита собственных рынков должна осуществляться без использования квотирования и ограничения ввозимых товаров.-- "Профиль").
Соответственно, если бы Россия была членом ВТО, США и ЕС вынуждены были бы отменить антидемпинг в отношении российской стали, некоторых видов текстиля и т.п. Ведь в данном случае речь идет как раз о количественном ограничении импорта.
Необоснованные дискриминационные меры в отношении России, по нашим данным, наносят российскому экспорту ежегодный ущерб в размере $ 1,5--2 млрд.
Кроме того, внутри организации существует строгий порядок разрешения споров. Как правило, конфликтные ситуации рассматриваются в ходе многосторонних и открытых переговоров с соблюдением основных принципов организации. Это существенный плюс.
Есть и еще один момент. Присоединение к организации подтолкнет нас к трансформированию нашей налоговой системы и законодательства в соответствии с принятыми во всем мире нормами и правилами. Ведь наша налоговая система совершенно не приспособлена для нормальной работы рыночной экономики.
Но очевидно, что плюсы предполагают и минусы. Так, присоединение к ВТО предусматривает радикальное открытие всех внутренних рынков для зарубежных партнеров. Между тем сейчас мы ограничиваем допуск иностранцев, в частности, в банковскую сферу, страховой бизнес, в добывающую промышленность и т.п. (При этом ограничения касаются как доли акций в соответствующих совместных предприятиях, так и доли вывозимой из России прибыли от их деятельности. Такого же рода ограничения есть, например, на рынке вооружений для иностранных компаний во Франции.-- "Профиль".)
Большая открытость выгодна лишь в том случае, когда внутренний рынок достаточно конкурентоспособен. Иначе все плюсы тут же превращаются в минусы.
Ведь очевидно, что российский рынок (например, телекоммуникаций) еще не готов к открытости, потому что недостаточно конкурентоспособен. Поэтому вопрос со сроками вступления в ВТО довольно неоднозначен. Все зависит от того, какими темпами и в каком направлении будет развиваться наша экономика в ближайшем будущем.
Хотя в целом для присоединения к ВТО не требуется соблюдения каких-то жестких требований в части экономических параметров. В отличие от ряда других организаций -- Евросоюза например -- требования более общие и неформализованные: открытость экономики, режим наибольшего благоприятствования для всех членов организации, равные условия для них во внешнеэкономических отношениях и т.п.
Процесс присоединения к ВТО занимает, как правило, несколько лет. Если очень обобщенно, состоит он из двух этапов.
Первый -- "информационный". Когда страна-кандидат проводит переговоры с членами ВТО, знакомится с их экономикой, торговой системой и т.п. А страны-члены, в свою очередь, изучают "новичка", составляют о нем детальное представление. Этот этап в наших отношениях с ВТО уже, можно сказать, преодолен. Мы составили меморандум о нашем торговом режиме, познакомились практически со всеми странами, ответили на сотни вопросов. Они касались практически всех сфер экономики, но прежде всего, конечно, экспортно-импортной политики.
Второй этап предполагает конкретные переговоры на основе полученной информации. Это, как правило, двусторонние диалоги по тарифным уступкам.
Они ведутся по трем направлениям: тарифные уступки на все товары, вопросы регулирования экспортно-импортной политики в сельском хозяйстве, регулирование на рынке услуг, под которым они подразумевают очень широкий спектр отраслей -- от банковского дела до туризма.
При этом основное требование -- наибольшая либерализация рынков. И здесь, как уже было сказано, нам важно сохранить грань между излишней открытостью, которая способна погубить внутренний рынок, и чрезмерным протекционизмом, который может привести к замыканию рынка на себя и трудностям во взаимоотношениях с соседями.
Сельское хозяйство, пожалуй, самый сложный вопрос, который одновременно представляет наибольший интерес для ряда европейских стран и США. Во многих странах сельское хозяйство субсидируется, что ставит естественные барьеры импортерам по доступу на внутренние рынки. Сельскохозяйственные проблемы вызывают наибольшие споры.
Мы в данном случае должны договориться с ВТО о том, что Россия в течение определенного времени будет иметь право субсидировать собственное сельское хозяйство. То есть иметь некоторые преимущества перед общими правилами.
Для России это крайне важно. Ведь мы совсем недавно отошли от регулируемого рынка. Все, что у нас есть в сельском хозяйстве,-- это фактически госсобственность. И мы должны доказать членам ВТО, что нельзя ставить нашу аграрную отрасль на одну ступень, например, с американской. Потому что при распределительной системе количество субсидий в агропромышленный комплекс было гораздо выше, чем на свободных рынках. Условия, понятно, неравные.
Третий момент -- сфера услуг, в которую, грубо говоря, входит все, что не касается сельского хозяйства и промышленности: банковский сектор, финансы, страхование, туризм, телекоммуникации и т.п. В этой сфере делаются большие и быстрые деньги. И интерес к нашему рынку здесь особенно высок. Все знают, какие кипят страсти по вопросу допуска на российский рынок западных страховых компаний.
Иностранные компании должны были получить доступ на российский рынок 1 июля 1999 года. Но наши страховщики пролоббировали принятие нового закона "О страховании", в соответствии с которым совокупная доля иностранного капитала в страховых фирмах страны не может превышать 15%. Кроме того, иностранные предприятия или компании с долей участия иностранного капитала более 49% не допускаются к операциям по страхованию жизни и ряда других рисков (которые, согласно мировой практике, составляют от 40% до 80% всех страховых договоров.-- "Профиль"). Закон содержит и ряд других ограничений.
Мы собираемся договариваться о том, что откроем в первое время далеко не все сферы услуг. Наиболее конкурентоспособными мы считаем банковский и финансовый сектор, строительство. Но и здесь полную либерализацию проводить не собираемся. А по некоторым секторам, таким, например, как телекоммуникации, и вовсе будем говорить об очень жестких ограничениях по допуску иностранного капитала. Иначе есть риск остаться без национального собственника в этой сфере.
Но это не значит, что мы будем единственными, кто стремится выпросить какие-то льготные условия для себя. Вопросы о степени открытости рынков и о поддержке национальной промышленности всегда вызывают ожесточенную борьбу между членами ВТО: Европой и Америкой, развитыми и развивающимися странами. Порой при обсуждении, на первый взгляд, незначительных вопросов, например об экспорте или импорте каких-нибудь жестяных банок из Канады в Америку, начинаются настоящие битвы. На их фоне переругивания наших парламентариев кажутся детскими играми. Понятно почему: слишком большие деньги и интересы затронуты.
В нашей повседневной деятельности мы, естественно, учитываем требования ВТО, но при этом руководствуемся в первую очередь интересами страны. Точно так же, как делают это развитые страны Европы.
Так, Россия ввела ряд экспортных пошлин на лес, нефть, металлы. (Подобным образом поступила, например, Норвегия -- один из основных мировых поставщиков газа и нефти. Там цена на энергоносители на внутреннем рынке и в экспортном секторе регулируется пошлинами; разница между мировыми ценами и себестоимостью добычи идет в бюджет.-- "Профиль"). Это, по большому счету, нехарактерно для мировой торговли.
Однако все понимают, что у нас слишком велик дисбаланс экспортных отраслей: Россия имеет явную сырьевую направленность. Они понимают, что пошлины на лес вводятся для того, чтобы прекратить его хищническую вырубку и вывоз. Пошлины на нефть обусловлены бюджетными нуждами и девальвацией. И хотя это несколько противоречит интересам многих наших внешнеэкономических партнеров, они готовы идти на уступки. То есть обо всем можно договориться.
Мы не предпринимаем действий, которые шли бы явно вразрез с требованиями ВТО, кроме того, повторяю, жестких требований нет. Все решается в процессе переговоров, которые могут идти очень долго.
Понятно, что вступление России в ВТО выгодно и нам, и всем ее членам. Равно как и присоединение к ВТО, например, Китая, который ведет переговоры уже тринадцать лет. Очевидно, что вхождение в организацию таких огромных рынков не вызовет возражений ни у кого.

Мы тщательно взвешивали все аргументы "за" и "против". Аргументов "за" довольно много.

Членство в организации обеспечивает режим наибольшего благоприятствования во внешнеэкономических взаимоотношениях со всеми странами-членами. Присоединение к ВТО поможет России избежать ряд дискриминационных мер и антидемпинговых разбирательств с нашими экспортерами (достаточно вспомнить введение фактически запретительных пошлин на экспорт российского металла в США и Индонезию.-- Профиль). ВТО не разрешает применять к кому-либо из своих членов антидемпинговые меры, запрещает вводить количественные ограничения в сфере импорта (его регулирование и защита собственных рынков должна осуществляться без использования квотирования и ограничения ввозимых товаров.-- "Профиль").

Соответственно, если бы Россия была членом ВТО, США и ЕС вынуждены были бы отменить антидемпинг в отношении российской стали, некоторых видов текстиля и т.п. Ведь в данном случае речь идет как раз о количественном ограничении импорта.

Необоснованные дискриминационные меры в отношении России, по нашим данным, наносят российскому экспорту ежегодный ущерб в размере $ 1,5--2 млрд.

Кроме того, внутри организации существует строгий порядок разрешения споров. Как правило, конфликтные ситуации рассматриваются в ходе многосторонних и открытых переговоров с соблюдением основных принципов организации. Это существенный плюс.

Есть и еще один момент. Присоединение к организации подтолкнет нас к трансформированию нашей налоговой системы и законодательства в соответствии с принятыми во всем мире нормами и правилами. Ведь наша налоговая система совершенно не приспособлена для нормальной работы рыночной экономики.

Но очевидно, что плюсы предполагают и минусы. Так, присоединение к ВТО предусматривает радикальное открытие всех внутренних рынков для зарубежных партнеров. Между тем сейчас мы ограничиваем допуск иностранцев, в частности, в банковскую сферу, страховой бизнес, в добывающую промышленность и т.п. (При этом ограничения касаются как доли акций в соответствующих совместных предприятиях, так и доли вывозимой из России прибыли от их деятельности. Такого же рода ограничения есть, например, на рынке вооружений для иностранных компаний во Франции.-- "Профиль".)

Большая открытость выгодна лишь в том случае, когда внутренний рынок достаточно конкурентоспособен. Иначе все плюсы тут же превращаются в минусы.

Ведь очевидно, что российский рынок (например, телекоммуникаций) еще не готов к открытости, потому что недостаточно конкурентоспособен. Поэтому вопрос со сроками вступления в ВТО довольно неоднозначен. Все зависит от того, какими темпами и в каком направлении будет развиваться наша экономика в ближайшем будущем.

Хотя в целом для присоединения к ВТО не требуется соблюдения каких-то жестких требований в части экономических параметров. В отличие от ряда других организаций -- Евросоюза например -- требования более общие и неформализованные: открытость экономики, режим наибольшего благоприятствования для всех членов организации, равные условия для них во внешнеэкономических отношениях и т.п.

Процесс присоединения к ВТО занимает, как правило, несколько лет. Если очень обобщенно, состоит он из двух этапов.

Первый -- "информационный". Когда страна-кандидат проводит переговоры с членами ВТО, знакомится с их экономикой, торговой системой и т.п. А страны-члены, в свою очередь, изучают "новичка", составляют о нем детальное представление. Этот этап в наших отношениях с ВТО уже, можно сказать, преодолен. Мы составили меморандум о нашем торговом режиме, познакомились практически со всеми странами, ответили на сотни вопросов. Они касались практически всех сфер экономики, но прежде всего, конечно, экспортно-импортной политики.

Второй этап предполагает конкретные переговоры на основе полученной информации. Это, как правило, двусторонние диалоги по тарифным уступкам.

Они ведутся по трем направлениям: тарифные уступки на все товары, вопросы регулирования экспортно-импортной политики в сельском хозяйстве, регулирование на рынке услуг, под которым они подразумевают очень широкий спектр отраслей -- от банковского дела до туризма.

При этом основное требование -- наибольшая либерализация рынков. И здесь, как уже было сказано, нам важно сохранить грань между излишней открытостью, которая способна погубить внутренний рынок, и чрезмерным протекционизмом, который может привести к замыканию рынка на себя и трудностям во взаимоотношениях с соседями.

Сельское хозяйство, пожалуй, самый сложный вопрос, который одновременно представляет наибольший интерес для ряда европейских стран и США. Во многих странах сельское хозяйство субсидируется, что ставит естественные барьеры импортерам по доступу на внутренние рынки. Сельскохозяйственные проблемы вызывают наибольшие споры.

Мы в данном случае должны договориться с ВТО о том, что Россия в течение определенного времени будет иметь право субсидировать собственное сельское хозяйство. То есть иметь некоторые преимущества перед общими правилами.

Для России это крайне важно. Ведь мы совсем недавно отошли от регулируемого рынка. Все, что у нас есть в сельском хозяйстве,-- это фактически госсобственность. И мы должны доказать членам ВТО, что нельзя ставить нашу аграрную отрасль на одну ступень, например, с американской. Потому что при распределительной системе количество субсидий в агропромышленный комплекс было гораздо выше, чем на свободных рынках. Условия, понятно, неравные.

Третий момент -- сфера услуг, в которую, грубо говоря, входит все, что не касается сельского хозяйства и промышленности: банковский сектор, финансы, страхование, туризм, телекоммуникации и т.п. В этой сфере делаются большие и быстрые деньги. И интерес к нашему рынку здесь особенно высок. Все знают, какие кипят страсти по вопросу допуска на российский рынок западных страховых компаний.

Иностранные компании должны были получить доступ на российский рынок 1 июля 1999 года. Но наши страховщики пролоббировали принятие нового закона "О страховании", в соответствии с которым совокупная доля иностранного капитала в страховых фирмах страны не может превышать 15%. Кроме того, иностранные предприятия или компании с долей участия иностранного капитала более 49% не допускаются к операциям по страхованию жизни и ряда других рисков (которые, согласно мировой практике, составляют от 40% до 80% всех страховых договоров.-- "Профиль"). Закон содержит и ряд других ограничений.

Мы собираемся договариваться о том, что откроем в первое время далеко не все сферы услуг. Наиболее конкурентоспособными мы считаем банковский и финансовый сектор, строительство. Но и здесь полную либерализацию проводить не собираемся. А по некоторым секторам, таким, например, как телекоммуникации, и вовсе будем говорить об очень жестких ограничениях по допуску иностранного капитала. Иначе есть риск остаться без национального собственника в этой сфере.

Но это не значит, что мы будем единственными, кто стремится выпросить какие-то льготные условия для себя. Вопросы о степени открытости рынков и о поддержке национальной промышленности всегда вызывают ожесточенную борьбу между членами ВТО: Европой и Америкой, развитыми и развивающимися странами. Порой при обсуждении, на первый взгляд, незначительных вопросов, например об экспорте или импорте каких-нибудь жестяных банок из Канады в Америку, начинаются настоящие битвы. На их фоне переругивания наших парламентариев кажутся детскими играми. Понятно почему: слишком большие деньги и интересы затронуты.

В нашей повседневной деятельности мы, естественно, учитываем требования ВТО, но при этом руководствуемся в первую очередь интересами страны. Точно так же, как делают это развитые страны Европы.

Так, Россия ввела ряд экспортных пошлин на лес, нефть, металлы. (Подобным образом поступила, например, Норвегия -- один из основных мировых поставщиков газа и нефти. Там цена на энергоносители на внутреннем рынке и в экспортном секторе регулируется пошлинами; разница между мировыми ценами и себестоимостью добычи идет в бюджет.-- "Профиль"). Это, по большому счету, нехарактерно для мировой торговли.

Однако все понимают, что у нас слишком велик дисбаланс экспортных отраслей: Россия имеет явную сырьевую направленность. Они понимают, что пошлины на лес вводятся для того, чтобы прекратить его хищническую вырубку и вывоз. Пошлины на нефть обусловлены бюджетными нуждами и девальвацией. И хотя это несколько противоречит интересам многих наших внешнеэкономических партнеров, они готовы идти на уступки. То есть обо всем можно договориться.

Мы не предпринимаем действий, которые шли бы явно вразрез с требованиями ВТО, кроме того, повторяю, жестких требований нет. Все решается в процессе переговоров, которые могут идти очень долго.

Понятно, что вступление России в ВТО выгодно и нам, и всем ее членам. Равно как и присоединение к ВТО, например, Китая, который ведет переговоры уже тринадцать лет. Очевидно, что вхождение в организацию таких огромных рынков не вызовет возражений ни у кого.

ВЛАДИМИР КАЛМАНОВ

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».