Архивная публикация 2001 года: "Новый учебный ход"
В чем, собственно, будет состоять эта реформа, рассказывает министр образования РФ Владимир ФИЛИППОВ."Профиль": Владимир Михайлович, вы, думаю, знаете, что у намечаемой реформы образования немало противников. Многие, например, считают, что главная, хотя и тщательно скрываемая цель преобразований -- уменьшить расходы государства в сфере образования и переложить их на граждан.
Владимир Филиппов: Ничего подобного. Причины модернизации (речь идет не о кардинальной реформе, а именно о модернизации) совершенно иные. Но об этом позже. Посмотрим сначала, насколько озвученное вами мнение соответствует истине.
Уже решено с будущего года перевести финансирование школ из муниципальных бюджетов в региональные. Трансферты регионам из федерального бюджета будут целевыми и реализовываться будут через казначейство. Вот вам и ответ на вопрос про "сокращение нагрузки".
А пошли мы на такой шаг потому, что в последние годы школа финансировалась из муниципальных бюджетов. В результате зачастую складывалась ситуация, при которой в городской школе учителя получали положенную зарплату, а в сельской, где в местном бюджете денег нет, не получали вовсе.
С нового года зарплаты учителям будут повышены на 100%. Средняя зарплата учителя сейчас -- около 1 тысячи рублей. Даже ее увеличение до 2 тысяч проблему не решает. Мы это понимаем. Но это тоже ответ на ваш вопрос про "экономию на учителях" как якобы подлинную цель реформ.
"П.": И тем не менее введение так называемых Государственных именных финансовых обязательств, которыми согласно вашим планам студенты будут оплачивать свое обучение в вузах, -- разве это не переход к платности высшего образования, то есть перекладывание финансирования образования с государства на граждан?
В.Ф.: Мы настаиваем на том, что высшее образование останется бесплатным для всех способных, показавших хорошие знания на едином экзамене выпускников. По закону -- и его отменять никто не собирается -- мы должны бесплатно готовить не менее 170 студентов на 10 тыс. населения. Сейчас -- 182.
А что касается системы платного высшего образования, то она у нас уже сложилась -- сейчас каждый четвертый студент и так обучается за деньги. Но сформировалась эта система стихийно и привела, подчеркну, к падению качества образования: вузы, как чисто коммерческие, так и с платными отделениями, держатся за тех, кто платит, а вопросы качества обучения часто ставят на второе место.
Кроме того, уровень оплаты никак не зависит от того, как именно были сданы вступительные экзамены. То ли человек недобрал один балл, то ли 10 -- он платит одинаково. Поэтому мы и собираемся ввести государственные именные финансовые обязательства. Подчеркну -- государственные. То есть, оплачиваемые из бюджета.
Если выпускник сдает единый экзамен, например, на высший балл, он получает наибольший уровень государственного финансирования. С таким аттестатом его примут в любой вуз, и институт получит максимально возможное госфинансирование на этого студента. Сам же студент не будет платить ни копейки.
Если по итогам обучения в школе юноша или девушка получают несколько более низкий балл -- ГИФО будет меньше. И вот в этом случае при поступлении в престижный вуз часть средств студент будет доплачивать (к примеру, за один год обучения на экономических факультетах провинциальных вузов нужно заплатить около $500--600, тогда как ГИФО уровня "Б" покроет только 12 тыс. руб., то есть около $400. -- "Профиль").
Если оценка еще ниже, то уровень финансирования минимален. Студент с таким аттестатом бесплатно сможет учиться лишь в ограниченном числе вузов -- там, где конкурса либо нет вообще, либо он минимален.
Если же оценка ниже минимума, то бесплатного образования ее обладатель не получит вообще. Либо ему придется подготовиться и сдать экзамен еще раз, на следующий год.
Таким образом, мы привязываем оплату к успеваемости и подвигнем вузы конкурировать за уровень госфинансирования.
"П.": Еще один часто повторяемый аргумент оппонентов реформы гласит, что планируемый переход на 12-летнее обучение -- шаг необдуманный. Это мнение очень широко распространено. В частности, об этом говорит Солженицын...
В.Ф.: И тут же предлагает больше внимания и больше часов уделять урокам литературы, истории, русского языка. В Российской академии наук уверены, что необходимо более глубоко изучать физику и математику, химию и биологию. Общество требует, чтобы больше часов выделялось под иностранные языки. Назрела необходимость увеличить объемы преподавания основ права и экономики и т.д.
При этом мы хотим все втиснуть в рамки 11 лет. Это невозможно. Почти весь остальной мир давно уже перешел на 12- и 13-летнее образование.
Мы предлагаем начинать обучение детей на год раньше -- в 6 лет, а начальную школу сделать четырехгодичной. Это не значит, что мы механически начинаем преподавать шестилетним детям то, чему учили семилетних. Меняется количество и состав предметов. Так, иностранный язык будет теперь начинаться со 2-го класса. Это логично, потому что актуальность языковой подготовки растет, а дети в 7-8 лет усваивают язык существенно быстрее, чем в 11--12.
"П.": Когда начнется переход на 12-летнее обучение?
В.Ф.: Ряд школ начали принимать шестилеток для обучения не по 11-летней, а по 12-летней новой программе уже в этом году.
В целом эксперимент будет длиться 6--7 лет. Понятно, что за меньший срок полностью поменять программу, написать новые учебники, опробировать их и т.п. просто невозможно.
Возможно, что через 2--3 года начнут работать и профильные школы для старших классов.
"П.": А это что такое?
В.Ф.: Несколько лет назад проводилось исследование качества образования. Выяснилось, что более половины учеников старших классов не усваивают даже 50% материала по физике и химии. В принципе, это понятно. Речь идет даже не о качестве преподавания. В ряде случаев старшеклассники уже выбрали гуманитарный профиль и им совершенно не нужны глубокие знания по физике. Поэтому есть смысл после 9 класса получать специализированное -- либо гуманитарное, либо техническое -- образование. То есть углубленно изучать те предметы, которые нужны будут для поступления в вуз. Это позволит сэкономить и бюджетные деньги, и деньги родителей, которые будут меньше тратиться на репетиторов. Понятно, что это потребует существенного пересмотра не только программы 10--12-х, но и 5--9-х классов. В частности, нужно будет написать новые учебники, подготовить преподавателей.
"П.": Кстати, об учебниках. Говорят, в результате реформы все опять будут обучаться по одинаковым книжкам?
В.Ф.: Нет. Поясню, откуда появились такие слухи.
По нашим законам производство, например, лекарств и детского питания лицензируется. А учебников -- нет. То есть фактически любой человек может написать учебник, издать его и пролоббировать, чтобы его купила та или иная школа, даже если государство (Министерство образования) не даст разрешения на допуск учебника в школу. Согласитесь, что это как минимум странно...
"П.": Вы предлагаете ввести лицензирование производства учебников?
В.Ф.: Мы предлагаем создать на федеральном уровне государственно-общественную структуру, которая бы проверяла, насколько учебник соответствует программе, и рекомендовала или не рекомендовала бы его для использования. Точнее, такая структура уже существует при Минобразования. Но ее деятельность и полномочия не закреплены законодательно. Надеюсь, что уже в 2002 году такая структура будет выведена на федеральный уровень, внесут и соответствующие изменения в законодательство.
"П.": Каковы ее функции?
В.Ф.: Наш федеральный экспертный совет по учебной литературе состоит из 20 предметных комиссий, в которые входят лучшие специалисты по предметам. Возможно, имеет смысл ввести туда и представителей парламента, общественности и т.п. Более того, мы вывели из его состава авторов действующих учебников, чтобы отбор был неангажированным. Когда совет будет представлен на федеральном уровне, имеет смысл наделить его полномочиями допускать или не допускать для использования тот или иной учебник и запретить использование учебников без согласия совета.
Сейчас, например, существует около 60 учебников по истории. Это запутывает и преподавателей, и учеников. Я считаю, что должно быть 3 разных учебника по каждому предмету, которые будут рекомендованы для использования. И ряд других, которые просто допущены советом по учебной литературе. Их тоже можно использовать, но тогда школа берет на себя некоторый риск, потому что мы говорим: все допущенные учебники вполне адекватны, но именно эти три -- самые лучшие.
"П.": А кто именно будет выбирать, по какому из трех учить детей?
В.Ф.: Сейчас это делает школа или районо, то есть те, кто, собственно, платит деньги. Думаю, что такая система вполне жизнеспособна.
"П.": Где гарантии, что не будут лоббироваться не самые качественные учебники?
В.Ф.: Повторяю: некачественные мы просто не будем допускать. А лоббирование -- это даже хорошо. У района появится возможность торговаться, сбивать цену. Тем более что качество преподавания, в том числе и выбор учебника, проверяется. Единый государственный экзамен, который будет введен в ближайшие год-два, покажет, насколько правильно был сделан выбор.
"П.": Давайте подробнее про единый госэкзамен поговорим -- раньше мы только упоминали его.
В.Ф.: Мы периодически жалуемся на то, что наши школьные аттестаты не принимают в других странах. Причина проста. За рубежом нам говорят, что оценка в аттестате -- это не государственная аттестация, а оценка, которую учительница Мария Ивановна поставила сама себе за то, как она обучала Васю Иванова. И в этом есть доля истины. Единый госэкзамен будет проводиться независимой комиссией. Результаты его станут проверять независимые же преподаватели, которые даже не будут знать, чью работу они проверяют. Таким образом, мы, с одной стороны, станем контролировать качество преподавания, а с другой -- решим ряд проблем доступности высшего образования и "блата" в вузах. Ведь результаты госэкзамена будут служить основанием и для приема в вуз. Человек посылает полученные им на едином экзамене результаты в ряд вузов (при этом никуда не нужно ехать), и мы, таким образом, не теряем способных выпускников, расширяем доступность и эффективность приема в вузы.
Не секрет, что сейчас поступить в престижный вуз могут либо те, кто имеет договоренности в приемной комиссии, либо те, кто пользовался услугами репетитора из этого вуза, либо учащиеся ряда школ, с которыми вуз имеет договорные отношения. Все эти пути предполагают довольно существенные материальные затраты, которые очень многим родителям просто не по карману. Кроме того, большинство живущих в провинции просто не имеют материальной возможности отправить даже очень талантливого ребенка в Москву, чтобы он попытался поступить в престижный вуз.
"П.": Но ведь требования в престижных московских вузах существенно выше, чем в обычных провинциальных. Как можно судить об уровне подготовки абитуриента по "слепым" результатам единого экзамена?
В.Ф.: Ну, во-первых, экзамен будет не совсем единым. Скорее всего, будет три уровня требований. Первый -- самый простой -- для тех, кто не собирается поступать в вуз. Второй -- более сложный -- для тех, кто намерен штурмовать обычный институт. Третий -- для самых престижных учебных заведений. Понятно, что вопросы для тестов будут разрабатываться именно в расчете на разный уровень требований. Более того, в ряде вузов (институтах культуры, искусства, институтах физкультуры и т.п.) мы разрешим вводить дополнительный экзамен -- например, творческий конкурс. Возможно, ряду вузов будет разрешено принимать 10% студентов по собственному усмотрению. Таким образом, мы решим проблему для специализированных школ и прочих "приближенных" заведений.
"П.": Пока единый госэкзамен -- это эксперимент. Когда он будет распространен повсеместно?
В.Ф.: Никто ничего одномоментно менять не собирается. Переход будет осуществлен постепенно. Он должен завершиться к 2004 -- 2005 году.
В чем, собственно, будет состоять эта реформа, рассказывает министр образования РФ Владимир ФИЛИППОВ."Профиль": Владимир Михайлович, вы, думаю, знаете, что у намечаемой реформы образования немало противников. Многие, например, считают, что главная, хотя и тщательно скрываемая цель преобразований -- уменьшить расходы государства в сфере образования и переложить их на граждан.
Владимир Филиппов: Ничего подобного. Причины модернизации (речь идет не о кардинальной реформе, а именно о модернизации) совершенно иные. Но об этом позже. Посмотрим сначала, насколько озвученное вами мнение соответствует истине.
Уже решено с будущего года перевести финансирование школ из муниципальных бюджетов в региональные. Трансферты регионам из федерального бюджета будут целевыми и реализовываться будут через казначейство. Вот вам и ответ на вопрос про "сокращение нагрузки".
А пошли мы на такой шаг потому, что в последние годы школа финансировалась из муниципальных бюджетов. В результате зачастую складывалась ситуация, при которой в городской школе учителя получали положенную зарплату, а в сельской, где в местном бюджете денег нет, не получали вовсе.
С нового года зарплаты учителям будут повышены на 100%. Средняя зарплата учителя сейчас -- около 1 тысячи рублей. Даже ее увеличение до 2 тысяч проблему не решает. Мы это понимаем. Но это тоже ответ на ваш вопрос про "экономию на учителях" как якобы подлинную цель реформ.
"П.": И тем не менее введение так называемых Государственных именных финансовых обязательств, которыми согласно вашим планам студенты будут оплачивать свое обучение в вузах, -- разве это не переход к платности высшего образования, то есть перекладывание финансирования образования с государства на граждан?
В.Ф.: Мы настаиваем на том, что высшее образование останется бесплатным для всех способных, показавших хорошие знания на едином экзамене выпускников. По закону -- и его отменять никто не собирается -- мы должны бесплатно готовить не менее 170 студентов на 10 тыс. населения. Сейчас -- 182.
А что касается системы платного высшего образования, то она у нас уже сложилась -- сейчас каждый четвертый студент и так обучается за деньги. Но сформировалась эта система стихийно и привела, подчеркну, к падению качества образования: вузы, как чисто коммерческие, так и с платными отделениями, держатся за тех, кто платит, а вопросы качества обучения часто ставят на второе место.
Кроме того, уровень оплаты никак не зависит от того, как именно были сданы вступительные экзамены. То ли человек недобрал один балл, то ли 10 -- он платит одинаково. Поэтому мы и собираемся ввести государственные именные финансовые обязательства. Подчеркну -- государственные. То есть, оплачиваемые из бюджета.
Если выпускник сдает единый экзамен, например, на высший балл, он получает наибольший уровень государственного финансирования. С таким аттестатом его примут в любой вуз, и институт получит максимально возможное госфинансирование на этого студента. Сам же студент не будет платить ни копейки.
Если по итогам обучения в школе юноша или девушка получают несколько более низкий балл -- ГИФО будет меньше. И вот в этом случае при поступлении в престижный вуз часть средств студент будет доплачивать (к примеру, за один год обучения на экономических факультетах провинциальных вузов нужно заплатить около $500--600, тогда как ГИФО уровня "Б" покроет только 12 тыс. руб., то есть около $400. -- "Профиль").
Если оценка еще ниже, то уровень финансирования минимален. Студент с таким аттестатом бесплатно сможет учиться лишь в ограниченном числе вузов -- там, где конкурса либо нет вообще, либо он минимален.
Если же оценка ниже минимума, то бесплатного образования ее обладатель не получит вообще. Либо ему придется подготовиться и сдать экзамен еще раз, на следующий год.
Таким образом, мы привязываем оплату к успеваемости и подвигнем вузы конкурировать за уровень госфинансирования.
"П.": Еще один часто повторяемый аргумент оппонентов реформы гласит, что планируемый переход на 12-летнее обучение -- шаг необдуманный. Это мнение очень широко распространено. В частности, об этом говорит Солженицын...
В.Ф.: И тут же предлагает больше внимания и больше часов уделять урокам литературы, истории, русского языка. В Российской академии наук уверены, что необходимо более глубоко изучать физику и математику, химию и биологию. Общество требует, чтобы больше часов выделялось под иностранные языки. Назрела необходимость увеличить объемы преподавания основ права и экономики и т.д.
При этом мы хотим все втиснуть в рамки 11 лет. Это невозможно. Почти весь остальной мир давно уже перешел на 12- и 13-летнее образование.
Мы предлагаем начинать обучение детей на год раньше -- в 6 лет, а начальную школу сделать четырехгодичной. Это не значит, что мы механически начинаем преподавать шестилетним детям то, чему учили семилетних. Меняется количество и состав предметов. Так, иностранный язык будет теперь начинаться со 2-го класса. Это логично, потому что актуальность языковой подготовки растет, а дети в 7-8 лет усваивают язык существенно быстрее, чем в 11--12.
"П.": Когда начнется переход на 12-летнее обучение?
В.Ф.: Ряд школ начали принимать шестилеток для обучения не по 11-летней, а по 12-летней новой программе уже в этом году.
В целом эксперимент будет длиться 6--7 лет. Понятно, что за меньший срок полностью поменять программу, написать новые учебники, опробировать их и т.п. просто невозможно.
Возможно, что через 2--3 года начнут работать и профильные школы для старших классов.
"П.": А это что такое?
В.Ф.: Несколько лет назад проводилось исследование качества образования. Выяснилось, что более половины учеников старших классов не усваивают даже 50% материала по физике и химии. В принципе, это понятно. Речь идет даже не о качестве преподавания. В ряде случаев старшеклассники уже выбрали гуманитарный профиль и им совершенно не нужны глубокие знания по физике. Поэтому есть смысл после 9 класса получать специализированное -- либо гуманитарное, либо техническое -- образование. То есть углубленно изучать те предметы, которые нужны будут для поступления в вуз. Это позволит сэкономить и бюджетные деньги, и деньги родителей, которые будут меньше тратиться на репетиторов. Понятно, что это потребует существенного пересмотра не только программы 10--12-х, но и 5--9-х классов. В частности, нужно будет написать новые учебники, подготовить преподавателей.
"П.": Кстати, об учебниках. Говорят, в результате реформы все опять будут обучаться по одинаковым книжкам?
В.Ф.: Нет. Поясню, откуда появились такие слухи.
По нашим законам производство, например, лекарств и детского питания лицензируется. А учебников -- нет. То есть фактически любой человек может написать учебник, издать его и пролоббировать, чтобы его купила та или иная школа, даже если государство (Министерство образования) не даст разрешения на допуск учебника в школу. Согласитесь, что это как минимум странно...
"П.": Вы предлагаете ввести лицензирование производства учебников?
В.Ф.: Мы предлагаем создать на федеральном уровне государственно-общественную структуру, которая бы проверяла, насколько учебник соответствует программе, и рекомендовала или не рекомендовала бы его для использования. Точнее, такая структура уже существует при Минобразования. Но ее деятельность и полномочия не закреплены законодательно. Надеюсь, что уже в 2002 году такая структура будет выведена на федеральный уровень, внесут и соответствующие изменения в законодательство.
"П.": Каковы ее функции?
В.Ф.: Наш федеральный экспертный совет по учебной литературе состоит из 20 предметных комиссий, в которые входят лучшие специалисты по предметам. Возможно, имеет смысл ввести туда и представителей парламента, общественности и т.п. Более того, мы вывели из его состава авторов действующих учебников, чтобы отбор был неангажированным. Когда совет будет представлен на федеральном уровне, имеет смысл наделить его полномочиями допускать или не допускать для использования тот или иной учебник и запретить использование учебников без согласия совета.
Сейчас, например, существует около 60 учебников по истории. Это запутывает и преподавателей, и учеников. Я считаю, что должно быть 3 разных учебника по каждому предмету, которые будут рекомендованы для использования. И ряд других, которые просто допущены советом по учебной литературе. Их тоже можно использовать, но тогда школа берет на себя некоторый риск, потому что мы говорим: все допущенные учебники вполне адекватны, но именно эти три -- самые лучшие.
"П.": А кто именно будет выбирать, по какому из трех учить детей?
В.Ф.: Сейчас это делает школа или районо, то есть те, кто, собственно, платит деньги. Думаю, что такая система вполне жизнеспособна.
"П.": Где гарантии, что не будут лоббироваться не самые качественные учебники?
В.Ф.: Повторяю: некачественные мы просто не будем допускать. А лоббирование -- это даже хорошо. У района появится возможность торговаться, сбивать цену. Тем более что качество преподавания, в том числе и выбор учебника, проверяется. Единый государственный экзамен, который будет введен в ближайшие год-два, покажет, насколько правильно был сделан выбор.
"П.": Давайте подробнее про единый госэкзамен поговорим -- раньше мы только упоминали его.
В.Ф.: Мы периодически жалуемся на то, что наши школьные аттестаты не принимают в других странах. Причина проста. За рубежом нам говорят, что оценка в аттестате -- это не государственная аттестация, а оценка, которую учительница Мария Ивановна поставила сама себе за то, как она обучала Васю Иванова. И в этом есть доля истины. Единый госэкзамен будет проводиться независимой комиссией. Результаты его станут проверять независимые же преподаватели, которые даже не будут знать, чью работу они проверяют. Таким образом, мы, с одной стороны, станем контролировать качество преподавания, а с другой -- решим ряд проблем доступности высшего образования и "блата" в вузах. Ведь результаты госэкзамена будут служить основанием и для приема в вуз. Человек посылает полученные им на едином экзамене результаты в ряд вузов (при этом никуда не нужно ехать), и мы, таким образом, не теряем способных выпускников, расширяем доступность и эффективность приема в вузы.
Не секрет, что сейчас поступить в престижный вуз могут либо те, кто имеет договоренности в приемной комиссии, либо те, кто пользовался услугами репетитора из этого вуза, либо учащиеся ряда школ, с которыми вуз имеет договорные отношения. Все эти пути предполагают довольно существенные материальные затраты, которые очень многим родителям просто не по карману. Кроме того, большинство живущих в провинции просто не имеют материальной возможности отправить даже очень талантливого ребенка в Москву, чтобы он попытался поступить в престижный вуз.
"П.": Но ведь требования в престижных московских вузах существенно выше, чем в обычных провинциальных. Как можно судить об уровне подготовки абитуриента по "слепым" результатам единого экзамена?
В.Ф.: Ну, во-первых, экзамен будет не совсем единым. Скорее всего, будет три уровня требований. Первый -- самый простой -- для тех, кто не собирается поступать в вуз. Второй -- более сложный -- для тех, кто намерен штурмовать обычный институт. Третий -- для самых престижных учебных заведений. Понятно, что вопросы для тестов будут разрабатываться именно в расчете на разный уровень требований. Более того, в ряде вузов (институтах культуры, искусства, институтах физкультуры и т.п.) мы разрешим вводить дополнительный экзамен -- например, творческий конкурс. Возможно, ряду вузов будет разрешено принимать 10% студентов по собственному усмотрению. Таким образом, мы решим проблему для специализированных школ и прочих "приближенных" заведений.
"П.": Пока единый госэкзамен -- это эксперимент. Когда он будет распространен повсеместно?
В.Ф.: Никто ничего одномоментно менять не собирается. Переход будет осуществлен постепенно. Он должен завершиться к 2004 -- 2005 году.
ВЛАДИМИР ЗМЕЮЩЕНКО
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
