Архивная публикация 1999 года: "Петьку лысого знаешь?"
Осторожно, трансплантанты! Силиконовый бюст отпадает по частям. Не приживается, зараза, на новом месте. Отторгается организмом. Искусственные волосы выпадают при использовании определенных шампуней. Керамические зубы надо постоянно обновлять. Короче, люди, природа бдительна: она боролась и будет бороться с нами. И иногда мы сами ей в этом помогаем.Сборно-разборная конструкция. Вставные зубы и глаза. Пересаженные: кожа, почки, печень, сердце и легкие. Протезы: руки, ноги и половые органы. Волосы... Ну их можно просто высевать на обозначившейся лысине.
Не дай Бог подраться. Запчасти, на фиг, не соберешь. Рискуешь получить обратно некомплект.
-- Ребята, глаз куда закатился? -- кричал мой одноклассник Стасик Коваленко после бурных разборок на переменке. Надо сказать, народ в наших классах подобрался, как писал красноармеец Сухов, душевный, с огоньком. И заслышав звонок, все дружно бросались на поиски закатившегося глаза. Потом глаз ополаскивали в школьном умывальнике. Стасик вставлял радужный фарфоровый шар в пустую глазницу и отправлялся на урок.
Остается вопрос: что делать с бессмертной душой? Она, вообще, где? Если, как думали древние, где-то между двумя сердечными желудочками, то дела наши плохи. Пересадят жизненно важный орган -- и прощайся со своей душой. Если свила гнездо в мозгах, тогда еще ничего, живем. Настораживает, однако, голова профессора Доуэля. Потому что с душой, гляделками, ушами и насморком, но без всего остального тоже не жизнь.
Я так думаю, что в ближайшее время вопрос запчастей отпадет. Все будет решаться клонированием. Получаешь вместо себя такой же экземпляр, но совершенно новенький. Зубы не гнилые, перхоти нет. Какая там язва! Перевариваешь все с добросовестностью акулы.
Опять-таки вопрос с бессмертной душой. Куда старую девать? Места в этом самом загончике между сердечными желудочками не так уж и много. Тут и до коммунальных склок рукой подать.
Ладно. Если серьезно. Задайте любому лысому вопрос. Что лучше: голова как колено или отсутствие, скажем, глаза. Или одного уха. Он ответит, не запнувшись: отрежьте от меня что хотите. Но только чтобы хэир был.
Хотя, в сущности, бессмысленная вещь абсолютно. Ну ресницы глаза от всякой дряни защищают. Брови тоже. Волосы в носу, как утверждает наука, задерживают микробы. Но волосы на голове с изобретением головных уборов, шлемов и касок вообще потеряли всякий смысл. Однако человечество переживает. И куча прохиндеев заработала большие деньги на витаминах, шампунях, лосьонах и т.д. для лысых.
Ни у одного волосатика вы не найдете такого арсенала моющих средств, как у лысого.
А они не растут! Не растут, проклятые! Нервные клетки не восстанавливаются. Выпавшие -- покидают нашу голову навсегда. Бессмертны только заменители.
Вообще, Мурзик давно научился делать вид, что у него-то все в порядке. И что нездоровое любопытство остальных -- это их личная проблема. Это был тонкий тактический ход. На вопрос начальника: "Вам не холодно?" (кивок в сторону открытой форточки) -- Мурзик отвечал "нет" таким тоном, что шеф чувствовал себя бестактной скотиной.
Мурзик работал под началом моей матушки. Вообще-то звали его Петя. Но об этом вспоминали только в официальной обстановке. Прозвище Мурзик прилипло к его сияющему, правильной формы, черепу, как будто кто-то вывел его фломастером. Мурзик был голубоглаз. Уши-варенички, не прикрытые волосами, вызывали нехорошие людоедские чувства. (В отсутствие Мурзика на ура шла история, как на новогодней вечеринке секретарша шефа Леночка, перебрав шампанского, пригласила польщенного Мурзика танцевать и укусила его за ухо.)
У Мурзика была масса достоинств. Зная, что его нагая голова вызывает сложные и противоречивые чувства, самым безвредным из которых была неловкость, Мурзик был отличным работником. Он занимался спортом. Дарил дамам в отделе цветы на день рождения. Произносил длинные старомодные тосты на корпоративных днях рождения. Он был пунктуален, как старик Кант, по которому горожане, как известно, сверяли часы.
Надо ли уточнять, что Мурзик был несчастлив в любви? Девушки цепенели, глядя на его розовый блестящий котелок. И сама мысль, что этот котелок еще и разговаривает, смотрит и шмыгает носом, вызывала у них панику.
Парики не решали проблемы. Они скользили, были скверного качества. Носить вместе с париком головной убор было неудобно. А не носить -- невозможно: ветер сдувал парик с головы. И дикий крик: "Мужчина, у вас унесло голову!" (так завопила гостья столицы, на глазах у которой порыв ветра снес с Мурзиковой головы очередной парик) -- стоял в ушах у несчастного Мурзика, когда он размышлял о своей беде.
Хуже всего в париках было то, что они вызывали бешеный хохот у тех, кто знал Мурзика лысым. Умение держать себя в руках, в общем-то вполне реанимируемое в других ситуациях, здесь коварно буксовало. Отдел переставал работать: невозможно же целый день сидеть, не поднимая глаз, уставившись в бумажки. И стоило Мурзику выйти в коридор хотя бы по естественной надобности, каждый встречный начинал давиться от хохота или запрыгивать в первый попавшийся кабинет, чтобы избежать непристойной сцены.
Что и говорить. Жизнь Мурзика была ужасна. А ведь ему было уже за тридцать. И надо было устраивать свою жизнь и т.д. и т.п. Занервничаешь тут. Тем более что обстоятельства Мурзиковой жизни сформировали в нем бесценные по нынешним временам качества. Мурзик был чадолюбив. По этой причине его с большим удовольствием звали в дома, где было много детей. Пока "цветы жизни" ездили на Мурзике верхом, играли с ним в "пары-выры" и "колечко-колечко, выйди на крылечко", взрослые оттягивались за столом. Так, что через три-четыре часа не могли скрыть удивления, обнаружив растерзанного Мурзика в соседней комнате.
-- Ну ты как? -- спрашивали они от неожиданности.
-- Замечательно! -- с воодушевлением говорил Мурзик.
Кроме того, Мурзик был хозяйственный, умел готовить, стирать, пылесосить. У него был хороший характер. Терпеливость и лояльность к людям -- то немногое, что смогло произрасти на его голой голове.
Короче, Мурзик был сокровище для любой женщины. Но лысое. А поскольку бабы -- дуры, то Мурзику приходилось культивировать свои замечательные качества в одиночестве.
Правда, была еще некая Марина. С ней у Мурзика был длинный телефонный роман. "Амур и Психея. ХХ век" -- наверное, их отношения можно было назвать именно так. Как и в предложенной легенде, Мурзик имел возможность свою Марину наблюдать (она работала в соседнем офисе). Она же могла его только слышать и рисовать в своем девичьем воображении загадочного кавалера. Сколько ни просила Марина о встрече, Мурзик, как мог, уворачивался. То он уезжал в командировку. То ложился в больницу. То сидел над срочной работой. Представить, что любимая девушка увидит его натуральную красоту?! "Нет, что угодно, какое угодно вранье, только не свидание",-- думал он, наблюдая в окно, как Марина паркуется у соседнего подъезда.
-- Петр Матвеевич, зачем вы терзаете девушку? -- говорила матушка, становившаяся невольной свидетельницей подобных сцен.
-- Лысый влюбленный -- это извращение. Ненормальность,-- отвечал, бледнея, Мурзик.
-- Знаете, что говорила по этому поводу Раневская? Почему извращениями считаются лесбиянство и мужской гомосексуализм? Хоккей на траве и балет на льду -- вот это извращения.
Но наука, как известно, не стоит на месте. И вот появились первые объявления о пересадке волос с одного места (с затылка, к примеру) на облысевшие места (тот же лоб). Но у Мурзика на затылке ничего не было -- так же как и на лбу. Особо бдительно Мурзик отсматривал Кобзона: у того, по слухам, с хэиром тоже были проблемы. Про парики Кобзона он знал десятка два анекдотов. Почему, собственно, с париками и завязал.
И вот народная молва донесла до Мурзика, что Кобзон вживил себе искусственные волосы. Навел справки: ужас-ужас-ужас. Вживление одной биофибры (искусственная волосина) -- от $1,5 до $1,7. В зависимости от длины и курчавости волос. Делают эту биофибру из полимерного материала с добавлением компонентов конского волоса.
А теперь игра "Что? Где? Когда?" для отдельно взятого читателя. Сколько волос у человека на голове, если известно, что за ликвидацию залысин или плеши надо выложить приблизительно $2000?
Угадал тот, кто побежал за корвалолом.
Правильный ответ: в среднем у брюнетов 150 тысяч волосинок. У блондинов -- 100 тысяч.
Нет-нет, не все так страшно. Речь не идет о высаживании всех 100 тысяч полагающихся человеку волосин-биофибр. Тут главное -- создать оптический эффект. Типа: есть, растет. Соответственно, достаточно 10--12 тысяч биофибр. Соответственно, вся операция стоит примерно $15 тысяч.
Мурзик решил стать блондином. Ему всегда нравилось сочетание карих глаз и светлых волос. У него будет кудрявая шевелюра. Кудри могут быть редкие, но объем давать. (Из письма: "Дорогая редакция, помогите! У меня начали жидеть волосы".)
Потом Мурзик сфотографировался. Купил журнал "Семь дней" и снял скальп с Пьера Ришара (был еще и Укупник, но он по формату не совпадал с фотографией Мурзика). И наклеил шевелюру Ришара на свою фотку.
Вид был чудовищный. Тогда Мурзик немножко постриг волосы Ришара, пригладил. Чтоб на работу можно было ходить. Получилось получше. Потом Мурзик сообразил, что на полученной картинке чего-то не хватает. Он долго разглядывал картинку. Пока его не осенило: брови! Из остатков ришаровских кудрей он вырезал себе брови и наклеил на фотку.
В принципе, этот тип был даже ничего. Но Мурзик расхохотался. Более нелепого лица представить было невозможно.
После чего Мурзик задумался над суммой. Зашибись, как говорит мой друг Гавриков. Даже при условии, что кудри будут (сионистам не возбуждаться!) жидкие. Мурзик помножил свою зарплату (при условии что он не будет есть, пить, платить за газ и телефон) на число месяцев в году. И понял, что пересадку волос ему сделают, если только он умрет от голода и холода.
Была семейная дача в Снегирях. Мурзик представил истерику мамы, ее сердечный приступ и смутился: он был почтительным, хорошим сыном. В сущности, можно было бы попытаться продать квартиру и переехать жить к маме. У Мурзика защемило сердце: начинать новую жизнь на маминой жилплощади ему не хотелось. С мамой можно жить и лысым, без рук, без ног и даже с калоотводной трубочкой в боку.
Ну ладно, в конце концов, существуют подоконники.
Итак -- или годовая зарплата без вычетов. Проданная дача. Квартира. Биофибра, извините.
Мурзик вспомнил, как ему на прошлой работе предлагали взятки. Чистоплюй, дурак. Надо было брать.
На следующее утро Мурзик сидел у мамы на кухне. Мама смотрела на него любящими близорукими глазами и плакала. Оно была хорошая мама и очень хотела внуков. Потом она нашла ключик от секретера. И некоторое время спустя принесла целлофановый пакетик.
-- Здесь десять тысяч,-- сказала мама.-- Я думала, половину тебе на свадьбу, половину мне на похороны.
Теперь заплакал Мурзик.
-- Если хочешь,-- сказала мама,-- я позвоню твоему отцу.
Это был жест и жертва. С Мурзиковым папой она не общалась с момента развода, который случился, когда Мурзику было полтора года.
-- Не надо,-- сказал Мурзик.
Как я и говорил, он был хорошим сыном.
Еще шесть тысяч Мурзик набрал по знакомым.
Надо ли описывать Мурзиковы мучения дальше? Они, как и все мучения бедности, неинтересны. Интересны мучения богатых -- потому что экзот.
-- Три машины, свой дом -- и так страдает,-- говорила моя домработница по поводу просмотра фильма "Просто Мария".
На самом деле, если чьи страдания и интересны, то либо существа простого, с христианской душой. Либо сложного интеллигентского, с вывернутым сознанием. В первом случае наблюдателю открывается Бог, во втором -- бездны. Что еще раз подтверждает вывод Владимира Ильича (лысого, кстати), что интеллигенция -- говно.
Эта сумма была собрана. Вот что удивительно. Мурзик от экономии сильно стаял. Худоба оказалась ему сильно к лицу. Сразу обозначился крупный прямой нос, впалые скулы, широкие плечи.
И вот в определенный день, попрощавшись с бедной Мариной (по моему, он довел ее уже до полной истерики), он лег на операцию.
...В то утро я подвозил мать на работу. Прямо у входа в офис стоял Мурзик и целовался с Мариной.
-- Петр Матвеевич! Я надеюсь, вы заглянете сегодня на работу? -- рявкнула мать над самым ухом у парочки.
Петя посмотрел на мир, в котором помещались все мы: голубое весеннее солнце, набухшие почки, мама, рассыпавшиеся по асфальту тюльпаны,-- и сказал: "Зравствуйте".
Его взгляд -- взгляд совершенно счастливого человека -- свидетельствовал об одном: все кругом были так неполноценны по сравнению с Петей и счастьем, которое обрушилось на него.
Я даже не сразу обратил внимание на то, что Петя не был лысым. Мягкие русые короткие кудри обрамляли его высокий лоб. Из-под светлых бровей карие глаза смотрели выразительно и весело.
-- Поздравляю вас, Петя,-- сказал я.
Он кивнул.
-- До вечера,-- прощебетала Марина.
Вы думаете, это happy end? Отнюдь.
Оставим события вечера, ночи и утра, когда Марина варила кофе для Пети, а Петя побежал за цветами к метро. Опустим восхищение сослуживцев и их горячие поздравления.
Наконец телега докатилась и до Петиных приятелей. И было решено собраться всем вместе отметить Петино возрождение. Его новую жизнь. Его любовь. Мальчишник. Гип-гип. Ура!
Это была грандиозная пьянка. Сколько они выпили, науке неизвестно. Краткие строки милицейского протокола гласят следующее: побежав ночью за "догоном", Петя увидел доблестных милиционеров и попытался их поцеловать. Один из них кричал: "Меня нельзя трогать руками", другой заподозрил в Пете гомосексуалиста. И попытался скрутить Петю. Но не смог, потому что Петя потерял равновесие и упал. Падая, он шмякнул авоськой с бутылками (нечаянно, разумеется) по витрине ночного магазина. Вдребезги. И витрина, и бутылки. Сам Петя -- окровавлен, но по-прежнему счастлив. Чтобы выразить свое счастье, он полез на фонарь снять флаг Российской Федерации, которыми украсили город по случаю национального праздника Масленицы. Тут милиционеры, увидев, что окровавленный пьяный гомосексуалист посягает на символы российской государственности...
Продолжать ли?
Утром маме позвонили из вытрезвителя с вопросом, правда ли, что у нее работает Петр Матвеевич Анисимов? Мать, холодея, подтвердила: да работает. К моменту, когда она уже сообразила что к чему и дозвонилась в вытрезвитель, ей сказали: товарищ Анисимов переведен в КПЗ. За посягательство на символы российской государственности и злостное хулиганство (непристойные предложения работникам милиции). Мама схватилась за голову и начала звонить своему бывшему поклоннику, а ныне большому милицейскому начальнику в городе Москве. С начальником соединили сразу. Мама тут же выпалила ему, что случилось. Начальник тут же принял меры.
Он перезвонил минут через пятнадцать:
-- Ну что ты всполошилась? -- сказал он басом.-- С парнем ничего плохого не произошло. Его только обрить и успели.
Осторожно, трансплантанты! Силиконовый бюст отпадает по частям. Не приживается, зараза, на новом месте. Отторгается организмом. Искусственные волосы выпадают при использовании определенных шампуней. Керамические зубы надо постоянно обновлять. Короче, люди, природа бдительна: она боролась и будет бороться с нами. И иногда мы сами ей в этом помогаем.Сборно-разборная конструкция. Вставные зубы и глаза. Пересаженные: кожа, почки, печень, сердце и легкие. Протезы: руки, ноги и половые органы. Волосы... Ну их можно просто высевать на обозначившейся лысине.
Не дай Бог подраться. Запчасти, на фиг, не соберешь. Рискуешь получить обратно некомплект.
-- Ребята, глаз куда закатился? -- кричал мой одноклассник Стасик Коваленко после бурных разборок на переменке. Надо сказать, народ в наших классах подобрался, как писал красноармеец Сухов, душевный, с огоньком. И заслышав звонок, все дружно бросались на поиски закатившегося глаза. Потом глаз ополаскивали в школьном умывальнике. Стасик вставлял радужный фарфоровый шар в пустую глазницу и отправлялся на урок.
Остается вопрос: что делать с бессмертной душой? Она, вообще, где? Если, как думали древние, где-то между двумя сердечными желудочками, то дела наши плохи. Пересадят жизненно важный орган -- и прощайся со своей душой. Если свила гнездо в мозгах, тогда еще ничего, живем. Настораживает, однако, голова профессора Доуэля. Потому что с душой, гляделками, ушами и насморком, но без всего остального тоже не жизнь.
Я так думаю, что в ближайшее время вопрос запчастей отпадет. Все будет решаться клонированием. Получаешь вместо себя такой же экземпляр, но совершенно новенький. Зубы не гнилые, перхоти нет. Какая там язва! Перевариваешь все с добросовестностью акулы.
Опять-таки вопрос с бессмертной душой. Куда старую девать? Места в этом самом загончике между сердечными желудочками не так уж и много. Тут и до коммунальных склок рукой подать.
Ладно. Если серьезно. Задайте любому лысому вопрос. Что лучше: голова как колено или отсутствие, скажем, глаза. Или одного уха. Он ответит, не запнувшись: отрежьте от меня что хотите. Но только чтобы хэир был.
Хотя, в сущности, бессмысленная вещь абсолютно. Ну ресницы глаза от всякой дряни защищают. Брови тоже. Волосы в носу, как утверждает наука, задерживают микробы. Но волосы на голове с изобретением головных уборов, шлемов и касок вообще потеряли всякий смысл. Однако человечество переживает. И куча прохиндеев заработала большие деньги на витаминах, шампунях, лосьонах и т.д. для лысых.
Ни у одного волосатика вы не найдете такого арсенала моющих средств, как у лысого.
А они не растут! Не растут, проклятые! Нервные клетки не восстанавливаются. Выпавшие -- покидают нашу голову навсегда. Бессмертны только заменители.
Вообще, Мурзик давно научился делать вид, что у него-то все в порядке. И что нездоровое любопытство остальных -- это их личная проблема. Это был тонкий тактический ход. На вопрос начальника: "Вам не холодно?" (кивок в сторону открытой форточки) -- Мурзик отвечал "нет" таким тоном, что шеф чувствовал себя бестактной скотиной.
Мурзик работал под началом моей матушки. Вообще-то звали его Петя. Но об этом вспоминали только в официальной обстановке. Прозвище Мурзик прилипло к его сияющему, правильной формы, черепу, как будто кто-то вывел его фломастером. Мурзик был голубоглаз. Уши-варенички, не прикрытые волосами, вызывали нехорошие людоедские чувства. (В отсутствие Мурзика на ура шла история, как на новогодней вечеринке секретарша шефа Леночка, перебрав шампанского, пригласила польщенного Мурзика танцевать и укусила его за ухо.)
У Мурзика была масса достоинств. Зная, что его нагая голова вызывает сложные и противоречивые чувства, самым безвредным из которых была неловкость, Мурзик был отличным работником. Он занимался спортом. Дарил дамам в отделе цветы на день рождения. Произносил длинные старомодные тосты на корпоративных днях рождения. Он был пунктуален, как старик Кант, по которому горожане, как известно, сверяли часы.
Надо ли уточнять, что Мурзик был несчастлив в любви? Девушки цепенели, глядя на его розовый блестящий котелок. И сама мысль, что этот котелок еще и разговаривает, смотрит и шмыгает носом, вызывала у них панику.
Парики не решали проблемы. Они скользили, были скверного качества. Носить вместе с париком головной убор было неудобно. А не носить -- невозможно: ветер сдувал парик с головы. И дикий крик: "Мужчина, у вас унесло голову!" (так завопила гостья столицы, на глазах у которой порыв ветра снес с Мурзиковой головы очередной парик) -- стоял в ушах у несчастного Мурзика, когда он размышлял о своей беде.
Хуже всего в париках было то, что они вызывали бешеный хохот у тех, кто знал Мурзика лысым. Умение держать себя в руках, в общем-то вполне реанимируемое в других ситуациях, здесь коварно буксовало. Отдел переставал работать: невозможно же целый день сидеть, не поднимая глаз, уставившись в бумажки. И стоило Мурзику выйти в коридор хотя бы по естественной надобности, каждый встречный начинал давиться от хохота или запрыгивать в первый попавшийся кабинет, чтобы избежать непристойной сцены.
Что и говорить. Жизнь Мурзика была ужасна. А ведь ему было уже за тридцать. И надо было устраивать свою жизнь и т.д. и т.п. Занервничаешь тут. Тем более что обстоятельства Мурзиковой жизни сформировали в нем бесценные по нынешним временам качества. Мурзик был чадолюбив. По этой причине его с большим удовольствием звали в дома, где было много детей. Пока "цветы жизни" ездили на Мурзике верхом, играли с ним в "пары-выры" и "колечко-колечко, выйди на крылечко", взрослые оттягивались за столом. Так, что через три-четыре часа не могли скрыть удивления, обнаружив растерзанного Мурзика в соседней комнате.
-- Ну ты как? -- спрашивали они от неожиданности.
-- Замечательно! -- с воодушевлением говорил Мурзик.
Кроме того, Мурзик был хозяйственный, умел готовить, стирать, пылесосить. У него был хороший характер. Терпеливость и лояльность к людям -- то немногое, что смогло произрасти на его голой голове.
Короче, Мурзик был сокровище для любой женщины. Но лысое. А поскольку бабы -- дуры, то Мурзику приходилось культивировать свои замечательные качества в одиночестве.
Правда, была еще некая Марина. С ней у Мурзика был длинный телефонный роман. "Амур и Психея. ХХ век" -- наверное, их отношения можно было назвать именно так. Как и в предложенной легенде, Мурзик имел возможность свою Марину наблюдать (она работала в соседнем офисе). Она же могла его только слышать и рисовать в своем девичьем воображении загадочного кавалера. Сколько ни просила Марина о встрече, Мурзик, как мог, уворачивался. То он уезжал в командировку. То ложился в больницу. То сидел над срочной работой. Представить, что любимая девушка увидит его натуральную красоту?! "Нет, что угодно, какое угодно вранье, только не свидание",-- думал он, наблюдая в окно, как Марина паркуется у соседнего подъезда.
-- Петр Матвеевич, зачем вы терзаете девушку? -- говорила матушка, становившаяся невольной свидетельницей подобных сцен.
-- Лысый влюбленный -- это извращение. Ненормальность,-- отвечал, бледнея, Мурзик.
-- Знаете, что говорила по этому поводу Раневская? Почему извращениями считаются лесбиянство и мужской гомосексуализм? Хоккей на траве и балет на льду -- вот это извращения.
Но наука, как известно, не стоит на месте. И вот появились первые объявления о пересадке волос с одного места (с затылка, к примеру) на облысевшие места (тот же лоб). Но у Мурзика на затылке ничего не было -- так же как и на лбу. Особо бдительно Мурзик отсматривал Кобзона: у того, по слухам, с хэиром тоже были проблемы. Про парики Кобзона он знал десятка два анекдотов. Почему, собственно, с париками и завязал.
И вот народная молва донесла до Мурзика, что Кобзон вживил себе искусственные волосы. Навел справки: ужас-ужас-ужас. Вживление одной биофибры (искусственная волосина) -- от $1,5 до $1,7. В зависимости от длины и курчавости волос. Делают эту биофибру из полимерного материала с добавлением компонентов конского волоса.
А теперь игра "Что? Где? Когда?" для отдельно взятого читателя. Сколько волос у человека на голове, если известно, что за ликвидацию залысин или плеши надо выложить приблизительно $2000?
Угадал тот, кто побежал за корвалолом.
Правильный ответ: в среднем у брюнетов 150 тысяч волосинок. У блондинов -- 100 тысяч.
Нет-нет, не все так страшно. Речь не идет о высаживании всех 100 тысяч полагающихся человеку волосин-биофибр. Тут главное -- создать оптический эффект. Типа: есть, растет. Соответственно, достаточно 10--12 тысяч биофибр. Соответственно, вся операция стоит примерно $15 тысяч.
Мурзик решил стать блондином. Ему всегда нравилось сочетание карих глаз и светлых волос. У него будет кудрявая шевелюра. Кудри могут быть редкие, но объем давать. (Из письма: "Дорогая редакция, помогите! У меня начали жидеть волосы".)
Потом Мурзик сфотографировался. Купил журнал "Семь дней" и снял скальп с Пьера Ришара (был еще и Укупник, но он по формату не совпадал с фотографией Мурзика). И наклеил шевелюру Ришара на свою фотку.
Вид был чудовищный. Тогда Мурзик немножко постриг волосы Ришара, пригладил. Чтоб на работу можно было ходить. Получилось получше. Потом Мурзик сообразил, что на полученной картинке чего-то не хватает. Он долго разглядывал картинку. Пока его не осенило: брови! Из остатков ришаровских кудрей он вырезал себе брови и наклеил на фотку.
В принципе, этот тип был даже ничего. Но Мурзик расхохотался. Более нелепого лица представить было невозможно.
После чего Мурзик задумался над суммой. Зашибись, как говорит мой друг Гавриков. Даже при условии, что кудри будут (сионистам не возбуждаться!) жидкие. Мурзик помножил свою зарплату (при условии что он не будет есть, пить, платить за газ и телефон) на число месяцев в году. И понял, что пересадку волос ему сделают, если только он умрет от голода и холода.
Была семейная дача в Снегирях. Мурзик представил истерику мамы, ее сердечный приступ и смутился: он был почтительным, хорошим сыном. В сущности, можно было бы попытаться продать квартиру и переехать жить к маме. У Мурзика защемило сердце: начинать новую жизнь на маминой жилплощади ему не хотелось. С мамой можно жить и лысым, без рук, без ног и даже с калоотводной трубочкой в боку.
Ну ладно, в конце концов, существуют подоконники.
Итак -- или годовая зарплата без вычетов. Проданная дача. Квартира. Биофибра, извините.
Мурзик вспомнил, как ему на прошлой работе предлагали взятки. Чистоплюй, дурак. Надо было брать.
На следующее утро Мурзик сидел у мамы на кухне. Мама смотрела на него любящими близорукими глазами и плакала. Оно была хорошая мама и очень хотела внуков. Потом она нашла ключик от секретера. И некоторое время спустя принесла целлофановый пакетик.
-- Здесь десять тысяч,-- сказала мама.-- Я думала, половину тебе на свадьбу, половину мне на похороны.
Теперь заплакал Мурзик.
-- Если хочешь,-- сказала мама,-- я позвоню твоему отцу.
Это был жест и жертва. С Мурзиковым папой она не общалась с момента развода, который случился, когда Мурзику было полтора года.
-- Не надо,-- сказал Мурзик.
Как я и говорил, он был хорошим сыном.
Еще шесть тысяч Мурзик набрал по знакомым.
Надо ли описывать Мурзиковы мучения дальше? Они, как и все мучения бедности, неинтересны. Интересны мучения богатых -- потому что экзот.
-- Три машины, свой дом -- и так страдает,-- говорила моя домработница по поводу просмотра фильма "Просто Мария".
На самом деле, если чьи страдания и интересны, то либо существа простого, с христианской душой. Либо сложного интеллигентского, с вывернутым сознанием. В первом случае наблюдателю открывается Бог, во втором -- бездны. Что еще раз подтверждает вывод Владимира Ильича (лысого, кстати), что интеллигенция -- говно.
Эта сумма была собрана. Вот что удивительно. Мурзик от экономии сильно стаял. Худоба оказалась ему сильно к лицу. Сразу обозначился крупный прямой нос, впалые скулы, широкие плечи.
И вот в определенный день, попрощавшись с бедной Мариной (по моему, он довел ее уже до полной истерики), он лег на операцию.
...В то утро я подвозил мать на работу. Прямо у входа в офис стоял Мурзик и целовался с Мариной.
-- Петр Матвеевич! Я надеюсь, вы заглянете сегодня на работу? -- рявкнула мать над самым ухом у парочки.
Петя посмотрел на мир, в котором помещались все мы: голубое весеннее солнце, набухшие почки, мама, рассыпавшиеся по асфальту тюльпаны,-- и сказал: "Зравствуйте".
Его взгляд -- взгляд совершенно счастливого человека -- свидетельствовал об одном: все кругом были так неполноценны по сравнению с Петей и счастьем, которое обрушилось на него.
Я даже не сразу обратил внимание на то, что Петя не был лысым. Мягкие русые короткие кудри обрамляли его высокий лоб. Из-под светлых бровей карие глаза смотрели выразительно и весело.
-- Поздравляю вас, Петя,-- сказал я.
Он кивнул.
-- До вечера,-- прощебетала Марина.
Вы думаете, это happy end? Отнюдь.
Оставим события вечера, ночи и утра, когда Марина варила кофе для Пети, а Петя побежал за цветами к метро. Опустим восхищение сослуживцев и их горячие поздравления.
Наконец телега докатилась и до Петиных приятелей. И было решено собраться всем вместе отметить Петино возрождение. Его новую жизнь. Его любовь. Мальчишник. Гип-гип. Ура!
Это была грандиозная пьянка. Сколько они выпили, науке неизвестно. Краткие строки милицейского протокола гласят следующее: побежав ночью за "догоном", Петя увидел доблестных милиционеров и попытался их поцеловать. Один из них кричал: "Меня нельзя трогать руками", другой заподозрил в Пете гомосексуалиста. И попытался скрутить Петю. Но не смог, потому что Петя потерял равновесие и упал. Падая, он шмякнул авоськой с бутылками (нечаянно, разумеется) по витрине ночного магазина. Вдребезги. И витрина, и бутылки. Сам Петя -- окровавлен, но по-прежнему счастлив. Чтобы выразить свое счастье, он полез на фонарь снять флаг Российской Федерации, которыми украсили город по случаю национального праздника Масленицы. Тут милиционеры, увидев, что окровавленный пьяный гомосексуалист посягает на символы российской государственности...
Продолжать ли?
Утром маме позвонили из вытрезвителя с вопросом, правда ли, что у нее работает Петр Матвеевич Анисимов? Мать, холодея, подтвердила: да работает. К моменту, когда она уже сообразила что к чему и дозвонилась в вытрезвитель, ей сказали: товарищ Анисимов переведен в КПЗ. За посягательство на символы российской государственности и злостное хулиганство (непристойные предложения работникам милиции). Мама схватилась за голову и начала звонить своему бывшему поклоннику, а ныне большому милицейскому начальнику в городе Москве. С начальником соединили сразу. Мама тут же выпалила ему, что случилось. Начальник тут же принял меры.
Он перезвонил минут через пятнадцать:
-- Ну что ты всполошилась? -- сказал он басом.-- С парнем ничего плохого не произошло. Его только обрить и успели.
ИВАН ШТРАУХ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
