Архивная публикация 2008 года: "«Расстрельная» команда"

Новый регулятор — Федеральная служба по контролю за оборотом алкогольной продукции — перед Новым годом идет на рискованный шаг. Согласно готовящемуся распоряжению бутылка водки будет стоить не менее 80 рублей вместо средних по стране 55—65.    Новое ведомство приступит к активной работе с начала 2009 года, но уже сейчас эксперты называют ее полномочия устанавливать минимальные цены на алкоголь и лицензировать автоперевозки спирта «расстрельными».
   Однажды депутата Николая Герасименко, последовательного борца за запрет рекламы алкоголя и введение госмонополии на спирт, в коридорах Думы остановил организатор «горбачевской» антиалкогольной кампании 1984 года Егор Лигачев. «Николай Федорович, — обратился он к Герасименко, — если избиратель борьбу с табаком вам простит, то за алкоголь лучше не беритесь». Так Лигачев, чья карьера сломалась на антиалкогольной кампании 80-х, оценил предстоящие перемены на алкогольном рынке.
   «Я с ним согласен, — признается Николай Герасименко, первый заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья, — проблема потребления алкоголя зашла в тупик. И создание нового ведомства лишь первый шаг на пути принятия «Концепции государственной алкогольной политики». В ее рамках мы для начала добиваемся двух неотложных вещей — запрета всякой алкогольной рекламы и введение государственной монополии на спирт. Но эти три необходимых шага только начало больших и трудных перемен на неуправляемом алкогольном рынке, когда в погоне за сверхприбылями спаивают нацию».
   Новый «алкогольный мор»
   Многие эксперты признают: если минимальная цена на водку будет установлена в районе 80 рублей, то ее потребление резко сократится. Но это вовсе не означает, что люди бросят пить. По данным Союза производителей алкогольной продукции, все скачки цен на водку заканчиваются примерно одинаково: сначала растет производство контрафактной продукции, а затем набирает обороты потребление суррогатов (самогон, технические спирты и их заменители). Поэтому, по прогнозам специалистов, в ближайшее время из каждых десяти продаваемых бутылок восемь могут оказаться подделкой. Но и без всяких нововведений Федеральной службы по контролю за оборотом алкогольной продукции с началом финансового кризиса легальную водку с полок магазинов последовательно вытесняет «самопал». По оценкам Национальной ассоциации слабого алкоголя (НАСА), так происходит потому, что торговые сети не могут вовремя расплатиться с производителями алкоголя, а те, в свою очередь, вынуждены прекращать поставки товара. Им на смену приходят производители дешевой, низкокачественной водки. В итоге на рынке количество алкоголя, мало пригодного для питья, может опять вырасти до угрожающих размеров. По факту к 2009 году легальной может остаться только водка класса премиум и суперпремиум. Как предполагают многие эксперты, легальной водки дешевле 95 рублей в 2009 году, скорее всего, не будет. А поскольку в регионах средняя цена на нее — 50—65 рублей (на 70% это контрафактный алкоголь, с которого не был уплачен акциз), то жертв новой алкогольной и акцизной политики государства только прибавится. По данным НАСА, производство вин в стране уже сократилось на 7%. И впервые, по сведениям Росстата, рост производства пива в 2008 году составил всего 1%, в то время как в 2007-м он достигал 18%.
   «Я всегда крайне осторожно отношусь к статистике, исходящей от производителей алкогольной продукции, — говорит Александр Торшин, первый заместитель председателя Совета Федерации. — Ведь стоит вопрос создания единого органа, который управлял бы цивилизованным оборотом алкоголя, что неизбежно сократит прибыли воротил как легального, так и нелегального рынков. Сегодня требуется координация разрозненных действий алкогольного рынка, который шарахается из стороны в сторону — от водки к пиву, от пива к алкогольным энергетическим напиткам, а когда производство чего-либо ограничивается, растет потребление самодельных суррогатов и нелегального спирта. Поэтому мы не строим иллюзий. Мы ищем золотую середину».
   Как удалось выяснить «Профилю», создаваемая Федеральная служба по контролю за оборотом алкогольной продукции готовит еще один сюрприз. С Нового года в 10—20 раз вырастет стоимость лицензии на право торговли алкогольной продукцией. Первыми подопытными станут Москва и Московская область. Так, в столичном регионе в ближайшие дни будет объявлено о том, что в 2009 году лицензия на право продажи алкоголя будет стоить 40 тыс. рублей (сегодня — 10 тыс.). При желании предприниматель может приобрести лицензию сразу на 5 лет, уплатив 270 тыс. рублей. В эту сумму входит планируемое ежегодное удорожание лицензии: в 2010-м — 50 тыс., в 2011-м — 60 тыс. рублей. Ясно, что продавцы, чтобы не разориться, неизбежно будут повышать цены на лицензионный алкоголь, что лишь на руку производителям нелегальной и суррогатной водки. В этих условиях массовый покупатель будет отдавать предпочтение товару с низкой ценой, закрывая глаза на его качество. В связи с этим многие эксперты не исключают новую волну «алкогольного мора», подобную той, что прокатилась два года назад после попытки правительства ввести единую систему контроля за оборотом алкоголя.
   «Ведь из чего тогда исходило правительство? — вспоминает Николай Герасименко. — Чем выше цена, тем меньше потребление. По такому пути в свое время пошли Скандинавские страны, Канада, Польша и Чехия, провозгласив концепцию перехода с крепких алкогольных напитков на слабые — пиво и вино. Но они при этом понизили цены на слабый алкоголь. И как! В Польше пиво в 7—8 раз дешевле водки, в Канаде — в
   5 раз. У нас пиво по цене либо равно водке, либо отдельные его сорта равняются половине ее стоимости. Вот ведь откуда происходит народная хитрость: «Пиво без водки — деньги на ветер». Народ, даже если он пьющий, не обманешь».
   В итоге страна приблизилась к убийственной рекордной отметке. По данным Минздравсоцразвития, потребление алкоголя в России составляет 18 литров на душу населения в год (в пересчете на чистый спирт). Для сравнения, эксперты ООН считают, что показатель 8—9 литров алкоголя на душу населения в год — это черта, за которой начинается вымирание нации.
   Принуждение к трезвости
   Одновременно с повышением цен на водку глава МВД РФ Рашид Нургалиев сначала в Совете Федерации и Госдуме, а затем на совещании в администрации президента выступил с идеей возвращения медицинских вытрезвителей и принудительного лечения от алкоголизма. Аргументация МВД, которое когда-то управляло системой вытрезвителей: на учете в милиции состоят почти 254 тыс. хронических алкоголиков и более 212 тыс. семейных пьяниц-дебоширов, которые почти всегда находятся в пьяном угаре, не в состоянии адекватно реагировать на окружающий мир и самостоятельно принимать правильные решения. Поэтому их надо лечить, в том числе в принудительном порядке.
   Однако дело даже не в том, что количество медвытрезвителей в стране сократилось почти в три раза, а принудительное лечение нарушает права человека.
   «Эффективных способов принудительного лечения от алкоголизма и наркомании нет ни в одной стране мира, — говорит Зураб Кекелидзе, заместитель директора Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.В. Сербского. — Принудительное лечение всюду себя не оправдало, и от него постепенно все отказываются. Сегодня в стране развивается лечебно-реабилитационный или наркологический подход к лечению алкоголизма. Он направлен на формирование простой мотивации — больной сам должен захотеть бросить пить. И большего или меньшего эффекта можно достичь только при активном желании самого пациента вылечиться».
   По данным Минздравсоцразвития, на учете у российских наркологов состоят 3,4 млн россиян. Из них алкоголизмом страдают 82,7% и 16% — наркоманией. Общее число таких больных составляет 2,5% населения России.
   «Проблема в том, что только около 65% из этих 2,5% признают, что они больны и готовы лечиться, — говорит Николай Иванец, директор НИИ наркологии. — Остальные считают, что они «как все». Но есть и третья, самая опасная категория алкоголиков и наркоманов. Они действительно находятся на последней стадии заболевания и не способны принимать самостоятельные решения. Их спасет только принудительное лечение. Вот для этого специфического круга пациентов я бы признал необходимость принуждения к лечению от алкоголизма. Вопрос непростой. Первое, что придется решить, — где этих людей содержать и как их охранять. Ясно, что они должны находиться не в системе здравоохранения, а в системе Минюста и МВД. Второе — надо менять нормативную и законодательную базу. Третье — улучшать профессиональную подготовку врачей, а потом увеличивать число наркологов».
   Как удалось выяснить «Профилю», несмотря на то, что Дума и Совет Федерации на уровне слушаний отвергли идею принудительного лечения от алкоголизма, она все равно пробивает себе дорогу в самых высоких кабинетах. Источник «Профиля» в Совете Федерации полагает, что сегодня правительством рассматриваются два варианта возвращения медвытрезвителей. Традиционный — через совершенствование законодательства в Думе и его утверждение сенаторами, что медленно и затратно. И экспериментальный — через распоряжение министра МВД о введении «временной» или «чрезвычайной» меры примерно на 3—4 года на базе сохраненных с советских времен медвытрезвителей. Предполагается, что весной 2009 года система принудительного лечения алкоголизма может уже заработать. Кстати, по мнению Николая Иванца, количества сохранившихся «спецучреждений» вполне достаточно. Другое дело, что все специализированные службы помощи больным алкоголизмом переданы региональным властям и, как правило, либо закрыты, либо перепрофилированы, либо, если работают, то на коммерческой основе как наркологические клиники.
   Однако любой из вариантов возвращения принудительного лечении от алкоголизма и наркомании поставит перед федеральной властью этическую и правовую проблемы: в России нет независимой экспертизы, которая могла бы назначать принудительное лечение, нет и законодательной базы, регламентирующей такое лечение.
   «Не нужно изобретать велосипед, нужно обратиться к мировой практике, — убежден Олег Зыков, член Общественной палаты, президент фонда «Нет алкоголизму и наркомании». — В мире принудительное лечение — это лечение вместо наказания. Я думаю, и нам следует идти по этому проторенному пути. То есть суд, учитывая болезнь алкоголика-правонарушителя, предлагает ему выбирать, куда отправляться — в тюрьму или больничную койку. Чтобы реализовать такой вариант, нужно внести поправки в Уголовный кодекс и за некоторые правонарушения предложить принудительное лечение как альтернативную меру пресечения. Еcли же алкоголик опасен для себя и окружающих, его можно отправить на принудительное лечение по статье 29 закона о психиатрии, где обозначены все процедуры, в том числе судебные. В данном случае рассматривается не сама болезнь, а неадекватное состояние алкоголика. Тогда уместно принудительное лечение».
   Революция с запахом перегара
   «О проблеме алкоголизации нации мы твердим уже 20 лет, а ничего не делается, — говорит Николай Рыжков, бывший премьер-министр СССР и один из разработчиков «Концепции государственной алкогольной политики». — Что такое «Концепция…»? Протокол о намерениях, а нужен закон, неукоснительный для исполнения. Я понимаю, что при мощи нынешнего алкогольного лобби, которое в случае принятия закона потеряет миллиарды прибылей, его принять нереально. Но это неизбежно, если мы хотим навести хотя бы минимальный порядок на алкогольном рынке. И стержень этого закона — нужна государственная монополия на алкоголь. Неспроста же еще цари всегда к ней возвращались. И в СССР, кстати, бюджет почти на 30% формировался за счет госмонополии на алкоголь. Нас за это критиковали, называя наш бюджет «пьяным». Но посмотрите, что происходит сегодня, — бюджет трезвый, а народ пьяный. Потому что надо понять простую вещь: госмонополия на алкоголь — это царское дело».
   Но даже в кругу разработчиков «Концепции…» у Рыжкова репутация радикала. И его предложение, скорее всего, будет отвергнуто. Как удалось выяснить «Профилю», рассматривается иной вариант развития событий. Следующим шагом «расстрельной команды» Федеральной службы по контролю за оборотом алкогольной продукции после поднятия минимальной цены на водку до 80 рублей и удорожания лицензии на право торговли алкоголем будет «спиртовая революция». Дело в том, что масштабы нелегального распространения спирта растут. Если в 2000 году, по данным МВД, 36% спирта продавалось нелегально, то в 2007-м — 41%. В 2008 году, по данным МВД, эта цифра может достичь 45%. Поэтому ожидаемая «спиртовая революция» предположительно будет состоять из двух этапов. Сначала, уже весной 2009 года, пройдет переаттестация лицензирования автоперевозок спирта, что приведет к резкому сокращению круга легальных перевозчиков, поскольку лицензия подорожает в разы. Затем в течение 2009—2010 годов может быть введена государственная монополия на спирт, или количество компаний, которым будут выдаваться лицензии, сократится до 3—4, а в них самих доля государства составит 51% акций. И наоборот, количество государственных заводов, производящих спирт, постепенно вырастет с нынешних 15 до 100—130 — как было в СССР. Ведь сегодня, по данным МВД, до 50% спирта производится кустарно и нелегально на многочисленных «заводиках», которые часто ликвидируются, поскольку не проходят переаттестацию.
   Эти меры, если они осуществятся, тоже не прибавят популярности новому федеральному ведомству ни в глазах производителя, ни в глазах обывателя. Последний, по данным Национальной алкогольной ассоциации, начинает менять привычки: запасы алкоголя в розничной торговле перед Новым годом оказались в 4—6 раз выше, чем на тот же период в 2007-м. Выпускающие алкоголь предприятия уже сокращают производство. Если эта тенденция не сбавит обороты, то эксперты предсказывают весной массовое банкротство легальных производителей алкоголя.
   «А почему кризис должен обойти стороной алкогольную отрасль? — возмущается Николай Рыжков. — Правильно, народ вынужден переходить на более дешевые напитки. Нам время и история дают шанс. И мы должны его использовать. Другое дело, что надо оставаться реалистами. Люди будут пить всегда. И потребление крепкого алкоголя не снизится, просто его будут пить не в ресторанах и кафе, что дорого, а дома. Так вот пусть власть и реагирует на меняющиеся условия».