Архивная публикация 2003 года: "Трубы замедленного действия"
Под Россией -- целая сеть минных полей. Правда, "мины" эти -- замедленного действия, поскольку речь идет о нефте- и газопроводах, большая часть из которых уже давно выработали свой ресурс. И если не принять немедленных мер по обезвреживанию этих "мин" сегодня, то завтра целая отрасль может перейти на аварийное положение, считает генеральный директор компании "Пермтрансгазстрой" Виктор ЕМЕЛЬЯНОВВиктор Емельянов: Трубопроводы по всей России нуждаются в срочной замене. Большая часть труб лежит в земле 30 лет и дольше, их ресурс выработан. А это, как вы понимаете, грозит катастрофами, которые поднимают проблему до уровня вопроса национальной безопасности. Существующие организации нашего профиля физически не справятся с таким объемом работы.
В начале 90-х мощнейшие производственные объединения по обслуживанию нефтяной и газовой отраслей практически развалились. "Пермтрансгазстрой", например, был составной частью огромного треста "Удмуртнефтегазстрой", чьи предприятия размещались в четырех регионах. Теперь от треста остались только мы и еще одна фирма поменьше. И так -- везде.
Корр.: Но ведь это потенциально очень прибыльный рынок. Почему вы остались на нем чуть ли не в гордом одиночестве? Неужели нет желающих вступить в конкуренцию?
В.Е.: Мы выжили, потому что не ставили перед собой задачу выжить. Те, кто пошел по этому пути, сидели и ждали, когда их позовут строить какой-нибудь новый Уренгой--Помары--Ужгород и начнут платить по миллиону долларов за каждый чих. А пока суд да дело, они продавали остатки техники, чтобы платить зарплату.
Мы же действовали с точностью до наоборот. Брались за любые задачи, вплоть до газификации районов. Пусть это были низкорентабельные заказы, но лучше получать небольшие деньги, чем не иметь ничего, кроме амортизационных расходов на простаивающую технику.
И каждую свободную копейку, даже в ущерб фонду потребления, мы направляли на закупку нового оборудования. Причем только у лучших мировых производителей. Наш парк регулярно пополнялся бульдозерами, экскаваторами, трубоукладчиками от Hitachi, Komatzu, Caterpiller. Это, как вы понимаете, не снобизм, а ставка на лучшее: в тех случаях, когда нас устраивает продукция КрАЗа или ГАЗа, мы покупаем отечественную технику. Сварочные комплексы на базе К-700 отечественного производства, например, просто отличные.
Корр.: То есть вы сделали ставку на лозунг "техника решает все" и именно этим повергли потенциальных конкурентов?
В.Е.: Не только этим. Чтобы убедить заказчика в том, что лучше всего иметь дело с "Пермтрансгазстроем", нужно обеспечить, простите за банальность, всего две позиции: качество и скорость. По каждой из них у нас есть свое ноу-хау.
Скорость обеспечивается особой мобилизационной схемой, разработанной в "Пермтрансгазстрое". У большинства аналогичных компаний мобилизационный период составляет 30 дней. А "Пермтрансгазстрой" приступает к работе на трассе в любой точке России через 10 дней. Для этого у нас жестко определены последовательность операций, порядок движения и ввода техники, очередность подготовительных и производственных процессов. В общем, получается своего рода конвейер, который создается, заметьте, на любых, самых труднодоступных участках.
Качество обеспечивается, как ни странно, специфической управленческой цепочкой. Практически вся непосредственная власть на производстве принадлежит бригадирам. Так что некоторые бригадиры зарабатывают у нас больше генерального директора.
Корр.: Извините, в это как-то слабо верится.
В.Е.: Это на самом деле так. И меня это не только не задевает, но и радует. Высокий уровень оплаты труда я считаю одним из краеугольных камней создания конкурентоспособного производства. Теперь у нас едва ли не самый высокий уровень оплаты труда в регионе. И работают на "Пермтрансгазстрое" лучшие, самые высококвалифицированные специалисты. Например, даже каждый сварщик регулярно проходит переаттестацию на шестой разряд и обладает именной лицензией на проведение работ самой высокой степени сложности.
Результаты такой политики сказываются быстро. За 11 лет, что я руковожу "Пермтрансгазстроем", ни один наш сварочный шов не разошелся. Труба -- и однажды такое случилось из-за заводского брака -- может дать трещину, но наш шов -- никогда.
Корр.: Если у вас такое поле для деятельности и почти нет конкурентов, почему же вы не расширяете производство?
В.Е.: Мне этого очень хотелось бы, но есть целый ряд сдерживающих факторов. Главная наша проблема, как, впрочем, и всей отечественной экономики, -- острый дефицит оборотных средств. Решить его в одночасье невозможно. Но я считаю, что предприятиям нашего сектора следовало бы помочь уже сейчас.
Во-первых, мы, в отличие от многих других отраслей, решаем задачи, напрямую связанные с национальной безопасностью. Обеспечение бесперебойной работы трубопроводного транспорта -- один из главных государственных приоритетов. Посмотрите, что произошло в начале года, когда всего-навсего в нескольких городах полопались трубы теплоснабжения. А если так же обвально начнут рваться газо- и нефтепроводы?
Во-вторых, мы работаем по всей стране. И везде, куда приходим, создаем, пусть временно, новые рабочие места. Неквалифицированную рабочую силу выгоднее нанимать на месте. А иногда попадаются и высококлассные специалисты, оставшиеся без работы не по своей вине.
Кроме того, "Пермтрансгазстрой" зарплаты работников кладет на пластиковые карточки Сбербанка РФ. И не только потому, что это удобно для людей, кочующих по самым разным регионам. Мы поддерживаем государство, предоставляя в его распоряжение свободные финансовые ресурсы.
То есть мы пополняем оборотные средства государства, а встречного движения нет. У нас нет возможности взять кредит на приемлемых условиях: процентная ставка выводит нас на отрицательную рентабельность. Мы нуждаемся в корректировке налоговой политики, чтобы не омертвлялись средства, которые мы, например, сначала выплачиваем в виде НДС на ввозимое оборудование, а получаем обратно только через несколько месяцев. Нам нужен, наконец, благоприятный режим у местных властей при получении землеотводов под проведение промышленных работ. А то иногда возникает такое ощущение, что я прошу землю не временно и для государственных нужд, а навсегда и для личной дачи.
Корр.: Иными словами, вам нужен ряд льгот?
В.Е.: Нет. Мне, отрасли и всей России нужна продуманная промышленная политика и государственное стимулирование нефтегазостроения. Потому что мы катастрофически не успеваем заменить все участки трубопроводов, подлежащие срочной замене. По грубым прикидкам, на существующих мощностях на это потребуется лет пятьдесят. Мне хотелось бы еще раз подчеркнуть: лучше сегодня пойти на относительно небольшие инвестиции, меняя трубы, чем завтра терпеть колоссальные убытки от энергетических катастроф.
Под Россией -- целая сеть минных полей. Правда, "мины" эти -- замедленного действия, поскольку речь идет о нефте- и газопроводах, большая часть из которых уже давно выработали свой ресурс. И если не принять немедленных мер по обезвреживанию этих "мин" сегодня, то завтра целая отрасль может перейти на аварийное положение, считает генеральный директор компании "Пермтрансгазстрой" Виктор ЕМЕЛЬЯНОВВиктор Емельянов: Трубопроводы по всей России нуждаются в срочной замене. Большая часть труб лежит в земле 30 лет и дольше, их ресурс выработан. А это, как вы понимаете, грозит катастрофами, которые поднимают проблему до уровня вопроса национальной безопасности. Существующие организации нашего профиля физически не справятся с таким объемом работы.
В начале 90-х мощнейшие производственные объединения по обслуживанию нефтяной и газовой отраслей практически развалились. "Пермтрансгазстрой", например, был составной частью огромного треста "Удмуртнефтегазстрой", чьи предприятия размещались в четырех регионах. Теперь от треста остались только мы и еще одна фирма поменьше. И так -- везде.
Корр.: Но ведь это потенциально очень прибыльный рынок. Почему вы остались на нем чуть ли не в гордом одиночестве? Неужели нет желающих вступить в конкуренцию?
В.Е.: Мы выжили, потому что не ставили перед собой задачу выжить. Те, кто пошел по этому пути, сидели и ждали, когда их позовут строить какой-нибудь новый Уренгой--Помары--Ужгород и начнут платить по миллиону долларов за каждый чих. А пока суд да дело, они продавали остатки техники, чтобы платить зарплату.
Мы же действовали с точностью до наоборот. Брались за любые задачи, вплоть до газификации районов. Пусть это были низкорентабельные заказы, но лучше получать небольшие деньги, чем не иметь ничего, кроме амортизационных расходов на простаивающую технику.
И каждую свободную копейку, даже в ущерб фонду потребления, мы направляли на закупку нового оборудования. Причем только у лучших мировых производителей. Наш парк регулярно пополнялся бульдозерами, экскаваторами, трубоукладчиками от Hitachi, Komatzu, Caterpiller. Это, как вы понимаете, не снобизм, а ставка на лучшее: в тех случаях, когда нас устраивает продукция КрАЗа или ГАЗа, мы покупаем отечественную технику. Сварочные комплексы на базе К-700 отечественного производства, например, просто отличные.
Корр.: То есть вы сделали ставку на лозунг "техника решает все" и именно этим повергли потенциальных конкурентов?
В.Е.: Не только этим. Чтобы убедить заказчика в том, что лучше всего иметь дело с "Пермтрансгазстроем", нужно обеспечить, простите за банальность, всего две позиции: качество и скорость. По каждой из них у нас есть свое ноу-хау.
Скорость обеспечивается особой мобилизационной схемой, разработанной в "Пермтрансгазстрое". У большинства аналогичных компаний мобилизационный период составляет 30 дней. А "Пермтрансгазстрой" приступает к работе на трассе в любой точке России через 10 дней. Для этого у нас жестко определены последовательность операций, порядок движения и ввода техники, очередность подготовительных и производственных процессов. В общем, получается своего рода конвейер, который создается, заметьте, на любых, самых труднодоступных участках.
Качество обеспечивается, как ни странно, специфической управленческой цепочкой. Практически вся непосредственная власть на производстве принадлежит бригадирам. Так что некоторые бригадиры зарабатывают у нас больше генерального директора.
Корр.: Извините, в это как-то слабо верится.
В.Е.: Это на самом деле так. И меня это не только не задевает, но и радует. Высокий уровень оплаты труда я считаю одним из краеугольных камней создания конкурентоспособного производства. Теперь у нас едва ли не самый высокий уровень оплаты труда в регионе. И работают на "Пермтрансгазстрое" лучшие, самые высококвалифицированные специалисты. Например, даже каждый сварщик регулярно проходит переаттестацию на шестой разряд и обладает именной лицензией на проведение работ самой высокой степени сложности.
Результаты такой политики сказываются быстро. За 11 лет, что я руковожу "Пермтрансгазстроем", ни один наш сварочный шов не разошелся. Труба -- и однажды такое случилось из-за заводского брака -- может дать трещину, но наш шов -- никогда.
Корр.: Если у вас такое поле для деятельности и почти нет конкурентов, почему же вы не расширяете производство?
В.Е.: Мне этого очень хотелось бы, но есть целый ряд сдерживающих факторов. Главная наша проблема, как, впрочем, и всей отечественной экономики, -- острый дефицит оборотных средств. Решить его в одночасье невозможно. Но я считаю, что предприятиям нашего сектора следовало бы помочь уже сейчас.
Во-первых, мы, в отличие от многих других отраслей, решаем задачи, напрямую связанные с национальной безопасностью. Обеспечение бесперебойной работы трубопроводного транспорта -- один из главных государственных приоритетов. Посмотрите, что произошло в начале года, когда всего-навсего в нескольких городах полопались трубы теплоснабжения. А если так же обвально начнут рваться газо- и нефтепроводы?
Во-вторых, мы работаем по всей стране. И везде, куда приходим, создаем, пусть временно, новые рабочие места. Неквалифицированную рабочую силу выгоднее нанимать на месте. А иногда попадаются и высококлассные специалисты, оставшиеся без работы не по своей вине.
Кроме того, "Пермтрансгазстрой" зарплаты работников кладет на пластиковые карточки Сбербанка РФ. И не только потому, что это удобно для людей, кочующих по самым разным регионам. Мы поддерживаем государство, предоставляя в его распоряжение свободные финансовые ресурсы.
То есть мы пополняем оборотные средства государства, а встречного движения нет. У нас нет возможности взять кредит на приемлемых условиях: процентная ставка выводит нас на отрицательную рентабельность. Мы нуждаемся в корректировке налоговой политики, чтобы не омертвлялись средства, которые мы, например, сначала выплачиваем в виде НДС на ввозимое оборудование, а получаем обратно только через несколько месяцев. Нам нужен, наконец, благоприятный режим у местных властей при получении землеотводов под проведение промышленных работ. А то иногда возникает такое ощущение, что я прошу землю не временно и для государственных нужд, а навсегда и для личной дачи.
Корр.: Иными словами, вам нужен ряд льгот?
В.Е.: Нет. Мне, отрасли и всей России нужна продуманная промышленная политика и государственное стимулирование нефтегазостроения. Потому что мы катастрофически не успеваем заменить все участки трубопроводов, подлежащие срочной замене. По грубым прикидкам, на существующих мощностях на это потребуется лет пятьдесят. Мне хотелось бы еще раз подчеркнуть: лучше сегодня пойти на относительно небольшие инвестиции, меняя трубы, чем завтра терпеть колоссальные убытки от энергетических катастроф.
ЗАПИСАЛ НИКОЛАЙ МАТЮШКО.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
