• Семейное вино
• Севастополь – город русских виноделов
• Предоплата без гарантий
• Компромисс с винтом
• Субсидий нужно в три раза больше
• Кризис как толчок к развитию

Семейное вино

«Риск? Да, пожалуй, рисковали», – соглашается Екатерина Бельмас. Ее семья переехала в Севастополь из Москвы и Санкт-Петербурга с амбициозным планом создать собственное вино. «Весь скарб упаковали за три дня и сели в машину без долгих раздумий». Прежде Екатерина работала в глянцевом журнале, ее отец Владимир – в банковской сфере, мама Марина – в туризме, а муж Рустам – директором по маркетингу в больших корпорациях. За плечами были курсы школы вина «Энотрия», на руках – дипломы сомелье.

Место для будущего виноградника определили без труда – село Родное Балаклавского района. Триста дней в году светит солнце, вечера и ночи прохладные, почвы известковые – идеальный терруар для сухих вин. Но покупка и оформление земли заняли намного больше времени, чем ожидали. Территория бывшего совхоза была разделена на паи по одному гектару. Пришлось долго искать хозяев и с каждым из них договариваться.

Русские сезоны: что нужно знать о новой волне российского виноделия

Дело затягивалось, поэтому сначала попробовали силы в ресторанном бизнесе, и очень удачно. Wine Room стал одним из самых популярных мест для всех винолюбов «с материка». Первый релиз вина, который поступил в продажу, выпустили только в 2019-м. «Очень свежий, легкий, кислотный рислинг, мы были им очень довольны», – вспоминает Екатерина.

Belmas Winery – негоцианты: закупают виноград у различных хозяйств и на всем протяжении созревания контролируют арендованный участок, сами решают, когда собирать, работают руками. Отслеживают и весь процесс винификации на заводе. В «Усадьбе Перовских» создан центр виноделия, где маленькие хозяйства, у которых нет своих мощностей, получают возможность создавать вина.

Посадки винограда в селе Родном семья планирует на 2023-й, и только через три года после этого возможно будет говорить о вине собственного урожая. Летом Бельмас планировали открыть поп-ап (временный) ресторан. «Но все активы бросили на закупку саженцев из Франции, и обошлись они значительно дороже», – говорит Екатерина.

Виноделие – это вообще зона риска: мороз или засуха могут полностью лишить урожая, град – побить ягоду на лозе, ошибка при винификации – и напиток «болеет». И, конечно, любой кризис отразится на бизнесе.

Сейчас помогает кооперация с другими молодыми хозяйствами: «У нас есть большой опыт в ресторанной сфере, линейка вин. Но нет площадки. А у коллег – семейная винодельня «Усадьба Родное гнездо» – площадка есть, а первый розлив у них будет в конце июня». Вскоре два семейных бизнеса откроют дегустационную зону.

«Проблем много, – со вздохом говорит Екатерина. – Нужны иностранные комплектующие, обновленная логистика поставок. Но, думаю, в конечном итоге сложившаяся ситуация сыграет на руку российскому виноделию. Сейчас уже есть повышенный интерес, и крупные дистрибьюторы обратили внимание на небольшие винодельни. Хотя стоимость российского вина и возрастет, но не так критично, как, например, импортного».

Севастополь – город русских виноделов

Авторские вина – основной тренд последних пяти лет. Люди ходили на курсы сомелье, покупали земли, заказывали за границей саженцы. Сейчас на небольшой территории Севастополя более тридцати винодельческих хозяйств – в основном локальные проекты и лишь пара крупных заводов. Еще примерно десять только начинают свое дело. В селе Родное, о котором рассказывает Екатерина Бельмас, свободной земли уже нет.

Русские сезоны: что нужно знать о новой волне российского виноделия

Лет восемь-девять назад были заметны только Олег Репин (выпускает под собственной маркой дорогие качественные вина небольшим тиражом) и Павел Швец (UPPA Winery). Но после прихода России начался настоящий бум виноделия.

И если Крым – это старые большие заводы, то Севастополь – хозяйства с десятками гектаров. У новых малых виноделов задачи амбициозные и творческие – нижняя полка магазина их не интересует. Масштабное производство – тоже. Один из первопроходцев авторского виноделия в регионе Сергей Бескоровайный (семейное хозяйство «Бельбек») выпускает не больше десяти тысяч бутылок в год. Для сравнения: севастопольская «Золотая Балка» – около шести миллионов, Инкерманский завод марочных вин – от 9 до 12 миллионов.

«На молодых виноделов определенно стоит обратить внимание, – советует глава Ассоциации виноградарей и виноделов Севастополя Александр Рыбченко. – Производят они небольшими партиями, следят за качеством и всегда могут попросить совет у ассоциации или опытных виноделов». Но авторские вина станут дороже минимум на 15% в основном из-за проблем с импортозамещением. Уже сейчас производители испытывают проблемы с пробкой и воском для ее запаивания. Поставки шли из Франции, Италии и Испании и теперь приостановлены. Этикетка со сложной гравировкой и даже краска для нее – всё производилось на иностранном оборудовании. Но, по сути, это мелочи. Куда серьезнее проблемы с оборудованием.

Предоплата без гарантий

Технику для работы на винограднике и производства вина покупали в Европе. Китайские аналоги есть, но как они себя покажут в деле, пока никто не знает. Машины для розлива, ферментаторы, гребнеотделители, даже аппараты для мойки – всё это практически не производят в России.

«Культиваторы, столбоставы, пресс, – продолжает перечислять Рыбченко. – У нас изначально не было этой техники. И даже в нормативно-правовых актах прописано: если отечественных аналогов нет, можно обращаться за субсидиями к государству, и оно все равно компенсирует расходы. Многие предпочитали взять надежный германский трактор за четыре миллиона рублей и не переживать, что придется тратиться на ремонт».

Как отечественные сорта винограда завоевали уважение виноделов и любовь потребителей

Но как только ввели санкции, иностранные компаньоны потребовали полную предоплату и признались, что гарантировать доставку не смогут. То есть можно отправить деньги – десятки тысяч долларов, а товар застрянет на границе.

Еще одна проблема – саженцы. На заложенных в 2021-м в Севастополе 300 гектарах виноградников более половины саженцев импортные. Виноделы предпочитали сотрудничать с иностранными питомниками, выходило дороже, но российские саженцы хуже приживались и чаще болели. «Выращивать свои – дорого и долго. В Севастополе это удается лишь предприятию «Качинский плюс», но они не продают, все саженцы идут на закладку собственных виноградников. Есть небольшие питомники в Краснодарском крае, создают новый в крымском НИИ «Магарач». Но им не под силу обеспечить всю отрасль», – объясняет Рыбченко.

При этом федеральный закон № 468 «О виноградарстве и виноделии» с прошлого года отменил субсидирование импортных саженцев – компенсации можно получить лишь за российский посадочный материал. Хотя Севастополь, по словам Рыбченко, возмещает затраты на иностранные растения, а Крым – нет. В разъяснительных записках Минсельхоз пишет, что «считает возможным» компенсацию, а чиновники на местах уже сами решают.

Даже если собственное производство поддержат на законодательном уровне, перестройка займет много времени. Но выбора, похоже, нет. Европейские питомники уже сейчас просят стопроцентную предоплату и, как и производители техники, не гарантируют доставку.

Компромисс с винтом

«Наши вина уже подорожали. В феврале мы подняли стоимость примерно на десять процентов», – рассказывает Рем Акчурин. Его дед более полувека проработал в институте винограда и вина «Магарач», а отец долгое время возглавлял Севастопольский винзавод. Рем владеет собственными виноградниками и строит небольшой винзавод в поселке Хмельницкое.

«Виноград мы обрабатывали импортными удобрениями. Есть запасы на год, а дальше будем искать, – продолжает Акчурин. – Отечественные аналоги есть, но с ними еще нет опыта работы, и неясно, как они отразятся на урожае».

Натуральную корковую пробку для бутылок винодел в основном покупал во Франции. Российских аналогов в принципе нет: основные объемы мирового запаса – в Португалии, немного во Франции и Испании. Базовую линейку теперь переведут на винтовой колпачок – отечественный, «на материке» его уже начали делать. Еще три года назад винт считался негодным, но постепенно завоевывает доверие виноделов.

Снова повышать цены на свою продукцию Акчурин не планирует – во всяком случае, не в ближайшее время. Он полагает, что в целом стоимость отечественных вин поднимется на 15%, а европейские уже сейчас дороже на треть. «Но не хотелось бы, чтобы импортные вина пропали. В наших интересах здоровая конкуренция, – говорит Акчурин. – Пробуя хороший иностранный продукт, мы сами понимаем, куда надо стремиться. Интерес к российскому вину заслуженно вырос, и наши образцы не уступают зарубежным. Но нельзя снижать планку».

При этом предприятия, которые производят массовую продукцию – «вина для ежедневного потребления», возможно, смогут удержать цены на прежнем уровне. Они заранее закупили материалы и теперь выпускают продукцию, исходя из прежней стоимости комплектующих. Но рано или поздно запасы истощатся и ценник поползет вверх.

Субсидий нужно в три раза больше

Виноделы очень рассчитывают на поддержку государства. Без нее за последние восемь лет в Севастополе не смогли бы заложить более двух тысяч гектаров виноградников. Средняя урожайность выросла на 65%, а валовый сбор винограда увеличился в полтора раза.

В Минпромторге объяснили отсутствие алкоголя в перечне товаров для параллельного импорта

Но для нормальной работы виноградарям и виноделам Севастополя необходимо более 700 млн рублей. Это втрое больше того, что сегодня предусмотрено для компенсации затрат (245,5 млн, из которых 233 млн – федеральные деньги), подсчитала замдиректора департамента сельского хозяйства и потребительского рынка города Юлия Курбатова. От Минсельхоза ждут дополнительных средств.

Крымские виноделы и виноградари уже получили господдержку в размере более 570 млн рублей. Десять миллионов направили на приобретение оборудования, более двухсот – на покупку и установку шпалер на молодых виноградниках, но больше всего потратили на саженцы – 352 миллиона. Приобретали только российские.

Впрочем, одними субсидиями не обойтись. Агрофирма «Золотая Балка», например, рассчитывает на кредитные каникулы и льготные займы для аграриев. Нынешние ставки кредитов слишком высоки – от закупки новой техники пришлось отказаться. А те средства, которые правительство Севастополя направит на компенсации виноградарям, в основном пойдут на погашение долгов.

И все же в компании считают, что ограничения, с которыми сейчас столкнулись виноделы, могут привести к подъему отрасли. Из-за дефицита импортных материалов постепенно перейдут на российское производство полного цикла – от лозы до бокала.

Кризис как толчок к развитию

«Крым – в хорошем смысле сложный винный регион, – говорит Алексей Синельников, основатель клуба «Вино и люди» и автор одноименного телеграм-канала. – В зоне Севастополя появилось много виноделов, производящих прекрасные бутиковые вина (Олег Репин, Рем Акчурин, Сергей Бескоровайный). Есть интересные негоцианты, которые закупают виноград и делают вино на чужих площадках. Все они стали весьма популярными за последние пять-шесть лет».

Старые огромные заводы – «Массандра», «Новый Свет», «Инкерман» – до последнего времени напоминали памятники самим себе. Сейчас их стараются модернизировать, продолжает Синельников. Из предприятий с историей можно также вспомнить «Солнечную Долину» и «Золотую Балку», но там немного раньше радикально обновили оборудование, хорошо понимают современные вкусы, тенденции, отлично встроились в рынок.

Артур Саркисян: "В вине не должно быть однообразия и прилизанности"

Нынешняя ситуация действительно может сыграть на руку виноделам. Сейчас дистрибьюторы гоняются за российским вином – даже за новичками, только что выпустившими свою первую линейку. Опасаясь прекращения иностранных поставок, продавцы стараются собрать в портфель все, до чего могут дотянуться.

«Хорошо это или плохо – вопрос. Опасно, когда винодельням дают больший рынок, чем они могут освоить. Велик соблазн схалтурить, – говорит Синельников. – Когда ты соперничаешь с сильным конкурентом, то и сам начинаешь расти. Впрочем, малые виноделы с именем заняли свою нишу, им незачем снижать качество ради количества». Тем более что их сбыт – это личные продажи винодела, презентации в ресторанах, проведение экскурсий и дегустаций на виноградниках.

До недавнего времени многие винодельни жили за счет балка – недорогого виноматериала, который они закупали за рубежом. Крупные предприятия выпускали такой продукт миллионными тиражами. И хотя с 2020-го это запрещено, есть риск, что винодельни, которые не смогут закупить виноград в России, постараются найти балк по старым адресам. Хотя и эти логистические схемы, возможно, тоже сломались.

«По поводу импортного оборудования у наших виноделов есть определенный снобизм. Они в основном перфекционисты, к тому же привыкли, что очень качественно делают только Франция и Италия. На попытки отечественных производителей смотрят криво. Пробить стену их недоверия сложно. Но именно кризисное время в этом помогает», – говорит Синельников.

Те же отечественные бутылки приличные винодельни стали использовать лишь недавно, раньше даже их привозили из Европы: «Еще лет пять назад у нас то кривые, то косые делали. Но ведь научились. Я знаю, что в январе этого года итальянцы хотели купить партию российских бутылок – у них сильно подорожало производство, оно очень завязано на использование газа».

Российское вино потихоньку завоевывает сердца ценителей. Еще в пандемию, когда границы были закрыты и многие опытные винолюбы вынуждены были путешествовать по стране, они с удивлением обнаружили много качественного вина и интересных производителей.

«Виноделы – люди битые, – отмечает Алексей Синельников. – Столько кризисов, сколько проходили они, не проходил никто. Бывали кризисы глобальные, как нынешний. Бывали локальные – вспомните 1998-й в России. Бывали рукотворные – придумают чиновники какую-нибудь контролирующую систему, оборудование не готово, законы не готовы, продажи стопорятся на полгода. Много лет российские виноделы работали в условиях тотального информационного вакуума. Наконец рекламное законодательство слегка либерализовалось, СМИ получили возможность говорить об этом».

«Вино – это всегда игра вдолгую, это не быстрый рынок, – заключает эксперт. – И те процессы, которые мы видим сегодня, были заложены несколько лет назад. Сейчас российские производители действительно получили карт-бланш. И, скорее всего, смогут им успешно воспользоваться».