Несостоявшийся налог на электричество

Столь же стремительно электричество завоевывало позиции в промышленности, тесня прежнюю силу пара. К 1914 г. Российская империя в этой сфере занимала восьмое место на планете, отставая лишь от Северной Америки и ведущих стран Западной Европы. Свыше 70% всех электротехнических предприятий в России принадлежали иностранному капиталу, а производство электричества на душу населения было в 25 раз меньше, чем в Германии, и в 46 раз меньше, чем в США. Однако темп электрификации царской России, особенно в промышленности, был одним из самых высоких в мире.

Неудивительно, что еще в XIX веке на электричество посмотрели, как на объект налогообложения. Впервые такая мысль возникла в России накануне 1887 г., когда разрабатывался акциз на «осветительные масла», – именно тогда Министерство финансов попыталось собрать первые данные и об электричестве как источнике освещения и потенциальном источнике коммерческой прибыли. Однако царские чиновники пришли к выводу, что по электричеству данных недостаточно, так как отрасль еще не вышла из стадии экспериментов.

Электричество долгое время даже не считали товаром и имуществом. Но в 1902 г., казалось бы, банальное дело о мелкой краже, совершенной жившим на окраине Петербурга крестьянином Николаем Ивановым, дошло аж до самого Сената, высшего органа царской России. Крестьянин крал электричество, самовольно подсоединив лампочку в своем доме к городской сети. Суды всех инстанций на основе существующих законов признали Иванова невиновным, сочтя, что электричество «не подходит под понятие вещи, предмета или вообще имущества». Лишь Сенат смог не без труда принять особое юридическое решение: «Электричество существует несомненно и вполне реально и, как сущее, оно успело уже стать для людей известным экономическим благом, т. е. обладает всеми признаками имущества в смысле закона».

На основе такого решения Минфин в 1906 г. провел первую в стране «энергетическую перепись», подсчитав, что за предыдущий год во всей империи потребили около 382 млн киловатт-часов. Для сравнения: это почти в три тысячи раз меньше, чем сегодня в РФ! Чиновники Минфина тогда составили пробный проект налога на электроэнергию, однако правительство не решилось показать его царю и Государственной думе – буквально вчера родившееся электричество еще с трудом воспринималось как ценность и товар…

Вновь к вопросу электроналога вернулись с началом Первой мировой войны, когда казне срочно потребовались дополнительные средства. Однако против такого налога дружно выступили крупные промышленники. Главным противником выступал Эммануил Нобель, один из богатейших коммерсантов страны. Он доказывал, что налогом целесообразно обложить лишь электричество для освещения, но не энергию для промышленности.

Несмотря на войну, споры о потенциальном налоге длились более двух лет. Только в конце декабря 1916 г. Минфин утвердил законопроект – предполагалось при себестоимости электричества около 5 коп. за киловатт-час брать с производителей электроэнергии по 1 копейке с каждого киловатт-часа «при освещении общественных мест», до 4 коп. при освещении квартир и льготно 0,5 коп. с каждого киловатт-часа, используемого в промышленности «для технических надобностей». Проект спешно, вне очереди внесли в Госдуму – предполагалось, что в наступающем, 1917 г. новшество даст казне не менее 18 млн руб. По понятным причинам ввести этот налог царская Россия так и не успела.