Американская доля

Да сегодняшнего дня американский рынок поглощал львиную долю (до 80–85%) гражданской продукции наших патронных заводов. Точных данных об объемах поставок нет, а оценки специалистов очень сильно разнятся: так, опрошенные «Профилем» российские эксперты оценивали называли цифры от 1 млрд до 6 млрд патронов в год.

Наиболее известные экспортные бренды РФ – Tulammo Тульского патронного завода и Barnaul Барнаульского патронного завода (разумеется, в США продается продукция и других российских компаний). Речь идет о гражданских боеприпасах к нарезному оружию, которые в большинстве случаев почти идентичны боевым аналогам. Это автоматные калибры .223 Rem (5,56х45 мм), 7,62х39 мм, 5,45х39 мм; пистолетные 9х19 Par., .40 SW, винтовочные .308 Win (7,62х51 мм) и 7,62х54R.

Российские боеприпасы продавались в бюджетном сегменте, где у них практически не было конкурентов. Дело в том, что гильза и пуля наших патронов изготавливаются из стали, в то время как большинство зарубежных компаний используют медные сплавы – латунь и томпак, которые стоят в разы дороже. Плюс – применение автоматизированных роторных линий позволяет нашим заводам выпускать патроны в огромных количествах (производительность одной линии – 200–250 штук в минуту). Все это делает нашу продукцию крайне дешевой при сохранении приличного качества. К слову, из-за огромных объемов поставок отечественные патроны продавались за океаном дешевле, чем в России: когда патрон калибра .223 Rem стоил на российском рынке от 8–9 руб., в США (в пересчете на наши деньги) он шел примерно по 6–7 руб.

Секрет пустых полок

Начиная с зимы экспортная активность отечественных патронных заводов привела к тому, что на российском рынке образовался изрядный дефицит, а цены на российскую продукцию взлетели примерно на 60–70%. В самих Соединенных Штатах спрос на оружие и патроны растет уже несколько лет. «В последние годы в связи со взрывным увеличением спроса на оружие и боеприпасы патронные заводы всего мира работают прежде всего на США», – заявил «Профилю» главный редактор журнала «Калашников» Михаил Дегтярев. Еще до начала коронакризиса в США фиксировались рекордные продажи оружия – так рынок реагировал на инициативы властей по введению новых ограничений на оборот гражданской «стрелковки». А включение антироссийских санкций после присоединения Крыма способствовало изрядному напряжению на рынке боеприпасов. Так, в 2019 году американские дилеры сетовали, что не могут приобрести российские патроны. В американских СМИ проходила информация о том, как на одном из складов запас в 2 млн патронов калибра 7,62х39 мм был распродан в течение трех часов!

С началом же пандемии COVID-19 американцы стали в буквальном смысле вычищать оружейные магазины – прилавки пустовали, а у дверей выстраивались огромные очереди. Ажиотажа добавили BLM-протесты, перераставшие в массовые беспорядки с погромами, а затем и президентские выборы, по окончании которых американцы ожидали новой волны насилия. И наконец, победа Джо Байдена стала еще одним стимулом к увеличению спроса, ведь демократы известны как рьяные сторонники ужесточения оружейного законодательства. А на любые возможные ограничения американский рынок реагирует увеличением спроса.

Где искать спасения?

От нового запрета пострадает и американский потребитель, и российские производители. Запросто заменить российские патроны вряд ли получится. Так, продукция сербского бренда PPU (Prvi Partizan Uzice), которому некоторые эксперты прочат часть освободившейся ниши, стоит примерно в три раза дороже. Теоретически состязаться в цене могли бы заводы, использующие те же технологии, что и российские предприятия, то есть компании из бывших советских республик, например Украины или Казахстана.

Под прицелом: что дадут россиянам новые поправки в закон "Об оружии"

Что касается российских компаний, то отлучение от американского рынка станет для них очень серьезным испытанием. Существенно нарастить продажи внутри страны не получится, поскольку объемы рынков США и России несопоставимы. По данным The Washington Post, в США в 2020 году на руках у граждан было 393 млн единиц огнестрельного оружия. У нас эта цифра, по информации Росгвардии, составляла лишь 6,5 млн единиц. При этом количество нарезных стволов измеряется всего несколькими сотнями тысяч.

«Завод не может опускать цены в надежде на большие объемы, – прокомментировал ситуацию на российском рынке главный редактор журнала «Калибр» Александр Кудряшов. – У нас не подскочат продажи, потому что у нас мало стреляют. Чтобы было иначе, следовало годами развивать стрелковую инфраструктуру, пропагандировать стрелковый спорт и любительскую стрельбу, отменить пятилетний ценз на нарезное оружие». У нас же пока наблюдается обратный тренд – ужесточение оружейного законодательства. Эксперт полагает, что помочь заводам в сложившейся ситуации мог бы лишь крупный заказ Минобороны.

Михаил Дегтярев говорит, что катастрофы в отрасли не произойдет, но нашим компаниям понадобится время для поиска новых рынков сбыта. «Сейчас идут активные консультации и поиск решений, – заявил он. – Думаю, к Новому году будут понятны пути, которыми пойдут патронные заводы».