Библейское 3D

Ридли Скотта в последнее время вообще не понимают: критиковали «Прометея», недоумевали по поводу «Советника». Меж тем, автор «Чужого», «Бегущего по лезвию», «Тельмы и Луизы», «Гладиатора» etc. еще даст прикурить молодым. «Исход: цари и боги» – очередное тому подтверждение.

В первую очередь – это невероятная с визуальной точки зрения работа. Один из редких случаев, когда эффект 3D полностью оправдан. Ощущение объемности изображения не покидает на протяжении всего сеанса, который продолжается два с половиной часа. И это притом, что, как правило, о 3D забываешь минут через пять. Каждый кадр – законченная картина, продуманная до мельчайших деталей, и зритель находится внутри нее, а не смотрит со стороны. Человеку XXI века побывать в Древнем Египте, пусть и придуманном – не самая плохая возможность. И это тот случай, когда не нужно защищать кино как самый молодой вид искусства, соединивший в себе черты всех других, не нужно доказывать его самобытность. Достаточно просто посмотреть фильм, и вопросы отпадут сами собой.

С библейским сюжетом расхождений, конечно, множество. Так, выросший при дворе фараона Моисей, почти брат будущему правителю Рамзесу, узнает о своем еврейском происхождении уже во взрослом возрасте; исход евреев из Египта начинается, когда Моисей еще молод и т.д.

Ридли Скотта упрекают в том, что, судя по «Исходу», он – атеист, который не смог прочувствовать текст Библии. И находят довольно смехотворным то, что в фильме Бог – это маленький мальчик. Но такое решение, напротив, кажется концептуальным и оригинальным. «Исход» – кино даже не атеистическое, а во многом критическое по отношению к Богу, и сделано оно таким явно специально. Бог – истеричный жестокий мальчик лет десяти, который насылает несчастья – от окрашенного кровью Нила до язв – на египетских жителей. И делает он это сам, а не руками Моисея, сомневающегося в том, что нужно действовать именно так, чтобы спасти евреев. Бог кричит: «Я хочу, чтобы фараон молил о пощаде!». Моисей говорит ему, что такая тактика похожа на месть.

Главная трагедия фильма происходит тогда, когда по воле Божьей гибнут все первенцы Египта. Поскольку убийства еврейских младенцев оказываются за рамками фильма, а гибель египетских в них вписана, это производит особенно сильное впечатление. Смерть сына – главная драма Рамзеса, и ему сопереживаешь, несмотря на его диктаторскую сущность. Тут стоит сказать, что Джоэл Эдгертон (Том Бьюкенен в «Великом Гэтсби» База Лурмана), совершенно неузнаваемый в роли фараона, переиграл гораздо более признанного Кристиана Бейла в роли Моисея. И момент, когда Рамзес в отчаянном порыве скачет к Моисею, которого во всем винит (несмотря на то, что воды Красного моря вот-вот над ним сомкнутся), иначе чем величественным не назвать. «Это твой Бог, убийца детей?» – вопрошает Рамзес, когда Моисей возвращается в Египет.

Ридли Скотт не скрывает того, что Рамзеса он и хотел сделать персонажем двойственным. И все же, несмотря на некоторую зрительскую симпатию, фараон – диктатор, который и о своем, египетском, народе не заботится. Когда в стране наступает голод, герою говорят, что с этим нужно что-то делать. Тот отвечает: «Ты хочешь, чтобы мы тоже голодали? У моего народа полно воды – выживет». Что уж и говорить о рабах-евреях. Конечно, Рамзес, как и положено, считает себя Богом.

И главный конфликт фильма разворачивается не между двумя братьями, а между двумя Богами – земным и небесным, одинаково жестокими и эгоистичными. Как победить диктатуру и самовластие? «Голодные игры» говорят нам: с помощью революции. «Исход: цари и боги» утверждает, что только с помощью божественной диктатуры. Она беспощадна, в том числе и к невинным, но никак иначе других невинных не спасти. Сомневающийся поначалу Моисей в итоге безоговорочно принимает своего нового Бога, свой народ. «Я подвел тебя» – говорит он, обращаясь к тому самому маленькому мальчику, заведя евреев в тупик.

Чью сторону примите вы – решать вам. Но в любом случае не так уж Ридли Скотт погрешил против Библии: Ветхозаветный Бог ведь сурово обошелся даже с самим Моисеем, так и не дав ему добраться до Земли Обетованной.

Главная неудача фильма, как ни странно – это сам Моисей. Несмотря на то, что с ним происходят большие перемены, персонаж кажется недостаточно живым.

Обрывает свой подробный рассказ Ридли Скотт не на том месте, на каком вы ожидаете перед просмотром. Другая неожиданность: предельная реалистичность картины. «Ной» был во многом фэнтези, «Исход» совсем не таков. Особенно изобретателен эпизод с Красным морем, заставляющий вспомнить «Интерстеллар». Волны эпических размеров – тенденция киносезона.