«Петр Порошенко стал заложником войны»

– Недавнее голосование в Верховной Раде по президентскому законопроекту о децентрализации спровоцировало раскол в правящей коалиции и кровавые столкновения у стен парламента. И это при том, что будущий статус Донбасса в этом документе очерчен крайне расплывчато. Можно ли говорить о том, что на Украине сформировались «партия войны» и «партия мира»?

– Проблема нынешней власти состоит в том, что взяв на себя обязательства в рамках Минского переговорного процесса, она предложила крайне противоречивые формы их выполнения. Эти соглашения - фактически протокол о намерениях.

Петр Порошенко стал заложником войны и ему не удалось на протяжении полутора лет решить главную задачу – организовать новый национальный диалог. И у политиков, и в обществе отсутствует понимание того, каким же может быть реальный переговорный процесс, как может выглядеть широкий компромисс. Когда был предложен так называемый президентский законопроект изменений в Конституцию стало очевидно, что он не позволит решить ни проблему Донбасса, ни проблему административно-территориального устройства. В нем - половинчатые формулы, которые, по сути только раскалывали ряды политиков. Но радикалы, для которых компромисс вообще неприемлем, и здесь увидели уступки. Поэтому конфликт и дробление в парламенте на радикалов разных мастей были предопределены.

– Лидер Радикальной партии Олег Ляшко, перешедший в оппозицию, мотивировал свой шаг тем, что если оставить в Конституции упоминание об особенном статусе для Донбасса, то этим может в будущем воспользоваться некое «промосковское большинство»...

– Президентский законопроект о децентрализации для радикалов послужил скорее поводом, чем причиной. А реальная причина – нестабильность в обществе, ожидание крайне тяжелых социальных последствий неудачной политики реформ осенью-зимой, о чем, собственно, говорят и наши экономисты, и международные консультанты. Проблема энергодефицита, рост тарифов, падение доходов... Радикалы хотят форсировать кризис власти и, возможно, прийти к ее перезагрузке, чтобы усилить свои позиции в парламенте.

К сожалению, даже после этого противоречивого голосования не был продолжен диалог о том, какие могут быть формулы компромисса в стране.

Более того, изменения в Конституции не предполагают политического диалога разных партий, диалога власти и так называемых сепаратистов, ДНР и ЛНР.

– То есть перспектив урегулирования конфликта с Юго-Востоком за столом переговоров не просматривается...

– Грубо говоря, мы все оказались в трубе, выход из которой, вероятнее всего, это – параллельные выборные процессы в целом в стране, и отдельно в ДНР и ЛНР, взаимное непризнание и углубление раскола. Самое опасное – не в том, что вновь начнутся полномасштабные боевые действия. Ни одна из сторон - и это видно - не готова идти военным путем. Самое опасное, если Киев не сможет провести переговоры (за пример для подражания можно взять переговоры правительства Великобритании с террористами в Северной Ирландии, которые в конце концов закончились подписанием Договора Страстной пятницы), нас ждет перезагрузка сепаратистских проектов ДНР и ЛНР. И шансы на мирное восстановление диалога после выборов на этих территориях будут еще меньше, чем сейчас.

– Насколько вероятно углубление внутриполитического кризиса, будет ли он разрастаться?

– Я считаю, что все это завершится глубоким системным кризисом власти к концу года и нас ждет сложный 2016-ый год с перевыборами и новыми политическими конфликтами.

И у «Самопомощи», и у «Батькивщины» хорошие условия для внутрикоалиционного шантажа. Единственный вопрос после раскола коалиции – как будет выглядеть правительство Арсения Яценюка в результате консультаций, запланированных на следующую неделю. Я думаю, что их позиция будет очень жесткой – участие в коалиции и усиление позиций в исполнительной власти. Каждая из этих сил считает, что в следующий выборный период - а ожидание досрочных парламентских выборов становится все более распространенным -, имея усиленные позиции в исполнительной власти, они смогут получить куда большие дивиденды и при голосовании, и при формировании власти образца 2016 года.

Будет жесткий торг вокруг правительства Яценюка и, не исключаю даже, постановки вопроса о его смещении. Все будет крутиться вокруг борьбы за министерские посты – в силовом, энергетическом и финансово-экономическом блоках, прежде всего.

И это накладывается на замороженную ситуацию с Донбассом. Если военным правительствам в ДНР и ЛНР удастся провести, даже сымитировать местные выборы - это будет означать определенную перезагрузку во взаимоотношениях людей с властями. Одно дело ходить на референдумы, другое – выбрать мэра или главу сельсовета. Эти люди ближе, понятнее. Когда граждане, живущие на Донбассе, услышат, что результаты голосования в Киеве не признают, это их консолидирует. Не понимать этого Киев не может. Проблема в другом – налицо неготовность, нежелание вести переговоры о возможности проведения общенациональной выборной кампании, а затем о возможности горизонтального диалога.

– Но здесь присутствует и «российский фактор»...

– Если мы говорим о попытке компромисса, о выходе на украинский вариант Договора Страстной пятницы, то должны быть выполнены два важнейших условия – деинтернационализация конфликта – неграждане Украины должны будут покинуть зону конфликта с той и с другой стороны. И второе – какой-то вариант контроля как по линии огня, который я надеюсь, будет прекращен к выборам, и совместное патрулирование границы Украины. Может быть, с привлечением третьей стороны в лице ОБСЕ. Выполнение этих двух условий могло бы быть важнейшим стабилизирующим фактором. Иначе проблему не решить.