29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Война во времена Instagram
Общество

Война во времена Instagram

Большая часть сирийских городов разрушена, сотни тысяч убиты, миллионы сирийцев стали беженцами, а в центре Дамаска – dolce vita. Сирийские нувориши сидят в барах и ресторанах, разъезжают на новеньких BMW, делают селфи iPhone последней модели и закатывают шикарные свадьбы.

Днем стоит невыносимая жара, столбик термометра держится возле отметки 35 градусов. Она замедляет течение жизни в сирийской столице. До заката никто не показывается на улицах без крайней необходимости. Но вечером люди выходят из домов, заполняют кафе, рестораны и парки.

После пяти лет гражданской войны, которая, по оценкам, унесла в Сирии более 250 тысяч жизней, Дамаск поделен на сектора. Официальный режим уверенно удерживает в своих руках, в частности, исторический центр и построенные на склонах виллы. Но порой их отделяет всего несколько кварталов многоэтажек от пригородов Дамаска, за которые ведутся бои и которые пострадали от артиллерийских обстрелов, таких как Дарайя или Ярмук на юге или Джубар на севере, где хозяйничают повстанцы.

Жителям тех районов, которые остаются под контролем Асада, война может казаться чем-то далеким. Но и для них отключения электричества стали обычным делом, они привыкли бережливо обращаться с аккумуляторами своих смартфонов.

Но среди большого кровопролития жизнь продолжается, хоть люди и устали от чудовищной инфляции. В конце 2015 года годовой рост цен на продукты питания приблизился к 60%. Вопрос, как купить хлеб и еду, порой представляется более важным, чем кто правит страной.

Несмотря ни на что, город, где расположен президентский дворец, из которого Асад руководит своей кровавой кампанией, приказывает наносить воздушные удары по остальным частям страны и обратить в руины Алеппо, остается относительно безопасным. Сюда бежали сирийцы из окрестных деревень и отдаленных городов на востоке. За период с 2011 года более 1,7 миллиона человек искали здесь новое жилье – беженцы и те, чьи дома в Дамаске были разрушены.

После того как в феврале установилось очень хрупкое перемирие, жизнь стала чуть более мирной, хотя столкновения между повстанческими группировками и армией Асада периодически происходят.

Сирийцы, в основном молодые, создали для себя яркий альтернативный мир в Сети. Их фотографиимогут показаться циничными, они как будто выпадают из времени: гламурные, беззаботные, они являют миру город, в котором можно предаваться безудержному веселью и тратить огромные деньги на последнюю модель iPhone или на безупречный мейкап.

Рая Мамош (29 лет), профессиональный фотограф, работает в Бейруте и Дамаске. Страничка в Instagram: @rajamamosh

«Я начал снимать свадьбы в Сирии только в 2014 году. После падения сирийского фунта сыграть свадьбу здесь стало дешевле, чем где бы то ни было. 80–90% моих клиентов – пары, живущие в Дубае, Германии, Канаде или Швеции и специально для этого приезжающие в Сирию. Потом они улетают домой. Мне нравится снимать их на фоне старого города в Дамаске или в садах-двориках отелей класса люкс.

Фото: rajamamosh⁄Instagram
©Фото: rajamamosh⁄Instagram

Работать фотографом в стране, терзаемой войной, очень трудно и в то же время на удивление легко. В публичных местах твоя задача вдруг становится максимально простой – появляется невеста, и люди радуются вместе с молодоженами.

Зато в перегруженном, переполненном городе очень трудно добираться из одного места в другое. Со своей командой из 12 человек я снимаю на двух-трех свадьбах в день, у нас расписано все до конца сентября.с 2012 года, до этого сервис не имел в Сирии большого распространения.

Жизньлучше, чем она есть; чтобы больше узнать о действительности, стоит заглянуть надля людей с определенным образом жизни, для тех, кто любит ночную жизнь и хочет получать удовольствие от своих будней».

Сайид Хури (23 года), ведущий утреннего шоу на местной радиостанции. Страничка в Instagram: @saiid_khoury

«Я выкладываюсвой день. Как я иду на работу, в фитнес-клуб, как провожу время с друзьями. Сейчас, летом, я часто бываюгалереей всей моей жизни, это фотографии, которые не могут исчезнуть.

Когда объявили перемирие, многие рестораны и бары снова открылись. Район, где они сосредоточены, называется Баб аш-Шарки, там появилось и много новых пабов, которые заполнены даже среди недели; атмосфера немного напоминает Бейрут. Такой образ жизни могут позволить себе от силы 10% населения. Мне он был бы не по карману, если бы не подработки и не помощь семьи. Для этого зарплата должна быть в два раза выше, чем у меня сейчас.

В городе можно увидеть много крайностей: люди ездят на новейших моделях BMW; у 85% посетителей баров есть iPhone 6s, который стоит в пересчете $800. До войны за эту сумму можно было купить малолитражку. Я спрашиваю себя, откуда у них такие деньги.

Фото: saiid_khoury⁄Instagram
©Фото: saiid_khoury⁄Instagram

Среди посетителей баров я вижу многих министров и их сыновей, но есть и актеры, и модельеры. А есть такие, у кого причины наличия денег не столь очевидны. На улице, где нет ни одного свободного ресторанного столика, можно увидеть детей, которые продают носовые платки, спят на земле и питаются с помойки. Таким кадрам нет места в Instagram, но это в любом случае ничего бы не изменило».

Ясмин Шаллах (25 лет), учительница в частной школе на юге Дамаска, в нескольких километрах от разрушенной, осажденной Дарайи. Страничка в Instagram: @jasmine.sh.91

«Мой iPhone заполнен фотографиями, селфи с моими дошколятами, домашними пирогами, семейными праздниками. Мне трудно заставить себя стереть старые кадры, чтобы освободить место для новых, – на них друзья, уехавшие из Сирии, и памятники, которых не стало.

Я люблю Омейядскую мечеть в историческом центре Дамаска и больше всего боюсь ее потерять. У меня страсть к деталям, к ярким, цветным картинкам. Каждое утро я прохожу мимо этого цветущего дерева, и у меня перехватывает дыхание от его красоты. Однажды я решила его сфотографировать, но результат получился посредственным и меня не устроил.

Когда после обеда я снова пришла туда, рядом с деревом меня поджидал солдат. Он велел следовать за ним и сказал кому-то по рации: «она со мной, я ее приведу». Мне стало безумно страшно, но я старалась казаться спокойной.

rajamamosh⁄Instagram
©rajamamosh⁄Instagram

Меня подвели к офицеру, он спросил: «Что ты там фотографировала сегодня утром у блокпоста?» Я отвечала: «Прямо над вами такая прекрасная ветка в цвету, я не смогла пройти мимо».

Когда я показала ему этот кадр и другие фотографии цветов и цветущих деревьев, сделанные мной на улицах Дамаска, он меня отпустил».

Бушра Каадан (21 год), студентка экономического факультета Дамасского университета. Страничка в Instagram: @bushrakaadan

меня как дневник. Я счастлива, когда просматриваю свои старые фотографии с друзьями. Где-нибудь посидеть в четверг вечером для нас – это святое. Это видно и по моей страничке. Когда я бываю в ресторанах или в барах, там все столики заняты. В выходные дороги наводнены автомобилями.

Иногда, когда курс сирийского фунта падает, я испытываю определенное беспокойство. Но у моих родителей все хорошо, беспокоиться о деньгах особых причин нет. Мой отец – архитектор. Главная забота нашей семьи – это здоровье моей старшей сестры. У нее аутизм, нужны определенные лекарства. Время от времени в Дамаске их трудно достать, приходится заказывать в Ливане.

Недавно я смотрела «Финансового монстра» с Джулией Робертс и Джорджем Клуни. Три раза в месяц я хожу в кино. Каждый день после занятий мы с друзьями общаемся за бокалом чего-нибудь, это около трех долларов. По четвергам идем в ресторан, это где-то 12 долларов.

Довоенную жизнь я помню плохо, она закончилась, когда мне было всего пятнадцать лет. А сегодня мне кажется, что война длится уже целую вечность. Моя лучшая подруга уехала из страны, это самая разительная перемена в моей жизни за последние годы».

Милад Ханнун (35 лет), визажист. Страничка в Instagram: @miladhannoun

«В начале кризиса в 2011 году я сидел практически без работы, люди были напуганы и перестали организовывать праздники. Они еще не успели привыкнуть к войне. Понадобилось три года, чтобы дела снова пошли лучше.

2015 год был лучшим за время моей работы, такого наплыва клиентов у меня не было еще никогда. Этот год тоже начался неплохо. Визажист достаточно хорошо знает свою клиентуру. Определенный слой общества исчез, эти люди уехали из страны, зато появился другой класс, я называю их нуворишами. До этого они жили не в Дамаске, они переехали сюда потому, что здесь одно из самых безопасных мест в стране. Сегодня это 70% моих заказчиков. Мои цены могут показаться среднестатистическому сирийцу высокими, но это не так. Например, я прошу 75 тысяч сирийских фунтов за свадебный макияж, в пересчете $150 – это реально недорого. До войны мне платили «всего» 25 тысяч фунтов, что на тот момент соответствоваловажен для моей профессии, у меня более 55 тысяч фолловеров. Я обязан этому сервису своей известностью, в Сирии и в некоторых странах арабского мира я – знаменитость. Когда я захожу в кафе, то замечаю, как люди начинают шушукаться. Я получаю предложения даже из Лондона. Еще я работаю в Дубае, но я бы никогда не уехал из Сирии навсегда. Тем более что здесь у меня команда из 19 человек, все они тоже зависят от моей работы».

Нур Кули (30 лет), аптекарь и основатель стартапа. Страничка в Instagram: @candysoapsyria

«Два месяца назад мы с двумя сестрами открыли фирму, решили выпускать медицинское мыло, которое хорошо пахнет и хорошо выглядит. Наша идея – сочетать фармацевтическое производство с искусством. Сегодня мы продаем 25 разных сортов. Каждый кусок изготавливается вручную. Наше мыло имеет интересную форму – капкейк, розовый бутон или чизкейк. Некоторые клиенты используют его просто как украшение.

Из-за санкций труднее всего было достать ингредиенты, которые производятся за рубежом. Цены у нас не низкие, мы работаем для определенной целевой группы сирийцев, которые, как мы знаем, хотят покупать нашу продукцию. Поскольку все мы живем в Аль-Мальки, районе с очень большим процентом богатых семей, нам было проще найти выход на этих клиентов.

В Дамаске общество разделено на два класса. Середняков не осталось, только богатые и бедные, я думаю, треть – богатые, как минимум две трети – бедные; возможно, бедных больше. Мы продаем свой товар и на базарах, но только на тех, которые имеют определенный уровень. Вызванный войной экономический кризис привел к тому, что многие выпускники университетов открывают свое дело, но успеха могут добиться не все. Нам грех жаловаться, недавно мы получили даже первые заказы из-за рубежа».

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама