Сверхдержава или фашистское государство – куда ведет Индию Нарендра Моди

Визит Дональда Трампа в Индию длился полтора дня (24–25 февраля) и прошел куда скромнее – его речь на свежеоткрытом после реконструкции стадионе «Сардар Патель» в Ахмедабаде слушали всего 110 тысяч человек. Но по нынешним временам и это показалось многим чрезмерным: оппозиционная индийская пресса сравнила прием, оказанный Трампу, с императорским, а американские СМИ ядовито отметили, что президентам Соединенных Штатов, похоже, нравится ездить в Индию просто для того, чтобы искупаться во всеобщем обожании.

Определенная доля правды в этом есть: Трамп явно наслаждался приемом. Но при этом не перестал быть жестким бизнесменом – из Индии он привез контракт на поставку 24 вертолетов «Си Хок» для индийских ВМС на общую сумму $3 млрд и несколько второстепенных меморандумов. В самой Индии Трамп произнес много теплых слов в адрес премьер-министра Нарендры Моди и не уставал говорить о стратегическом партнерстве между двумя демократиями. Американский лидер заявил, что его страна всегда дружила и будет дружить с Индией, и намекнул, что самый болезненный для Нью-Дели вопрос – о завершении тарифного противостояния – «если и будет решен, то до конца года». Это «если» прозвучало крайне неопределенно: Трамп, конечно, не прочь сейчас решить торговую проблему с Индией, но на своих условиях, чтобы продемонстрировать в преддверии президентских выборов победную решимость и умение проворачивать дела к вящей славе и пользе американского народа.

Это стремление везде и всюду представать победителем с прицелом на то, чтобы провести в Белом доме еще четыре года, в случае с Индией может сыграть с Трампом злую шутку. Восток, как известно, дело тонкое, а восточные политики привыкли видеть второе дно под любыми словами и играть вдолгую. У нас обычно это умение приписывают китайцам, но индийцы с их многотысячелетней культурой тоже выработали навык помнить и хорошее, и дурное. Трамп ведет дела, как принято в Америке: если отношения пробуксовывают, всегда можно обнулить ситуацию и начать обсуждение сделки с чистого листа. Примером здесь может послужить конфуз, случившийся во время визита Трампа: американский президент не нашел времени для встречи с руководством Индийского национального конгресса (ИНК), его фактическим лидером Соней Ганди и бывшим премьером Манмоханом Сингхом, которого в бытность его у власти только ленивый не обвинял в том, что он готов пойти на любую уступку, лишь бы заслужить похвалу американцев. Соню Ганди не пригласили и на банкет в честь Трампа, который устраивал президент Рам Натх Ковинд; в итоге в знак протеста туда не явились и другие лидеры Конгресса.

Почему, несмотря на сотни миллионов долларов убытка, в Индии все чаще отключают интернет

Понятно, что ИНК переживает сейчас не лучшие времена и вряд ли в ближайшие годы вернется к власти. Но такой плевок в лицо политикам, зарекомендовавшим себя надежными партнерами Америки, выглядит, как минимум, некрасиво. Громогласные заявления Трампа о том, что Соединенные Штаты всегда были другом Индии, вряд ли кого-нибудь обманут: индийцы помнят и американскую поддержку Пакистана в войне 1971 года (тогда Вашингтон направил в Бенгальский залив ударную группу во главе с авианосцем «Энтерпрайз»), и американские санкции против Индии в конце 1990-х, и запрет на въезд Моди в США, действовавший с 2005 года и отмененный только в 2014-м. Другое дело, что неприятные эпизоды не принято вспоминать во время демонстрации дружбы; но насколько эта дружба крепка?

Чтобы выстроить стратегические отношения, нужно не только брать, но и давать. Когда президент Барак Обама осознал, что Китай не горит желанием стать младшим партнером Соединенных Штатов и в этом качестве совместно править миром, он сделал ставку на долгосрочное противостояние КНР. В этих условиях Америке была нужна Индия в роли младшего союзника, бастиона на китайской границе. В этом качестве она бы служила для Пекина постоянным раздражителем, вынуждая его тратить ресурсы на укрепление своих позиций на этом направлении и отвлекая тем самым от строительства сильного флота. Но после ухода Обамы об этой стратегической идее в Белом доме забыли, решив, что вкладываться в укрепление отношений с Нью-Дели не обязательно – мол, никуда индийцы и так не денутся. На протяжении всего первого срока Трампа Вашингтон демонстрировал Индии ее место в американской картине мира или при помощи красивых и недорогих жестов типа переименования Тихоокеанского командования в Индо-Тихоокеанское, или при помощи угроз – например, когда индийцы вздумали купить у России С-400. Нынешний визит Трампа показал, что ничего в этом плане коренным образом не изменилось.

Шафрановый вал

Трамп уехал, а проблемы остались. Темпы роста индийской экономики по-прежнему снижаются, рупия падает, инвестиций не хватает. Ко всему прочему американцы, похоже, всерьез собрались уйти из Афганистана. Значит, власть там так или иначе возьмут талибы, дружественные Пакистану, и исламабадские стратеги получат наконец вожделенную «стратегическую глубину», смогут подавить мятеж в зоне племен и усилить поддержку кашмирских сепаратистов. Так что у Индии не остается другого выхода, кроме как сохранять прежний курс на стратегическую автономию и диверсификацию политических и экономических связей, поддерживая контакты с Китаем, наращивая сотрудничество с Японией и укрепляя отношения с Россией.

В этих условиях перед Москвой открывается окно возможностей, которым надо воспользоваться в полной мере: кто знает, как долго еще будет Вашингтон пренебрегать Южной Азией и индийскими интересами? Нью-Дели нужен стратегический союзник, который бы с пониманием относился к ее опасениям и чаяниям, как это делал Советский Союз. В этой роли вполне могла бы выступить Россия – если бы захотела. Но пока Москва предпочитает демонстрировать крепость китайско-российской дружбы в водах Индийского океана и критиковать дорогую индийскому сердцу концепцию Индо-Пацифики, не вникая в то, что в Вашингтоне и Нью-Дели ее понимают по-разному. Если так будет продолжаться и дальше, то, пожалуй, следующий визит американского президента в Индию может оказаться куда результативнее.

Автор – Алексей Куприянов, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН