Архивная публикация 2003 года: "Девушка и кони"

Когда полтора года назад Ольгу Смородскую назначили начальником спортивного клуба ЦСКА, она уговорила мужа Юрия оставить хорошую работу, чтобы войти в ее команду. И сделала его начальником плавательного бассейна.

Наталья Белоголовцева: Ваше руководство ЦСКА не приводит к семейным проблемам? Ольга Смородская: Приводит.

Н.Б.: Почему же тогда муж пошел к вам работать?

О.С.: Потому что мне очень нужны были грамотные специалисты, люди, которым я могу доверять. Я много сил приложила, чтобы уговорить мужа. Во времена СССР он был начальником крупнейшего внешнеторгового объединения, они единственные в стране имели лицензию на торговлю никелем, золотом, палладием. С распадом СССР централизованная внешнеторговая деятельность рухнула. Муж потом занимался другими вещами, но всегда был на руководящих должностях. Ко мне он пришел из Московской нефтяной компании.

Н.Б.: Он вас не обвиняет, что сорвали его с места?

О.С.: Счастья, конечно, не выказывает, но пока не может меня оставить. Я думаю, скоро все наладится. Однако так тяжело мне никогда еще не было.

Н.Б.: А по вам не скажешь... Вполне эффектный внешний вид.

О.С.: Я считаю это частью моей работы, своей обязанностью. Я должна дисциплинировать себя и окружающих. Костюмы глажу вечером, потому что встаю в семь утра, и день расписан по минутам. Когда работала во Внешторгбанке, позволяла себе раз в неделю посещать косметолога. Сейчас пришлось об этом забыть. С трудом успеваю по утрам привести в порядок лицо, а вместо занятий фитнесом ношусь по объектам нашего огромного комплекса.

Н.Б.: То есть лучшая диета -- это работа.

О.С.: Я привыкла организовывать свое время, еще будучи ребенком. Я училась в математической спецшколе, занималась спортом, учила язык, при этом закончила музыкальную школу имени Вано Мурадели, одну из лучших в стране. Мне преподавал Мстислав Ростропович. Когда его стали травить и отовсюду выгнали, он вел у нас в школе оркестр, в котором я играла на фортепьяно. Я очень люблю классическую музыку, особенно оперную. В Новой опере была почти на всех спектаклях.

Н.Б.: Не сомневаюсь, что в школе вы были отличницей. О.С.: Точно. Школа -- с золотой медалью. Вузы -- с красным дипломом. Два. Н.Б.: Как это? О.С.: Я поступила в Плехановский, а в тот момент, когда была уже на втором курсе, в МГУ открыли спецкурс для тех, кто хотел углубленно заниматься анализом экономики. У меня получилось параллельно два дневных образования.

Н.Б.: Дальше, конечно, диссертация?

О.С.: Конечно. Но защититься не успела. Перестройка, распад страны... Тема потеряла актуальность. Поскольку я очень серьезно работала над диссертацией, незавершенность работы вызвала у меня глубокую апатию.

Н.Б.: И вы решили из огня да в полымя? То есть в бизнес?

О.С.: Нет. Я долго работала в разных НИИ. Потом в правительстве Москвы была начальником управления внешних инвестиций. В 1997 году -- в "Интерросе", позже -- вице-президент во Внешторгбанке.

Н.Б.: И оказались на госслужбе? Зачем?

О.С.: Внешторгбанк -- большая и сильная структура. Но я не была там первым лицом и не могла принимать окончательные решения. А мне всегда хотелось выстроить что-то от начала до конца.

Н.Б.: В семье тоже всех строите?

О.С.: С трудом. Но непременно поддерживаем традицию субботне-воскресных обедов. Сейчас дочери уже взрослые и самостоятельные, а раньше я была образцовой матерью. Больше повезло старшей дочке, когда она была маленькой: у меня был нормальный рабочий день, выходные. Я могла взять больничный. Забавно, но до рождения младшей, Люси, я искренне считала себя гениальным педагогом. Старшая, Аня, очень способная и разносторонне развитая. Я думала, это благодаря мне.

Н.Б.: В чем же проявлялись ее таланты?

О.С.: Аня читала-писала уже в два года. В пять лет решала задачи для пятого класса. В семь -- выигрывала математические олимпиады, училась в математической спецшколе. Потом перешла в биологическую спецшколу: ей пестики-тычинки очень нравились. Еще занималась музыкой, у девочки оказался абсолютный слух. Но я была против категорически.

Н.Б.: Почему же?

О.С.: По четыре часа в день тяжелого труда у инструмента с неизвестным результатом! В семье все есть для общего культурного развития. Я сказала: лучше занимайся спортом. Но она пошла в музыкальную школу сама и поступила без нашего ведома. Аня все время что-то в своей жизни меняла. Перебрала четыре вида спорта, причем в каждом показывала отличные результаты. В седьмом классе сказала: хочу учить язык. Когда мы пришли в английскую спецшколу, с нами не хотели даже разговаривать: "Мы не берем детей из обычных школ, тем более в восьмой класс". Я целую четверть умоляла, чтобы ее просто прослушали. Приходила с маленькой Люсей на руках и так осточертела директору, что в каникулы он выбрал для нас время. Аню сразу же приняли, а уже через год она выиграла все олимпиады по языку, какие только были. Когда ей потом вздумалось уйти в лицей, ее не хотели отпускать из школы. Потом вдруг ребенок с ярко выраженными математическими способностями выбрал юрфак МГУ. Мы уже даже не спорили.

Н.Б.: Вы, похоже, действительно гениальный воспитатель. О.С.: Единственная моя заслуга, что я, говоря спортивным языком, шла в фарватере Аниных желаний и позволяла ей экспериментировать со своей жизнью. Со второй дочерью все было не так. Она оказалась полной противоположностью первой -- не хотела даже сказки слушать, не то что читать. Мне пришлось очень много потратить сил, чтобы заинтересовать ее жизнью. Если Аня рвалась в театр даже больная, Люся возмущалась: "Как, опять в театр?" Она училась неплохо, но без удовольствия. Я очень волновалась, что для девочки будут испытанием уникальные способности старшей сестры. Ребенку не просто это пережить. Поэтому все время внушала ей другую исключительность: "Зато ты у нас -- красавица! Да таких просто нет!"

Н.Б.: И кем она собирается стать? Моделью?

О.С.: У нас были большие проблемы с выбором вуза. Я предлагала разные варианты, мы ходили на дни открытых дверей. У Люси не было ярко выраженного интереса ни к чему. Я искала буквально под лупой, в чем ее уникальность. И нашла -- у нее огромный интерес к людям. Она буквально обо всех учениках школы всегда все знала: у кого болит горло, кто потерял собачку, у кого гостит тетушка. Сейчас она поступила на отделение управления персоналом в "МИРБИС". Учится психологии, эстетике. Ей так нравится!

Н.Б.: Вы воспитывали детей в строгости?

О.С.: Нет. А муж вообще всех любит, обожает, девочки для него самые лучшие. Чуть что -- они к нему: "мама наехала". Это значит, я сделала лицо.

Н.Б.: Вы даже не кричите, не ругаетесь?

О.С.: Очень редко. Это уж что-то из ряда вон должно произойти. Когда я в бешенстве, наоборот, перехожу на шепот, чтобы себя контролировать.

Н.Б.: Кто у вас в доме хозяин? О.С.: Конечно, Юра. Я и дома-то не бываю. Н.Б.: А на приготовление борщей время находите?

О.С.: Если честно -- нет. Этим занимаются специально обученные люди. Я сейчас работаю практически без выходных. Единственное, что могу сделать, -- поздно ночью погулять с собаками. Я их просто обожаю. Увидела эту породу впервые за границей, в горах, и поняла: вот собака моей мечты. Ее хозяин не говорил по-английски, и я не смогла выяснить, как называется порода. Несколько лет тщетно искала в специальной литературе -- мы оптом скупали книги по собаководству, всех расспрашивали. А нашла, представьте, когда наши соседи Шохины завели щенка бернского зиненхунда. Мы сразу помчались в клуб и купили его сестру.

Н.Б.: Две собаки требуют вдвое больше усилий по уходу?

О.С.: После того как наша красавица принесла одиннадцать(!) щенков, которых мы всей семьей несколько месяцев вскармливали, весь остальной уход -- это ерунда. Мы по очереди дежурили по ночам, чтобы организовать кормление. Я вообще очень пунктуальный человек, поэтому строжайшим образом выполняла все предписания по уходу за малышами. Вряд ли мы решимся на щенков еще раз. Самая главная персона у нас в доме -- кот Миша. Ему все служат.

Н.Б.: Ольга Юрьевна, для вас было неожиданностью это назначение -- чтобы женщина и на таком месте?

О.С.: Практика назначения известных спортсменов на административно-хозяйственные должности сложилась давно и считается правильной. Решение о моем назначении стало, не побоюсь этого слова, революционным. Я, правда, была в юности капитаном университетской волейбольной команды, но профессионально спортом никогда не занималась. Инициатором выступило Министерство обороны. Они хотели изменить ситуацию в ЦСКА кардинально.

Н.Б.: А вы были лично знакомы с министром?

О.С.: Нет.

Н.Б.: Как к новому начальнику отнеслись в клубе?

О.С.: Первые месяцев пять-шесть был полный кошмар. Такой скрытый саботаж. Говоришь, а никто ничего не делает. Это бывает по двум причинам: когда человек не умеет работать или когда не хочет. В моем случае было и то и другое. Пришлось все делать самой. И когда я справилась, отношение изменилось.

Н.Б.: Какую задачу вам ставили -- сделать клуб прибыльным или вернуть ЦСКА былую славу?

О.С.: Прибыльным в России сейчас спортивный клуб быть не может. А славным клуб ЦСКА был и остается. Но не благодаря, а вопреки. Он уникален не только в масштабах нашей страны, но и для Европы -- наши спортсмены представляют 32 вида спорта. Задача, которую ставили передо мной, -- сделать клуб прозрачным с точки зрения менеджмента и механизмов работы.

Н.Б.: Что оказалось самым сложным?

О.С.: Все. Если честно, я даже в страшном сне не могла вообразить такого объема проблем. Начиная с юридических и кончая хозяйственными. Нормативы, по которым мы должны жить и работать, установлены во времена СССР и безнадежно устарели. К примеру, норма бюджетного расхода командированного на соревнования спортсмена -- 90 рублей в день. Представьте, меньше трех евро в сутки -- можно на эти деньги за границей хотя бы прожить, не то что показать результат? У ЦСКА 160 объектов недвижимости площадью 1,5 млн. кв. м. Все нуждается в реконструкции -- от системы вентиляции, раковин и унитазов до спортивного оборудования. Мне пришлось начать с инвентаризации, пересчитывать здания, лошадей, компьютеры, вилки и ложки.

Н.Б.: Как вы, человек, в общем, далекий от спорта, со всем этим справляетесь? О.С.: Я вообще не представляю, как спортсмены могут соглашаться на предложение стать топ-менеджером. Но если ты толковый менеджер, то можешь работать в любой области -- от спорта до банковского дела: законы бизнеса одинаковы. Разные лишь продукты и особенности технологии. Изучить технологию производства спортивных достижений можно -- это не самая сложная технология.