Архивная публикация 2006 года: "След «деда»"
Попытки бывшего главы Госсовета Дагестана Магомедали Магомедова сохранить прежнее влияние могут взорвать хрупкий мир в республике. Смена власти в Дагестане завершилась. В прошлый четверг президент республики Муху Алиев назначил членов нового республиканского правительства. Ни для кого не секрет, что на роль самостоятельной фигуры компромиссный Муху Алиев может претендовать только при однозначной поддержке Москвы и ее непосредственном участии в делах республики. События минувшей недели показали, что новый президент Дагестана на такую роль претендует.
Первое, что обращает на себя внимание, — состав правительства обновился более чем на треть. Свои посты покинули назначенцы Магомедали Магомедова министр экономики Марат Илясов, вице-премьер Усман Усманов и министр образования Магомедфазил Азисов. Упразднены три министерских поста (транспорта и дорожного строительства, по делам молодежи и туризма, мелиорации и сельскохозяйственного водоснабжения), которые в республике расценивались не иначе, как бюджетные кормушки. Причем, по информации «Профиля», в ходе формирования нового правительства были отклонены не только сразу несколько кандидатур действующих министров, но и новые кандидатуры, близкие к ушедшему в отставку главе Госсовета Магомедали Магомедову и его сыну, новому спикеру республиканского парламента Магомедсаламу Магомедову.
Впрочем, представители так называемой дагестанской оппозиции тоже оказались за бортом правительства. Складывается впечатление, что федеральный центр больше не намерен брать в расчет существующие в республике межклановые отношения и претендует на роль единственной серьезной силы в Дагестане.
Рамзан II
Похоже, Москва готова пойти на нарушение принципа «преемственности власти», который безотказно действовал при смене руководства других республик Северного Кавказа. После отставки Магомедали Магомедова отдельные комментаторы поспешили записать в его преемники нового президента республики Муху Алиева. Однако назначение сына Магомедали Магомедова главой парламента заметно усложнило ситуацию. По всей вероятности, предприняв этот ход, Магомедов рассчитывал на то, что в дальнейшем события будут развиваться по «чеченскому сценарию», где Кадыров-младший медленно, но верно восходит к позиции президента. Тем самым Магомедовы вступили в конфликт (пока кулуарный) с новым президентом Муху Алиевым (он, говорят, сильно напрягся, узнав о том, что Магомедсалам Магомедов стал председателем Национального собрания) и, по всей видимости, с полпредом Дмитрием Козаком, который не скрывает своего пристального внимания к Дагестану.
Хотя роль Козака в отставке Магомедова бесспорна (характерная деталь: экс-глава Дагестана летел вместе с Муху Алиевым на свое отречение в Москву на самолете полпредства), ряд обстоятельств позволяет предположить, что полпреду не удалось обеспечить полный контроль над передачей власти в республике.
Как рассказывают представители окружения экс-главы Дагестана, сразу после отставки Магомедов встречался с рядом влиятельных республиканских политиков. На этих встречах он рассказывал, что предложенная Москвой схема смены власти в Дагестане предусматривает не только назначение Муху Алиева президентом республики, но и назначение его сына, Магомедсалама Магомедова, главой республиканского парламента. Между тем, по словам источника «Профиля», знакомого с деталями решающей встречи Путина и Магомедова, такой поддержки экс-главе Дагестана российский президент не обещал. Путин лишь высказался в том духе, что определение кандидатуры спикера парламента — внутреннее дело республики. Так что обеспечением «преемственности власти» Магомедов занимался самостоятельно, не имея на то прямой санкции федерального центра, но ссылаясь именно на него.
Надо сказать, имя президента РФ вообще широко использовалось всуе во время торга, который шел в Дагестане непосредственно до и сразу после отставки Магомедали Магомедова. Так, «Профилю» стало известно, что непосредственно перед встречей Путина с Магомедовым в Москву летал кандидат так называемого Северного альянса Сайгидгусейн Магомедов. В Кремле его не приняли, однако, вернувшись в Дагестан, он всем начал рассказывать, что встречался с президентом и даже получил от него какую-то поддержку. Разница лишь в том, что экс-главе Госсовета дома поверили, а Сайгидгусейну Магомедову — нет.
Однако Магомедову быстро дали понять, до каких пределов в Москве готовы терпеть такую преемственность. Увольнение назначенцев экс-главы республики с ключевых министерских постов сложно расценивать иначе, как публичную выволочку.
Упразднили
У Магомедовых намечается и «второй фронт» борьбы — против считающегося сильной фигурой махачкалинского мэра Саида Амирова. Если Магомедовы имеют в виду постепенное продвижение к власти Магомедсалама, то Амиров — это едва ли не первый (после Алиева, разумеется) конкурент, от которого следовало бы им избавиться. Для таких, как Саид Амиров (после очередного покушения он передвигается на инвалидной коляске), подобные процессы проходят весьма болезненно. Часто — в прямом смысле. Не исключено также, что та или иная группировка решит выбрать махачкалинского мэра объектом для какого-нибудь показательного процесса. Личность он яркая, и вовремя заведенное некое «махачкалинское дело» будет обречено на широкий резонанс. К тому же новый глава республики тем самым сможет показать, как он борется с коррупцией.
Впрочем, положение Амирова усугубляется тем, что Москва принципиально отказывается от какого-либо торга с дагестанскими оппозиционерами. Ранее ни Амиров, ни кандидат Северного альянса Сайгидгусейн Магомедов так и не были приняты в Кремле. По информации «Профиля», лидер Северного альянса мэр Хасавюрта Сайгидпаша Умаханов, равно как и Саид Амиров, претендовал на высокий пост в правительстве. Однако их претензии не были учтены.
Похоже, в Москве пришли к выводу, что дагестанскую оппозицию можно не принимать в расчет. «Проблема Дагестана в отсутствии оппозиции как таковой, — заметил «Профилю» источник, знакомый с деталями переговоров о формировании правительства. — Есть конкурирующие группировки, которые, как выяснилось, готовы лечь под любую власть, если та гарантирует им контроль над собственностью и место у бюджетной кормушки. Это плохо, поскольку существенно ограничивает выбор федерального центра — все эти люди с точки зрения развития республики мало отличаются друг от друга».
Насколько верны эти расчеты, станет понятно в ближайшее время. Дагестанских политиков можно упрекнуть в чем угодно, но только не в нерешительности. Среди представителей местного истеблишмента даже бытует поговорка: политик, на которого не покушались, — не политик. Покушение пережил и тихий Алиев — в мае 2001 года был найден гранатомет «Муха», нацеленный на окна квартиры главы республиканского парламента.
Попытки бывшего главы Госсовета Дагестана Магомедали Магомедова сохранить прежнее влияние могут взорвать хрупкий мир в республике. Смена власти в Дагестане завершилась. В прошлый четверг президент республики Муху Алиев назначил членов нового республиканского правительства. Ни для кого не секрет, что на роль самостоятельной фигуры компромиссный Муху Алиев может претендовать только при однозначной поддержке Москвы и ее непосредственном участии в делах республики. События минувшей недели показали, что новый президент Дагестана на такую роль претендует.
Первое, что обращает на себя внимание, — состав правительства обновился более чем на треть. Свои посты покинули назначенцы Магомедали Магомедова министр экономики Марат Илясов, вице-премьер Усман Усманов и министр образования Магомедфазил Азисов. Упразднены три министерских поста (транспорта и дорожного строительства, по делам молодежи и туризма, мелиорации и сельскохозяйственного водоснабжения), которые в республике расценивались не иначе, как бюджетные кормушки. Причем, по информации «Профиля», в ходе формирования нового правительства были отклонены не только сразу несколько кандидатур действующих министров, но и новые кандидатуры, близкие к ушедшему в отставку главе Госсовета Магомедали Магомедову и его сыну, новому спикеру республиканского парламента Магомедсаламу Магомедову.
Впрочем, представители так называемой дагестанской оппозиции тоже оказались за бортом правительства. Складывается впечатление, что федеральный центр больше не намерен брать в расчет существующие в республике межклановые отношения и претендует на роль единственной серьезной силы в Дагестане.
Рамзан II
Похоже, Москва готова пойти на нарушение принципа «преемственности власти», который безотказно действовал при смене руководства других республик Северного Кавказа. После отставки Магомедали Магомедова отдельные комментаторы поспешили записать в его преемники нового президента республики Муху Алиева. Однако назначение сына Магомедали Магомедова главой парламента заметно усложнило ситуацию. По всей вероятности, предприняв этот ход, Магомедов рассчитывал на то, что в дальнейшем события будут развиваться по «чеченскому сценарию», где Кадыров-младший медленно, но верно восходит к позиции президента. Тем самым Магомедовы вступили в конфликт (пока кулуарный) с новым президентом Муху Алиевым (он, говорят, сильно напрягся, узнав о том, что Магомедсалам Магомедов стал председателем Национального собрания) и, по всей видимости, с полпредом Дмитрием Козаком, который не скрывает своего пристального внимания к Дагестану.
Хотя роль Козака в отставке Магомедова бесспорна (характерная деталь: экс-глава Дагестана летел вместе с Муху Алиевым на свое отречение в Москву на самолете полпредства), ряд обстоятельств позволяет предположить, что полпреду не удалось обеспечить полный контроль над передачей власти в республике.
Как рассказывают представители окружения экс-главы Дагестана, сразу после отставки Магомедов встречался с рядом влиятельных республиканских политиков. На этих встречах он рассказывал, что предложенная Москвой схема смены власти в Дагестане предусматривает не только назначение Муху Алиева президентом республики, но и назначение его сына, Магомедсалама Магомедова, главой республиканского парламента. Между тем, по словам источника «Профиля», знакомого с деталями решающей встречи Путина и Магомедова, такой поддержки экс-главе Дагестана российский президент не обещал. Путин лишь высказался в том духе, что определение кандидатуры спикера парламента — внутреннее дело республики. Так что обеспечением «преемственности власти» Магомедов занимался самостоятельно, не имея на то прямой санкции федерального центра, но ссылаясь именно на него.
Надо сказать, имя президента РФ вообще широко использовалось всуе во время торга, который шел в Дагестане непосредственно до и сразу после отставки Магомедали Магомедова. Так, «Профилю» стало известно, что непосредственно перед встречей Путина с Магомедовым в Москву летал кандидат так называемого Северного альянса Сайгидгусейн Магомедов. В Кремле его не приняли, однако, вернувшись в Дагестан, он всем начал рассказывать, что встречался с президентом и даже получил от него какую-то поддержку. Разница лишь в том, что экс-главе Госсовета дома поверили, а Сайгидгусейну Магомедову — нет.
Однако Магомедову быстро дали понять, до каких пределов в Москве готовы терпеть такую преемственность. Увольнение назначенцев экс-главы республики с ключевых министерских постов сложно расценивать иначе, как публичную выволочку.
Упразднили
У Магомедовых намечается и «второй фронт» борьбы — против считающегося сильной фигурой махачкалинского мэра Саида Амирова. Если Магомедовы имеют в виду постепенное продвижение к власти Магомедсалама, то Амиров — это едва ли не первый (после Алиева, разумеется) конкурент, от которого следовало бы им избавиться. Для таких, как Саид Амиров (после очередного покушения он передвигается на инвалидной коляске), подобные процессы проходят весьма болезненно. Часто — в прямом смысле. Не исключено также, что та или иная группировка решит выбрать махачкалинского мэра объектом для какого-нибудь показательного процесса. Личность он яркая, и вовремя заведенное некое «махачкалинское дело» будет обречено на широкий резонанс. К тому же новый глава республики тем самым сможет показать, как он борется с коррупцией.
Впрочем, положение Амирова усугубляется тем, что Москва принципиально отказывается от какого-либо торга с дагестанскими оппозиционерами. Ранее ни Амиров, ни кандидат Северного альянса Сайгидгусейн Магомедов так и не были приняты в Кремле. По информации «Профиля», лидер Северного альянса мэр Хасавюрта Сайгидпаша Умаханов, равно как и Саид Амиров, претендовал на высокий пост в правительстве. Однако их претензии не были учтены.
Похоже, в Москве пришли к выводу, что дагестанскую оппозицию можно не принимать в расчет. «Проблема Дагестана в отсутствии оппозиции как таковой, — заметил «Профилю» источник, знакомый с деталями переговоров о формировании правительства. — Есть конкурирующие группировки, которые, как выяснилось, готовы лечь под любую власть, если та гарантирует им контроль над собственностью и место у бюджетной кормушки. Это плохо, поскольку существенно ограничивает выбор федерального центра — все эти люди с точки зрения развития республики мало отличаются друг от друга».
Насколько верны эти расчеты, станет понятно в ближайшее время. Дагестанских политиков можно упрекнуть в чем угодно, но только не в нерешительности. Среди представителей местного истеблишмента даже бытует поговорка: политик, на которого не покушались, — не политик. Покушение пережил и тихий Алиев — в мае 2001 года был найден гранатомет «Муха», нацеленный на окна квартиры главы республиканского парламента.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
