19.04.2010 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2010 года: "УДОВЛЕТВОРЕННЫЕ СОЛНЦЕМ"

Это обычный хороший фильм. Ни великого прорыва, ни великого провала. Хорошее кино среднесемидесятнического уровня. Это обычный хороший фильм. Вы понимаете, о чем я: ни о каком другом фильме сейчас не говорят. Правда, режиссер открестился от слогана "великое кино о великой войне" - и в самом деле, кто бы его ни придумал, это слоган ошибочный. Ни великого прорыва, ни ве-ликого провала. Хорошее ки-но среднесемидесятнического уровня. Не сказать, чтобы оно поражало батальным размахом - "Война и мир" Бондарчука кажется многолюдней, не говоря уж о киноэпопеях Юрия Озерова. Изобразительного новаторства - как в "Летят журавли" - тоже нет. Нет и психологической пронзительности и гиперреалистической достоверности Германа. Отважных переоценок, глобальных обобщений, как у Климова или Шепитько, - не наблюдается. Лиризма и доверительности "Баллады о солдате" - опять нету. Нормальное хорошее советское военное кино, снятое в высшей степени профессионально, но не хватающее с неба звезд и довольно невнятное в смысле главного посыла.
А чего ждали? Этот режиссер никогда не был шибко идеологизирован, почему и нравился столь многим. Его кинематограф всегда напоминал бублик. Теста много, внутри пусто. Эта пустота - отсутствие внятной мысли, философского посыла, даже выраженного авторского отношения к происходящему - поначалу казалась сильной его стороной. Он умеет быть всяким, но всегда ярким. А мировоззрения у него нет, и оно ему не нужно. Потому что при мировоззрении невозможно жить в ладу с любыми властями, и оно лишает фильмы непосредственности. Мировоззрение полагается невыносимым гениям, а не крепким профессионалам.
Что объединяет "Своего среди чужих", "Рабу любви", "Неоконченную пьесу", "Ургу", "Утомленных-1"? Юмор со склонностью к гротеску, начитанность, умение стилизовать, все это несколько в ущерб психологизму, зато зрелищно. Превосходный актерский ансамбль. От всех этих картин всегда было одно ощущение: живут очень милые, немного экстравагантные люди, живут ярко, весело, хлебосольно, но совершенно непонятно зачем.
Этот режиссер мастерски улавливает носящееся в воздухе, но не формулирует и не выдумывает своего. Многие в 1979 году готовы были криком кричать вслед за калягинским героем: "Мне тридцать пять лет!" - но что делать, понятия не имели. Зритель узнавал в атмосфере "Обломова" вялость и тоску застоя, а в первых "Утомленных" - историю Руцкого, но политического смысла там не было: была хорошо рассказанная история. Все это делалось с несомненной любовью к героям и зрителям, с нескрываемым удовольствием и неизменным профессионализмом. Это был тот качественный мейнстрим, без которого не бывает шедевров. Иногда - как "Неоконченная пьеса" - это было на грани шедевра. Может быть, именно неспособность переступить эту грань привела режиссера к духовному перелому, кризису, результат которого все мы знаем.
Он не утратил профессионализма. Он остается замечательным актером и по-прежнему умеет вызвать у зрителя улыбку, слезу или умиление. Он артистично де-лает все тот же мейнстрим. Конечно, в нем больше стало ходульности и откровенных вкусовых провалов, потому что у режиссера нет сейчас ни равных советников, ни готовности к ним прислушиваться. Однако для сегодняшнего российского кино сделать фильм на уровне хороших семидесятых - это уже весьма удовлетворительно. Но и только.
Если искать в этом фильме мысль, можно дорыться лишь до того нехитрого соображения, что народ наш способен на максимум героизма лишь в предельных обстоятельствах, а потому доведение до этих обстоятельств следует считать не виной, а мобилизационной заслугой власти. Это не ново, не верно и не убедительно. Но многие - рискну сказать, большинство - ходят в кино не за мыслью. И потому фильм многим понравится. Хотя в этом одобрении будет, как хотите, легкий привкус разочаро-вания.
Почему? Да потому, что его автор в истекшие десять лет напоступал и наговорил не на один шедевр, а минимум на десять. Именно такое их количество способно было бы уравновесить подобное поведение и спасти образ художника для будущих поколений. А обычному хорошему кино должно соответствовать обычное хорошее поведение, не больше и не меньше.