Всеобщая тревожность заставляет беспокоиться очень многих – а что же будет дальше, когда режим повышенной готовности будут снимать? Хватит ли государству средств, чтобы стимулировать экономику? Чем будет пополняться бюджет, если нефть уже практически ничего не стоит?

Добавляет тревожности и рост долгов населения. По данным Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств, в первом квартале текущего года более 22 тысяч человек были признаны банкротами. Согласно их прогнозам, к концу года количество должников может достигнуть 100 тысяч (в 2019 году – 68,9 тысячи человек). А количество потенциальных банкротов достигает 1,5 млн человек, и эта цифра постоянно растет. В феврале Госдума приняла в первом чтении законопроект о внесудебном порядке признания гражданина банкротом, что должно упростить эту процедуру. Правда, сейчас вносятся поправки, которые снова все усложнят.

Почему биткоин не стал панацеей для кризиса

Одновременно по интернету прошел слух: государство может позариться на сбережения граждан. А их ни много ни мало около 30 трлн рублей. В его появлении виновны неверно истолкованные слова председателя Счетной палаты Алексея Кудрина. В ходе интервью РБК он обмолвился, что деньги физических лиц, которые лежат в банках, вполне реально использовать. Но имел он в виду не изъятие этих средств, а покупку банками на эти средства облигаций федерального займа (ОФЗ), то есть, грубо говоря, дать их «взаймы».

Поэтому возникает вопрос – а не ждет ли нас очередное раскулачивание? Тем более история помнит подобные примеры. «В России остается генетически незаживающая память о былых конфискациях и обесцениваниях вкладов при экономических катаклизмах, – согласен главный аналитик TeleTrade Марк Гойхман. – Это создает и сейчас давление на банковскую систему с некоторой тенденцией на вывод средств населения с депозитов».

Кроме того, подобные примеры есть и в западной истории. В марте 2013 года банковский кризис на Кипре решило обложить все вклады налогом. Но затем передумало и не стало трогать застрахованные вклады до 100 тысяч евро. Но вот крупным вкладчикам не повезло. Часть вкладов конфисковали, часть заморозили, а часть обменяли на акции банков. Естественно, по самым невыгодным условиям – одна акция за один евро. Но продать такую акцию возможно было лишь за 17 центов. Этот феномен получил название «стрижка депозитов». Примечательно, что эту идею экспертное сообщество обсуждало за несколько месяцев до того, как это случилось.

Долг на изоляцию

Распространение коронавирусной инфекции негативно сказалось на доходах граждан. Эксперты прогнозируют рост безработицы, по оценкам Кудрина, втрое – до 8 млн человек. При этом март стал чуть ли не рекордным месяцем по выдаче кредитов – 920 млрд рублей, из них 490 млрд наличными.

«Такие значения фиксируются только в декабре, когда все стремятся порадовать близких подарками на Новый год, – утверждает эксперт Академии управления финансами и инвестициями Алексей Кричевский. – Такой скачок объясняется отсутствием сбережений у большей части населения страны, и при этом люди понимали, что их закроют на карантин, а некоторые еще в середине марта остались без работы. Разумеется, в апреле не будет и половины такого показателя, но сам факт того, что люди изначально понимали, что им не на что жить и нужно срочно кредитоваться, говорит о многом».

Центробанк признает март рекордным по уровню выдачи кредитов. Однако рост на 1 трлн рублей относится к корпоративному портфелю кредитных организаций, и составляет он 2,6%. Для сравнения: за весь прошлый год этот показатель был на уровне 5,8%. Пик выдачи кредитов пришелся на третью неделю марта, как раз во время объявления нерабочих будней.

Как защищать деньги от инфляции, государства и самих себя во время кризиса

Что касается кредитов физических лиц, то прирост составил 290 млрд рублей, или 1,6%. И всплеск приходится уже на последнюю неделю марта. В основном это потребительские кредиты, выданные без требования какого-либо залога. Народ, по всей видимости, активно готовился к самоизоляции, скупая продукты и предметы первой необходимости. В апреле спрос пошел на спад.

«Примечательно, что рост кредитования и отток средств с депозитов связаны напрямую, – полагает ведущий аналитик Forex Optimum Иван Капустянский. – Это обусловлено тем, что на фоне обвала рубля и паники из-за роста инфляционных ожиданий граждане кинулись скупать недвижимость, автомобили и другие вещи. Частично это было сделано в кредит. Тем более что низкие ставки по кредитам позволяли это делать. Например, с начала года средневзвешенная ставка по ипотеке составляла всего 9%. Сейчас же по льготной программе новостройку можно взять под 6,5%».

И если спрос на ипотеку и автокредиты, как правило, приходится на обеспеченных граждан, то в случае потребительских и экспресс-кредитов, скорее всего, речь идет о пострадавших из-за пандемии коронавируса. «Таким образом они пытались заместить «выпадающие» доходы, – говорит эксперт. – Однако так это или нет, станет понятно через несколько месяцев, когда появится статистика по просрочке».

Панические атаки

Март стал рекордным не только по выдаче кредитов, но и по выводу средств с депозитов. «Согласно данным Банка России, в феврале общий объем депозитов физических лиц вырос по сравнению с январем, – рассказывает Иван Капустянский. – Рост в феврале составил 2,1%, и общий показатель достиг 30,8 трлн рублей. В конце января общий объем вкладов равнялся 30,5 трлн рублей».

Но уже в марте вклады сократились на 315 млрд рублей, или на 1%. Хотя в начале апреля тот же ЦБ сообщал, что только за 10 дней, с 15 по 25 марта, физлица опустошили депозиты на сумму 616 млрд рублей, или на 2%.

«Россияне за 10 дней вынесли из банков рекордную сумму за всю историю статистики ЦБ, – говорит Капустянский. – Это было обусловлено двумя основными причинами. Во-первых, резким обвалом национальной валюты. А во-вторых, новым налогом на доходы с депозитов». По его словам, косвенно отток с вкладов подтверждает еще один фактор. После того как ЦБ снизил ключевую процентную ставку до 5,5%, ставки по депозитам в коммерческих банках не поползли вниз. «Это обусловлено тем, что кредитные организации боятся усилить отток средств с вкладов», – считает эксперт.

ЦБ признает, что в дальнейшем отток денег с вкладов может продолжиться. Причиной может стать нужда из-за отсутствия возможности получать доход, находясь дома. Кроме того, превратно понятые слова Кудрина в середине апреля усилили беспокойство граждан. «Такие настроения подогреваются слухами о том, что средства ФНБ (Фонд национального благосостояния. – «Профиль») закончатся в ближайшие месяцы, что заставит государство «залезать» в деньги людей в банках», – отмечает Марк Гойхман.

«Кубышка» не резиновая

На 1 апреля объем ФНБ составил 12,85 трлн рублей, или около $170 млрд. Как заявил министр финансов Антон Силуанов, к концу года он сократится до 7 трлн рублей, и этого будет достаточно для покрытия государственных расходов до 2024 года. «Однако это было сказано, когда баррель Brent стоил $28, – замечает Марк Гойхман. – Но затем цена ушла к рубежу $20. ФНБ активно тратится, в частности, на продажу валюты по «бюджетному правилу» для замещения выпадающих доходов бюджета. Чем ниже цена нефти, тем больше уходит средств из ФНБ. Ежедневно ЦБ продает $150–250 млн, при таких темпах только на это может уйти порядка $50 млрд за 10 месяцев».

Почему у Фонда национального благосостояния мало шансов пережить пандемию

Кроме того, в апреле Минфин потратил 2,14 трлн рублей из ФНБ на покупку акций Сбербанка у ЦБ. Не стоит исключать и незапланированные траты на устранение последствий пандемии.

Накладывается и беспрецедентная ситуация с экспортом нефти. «Добыча ее в России должна снизиться с мая, по соглашению ОПЕК+, примерно на 2,5 млн баррелей в сутки, – говорит Гойхман. – Но это составляет порядка половины экспорта нефти. Двукратного снижения его не было практически никогда. Поэтому стоит говорить не только и не столько о потерях от снижения цены нефти в ближайшие месяцы. Но прежде всего о недополученных доходах из-за сокращения физического объема вывоза, даже в случае некоторого повышения цены барреля. Это также, вероятно, потребует дополнительного расходования средств ФНБ».

Поэтому эксперт считает, что вероятность исчерпания ФНБ в два раза быстрее, чем планировал Силуанов, весьма высокая. «Вспомним, что еще в марте Минфин сообщал, что ликвидных активов фонда достаточно будет на 6–10 лет», – замечает он.

ФНБ создавался для кризисных ситуаций, напоминает, в свою очередь, Алексей Кричевский. Логично, что эти средства пойдут на смягчение последствий пандемии. «Но последствия для государства, а не жителей, – говорит он. – Дефицит бюджета и недополученные доходы будут финансироваться через размещение ОФЗ».

Конфискации не будет

По сути, у государства есть только два источника финансирования своей деятельности – это продажа ресурсов и налоги населения. «При этом нужно понимать, что если в развитых странах доходы от налогообложения в бюджете составляют максимум 25%, то в России этот показатель равен 40%, – отмечает Алексей Кричевский. – Текущая ситуация как раз должна привести к пересмотру денежной политики страны и ослаблению налогового бремени, ведь взлет ВВП и экономики случился в период с 2007 по 2012 год, когда налоговые сборы были и мягче, и не такими жесткими. Поэтому сценарий, при котором государство будет насильно забирать сбережения у населения, сейчас просто невозможен».

Другие эксперты с ним солидарны, никто сегодня в то, что правительство отважится отнять сбережения населения, просто-напросто не верит. «На данный момент паники относительно того, что российское правительство может частично изъять депозиты в пользу государства по примеру Кипра, нет, – говорит Иван Капустянский. – Однако не исключено, что найдутся другие варианты, как воспользоваться этими деньгами. Кудрин приводил очень хороший пример, как можно это сделать. Например, «попросить» у банков купить на вклады ОФЗ или перевести эти деньги в народные ОФЗ. Если даже это произойдет, то будет более благоприятный исход, чем на Кипре».

Маловероятным это считает и Марк Гойхман. «Для государства это не просто шаг, противоречащий законодательству, но и катастрофически резко подрывающий доверие властным институтам и усиливающий материальные невзгоды людей, создающий опасность экономических и политических потрясений, – уверен он. – Существуют более безопасные способы поддержания и ликвидности в банках, и финансирования госрасходов. В крайнем случае это не только заимствования, благо уровень госдолга невелик, но и прямая эмиссия в определенных масштабах. Она может покрыть в самой острой фазе кризиса потребность в денежной массе, которая впоследствии будет абсорбирована ЦБ при улучшении ситуации».