Зачем Байден встречается с главами государств Центральной Азии?

Центральная Азия – единственный регион мира, куда никогда не ступала нога американского президента. Маловероятно, что Байден это изменит, но грядущая встреча президента США с его центральноазиатскими визави на полях 78-й сессии Генассамблеи ООН – событие действительно историческое. Запущенный в 2015-м при президенте Обаме формат С5+1 (Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан + США) до этого собирался только на министерском уровне – последний раз в конце февраля в Астане. Встреча глав пяти государств Центральной Азии (ЦА) с американским лидером в Нью-Йорке должна продемонстрировать серьезность намерений Вашингтона в отношении этого региона. В сегодняшних условиях это значит: США хотят урезать возможности балансирования центральноазиатских республик.

Считается, что началом серьезного осмысления американской политики в регионе стали теракты 11 сентября 2001-го. До этого Центральную Азию рассматривали преимущественно в контексте поставок энергоресурсов Каспия. Впрочем, оценки ЦА в эпитетах «серой зоны безопасности» и «геополитического вакуума» фигурировали в вашингтонском экспертном сообществе и в 1990-е. Членство некоторых государств региона в ОДКБ и ШОС считалось недостаточным для обеспечения безопасности этой части Евразии. Все это, разумеется, обросло новыми смыслами после начала Соединёнными Штатами войны с «глобальным терроризмом» – сперва в Афганистане, потом в Ираке. Администрация Буша начала консультации с Кремлем и переговоры с руководством Узбекистана и Киргизии об использовании двух военных объектов под авиабазы – аэродромов Карши-Ханабад и Манас.

История американского военного присутствия в Узбекистане получилась недолгой. Тогдашний президент Узбекистана Ислам Каримов не без оснований решил, что США приложили руку к протестам, охватившим страну в мае 2005-го, и распорядился расторгнуть соглашение об аренде авиабазы. В ноябре того же года последний военный самолет США покинул Карши.

Почему у американцев не будет военных баз в Центральной Азии

Гораздо дольше длилось присутствие США в Киргизии. В начале нулевых в Кремле полагали, что Россия и США будут вместе бороться с терроризмом, поэтому президент Путин благословил размещение американских военных на базе «Манас». На протяжении почти 14 лет она служила крупнейшим военно-транспортным хабом для США и союзников в афганской кампании. За это время через него прошли около 5,3 млн западных военнослужащих и десятки тысяч грузовых военных и гражданских поставок. Но ухудшение отношений с Вашингтоном, резко ускорившееся из-за Евромайдана, сподвигло Москву пересмотреть отношение к американскому присутствию у своих границ. В итоге летом 2014-го США покинули «Манас». Президент Обама представил этот исход как часть сворачивания афганской кампании – дескать, и так пора было уходить. Правда, после этого США пробыли в Афганистане еще почти 10 лет.

Дабы показать местным элитам, что Америка все еще интересуется регионом, в 2015 году в турне по Центральной Азии отправился госсекретарь Джон Керри. Новую страницу в истории «освоения» Штатами ЦА открыл спустя пять лет Майк Помпео. Вояж трамповского госсекретаря носил ярко выраженную антикитайскую направленность. Но и повестка, с которой приехал Помпео, и напор, с которым он ее продвигал, местным главам внешнеполитических ведомств пришлись не по вкусу.

Однако и сам визит, и стратегия администрации Трампа в отношении стран Центральной Азии на 2015–2019 годы посылали четкий сигнал: регион представляется Вашингтону ключевым в свете «великодержавного противостояния» с Китаем и Россией.

В последующем стратегия была модифицирована демократами: все, что США хотят от пяти центральноазиатских республик, теперь можно найти в разделе сайта Госдепартамента «Интегрированные страновые стратегии». Представленные задачи в отношении каждой из стран еще больше детализированы и разбиты на тематические блоки. Казахстан, Узбекистан, Киргизия, Туркмения и Таджикистан представлены там не в части «Европа и Евразия», а в разделе «Южная и Центральная Азия», что многое говорит о целеполагании американцев.

На что будет нацелена внешняя политика США после завершения афганской кампании

Долгое время в США обсуждалась идея не встраивать в официальных бумагах Центральную Азию в контекст противостояния с Китаем и Россией. В «интегрированных стратегиях» эта идея находит отражение в виде предложений США себя в качестве ключевого партнера в области развития местных экономик и демократических институтов, привлечения инвестиций и технологий, открытия рынков и прочих «бонусов дружбы». Но лейтмотив всех документов: суверенитет [государств Центральной Азии] зависит от их «способности гарантировать безопасность и благосостояние граждан без чрезмерной зависимости от какого-либо внешнего партнера». Кто именно подразумевается под этим партнером, догадаться несложно.

Меж тем во время визита в Астану нынешний госсекретарь Энтони Блинкен заявил о «новом подходе США» к Центральной Азии. По его словам, в ситуации «стратегической конкуренции» Америка видит своей задачей «помочь центральноазиатским правительствам достичь баланса» в их отношениях с внешними игроками, а «не выбирать стороны». Впрочем, на практике американцы преследуют совершенно иную цель. Сам по себе регион интересует их едва ли больше, чем в 1990-е или 2000-е. Но сегодня отношения с Россией и Китаем стали крайне напряженными – в таких условиях Вашингтон не может отдать Центральную Азию на откуп своим противникам. Комплексное противодействие российскому, китайскому и (частично) иранскому влиянию – долгосрочный приоритет. Работа на этом направлении ведется по разным трекам. Дипломатическому: участились визиты важных официальных лиц, формат С5+1 переводится с уровня глав МИД на уровень президентов. Военному: уход из Афганистана актуализировал проблему военного присутствия США в «сердце Евразии». Торгово-экономическому: стимулирование альтернативных российскому и китайскому торговым и инвестиционным проектам, переориентация транспортно-коммуникационной инфраструктуры региона на маршруты, обходящие Россию и Иран, наращивание взаимосвязанности Центральной Азии с Азией Южной, поиск и наказание банков, компаний и отдельных лиц, вопреки американским санкциям помогающих российским контрагентам, и так далее. Гуманитарному: красноречивее всего об этом направлении говорят динамика и приоритетные области финансирования неправительственного сектора, включая СМИ и правозащитные организации, через программы правительства США, с особым акцентом на «противостоянии массовой дезинформации, … исходящей от российских информационных ресурсов».

«Первый президентский саммит [С5+1] позволит обсудить ряд вопросов – от региональной безопасности до торговли и связей, изменения климата и текущих реформ по улучшению управления и верховенства закона», – анонсировал советник президента США по нацбезопасности Джек Салливан. Иначе говоря, администрация Байдена, как и трамповская до нее, ясно дает понять, что в великодержавной схватке Америка «пленных брать не будет»: уклониться от выбора стороны в этом конфликте ни у кого не получится, о многовекторности придется забыть. Европа это все уже поняла и покорилась судьбе, настала очередь Центральной Азии принимать судьбоносные решения.

Автор – директор Института международных исследований МГИМО