05.09.2011 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2011 года: "Апгрейд Перельмана"

Знаменитому российскому математику есть чему поучиться у своего литературного двойника. Еще недавно премия "Русский Букер" была для наших писателей чем-то вроде пожизненной индульгенции. Всякий текст лауреата априори считался произведением во имя и на благо великой русской литературы. Потому-то Александр Иличевский, лауреат 2007 года, не постеснялся затем выпустить роман "Мистер Нефть, друг" - как бы интеллектуальный, извилистый, с запутанным повествованием, а на самом деле бессюжетный, мучительно невнятный и нечитаемый опус, где прорывов из царства темного бубнежа в пространство смысла было еще меньше, чем изюма в экономной советской булке с изюмом.
Тогда, в 2008-м, критика постеснялась тронуть лауреата, но два года спустя премиальные устои зашатались. Букеровское жюри, будучи укушенным ядовитой мухой-мутантом, дружно впало в забытье и, не приходя в сознание, присудило победу скабрезному анекдотцу, увеличенному до размеров романа. Это резко и необратимо уронило котировки всех предыдущих награжденцев - в том числе самого Иличевского. И тот, как человек науки (окончил Физтех!), да еще с опытом работы в капстранах, где реальную отдачу ценят больше, чем самые красивые наградные сертификаты, первым осознал неизбежное: подешевевшее свидетельство вчерашних взлетов может вскоре и вовсе обесцениться. Требовалось как можно быстрее повысить капитализацию. Так появилась на свет книга "Математик".
Нельзя сказать, что Иличевский в этом романе революционно перепахал себя. Здесь, как и в прежних своих вещах, автор часто не в ладах со вкусом и с чувством меры. Роман пестрит кокетливыми красивостями: "жемчужная мгла", "радужная тетива брызг", "бредящий туманом сад", "дорожные проб-ки ползут сгустками перламутра" и т.п.). И эти радужные сгустки перемежаются с наукообразными периодами, вроде: "Грамматика генома определяется на уровне фундаментальных взаимодействий, на основе которых идут внутриклеточные процессы..." Читатель с трудом пробирается сквозь корявый стилистический бурелом: "застилалась слезами", "будучи балетного склада", "отчаяние его жестикулировало", "испытывали к нему приступы обожания", "эфемерно нагнать оглядкой", "мечтать в иррациональном ключе" и пр.
Как водится, большая часть книги заполняется "белым шумом" - порой любопытными, чаще банальными, но в любом случае ни к чему не обязывающими рассуждениями об альпинизме и алкоголизме, казаках и хазарах, Голливуде и геноме, озере Тахо и Алистере Кроули. Последняя же - "высокогорная" - треть романа вообще выглядит вставным номером. У писателя, как у рачительной хозяйки, обрезков не бывает...
В новом романе Иличевский сумел преодолеть некоторые прежние привычки и двинулся навстречу читателю. Тут есть пусть и пунктирный, дырчатый, но сюжет (герой едет в Китай, затем в Америку, потом в Белоруссию, а под конец идет в гору). Если в букеровском "Матиссе" отсутствовал Матисс, то герой "Математика" Максим Покровский не сантехник, не таксидермист и даже не лидер группы "Ногу свело!", а действительно гениальный математик, спец в области топологии и лауреат премии "Медаль Филдса".
Что-то знакомое? Ну да! Поскольку среди российских вынужденно медийных персон гений, тополог и филдсовский лауреат в одном лице только один - Григорий Перельман, - сразу же обозначаются контуры печки, от которой пляшет Иличевский-романист. Но с реального Перельмана, непостижимого даже для его биографа Маши Гессен, писателю нет навара. Поэтому Иличевский лихо обтесывает занозистого бородача.
Перельман нелюдим, а Покровский общителен. Перельман аскет, а Покровский любит женщин и пожрать. Перельман пробавляется кефиром, а Покровский не дурак выпить (впрочем, к середине книги он "завязывает", молодец!). Не ясно, какими высокими помыслами озабочен Перельман и озабочен ли вообще (он не дает интервью), а вот Покровский дни и ночи размышляет о бессмертии всего человечества!
Словом, на платформе "неправильного" гения автор конструирует образ гения "правильного", патриотичного, понятного и публике, и автору... Да, кстати! Перельман отказался от премии Филдса и от золотой медали. А Покровский доллары и медаль взял. Он "всегда готов был подработать, копил деньги, был смекалист в бережливости". Вот такие гении нам нужны. Перельман, читай эту книгу и учись уму-разуму!