Архивная публикация 2001 года: "Караван с историями"
Неприятности, как говорят, делятся на две категории. Одни случаются с посторонними людьми, другие -- с вами. Но есть еще одна категория обломов -- те, за которые приходится платить вам.На дворе трава, на траве дрова. У Семена Аркадьевича брат Миша, у брата Миши -- дочь Аленка, у дочери Аленки -- муж Антон. Мы не выбираем родню. Она дается нам небом вместе с категорическим императивом внутри нас и мирными ракетами над головой. Отношения с братом Мишей -- отдельная история. Видимо, рассуждая об этой печальной истории, говорит мать, проблемы Миши уравновешивают достоинства Семена Аркадьевича. Сначала Мише надо было купить квартиру в Москве, потом искать работу его жене. Потом поддерживать средствами молодую семью. Потом -- устраивать Аленку в институт и привозить из-за границы шмотки, чтобы девочка не выглядела хуже других. Наконец, год назад Семен со вздохом отдал три штуки долларов на свадьбу Аленке, честно предупредив Мишу, что больше нет, потому что то, что есть, отложено на отпуск. И Миша, как всегда, обиделся. Зато матушка выразила надежду, что теперь придется тратиться только на Мишу с женой, потому что у девочки, слава Богу, муж есть.
Никогда не мог понять, что питает женские иллюзии, когда они приравнивают обзаведение мужем к решению проблем. Андрюша, двухметровый балбес с русыми кудрями, к сожалению, мало на что годился. Это стало ясно довольно скоро после свадьбы. Так что уменьшения налогового бремени, о котором так долго мечталось, не состоялось. Месяц назад инициативная группа в лице дяди Миши, его жены, Аленки и Антона потребовала новых займов -- у наших родственников возникла идея, как поправить хилые финансовые дела. Было решено, что Андрюша поедет в Германию и купит там подержанный автомобиль, перегонит его, выгодно продаст, после чего, по идее, ожидается подъем экономики. Так вот, на этот самый автомобиль и должен был дать денег Семен Аркадьевич. О возврате долгов или хотя бы об их реструктуризации речь, понятно, не шла. Долги, как известно, делаются для того, чтобы спровоцировать в ближних лучшие качества и еще сильнее их возненавидеть.
Конечно же, нужная сумма денег для покупки подержанного рыдвана была выдана. И Антон с приятелем отправились в Германию за машиной. Тем более что им было где остановиться -- на неметчине пустила корни сестра приятеля мужа дочки дяди Миши. Которой, как потом выяснилось, и принадлежала блестящая идея с продажей машины. Потому что ее муж продавал эти самые подержанные автомобили. Так что ровно через несколько дней после прибытия в Германию молодые люди купили подержанную красную "ауди" и были готовы тронуться в обратный путь.
Путь был неблизкий. Поэтому, прежде чем выехать на трассу, юные остолопы заехали в "Макдоналдс" -- новое поколение любовь к гамбургерам всасывает с молоком (мне кажется, фаст-фуд подтверждает их детские надежды, что булки растут на деревьях). Сытые и довольные, они покинули закусочную.
Первые два часа путешествия были сказочными. Друзья летели по скоростной дороге, умиляясь порядку, аккуратности и эстетичности, царящим вокруг. За окнами мелькали ухоженные газончики с цветами. Они были отгорожены от трассы изящной оградкой. Полицейских заменяли камеры наблюдения. Цивилизация, обменявшая ценности на удобства, поражала простые сердца путешественников, и в их головы еще не закралась мысль, что во всем этом великолепии чего-то не хватает.
Через два часа стало ясно -- чего. Друг Антона рулил, наш же герой старательно таращил глаза по сторонам -- в поисках хоть какого-то укрытия. Кафе, магазина (где обязательно был бы туалет) или хотя бы редкого перелеска. Тщетно -- по обе стороны дороги простиралась равнина, не оставляющая никаких надежд для человека, рискнувшего спустить штаны. Да-да, на меньшее Антон согласиться не мог. Мало того -- негде было остановиться. Плотный поток машин окружал "ауди" -- и железные когти взбешенного тигра драли Антоновы внутренности. Природа рвалась наружу, и в страшном противоборстве с нею Антон тихо сходил с ума. Он думал о простом счастье, которое доступно любой твари. Но не ему. Ну хотя бы куча гравия. Столб чуть потолще теннисной ракетки. Телефонная будка. В испарине, бледный, он полулежал на сиденье, и яркое дневное светило казалось ему черным пятном на горизонте. Через час мучений Антон был готов отдать за сортир все. Даже "ауди" вкупе с девушкой Аленкой.
Еще через двадцать минут он был почти в обмороке. Еще через пять приготовился к позорному кошмару. И тут -- о небо! -- он увидел вдалеке на обочине голубые контейнеры. Машина резко перестроилась вправо, наплевав на правила движения. И тормознула на обочине. На полусогнутых, умирая от каждого движения, прижимая к груди салфетки из "Макдоналдса", Антон прыгнул за контейнеры. Они были, конечно, маловаты. И чтобы скрыть тайное, пришлось выставить явное -- голова торчала. И Антон мог видеть недоуменные взгляды водителей, которые те бросали на него. Конечно, ситуация не очень приличная. С другой стороны, воспитанный человек, как говорил классик, никогда и виду не подаст, что заметил, как сосед разлил на скатерть соус. И вообще наплевать.
И только надев штаны, он понял причину всеобщего любопытства. Потому что голубые контейнеры оказались бесплатными туалетами. С бумагой, освежителями воздуха, салфетками и, главное, полным уединением.
До Белоруссии друзья доехали без приключений. Но в краю партизан они напряглись. Дорога предстояла ночная, через глухой лес. При этом, понятно, ни одного фонаря в лесу не было. И то правда, зачем в лесу фонари? Зловещая тень Соловья-разбойника начала смущать неокрепшие умы. И молодые люди решили: перед лесной дорогой отдохнуть, а там гнать на большой скорости -- один будет рулить, другой пронизывать взором пространство. Шумел сурово брестский лес, во мраке молнии блистали, а наши молодцы мчали по трассе, стиснув еще не выбитые жизнью молодые зубы. Суровый пейзаж усугубляло черное небо -- ни луны, ни звездочки, ни случайного блеска фар. Самая подходящая обстановка для отъема движимого имущества у двух финансово несамостоятельных дураков. Иногда им слышался сквозь свист ветра клекот неведомых птиц, иногда мерещилось шуршание более быстрых колес. Желтый свет фар выхватывал из тьмы несколько выщербленных метров дороги, делая их понятными и нестрашными. Все вокруг было погружено в черный первозданный хаос. Вдруг в темноте -- почудилось Антону -- мелькнула какая-то невнятная тень.
-- Стой! -- закричал он, и приятель вдарил по тормозам. В ту же секунду в освещенном пятачке возникли и отлетели, как воздушные шарики, бледные лица. А спустя мгновение стало ясно, что лица принадлежат солдатикам, которые размахивали флажками и яростно матерились на машину и водителей.
-- Вы что, не видите, что ли, что вам флажками машут?! -- подлетел к "ауди" такой же бледный, с искаженным лицом, капитан.
-- Да не видно ваших дурацких флажков! -- начал объяснять Антон.-- Ничего не видно. Вы бы хоть фонарики взяли...
Какие там фонарики! В двух метрах прямо перед ним поперек дороги стоял огромный тягач с ракетой типа "Тополь". Похоже, вся эта конструкция как раз выворачивала с какого-то тайного перекрестка, когда Антонов приятель выдавил тормоза.
Те, кто рисует смерть старушкой постпенсионного возраста с клюкой, сильно облагораживают действительность. Антоша смотрел на огромные колеса тягача и ровные массивные бока ракеты и понимал, что чудом сорвавшаяся встреча мало чем отличается от рандеву с ядерной боеголовкой. Пока осознание происшедшего медленно пробивало себе путь в его черепушку, капитана, который за те несколько секунд, пока он пытался остановить мчавшуюся на ракету машину, начал отпускать нервный зажим. Белое его лицо пошло красными пятнами, и он, схватив за шкирку Антонова приятеля, молча начал его трясти как сливу. Да тот и сам был рад легонькой встряске -- во время всей этой процедуры он не спускал глаз, в которых застыл ужас, с черной ракеты и тягача с выключенными фарами.
Кончилось все мирно -- счастливая развязка неслучившейся трагедии сблизила всех участников. Ребята глотнули из фляжки капитана, раздали солдатикам блок сигарет и двинулись в путь. Надо ли говорить, что Соловья-разбойника никто уже не боялся? Арфы нет, возьмите бубен. Какой еще Соловей... Поэтому сильно не гнали. Внимательно смотрели на дорогу, тормозили перед перекрестками.
И все для того, чтобы через семь километров въехать в старый "фольксваген", который стоял на дороге с потушенными габаритками. Куда делся хозяин этой развалины, было неизвестно. Зато машина, несмотря на почтенный возраст, оказалась крепкая, как танк. Фонарик, извлеченный из багажника, высветил раздолбанный передок "ауди" и черный провал вместо лобового стекла.
Как говаривал изгнанник Березовский еще до того, как покинуть свою внеисторическую родину, женщины, вороны и неприятности всегда нападают стаей.
Неприятности, как говорят, делятся на две категории. Одни случаются с посторонними людьми, другие -- с вами. Но есть еще одна категория обломов -- те, за которые приходится платить вам.На дворе трава, на траве дрова. У Семена Аркадьевича брат Миша, у брата Миши -- дочь Аленка, у дочери Аленки -- муж Антон. Мы не выбираем родню. Она дается нам небом вместе с категорическим императивом внутри нас и мирными ракетами над головой. Отношения с братом Мишей -- отдельная история. Видимо, рассуждая об этой печальной истории, говорит мать, проблемы Миши уравновешивают достоинства Семена Аркадьевича. Сначала Мише надо было купить квартиру в Москве, потом искать работу его жене. Потом поддерживать средствами молодую семью. Потом -- устраивать Аленку в институт и привозить из-за границы шмотки, чтобы девочка не выглядела хуже других. Наконец, год назад Семен со вздохом отдал три штуки долларов на свадьбу Аленке, честно предупредив Мишу, что больше нет, потому что то, что есть, отложено на отпуск. И Миша, как всегда, обиделся. Зато матушка выразила надежду, что теперь придется тратиться только на Мишу с женой, потому что у девочки, слава Богу, муж есть.
Никогда не мог понять, что питает женские иллюзии, когда они приравнивают обзаведение мужем к решению проблем. Андрюша, двухметровый балбес с русыми кудрями, к сожалению, мало на что годился. Это стало ясно довольно скоро после свадьбы. Так что уменьшения налогового бремени, о котором так долго мечталось, не состоялось. Месяц назад инициативная группа в лице дяди Миши, его жены, Аленки и Антона потребовала новых займов -- у наших родственников возникла идея, как поправить хилые финансовые дела. Было решено, что Андрюша поедет в Германию и купит там подержанный автомобиль, перегонит его, выгодно продаст, после чего, по идее, ожидается подъем экономики. Так вот, на этот самый автомобиль и должен был дать денег Семен Аркадьевич. О возврате долгов или хотя бы об их реструктуризации речь, понятно, не шла. Долги, как известно, делаются для того, чтобы спровоцировать в ближних лучшие качества и еще сильнее их возненавидеть.
Конечно же, нужная сумма денег для покупки подержанного рыдвана была выдана. И Антон с приятелем отправились в Германию за машиной. Тем более что им было где остановиться -- на неметчине пустила корни сестра приятеля мужа дочки дяди Миши. Которой, как потом выяснилось, и принадлежала блестящая идея с продажей машины. Потому что ее муж продавал эти самые подержанные автомобили. Так что ровно через несколько дней после прибытия в Германию молодые люди купили подержанную красную "ауди" и были готовы тронуться в обратный путь.
Путь был неблизкий. Поэтому, прежде чем выехать на трассу, юные остолопы заехали в "Макдоналдс" -- новое поколение любовь к гамбургерам всасывает с молоком (мне кажется, фаст-фуд подтверждает их детские надежды, что булки растут на деревьях). Сытые и довольные, они покинули закусочную.
Первые два часа путешествия были сказочными. Друзья летели по скоростной дороге, умиляясь порядку, аккуратности и эстетичности, царящим вокруг. За окнами мелькали ухоженные газончики с цветами. Они были отгорожены от трассы изящной оградкой. Полицейских заменяли камеры наблюдения. Цивилизация, обменявшая ценности на удобства, поражала простые сердца путешественников, и в их головы еще не закралась мысль, что во всем этом великолепии чего-то не хватает.
Через два часа стало ясно -- чего. Друг Антона рулил, наш же герой старательно таращил глаза по сторонам -- в поисках хоть какого-то укрытия. Кафе, магазина (где обязательно был бы туалет) или хотя бы редкого перелеска. Тщетно -- по обе стороны дороги простиралась равнина, не оставляющая никаких надежд для человека, рискнувшего спустить штаны. Да-да, на меньшее Антон согласиться не мог. Мало того -- негде было остановиться. Плотный поток машин окружал "ауди" -- и железные когти взбешенного тигра драли Антоновы внутренности. Природа рвалась наружу, и в страшном противоборстве с нею Антон тихо сходил с ума. Он думал о простом счастье, которое доступно любой твари. Но не ему. Ну хотя бы куча гравия. Столб чуть потолще теннисной ракетки. Телефонная будка. В испарине, бледный, он полулежал на сиденье, и яркое дневное светило казалось ему черным пятном на горизонте. Через час мучений Антон был готов отдать за сортир все. Даже "ауди" вкупе с девушкой Аленкой.
Еще через двадцать минут он был почти в обмороке. Еще через пять приготовился к позорному кошмару. И тут -- о небо! -- он увидел вдалеке на обочине голубые контейнеры. Машина резко перестроилась вправо, наплевав на правила движения. И тормознула на обочине. На полусогнутых, умирая от каждого движения, прижимая к груди салфетки из "Макдоналдса", Антон прыгнул за контейнеры. Они были, конечно, маловаты. И чтобы скрыть тайное, пришлось выставить явное -- голова торчала. И Антон мог видеть недоуменные взгляды водителей, которые те бросали на него. Конечно, ситуация не очень приличная. С другой стороны, воспитанный человек, как говорил классик, никогда и виду не подаст, что заметил, как сосед разлил на скатерть соус. И вообще наплевать.
И только надев штаны, он понял причину всеобщего любопытства. Потому что голубые контейнеры оказались бесплатными туалетами. С бумагой, освежителями воздуха, салфетками и, главное, полным уединением.
До Белоруссии друзья доехали без приключений. Но в краю партизан они напряглись. Дорога предстояла ночная, через глухой лес. При этом, понятно, ни одного фонаря в лесу не было. И то правда, зачем в лесу фонари? Зловещая тень Соловья-разбойника начала смущать неокрепшие умы. И молодые люди решили: перед лесной дорогой отдохнуть, а там гнать на большой скорости -- один будет рулить, другой пронизывать взором пространство. Шумел сурово брестский лес, во мраке молнии блистали, а наши молодцы мчали по трассе, стиснув еще не выбитые жизнью молодые зубы. Суровый пейзаж усугубляло черное небо -- ни луны, ни звездочки, ни случайного блеска фар. Самая подходящая обстановка для отъема движимого имущества у двух финансово несамостоятельных дураков. Иногда им слышался сквозь свист ветра клекот неведомых птиц, иногда мерещилось шуршание более быстрых колес. Желтый свет фар выхватывал из тьмы несколько выщербленных метров дороги, делая их понятными и нестрашными. Все вокруг было погружено в черный первозданный хаос. Вдруг в темноте -- почудилось Антону -- мелькнула какая-то невнятная тень.
-- Стой! -- закричал он, и приятель вдарил по тормозам. В ту же секунду в освещенном пятачке возникли и отлетели, как воздушные шарики, бледные лица. А спустя мгновение стало ясно, что лица принадлежат солдатикам, которые размахивали флажками и яростно матерились на машину и водителей.
-- Вы что, не видите, что ли, что вам флажками машут?! -- подлетел к "ауди" такой же бледный, с искаженным лицом, капитан.
-- Да не видно ваших дурацких флажков! -- начал объяснять Антон.-- Ничего не видно. Вы бы хоть фонарики взяли...
Какие там фонарики! В двух метрах прямо перед ним поперек дороги стоял огромный тягач с ракетой типа "Тополь". Похоже, вся эта конструкция как раз выворачивала с какого-то тайного перекрестка, когда Антонов приятель выдавил тормоза.
Те, кто рисует смерть старушкой постпенсионного возраста с клюкой, сильно облагораживают действительность. Антоша смотрел на огромные колеса тягача и ровные массивные бока ракеты и понимал, что чудом сорвавшаяся встреча мало чем отличается от рандеву с ядерной боеголовкой. Пока осознание происшедшего медленно пробивало себе путь в его черепушку, капитана, который за те несколько секунд, пока он пытался остановить мчавшуюся на ракету машину, начал отпускать нервный зажим. Белое его лицо пошло красными пятнами, и он, схватив за шкирку Антонова приятеля, молча начал его трясти как сливу. Да тот и сам был рад легонькой встряске -- во время всей этой процедуры он не спускал глаз, в которых застыл ужас, с черной ракеты и тягача с выключенными фарами.
Кончилось все мирно -- счастливая развязка неслучившейся трагедии сблизила всех участников. Ребята глотнули из фляжки капитана, раздали солдатикам блок сигарет и двинулись в путь. Надо ли говорить, что Соловья-разбойника никто уже не боялся? Арфы нет, возьмите бубен. Какой еще Соловей... Поэтому сильно не гнали. Внимательно смотрели на дорогу, тормозили перед перекрестками.
И все для того, чтобы через семь километров въехать в старый "фольксваген", который стоял на дороге с потушенными габаритками. Куда делся хозяин этой развалины, было неизвестно. Зато машина, несмотря на почтенный возраст, оказалась крепкая, как танк. Фонарик, извлеченный из багажника, высветил раздолбанный передок "ауди" и черный провал вместо лобового стекла.
Как говаривал изгнанник Березовский еще до того, как покинуть свою внеисторическую родину, женщины, вороны и неприятности всегда нападают стаей.
ИВАН ШТРАУХ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
