Архивная публикация 1999 года: "Комбинат, который обогащает"
Лебединским горно-обогатительным комбинатом (ЛГОК) за последние пять лет управляли и красные директора, и московские финансисты. Теперь за дело взялись газпромовские менеджеры.Ситуация, сложившаяся в экономике России, сродни той, что возникла по окончании гражданской войны. Как и тогда, промышленные руины являются сегодня непременной составной частью пейзажа.
Недавно автору этих строк довелось побывать в бывшей ткацкой столице Иванове. "Город невест" напоминал сцены из романа Герберта Уэллса "Война миров": мертвые цеха, безлюдные проходные. Зато по соседству шумел стихийный кочевой рынок: в ткацкой столице России продавали привезенный из другой части света китайский ширпотреб.
Подобный абсурд очень характерен для России.
В промышленности по идее все должно быть взаимосвязано. Если есть ткацкая фабрика -- нужны льняные поля. Имеется металлургический комбинат -- необходим горно-обогатительный. Нарушить эту связь -- значит разрушить цепочку производства.
Разруха, подобная ивановской, могла бы постичь и индустриальных "братьев" -- Лебединский горно-обогатительный комбинат (ЛГОК), который находится в городе Губкине Белгородской области, и Оскольский электрометаллургический комбинат (ОЭМК), расположенный в двадцати километрах к востоку. К счастью, это не произошло.
Окончание "холодной войны"
Лебединский ГОК, который дает около 20% сырья для всей мировой металлургии, был для Оскольского электрометаллургического комбината единственным поставщиком его основного сырья -- железорудного концентрата. Так продолжалось почти четверть века. Но в 1994 году ГОК был приватизирован, и судьбы "братьев" разошлись. Лебединку, чей годовой оборот составлял свыше $250 млн., успешно обхаживали фирмы-посредники.
Тогдашние гоковские управленцы вели себя как экономические анархисты. Одалживали у крупных финансовых структур -- Токобанка, "Российского кредита". Значительная часть этих средств расходовалась на выплату зарплат высокопоставленным сотрудникам.
К середине 1998 года перспективное производство сделалось, по сути, убыточным, накапливались долги, а рабочие забыли, как выглядит наличность.
Подобному положению дел способствовала и позиция, занятая владельцем крупнейшего пакета акций ЛГОКа банком "Российский кредит", которому принадлежало 46,5% акций предприятия. "Роскредовские" управленцы, с одной стороны, никак не могли обуздать руководство комбината, а с другой -- не спешили продавать акции.
Так продолжалось до августа 1998 года, когда в результате кризиса "Роскред" начало лихорадить. Менеджеры "Газпроминвестхолдинга" и ряда других структур, связанных с ОЭМК, решили, что упускать момент нельзя. ЛГОК был нужен своему металлургическому "брату" -- ОЭМК, и возвращение его в прежнюю производственно-технологическую цепочку, несомненно, имело не только экономический, но и символический, знаковый смысл. Это было бы началом оживления производства, налаживания нормальных деловых связей между горно-рудными и металлургическими комбинатами, трубопрокатными заводами и предприятиями смежных отраслей.
Председатель наблюдательного совета ЛГОКа Леонид Новиков предложил акционерам "раскурить трубку мира". Газовики в лице генерального директора "Газпроминвестхолдинга" Вячеслава Кузнецова и его первого зама Алишера Усманова и их союзники с ОЭМК ответили согласием. Тем временем руководство банка как нельзя кстати пришло к выводу, что принадлежащие ему акции ЛГОКа лучше продать. Сделка "Российского кредита" с "Газпроминвестхолдингом" по переуступке 46,5% акций ЛГОКа оказалась в денежном выражении одной из самых крупных в этом году.
Длительная "холодная война" завершилась. Наступила "оттепель".
Час дипломата
События, развернувшиеся вокруг Лебединского ЛГОКа, не были рядовой борьбой за власть. Вопрос касался иного, качественного уровня. Какого рода руководитель займет директорское кресло: очередной финансовый спекулянт, красный управленец или человек, способный разглядеть перспективу развития отрасли на пять-семь лет вперед?
После серии столкновений победила "перспектива" -- гендиректором комбината по решению акционеров был назначен 36-летний Леонид Новиков.
Подобно своему коллеге с ОЭМК Льву Кветному, Новиков молод, профессионален, дипломатичен и полон честолюбивых устремлений. Хотя проблем на его долю выпало куда больше, чем на долю гендиректора ОЭМК. В бытность председателем наблюдательного совета Новикову пришлось сокращать задолженность по зарплате, ликвидировать долги в местный и областной бюджеты, возвращать долги за электроэнергию.
Особая статья -- просчеты, допущенные прежним руководством при проектировании и строительстве первой линии завода горячего брикетирования железа (ГБЖ) -- одного из производств комбината. Завод, на строительство которого были направлены значительные кредиты, так и не запустили. При этом была просрочена и выплата процентов по займам немецких банков. Леониду Новикову пришлось вести сложнейшие переговоры с немецкими кредиторами. Новикову удалось невозможное -- договориться о реструктуризации долга и, в частности, о переносе сроков последней выплаты по немецким долгам с 2004 на 2007 год.
При этом, чтобы работа по строительству ГБЖ не остановилась, Новиков еще в феврале нынешнего года принял решение финансировать стройку из бюджета комбината. Немецкие кредиторы были вынуждены признать в гендиректоре равноправного партнера: переговоры, как ни странно, велись в жесткой форме, а ситуация обрисовывалась честно. Что не могло не вызвать закономерное уважения немцев.
Между тем в конце августа начались новые неприятности -- теперь уже в связи с русскими партнерами. Комитет кредиторов Токобанка высказал намерение подать в Арбитражный суд Белгородской области иск о признании Лебединки банкротом. Однако Новиков заявил, что согласно закону о банкротстве размер денежных обязательств по требованию кредиторов считается установленным, если он подтверждается вступившим в силу решением суда. А такого решения, окончательного и безоговорочного, не было и нет.
Вместе с тем, не желая идти на конфликт, Новиков от лица комбината заявил о своей готовности вести диалог с командой конкурсного управляющего Токобанка и решить данный вопрос путем переговоров.
Тем более что все понимают: ЛГОК имеет хорошую перспективу превратиться в прибыльное высокотехнологичное производство. В первую очередь благодаря заводу горячего брикетирования железа (ГБЖ). Низкое содержание фтора в брикетах сделает эту продукцию крайне привлекательной для российских и западных металлургических предприятий.
Когда в строй войдут все четыре линии ГБЖ, руководство ЛГОКа надеется не только укрепить позиции комбината на внутреннем и мировом рынках, но и расплатиться с долгами за строительство завода.
Пейзаж современной России все еще полон руин. Впрочем, жизнь продолжается, а на месте руин рано или поздно возникают новые дома и заводы.
Лебединским горно-обогатительным комбинатом (ЛГОК) за последние пять лет управляли и красные директора, и московские финансисты. Теперь за дело взялись газпромовские менеджеры.Ситуация, сложившаяся в экономике России, сродни той, что возникла по окончании гражданской войны. Как и тогда, промышленные руины являются сегодня непременной составной частью пейзажа.
Недавно автору этих строк довелось побывать в бывшей ткацкой столице Иванове. "Город невест" напоминал сцены из романа Герберта Уэллса "Война миров": мертвые цеха, безлюдные проходные. Зато по соседству шумел стихийный кочевой рынок: в ткацкой столице России продавали привезенный из другой части света китайский ширпотреб.
Подобный абсурд очень характерен для России.
В промышленности по идее все должно быть взаимосвязано. Если есть ткацкая фабрика -- нужны льняные поля. Имеется металлургический комбинат -- необходим горно-обогатительный. Нарушить эту связь -- значит разрушить цепочку производства.
Разруха, подобная ивановской, могла бы постичь и индустриальных "братьев" -- Лебединский горно-обогатительный комбинат (ЛГОК), который находится в городе Губкине Белгородской области, и Оскольский электрометаллургический комбинат (ОЭМК), расположенный в двадцати километрах к востоку. К счастью, это не произошло.
Окончание "холодной войны"
Лебединский ГОК, который дает около 20% сырья для всей мировой металлургии, был для Оскольского электрометаллургического комбината единственным поставщиком его основного сырья -- железорудного концентрата. Так продолжалось почти четверть века. Но в 1994 году ГОК был приватизирован, и судьбы "братьев" разошлись. Лебединку, чей годовой оборот составлял свыше $250 млн., успешно обхаживали фирмы-посредники.
Тогдашние гоковские управленцы вели себя как экономические анархисты. Одалживали у крупных финансовых структур -- Токобанка, "Российского кредита". Значительная часть этих средств расходовалась на выплату зарплат высокопоставленным сотрудникам.
К середине 1998 года перспективное производство сделалось, по сути, убыточным, накапливались долги, а рабочие забыли, как выглядит наличность.
Подобному положению дел способствовала и позиция, занятая владельцем крупнейшего пакета акций ЛГОКа банком "Российский кредит", которому принадлежало 46,5% акций предприятия. "Роскредовские" управленцы, с одной стороны, никак не могли обуздать руководство комбината, а с другой -- не спешили продавать акции.
Так продолжалось до августа 1998 года, когда в результате кризиса "Роскред" начало лихорадить. Менеджеры "Газпроминвестхолдинга" и ряда других структур, связанных с ОЭМК, решили, что упускать момент нельзя. ЛГОК был нужен своему металлургическому "брату" -- ОЭМК, и возвращение его в прежнюю производственно-технологическую цепочку, несомненно, имело не только экономический, но и символический, знаковый смысл. Это было бы началом оживления производства, налаживания нормальных деловых связей между горно-рудными и металлургическими комбинатами, трубопрокатными заводами и предприятиями смежных отраслей.
Председатель наблюдательного совета ЛГОКа Леонид Новиков предложил акционерам "раскурить трубку мира". Газовики в лице генерального директора "Газпроминвестхолдинга" Вячеслава Кузнецова и его первого зама Алишера Усманова и их союзники с ОЭМК ответили согласием. Тем временем руководство банка как нельзя кстати пришло к выводу, что принадлежащие ему акции ЛГОКа лучше продать. Сделка "Российского кредита" с "Газпроминвестхолдингом" по переуступке 46,5% акций ЛГОКа оказалась в денежном выражении одной из самых крупных в этом году.
Длительная "холодная война" завершилась. Наступила "оттепель".
Час дипломата
События, развернувшиеся вокруг Лебединского ЛГОКа, не были рядовой борьбой за власть. Вопрос касался иного, качественного уровня. Какого рода руководитель займет директорское кресло: очередной финансовый спекулянт, красный управленец или человек, способный разглядеть перспективу развития отрасли на пять-семь лет вперед?
После серии столкновений победила "перспектива" -- гендиректором комбината по решению акционеров был назначен 36-летний Леонид Новиков.
Подобно своему коллеге с ОЭМК Льву Кветному, Новиков молод, профессионален, дипломатичен и полон честолюбивых устремлений. Хотя проблем на его долю выпало куда больше, чем на долю гендиректора ОЭМК. В бытность председателем наблюдательного совета Новикову пришлось сокращать задолженность по зарплате, ликвидировать долги в местный и областной бюджеты, возвращать долги за электроэнергию.
Особая статья -- просчеты, допущенные прежним руководством при проектировании и строительстве первой линии завода горячего брикетирования железа (ГБЖ) -- одного из производств комбината. Завод, на строительство которого были направлены значительные кредиты, так и не запустили. При этом была просрочена и выплата процентов по займам немецких банков. Леониду Новикову пришлось вести сложнейшие переговоры с немецкими кредиторами. Новикову удалось невозможное -- договориться о реструктуризации долга и, в частности, о переносе сроков последней выплаты по немецким долгам с 2004 на 2007 год.
При этом, чтобы работа по строительству ГБЖ не остановилась, Новиков еще в феврале нынешнего года принял решение финансировать стройку из бюджета комбината. Немецкие кредиторы были вынуждены признать в гендиректоре равноправного партнера: переговоры, как ни странно, велись в жесткой форме, а ситуация обрисовывалась честно. Что не могло не вызвать закономерное уважения немцев.
Между тем в конце августа начались новые неприятности -- теперь уже в связи с русскими партнерами. Комитет кредиторов Токобанка высказал намерение подать в Арбитражный суд Белгородской области иск о признании Лебединки банкротом. Однако Новиков заявил, что согласно закону о банкротстве размер денежных обязательств по требованию кредиторов считается установленным, если он подтверждается вступившим в силу решением суда. А такого решения, окончательного и безоговорочного, не было и нет.
Вместе с тем, не желая идти на конфликт, Новиков от лица комбината заявил о своей готовности вести диалог с командой конкурсного управляющего Токобанка и решить данный вопрос путем переговоров.
Тем более что все понимают: ЛГОК имеет хорошую перспективу превратиться в прибыльное высокотехнологичное производство. В первую очередь благодаря заводу горячего брикетирования железа (ГБЖ). Низкое содержание фтора в брикетах сделает эту продукцию крайне привлекательной для российских и западных металлургических предприятий.
Когда в строй войдут все четыре линии ГБЖ, руководство ЛГОКа надеется не только укрепить позиции комбината на внутреннем и мировом рынках, но и расплатиться с долгами за строительство завода.
Пейзаж современной России все еще полон руин. Впрочем, жизнь продолжается, а на месте руин рано или поздно возникают новые дома и заводы.
АНДРЕЙ КАВАДЕЕВ, ВАСИЛИЙ ГОЛУБЕВ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
