Архивная публикация 2000 года: "Косметический ремонт"
Женская глупость безгранична. Сравнить ее можно только с военной хитростью наших военачальников или бескорыстным служением идеалам демократии кремлевских чиновников.Нельзя сказать, чтобы у меня были иллюзии относительно умственных способностей сильной половины человечества. Но разница между мужской и женской глупостью все-таки есть. Среди мужиков больше летних дураков, среди женщин -- зимних. Терминология принадлежит не то Шкловскому, не то Ахматовой. Суть в том, что, когда входит летний дурак, все сразу видят: вот вошел дурак. А когда входит зимний дурак, ему надо снять калоши, размотать шарф, скинуть пальто -- и только тогда не остается никаких сомнений: дурак.
Есть у меня ну не то чтобы подруга, а скорее, знакомая. Дура набитая, но не без обаяния и готовит восхитительно. Когда-то давным-давно у нее был роман с моим приятелем Сережей. Сережа разбил женское сердце, а подбирать осколки пришлось мне. Излив мне душу, она решила, что я вполне достоин того, чтобы заступить на Сережино место. Когда же стало ясно, что этот фокус не пройдет, перевела меня в знакомые. Таким образом, раз в несколько месяцев я забредаю к ней на домашние пельмени и пироги, вкручиваю у нее в квартире перегоревшие лампочки и слушаю бесконечные Светиковы истории.
Последний раз, правда, свидание было омрачено. Вместо обещанной селянки с пирожками меня угощали чаем с магазинным тортом. А Светкина дочка Анюта -- семнадцатилетняя царь-девица, ноги от ушей, глаза как блюдца -- даже не вышла из своей комнаты поздороваться. Сама Светка была печальна и торта не ела. Вместо этого она проглотила пару таблеток, впоследствии идентифицированных мною как пищевые добавки. И с печалью в глазах начала рассказывать о своих бедствиях.
Вернее, сначала Светка пыталась накормить пищевыми добавками меня. Но я категорически заявил, что "педигрипала" не ем.
-- Не бережешь ты себя,-- горестно сказала Светка.
-- А что с Анютой? Почему не здоровается? -- спросил я, зная, что Анюта тихо и по-девичьи давно влюблена в меня.
Тут Светки замахала ручками, вытащила из кармана фартучка кружевной платочек и зарыдала.
-- Шрамы! -- наконец сказала она.
-- На нее кто-то напал? Порезали?
-- Да нет, я сама ее отвела...
...Каждая женщина лелеет свою красоту, как дежурный матрос палубу "Авроры". Хуже всего, если красота оказалась не сильно востребованной,-- тогда мадам переносит свои представления о прекрасном на собственную дочь. И вот тут-то начинается страшное. Одна моя знакомая кормила бедную девочку гормональными таблетками -- в мотивировку столь дикого поступка я даже не вникал. Светик тоже приложила руку к тому, чтобы дочь, юное создание, мечта поэта, расцвела как роза в ожидании своего соловья. Девушка, как я и говорил, была и правда привлекательная. Но период полового созревания способен испортить настроение кому угодно. От вулканических прыщей, с которыми Анютины подружки боролись при помощи тонального крема (обрывок их разговора я даже однажды слышал: "Если фурункул на подбородке, акцентируем глаза"), Бог девушку миловал. Зато на спине и на животе у нее высыпали мелкие противные белые прыщики.
Дело это происходило год назад. Лето, как всегда, началось неожиданно. Солнце, мороженое, пляж в Серебряном бору и прочие радости жизни были так доступны. Но не тут-то было! Анюта уперлась, что не то чтобы на пляж, но и топ не наденет. Чтобы кто-то видел эти кошмарные прыщи. Тщетно Светка объясняла ей, что под солнечными лучами все пройдет быстрее. Девушка была как кремень. Да и кто из нас не упорствовал в своем юношеском заблуждении, что весь мир с любопытством взирает на наши физические изъяны? Надо добраться как минимум до тридцатника, чтобы обозреть пейзаж вокруг и с недоумением осознать: никому до тебя нет никакого дела. Курс доллара всегда будет иметь больше шансов на внимание, чем ваша скромная персона, даже если вы пойдете вулканическими прыщами, растолстеете до пятьдесят четвертого размера или, наоборот, похудеете до тридцатого, напялите на себя рыбацкую сеть или костюм от Версаче. Все тщетно. Максимум на что вы можете рассчитывать -- это участливая реплика коллеги по работе: "Что-то у тебя сегодня уставший вид". Помнится, друг мой Гавриков побрил свой безупречный череп под ноль. И что? Знаете, какими словами встретила его наша секретарша? "Тебе эта голубая рубашечка очень к лицу".
Но наша героиня Анюта была еще слишком юна, чтобы поверить в тотальное равнодушие. Тем более что ее бойфренд все время приглашал ее то на дачу, то на пляж, а девушка, понятно, жутко комплексовала. Тогда-то моя подруга Света и решила обратиться к косметологам. Кто-то ей сказал, что пять минут лазера -- и никаких прыщей как ни бывало.
Света обзвонила несколько косметологических клиник. Но там ее испугали ценами. Кроме того, ей внятно объяснили, что лазером такие белые прыщи не ударяют -- останутся шрамы. Но Света, раскинув мозгами, сообразила, что ее хотят выставить на более дорогое лечение, в то время как проблему можно решить быстро и просто. И правда, вскоре нарисовалась какая-то очередная Светина подруга, у которой были завязки в больнице имени Семашко, где якобы за эту пустяковую манипуляцию берут денег в 2--3 раза меньше, чем в других местах.
Увы, она звалась Татьяна. Татьяна Павловна, врач из больницы имени Семашко, критически осмотрев нашу прынцессу, сказала, что дело прыща выведенного не стоит. Несколько штрихов лазером, тысяча рублей -- и девушка может купаться, плавать и вообще забыть о проблемах пубертата.
Девушке на голову -- для ее же безопасности -- надели какой-то темный мешок. И через несколько минут все противные прыщи на животе были вскрыты лазером. Осмотрев девушку критически, Татьяна Павловна участливо закачала головой: "А спина?! Давайте уж и спинку!"
Сделали уж и спинку.
После чего заплатили тысячу рублей. Тут-то и оказалось, что загорать после лазера нельзя. И если уж девушка поедет в Турцию (а за путевки уже было заплачено), то выползать на солнце ей категорически запрещается для ее же собственного блага. В общем, бедной девушке предлагалось закрыться паранджой, что, собственно, она имела и до посещения чудо-докторов.
Так вот, ни в какую Турцию девушка не поехала, поскольку ждала, когда заживут шрамики после посещения косметолога. Ждала-ждала, пока не пошли дожди и не началась унылая пора, очей очарованье. С похолоданием как-то стало не до роскошного тела. И только с наступлением этой весны девушка Анюта обнаружила, что лето на дворе, в Турцию по прежнему хочется, равно как и на пляж в Серебряный Бор, а от косметической пустячной операции остались шрамы. И раздеться при бойфренде (каково постоянство и готовность довольствоваться малым!) невозможно.
Отправились к Татьяне Павловне в "Семашко". Чудная женщина. То есть так заботливо, как она, девушку Анюту не осматривал еще никто. После чего она выпрямилась и задала сакраментальный вопрос:
-- И что вы хотите?
Вот к этому Света не была готова. Но она собралась и довольно четко сформулировала, что хотела бы, чтобы у ребенка не было шрамов на пузе и спине.
Вы знаете, сказала Татьяна Павловна, у всех эта операция проходит по-разному. У некоторых ничего не остается. У некоторых остаются шрамики. Все зависит от организма. И вообще, летом такие вещи лучше не делать: заживает плохо.
-- Так что же вы сразу-то не сказали? -- завопила Светка.
Похоже, в глазах у нее мелькнуло нечто, от чего собака Баскервилей смылась бы в секунду. Поэтому Татьяна Павловна поспешила продолжить:
-- Я выпишу мазь. Чудо, а не мазь. "Контрак-тутекс". Через восемь месяцев от шрамов ничего не останется.
Потом подумала. И сказала, что, может, и останется, но не должно.
Хотя, в сущности, трудно представить, чтобы у шрамов на пузе было какое-то чувство долга.
В общем, мазь стоит 420 рублей коробочка 50 грамм. Мажь -- не хочу, но восемь месяцев подряд. А коробочки можно коллекционировать, чтоб не скучно было.
Вообще, скажу вам, потрясающая профессия, особенно с тех времен, как медицина стала фактически платной. То есть приходишь со своими деньгами к врачу, обещаешь заплатить, сколько он захочет, после чего тебя уродуют так, что надо заплатить втрое больше, чтобы как-нибудь последствия этого лечения расхлебать.
Это я к чему? К тому, что Света кинулась в нормальные косметологические фирмы, где ей в очередной раз сказали: эти самые белые прыщи лазером ни-ни. А того, кто это сделает,-- из рогатки расстрелять, и в землю закопать, и надпись написать. И вообще, все надо было делать иначе. Легкий прокол -- и через несколько дней от этого прыща ничего бы не осталось. А теперь что?.. Разве что сделать эту операцию сначала, рассечь кожу, срезать уплотнение и аккуратно сшить края.
Неплохое начало утра жизни. В общем, или "Контрак-тутекс" восемь месяцев, или новая операция...
-- Ну а что же она не здоровается-то? -- не понял я.-- Лицо-то ей не испортили.
Тут Света залилась горючими слезами еще раз.
-- Я тут увлеклась пищевыми добавками. Это так полезно.-- Я с недоверием покосился на пузырек, из которого подруга собиралась меня накормить таблетками.-- Там принцип такой: сначала все болячки обостряются, а потом -- как заново рождаешься. Я, например, себя прекрасно чувствую.-- и Света зашмыгала носом.
-- А что Анюта? -- с нехорошим предчувствием спросил я.
-- И Анюту так обсыпало, что она из комнаты выйти не может.
Все-таки между женщинами и врачами есть что-то общее: пока не ухандокают пару человек (мужей ли, детей, пациентов), не могут считаться состоявшимися.
Женская глупость безгранична. Сравнить ее можно только с военной хитростью наших военачальников или бескорыстным служением идеалам демократии кремлевских чиновников.Нельзя сказать, чтобы у меня были иллюзии относительно умственных способностей сильной половины человечества. Но разница между мужской и женской глупостью все-таки есть. Среди мужиков больше летних дураков, среди женщин -- зимних. Терминология принадлежит не то Шкловскому, не то Ахматовой. Суть в том, что, когда входит летний дурак, все сразу видят: вот вошел дурак. А когда входит зимний дурак, ему надо снять калоши, размотать шарф, скинуть пальто -- и только тогда не остается никаких сомнений: дурак.
Есть у меня ну не то чтобы подруга, а скорее, знакомая. Дура набитая, но не без обаяния и готовит восхитительно. Когда-то давным-давно у нее был роман с моим приятелем Сережей. Сережа разбил женское сердце, а подбирать осколки пришлось мне. Излив мне душу, она решила, что я вполне достоин того, чтобы заступить на Сережино место. Когда же стало ясно, что этот фокус не пройдет, перевела меня в знакомые. Таким образом, раз в несколько месяцев я забредаю к ней на домашние пельмени и пироги, вкручиваю у нее в квартире перегоревшие лампочки и слушаю бесконечные Светиковы истории.
Последний раз, правда, свидание было омрачено. Вместо обещанной селянки с пирожками меня угощали чаем с магазинным тортом. А Светкина дочка Анюта -- семнадцатилетняя царь-девица, ноги от ушей, глаза как блюдца -- даже не вышла из своей комнаты поздороваться. Сама Светка была печальна и торта не ела. Вместо этого она проглотила пару таблеток, впоследствии идентифицированных мною как пищевые добавки. И с печалью в глазах начала рассказывать о своих бедствиях.
Вернее, сначала Светка пыталась накормить пищевыми добавками меня. Но я категорически заявил, что "педигрипала" не ем.
-- Не бережешь ты себя,-- горестно сказала Светка.
-- А что с Анютой? Почему не здоровается? -- спросил я, зная, что Анюта тихо и по-девичьи давно влюблена в меня.
Тут Светки замахала ручками, вытащила из кармана фартучка кружевной платочек и зарыдала.
-- Шрамы! -- наконец сказала она.
-- На нее кто-то напал? Порезали?
-- Да нет, я сама ее отвела...
...Каждая женщина лелеет свою красоту, как дежурный матрос палубу "Авроры". Хуже всего, если красота оказалась не сильно востребованной,-- тогда мадам переносит свои представления о прекрасном на собственную дочь. И вот тут-то начинается страшное. Одна моя знакомая кормила бедную девочку гормональными таблетками -- в мотивировку столь дикого поступка я даже не вникал. Светик тоже приложила руку к тому, чтобы дочь, юное создание, мечта поэта, расцвела как роза в ожидании своего соловья. Девушка, как я и говорил, была и правда привлекательная. Но период полового созревания способен испортить настроение кому угодно. От вулканических прыщей, с которыми Анютины подружки боролись при помощи тонального крема (обрывок их разговора я даже однажды слышал: "Если фурункул на подбородке, акцентируем глаза"), Бог девушку миловал. Зато на спине и на животе у нее высыпали мелкие противные белые прыщики.
Дело это происходило год назад. Лето, как всегда, началось неожиданно. Солнце, мороженое, пляж в Серебряном бору и прочие радости жизни были так доступны. Но не тут-то было! Анюта уперлась, что не то чтобы на пляж, но и топ не наденет. Чтобы кто-то видел эти кошмарные прыщи. Тщетно Светка объясняла ей, что под солнечными лучами все пройдет быстрее. Девушка была как кремень. Да и кто из нас не упорствовал в своем юношеском заблуждении, что весь мир с любопытством взирает на наши физические изъяны? Надо добраться как минимум до тридцатника, чтобы обозреть пейзаж вокруг и с недоумением осознать: никому до тебя нет никакого дела. Курс доллара всегда будет иметь больше шансов на внимание, чем ваша скромная персона, даже если вы пойдете вулканическими прыщами, растолстеете до пятьдесят четвертого размера или, наоборот, похудеете до тридцатого, напялите на себя рыбацкую сеть или костюм от Версаче. Все тщетно. Максимум на что вы можете рассчитывать -- это участливая реплика коллеги по работе: "Что-то у тебя сегодня уставший вид". Помнится, друг мой Гавриков побрил свой безупречный череп под ноль. И что? Знаете, какими словами встретила его наша секретарша? "Тебе эта голубая рубашечка очень к лицу".
Но наша героиня Анюта была еще слишком юна, чтобы поверить в тотальное равнодушие. Тем более что ее бойфренд все время приглашал ее то на дачу, то на пляж, а девушка, понятно, жутко комплексовала. Тогда-то моя подруга Света и решила обратиться к косметологам. Кто-то ей сказал, что пять минут лазера -- и никаких прыщей как ни бывало.
Света обзвонила несколько косметологических клиник. Но там ее испугали ценами. Кроме того, ей внятно объяснили, что лазером такие белые прыщи не ударяют -- останутся шрамы. Но Света, раскинув мозгами, сообразила, что ее хотят выставить на более дорогое лечение, в то время как проблему можно решить быстро и просто. И правда, вскоре нарисовалась какая-то очередная Светина подруга, у которой были завязки в больнице имени Семашко, где якобы за эту пустяковую манипуляцию берут денег в 2--3 раза меньше, чем в других местах.
Увы, она звалась Татьяна. Татьяна Павловна, врач из больницы имени Семашко, критически осмотрев нашу прынцессу, сказала, что дело прыща выведенного не стоит. Несколько штрихов лазером, тысяча рублей -- и девушка может купаться, плавать и вообще забыть о проблемах пубертата.
Девушке на голову -- для ее же безопасности -- надели какой-то темный мешок. И через несколько минут все противные прыщи на животе были вскрыты лазером. Осмотрев девушку критически, Татьяна Павловна участливо закачала головой: "А спина?! Давайте уж и спинку!"
Сделали уж и спинку.
После чего заплатили тысячу рублей. Тут-то и оказалось, что загорать после лазера нельзя. И если уж девушка поедет в Турцию (а за путевки уже было заплачено), то выползать на солнце ей категорически запрещается для ее же собственного блага. В общем, бедной девушке предлагалось закрыться паранджой, что, собственно, она имела и до посещения чудо-докторов.
Так вот, ни в какую Турцию девушка не поехала, поскольку ждала, когда заживут шрамики после посещения косметолога. Ждала-ждала, пока не пошли дожди и не началась унылая пора, очей очарованье. С похолоданием как-то стало не до роскошного тела. И только с наступлением этой весны девушка Анюта обнаружила, что лето на дворе, в Турцию по прежнему хочется, равно как и на пляж в Серебряный Бор, а от косметической пустячной операции остались шрамы. И раздеться при бойфренде (каково постоянство и готовность довольствоваться малым!) невозможно.
Отправились к Татьяне Павловне в "Семашко". Чудная женщина. То есть так заботливо, как она, девушку Анюту не осматривал еще никто. После чего она выпрямилась и задала сакраментальный вопрос:
-- И что вы хотите?
Вот к этому Света не была готова. Но она собралась и довольно четко сформулировала, что хотела бы, чтобы у ребенка не было шрамов на пузе и спине.
Вы знаете, сказала Татьяна Павловна, у всех эта операция проходит по-разному. У некоторых ничего не остается. У некоторых остаются шрамики. Все зависит от организма. И вообще, летом такие вещи лучше не делать: заживает плохо.
-- Так что же вы сразу-то не сказали? -- завопила Светка.
Похоже, в глазах у нее мелькнуло нечто, от чего собака Баскервилей смылась бы в секунду. Поэтому Татьяна Павловна поспешила продолжить:
-- Я выпишу мазь. Чудо, а не мазь. "Контрак-тутекс". Через восемь месяцев от шрамов ничего не останется.
Потом подумала. И сказала, что, может, и останется, но не должно.
Хотя, в сущности, трудно представить, чтобы у шрамов на пузе было какое-то чувство долга.
В общем, мазь стоит 420 рублей коробочка 50 грамм. Мажь -- не хочу, но восемь месяцев подряд. А коробочки можно коллекционировать, чтоб не скучно было.
Вообще, скажу вам, потрясающая профессия, особенно с тех времен, как медицина стала фактически платной. То есть приходишь со своими деньгами к врачу, обещаешь заплатить, сколько он захочет, после чего тебя уродуют так, что надо заплатить втрое больше, чтобы как-нибудь последствия этого лечения расхлебать.
Это я к чему? К тому, что Света кинулась в нормальные косметологические фирмы, где ей в очередной раз сказали: эти самые белые прыщи лазером ни-ни. А того, кто это сделает,-- из рогатки расстрелять, и в землю закопать, и надпись написать. И вообще, все надо было делать иначе. Легкий прокол -- и через несколько дней от этого прыща ничего бы не осталось. А теперь что?.. Разве что сделать эту операцию сначала, рассечь кожу, срезать уплотнение и аккуратно сшить края.
Неплохое начало утра жизни. В общем, или "Контрак-тутекс" восемь месяцев, или новая операция...
-- Ну а что же она не здоровается-то? -- не понял я.-- Лицо-то ей не испортили.
Тут Света залилась горючими слезами еще раз.
-- Я тут увлеклась пищевыми добавками. Это так полезно.-- Я с недоверием покосился на пузырек, из которого подруга собиралась меня накормить таблетками.-- Там принцип такой: сначала все болячки обостряются, а потом -- как заново рождаешься. Я, например, себя прекрасно чувствую.-- и Света зашмыгала носом.
-- А что Анюта? -- с нехорошим предчувствием спросил я.
-- И Анюту так обсыпало, что она из комнаты выйти не может.
Все-таки между женщинами и врачами есть что-то общее: пока не ухандокают пару человек (мужей ли, детей, пациентов), не могут считаться состоявшимися.
ИВАН ШТРАУХ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
