Архивная публикация 2005 года: "Кровь и любовь"
Элизабет Кадэ, отправляясь за покупками, часто берет с собой мужа: он дает ей ценные советы. Жан Кадэ — чрезвычайный и полномочный посол Франции в России. — Откуда вы родом?
Элизабет Кадэ: Мои родители встретились на Юге Франции. Они учились в Бордо, в городе, который славится своими винами. Там я и родилась. У нас была вполне обычная по французским меркам семья — мама, папа и четверо детей. Через год после моего рождения мы перебрались в Париж. Родители не могли позволить себе жить на широкую ногу, но для них было важно дать нам достойное образование. И мы все четверо — я, сестра и два брата — его получили. Я изучала международное право.
— Почему вы его выбрали?
Э.К.: К окончанию школы, в восемнадцать лет, я поставила себе цель — хотела работать в ЮНЕСКО, заниматься охраной памятников. Перед выпускными экзаменами я пришла в бюро по персоналу, благо, штаб-квартира ЮНЕСКО находится в Париже. Мне хотелось узнать: чему я должна научиться, чтобы попасть к ним на работу? И первое, что услышала: «Ваше гражданство?» Я впервые встретилась с таким понятием, как «международное право». Дело в том, что в международных организациях у каждой страны есть квота на представительство своих граждан. У меня как у француженки шансов было ничтожно мало. «Но попытаться вы можете», — ободрили меня в бюро.
Прежде всего нужно было знать три из пяти принятых в ЮНЕСКО языков: французский, английский, испанский, русский, китайский. На испанском и английском я уже говорила, а французский был моим родным языком. Тогда я решила, что буду совершенствовать свои знания в спецшколе. Кроме того, требовалось хорошо разбираться в истории искусств. И я записалась в школу при Лувре.
А поскольку моя будущая деятельность предполагала охрану памятников, я поступила в университет «Париж 1 Пантеон Сорбонн» на специальность «международное право». Два года я параллельно изучала три различные специальности: иностранный язык, право и историю искусств. Потом нужно было выбирать что-то одно. Поскольку мне казалось, что международное право было самой сложной дисциплиной, я решила сначала изучить его, а потом вернуться к отложенному. Но на третьем курсе университета встретила будущего мужа, и это многое изменило в моей судьбе.
— Это было романтическое знакомство?
Э.К.: Скорее, сцена из романа. Мой будущий супруг учился на том же факультете, что и я, только на два курса старше. Мы встретились, когда сдавали донорскую кровь. Он пришел вместе со своим другом, который после процедуры упал в обморок. Тут подоспела я и предложила свою помощь. Я участвовала в организации подобных студенческих акций и хорошо знала, что нужно делать, если кто-то падал в обморок. Завязался разговор. Так мы и познакомились. Кстати, его друг впоследствии стал крестным отцом нашего старшего сына.
— Господин посол, чем привлекла вас будущая супруга?
Жан Кадэ: У нее было обаяние, не поддаться которому было невозможно. А еще я почувствовал, что это очень близкий мне человек. И не ошибся. У нас полная гармония.
— Ее пришлось завоевывать?
Жан Кадэ: Без всякого сомнения. Но самое трудное в отношениях — не завоевать, а суметь сохранить любимого человека рядом.
— Вы поженились студентами?
Э.К.: Да, поэтому дату свадьбы назначили, учитывая и даты экзаменов. Поженились мы в декабре. Конечно, это не самое лучшее время в Париже, но если бы мы женились в июне — был бы самый разгар экзаменов. А если бы мы не сдали экзамены — свадьбу пришлось бы отложить на сентябрь. Если бы был сентябрь… Словом, декабрь нас вполне устроил.
— Как вы отпраздновали свадьбу?
Э.К.: В узком семейном кругу. На мне было белое подвенечное платье, украшенное маргаритками. Его сшила мама. Такими цветами она украшала когда-то мою колыбельку. Их приносил ей отец, собирая в нашем саду.
— Вам родители помогали?
Э.К.: Нет, потому что мы старались сами заработать себе на жизнь. Мы жили отдельно, снимали небольшую комнату. Муж родом из департамента Эн. Когда вы едете поездом «Париж—Брюссель», то проезжаете мимо его родного города. В его семье все работали руками. Это мастера с большой буквы, члены Французской национальной гильдии ремесленников. Муж, скорее, интеллектуал среди них. Его дядя как-то в сердцах произнес: «Ты позор семьи! Не можешь даже гвоздя забить!» Но мой супруг прекрасно знал, что такое работать. Он начал трудиться с восемнадцати лет, чтобы оплачивать свое обучение. И сейчас его можно назвать self-made man — «человек, сделавший себя сам». Своими профессиональными достижениями, знаниями в различных областях искусства, обширным кругозором он обязан прежде всего самому себе.
— Где вы работали после университета?
Э.К.: Окончив университет, я осталась в нем преподавать. Родился первый сын, потом второй, но я не оставляла работу. Муж успешно проходил конкурсы, пока не поступил на службу в Министерство иностранных дел. Ради меня он дважды отказывался от предложений продолжить работу за границей — мне не хотелось прерывать свою преподавательскую работу. И только через восемь лет мы наконец выехали за рубеж.
— В Россию вы впервые приехали уже как супруга посла?
Э.К.: Еще до официального вступления мужа в должность посла нас записали в языковую школу Санкт-Петербурга, где мы изучали русский язык, как обычные студенты. Почти месяц мы жили в самой обычной петербургской семье. И никто не знал, кто мы такие. Мы пользовались общей ванной, общей кухней, но у нас была отдельная комната. Это оказался исключительный опыт знакомства со страной — редкая возможность пожить среди обычных русских людей, поездить в метро и на маршрутных такси, ходить в магазины, покупать телефонные карточки, заходить в ресторанчик поужинать или пообедать. Для меня это был самый прекрасный подарок за последнее время. Россия позволила нам вновь почувствовать себя студентами.
— Каковы были первые впечатления?
Э.К.: Никогда я не видела таких длинных дней. В Санкт-Петербурге мы оказались в июле, в период белых ночей. Занятия шли, пока было светло. А светло было довольно долго. Мы с мужем занимались как никогда в жизни, как не занимались, даже будучи студентами. Преподаватели были на пределе. Даже члены семьи, которая нас принимала, приготовив еду, говорили, что нам пора остановиться, немного передохнуть и подкрепиться… Посетив Санкт-Петербург уже в официальной должности, он выступил там по телевидению. И вскоре пришло письмо от петербургской семьи. Они писали: «Теперь мы понимаем, почему вы так упорно учили русский язык».
— Официальные обязанности супруги посла не утомляют?
Э.К.: Есть несколько приятных обязанностей, которые превратились в мои увлечения: посещение концертов, оперных и драматических спектаклей. Мне также нравится декорировать цветами резиденцию и сервировать стол. Во Франции своя школа сервировки: ложки и вилки, например, всегда кладут выпуклой стороной вверх. На посольских столовых приборах можно таким образом видеть герб Министерства иностранных дел Франции. Скатерть и цветы я подбираю в соответствии со своим вкусом, в зависимости от цвета и убранства комнаты, а также времени года. Стараюсь «привязать» сервировку стола еще и к теме ужина или к цветам национального флага представителей тех стран, которых мы принимаем. В России мне повезло: ведь цвета национальных флагов наших стран схожи.
— Как вы выбираете цветы для резиденции?
Э.К.: Раз в неделю к восьми утра выбираюсь в цветочный магазин. Хотя русскому языку мне еще учиться и учиться, но русские названия цветов знаю, пожалуй, лучше всякого переводчика. В своих композициях я всегда экспериментирую. Изысканные розы помещаю в вазу из тыквы. Красивый букет получается из стручков красного перца, чеснока и розмарина. Интересно смотрятся в композициях ветки с райскими яблочками, а также ваза с лимонами в воде и нежными розами над ними… За много лет у меня набрался целый альбом фотографий моих букетов.
— Резиденция посла Франции в России расположена в одном из самых красивых московских особняков ХIХ века — бывшем доме купца Игумнова на Якиманке. Вам пришлось его реставрировать после приезда в Москву?
Э.К.: Здесь, в московской резиденции, великолепный оригинальный паркет прикрывали паласы, почти все двери были выкрашены, хотя они сделаны из настоящего дерева. Мы отреставрировали пол, и теперь им могут любоваться наши гости. И двери приобрели первозданный вид. В резиденции есть старинная мебель в стиле Людовика ХV и Наполеона III, гобелены ХVII века, собрания ценных книг, среди которых имеются даже издания эпохи Вольтера. Настоящее украшение дома — антикварные каминные часы, таких всего пять в мире.
Но в нашей парижской квартире современная обстановка: мы очень долго жили в красивых больших домах с эксклюзивной мебелью и немного от нее устали. Хотя наличия антикварных вещей как предметов интерьера я не исключаю.
— Ваше необычное платье на приеме в посольстве по случаю празднования Дня взятия Бастилии произвело впечатление на гостей. Вы часто экспериментируете с одеждой?
Э.К.: Мой стиль одежды ничего общего не имеет с тем нарядом, который был на мне 14 июля. В повседневной жизни я ношу вещи довольно простые и практичные. А вот когда сопровождаю супруга на приемы или официальные мероприятия, стараюсь одеваться так, чтобы олицетворять собой Францию. Безусловно, наряды должны соответствовать моему вкусу, быть воплощением французской элегантности. Платье сине-бело-красного цвета, напоминающее один из символов Французской революции — трехцветную кокарду, я увидела на дефиле коллекции «Поэтическая мода» Бруно Нивера, французского художника, поэта и актера. Я поняла, что оно идеально подойдет для такого торжественного события.
Я сама создаю одежду и для себя, своих близких. Нашу 25-летнюю дочь Элен одеваю до сих пор. Сама придумываю модель, крою, шью. Чаще всего делаю длинные вечерние платья. Единственное, что не является моим творением, — это ткань. Я люблю все прикладное, люблю работать руками. Это — удовольствие. Всегда принимаю во внимание нынешнюю моду. При этом созданное должно соответствовать моему облику.
— Наверное, по части одежды вы в семье — признанный авторитет.
Э.К.: Напротив. Я хожу выбирать себе одежду вместе с мужем, он дает очень ценные советы, поскольку интересуется модой. На одном из приемов, в котором принимал участие президент Moet Hennessy Louis Vuitton Бернар Арно, шел разговор о моде. И мой супруг очень удивил его тем, что знал всех кутюрье и разбирался в стилях. У него есть чувство эстетики, даже в драгоценностях. Он придумал необычную модель сережек с жемчугом, которые я с удовольствием теперь ношу. Один из наших сыновей у острова Таити выловил крупные овальные жемчужины бледно-зеленого цвета. Супруг нарисовал эскиз, а ювелир их изготовил. Интересно, что серьги разной длины, это тоже его идея.
— Кстати, сколько у вас детей?
Э.К.: Трое — Франсуа, Лоран и Элен. Франсуа 35 лет, он работает юристом в Греции. Лоран моложе его на два года, он лингвист. У сыновей уже свои семьи, и они подарили нам двух внучек. Элен пока живет одна, она тоже юрист. Как только появляется возможность, мы собираемся вместе. Дети так много путешествовали с нами по миру, что у них нет определенного географического места, к которому они были бы привязаны. Их семейный очаг — это папа и мама. Где бы мы ни были.
— А как вы отдыхаете?
Э.К.: Как мне не хотелось, чтобы прозвучал этот вопрос! Все дело в том, что мы никогда не отдыхаем. Можно сказать, у нас нет частной жизни.
Жан Кадэ: В Москве это невозможно, мы всегда заняты, всегда какие-то дела.
— Ну а в театр сходить, например?
Э.К.: Нам очень сложно прийти куда-либо как обыкновенным зрителям. Даже когда мы думаем, что пришли инкогнито, нас обязательно кто-то встречает.
— А во время отпуска?
Жан Кадэ: Во время отпуска я очень много плаваю. Катаюсь на водных лыжах, занимаюсь парусным спортом.
— А супруга разделяет ваши увлечения?
Жан Кадэ: Сейчас я вам раскрою секрет. Парусному спорту я учился с детьми в Испании. Моя жена вместе с нами выходила на пляж и с берега переводила указания испанского инструктора, крича в рупор. В конце концов тренер не выдержал и сказал: «Ну, пожалуйста, Элизабет, займитесь же этим видом спорта, ведь вы все уже знаете!» Но увы! Здесь я остаюсь в одиночестве.
— Госпожа Кадэ, как вас может обрадовать муж?
Э.К.: Проявляя любое внимание к тем датам, которые имеют для нас большое значение. Он настолько занят своими профессиональными обязанностями, что достаточно одного намека — и это для меня уже как подарок… Мне многие говорят, что я произвожу впечатление счастливой женщиной. Это на самом деле так.
Элизабет Кадэ, отправляясь за покупками, часто берет с собой мужа: он дает ей ценные советы. Жан Кадэ — чрезвычайный и полномочный посол Франции в России. — Откуда вы родом?
Элизабет Кадэ: Мои родители встретились на Юге Франции. Они учились в Бордо, в городе, который славится своими винами. Там я и родилась. У нас была вполне обычная по французским меркам семья — мама, папа и четверо детей. Через год после моего рождения мы перебрались в Париж. Родители не могли позволить себе жить на широкую ногу, но для них было важно дать нам достойное образование. И мы все четверо — я, сестра и два брата — его получили. Я изучала международное право.
— Почему вы его выбрали?
Э.К.: К окончанию школы, в восемнадцать лет, я поставила себе цель — хотела работать в ЮНЕСКО, заниматься охраной памятников. Перед выпускными экзаменами я пришла в бюро по персоналу, благо, штаб-квартира ЮНЕСКО находится в Париже. Мне хотелось узнать: чему я должна научиться, чтобы попасть к ним на работу? И первое, что услышала: «Ваше гражданство?» Я впервые встретилась с таким понятием, как «международное право». Дело в том, что в международных организациях у каждой страны есть квота на представительство своих граждан. У меня как у француженки шансов было ничтожно мало. «Но попытаться вы можете», — ободрили меня в бюро.
Прежде всего нужно было знать три из пяти принятых в ЮНЕСКО языков: французский, английский, испанский, русский, китайский. На испанском и английском я уже говорила, а французский был моим родным языком. Тогда я решила, что буду совершенствовать свои знания в спецшколе. Кроме того, требовалось хорошо разбираться в истории искусств. И я записалась в школу при Лувре.
А поскольку моя будущая деятельность предполагала охрану памятников, я поступила в университет «Париж 1 Пантеон Сорбонн» на специальность «международное право». Два года я параллельно изучала три различные специальности: иностранный язык, право и историю искусств. Потом нужно было выбирать что-то одно. Поскольку мне казалось, что международное право было самой сложной дисциплиной, я решила сначала изучить его, а потом вернуться к отложенному. Но на третьем курсе университета встретила будущего мужа, и это многое изменило в моей судьбе.
— Это было романтическое знакомство?
Э.К.: Скорее, сцена из романа. Мой будущий супруг учился на том же факультете, что и я, только на два курса старше. Мы встретились, когда сдавали донорскую кровь. Он пришел вместе со своим другом, который после процедуры упал в обморок. Тут подоспела я и предложила свою помощь. Я участвовала в организации подобных студенческих акций и хорошо знала, что нужно делать, если кто-то падал в обморок. Завязался разговор. Так мы и познакомились. Кстати, его друг впоследствии стал крестным отцом нашего старшего сына.
— Господин посол, чем привлекла вас будущая супруга?
Жан Кадэ: У нее было обаяние, не поддаться которому было невозможно. А еще я почувствовал, что это очень близкий мне человек. И не ошибся. У нас полная гармония.
— Ее пришлось завоевывать?
Жан Кадэ: Без всякого сомнения. Но самое трудное в отношениях — не завоевать, а суметь сохранить любимого человека рядом.
— Вы поженились студентами?
Э.К.: Да, поэтому дату свадьбы назначили, учитывая и даты экзаменов. Поженились мы в декабре. Конечно, это не самое лучшее время в Париже, но если бы мы женились в июне — был бы самый разгар экзаменов. А если бы мы не сдали экзамены — свадьбу пришлось бы отложить на сентябрь. Если бы был сентябрь… Словом, декабрь нас вполне устроил.
— Как вы отпраздновали свадьбу?
Э.К.: В узком семейном кругу. На мне было белое подвенечное платье, украшенное маргаритками. Его сшила мама. Такими цветами она украшала когда-то мою колыбельку. Их приносил ей отец, собирая в нашем саду.
— Вам родители помогали?
Э.К.: Нет, потому что мы старались сами заработать себе на жизнь. Мы жили отдельно, снимали небольшую комнату. Муж родом из департамента Эн. Когда вы едете поездом «Париж—Брюссель», то проезжаете мимо его родного города. В его семье все работали руками. Это мастера с большой буквы, члены Французской национальной гильдии ремесленников. Муж, скорее, интеллектуал среди них. Его дядя как-то в сердцах произнес: «Ты позор семьи! Не можешь даже гвоздя забить!» Но мой супруг прекрасно знал, что такое работать. Он начал трудиться с восемнадцати лет, чтобы оплачивать свое обучение. И сейчас его можно назвать self-made man — «человек, сделавший себя сам». Своими профессиональными достижениями, знаниями в различных областях искусства, обширным кругозором он обязан прежде всего самому себе.
— Где вы работали после университета?
Э.К.: Окончив университет, я осталась в нем преподавать. Родился первый сын, потом второй, но я не оставляла работу. Муж успешно проходил конкурсы, пока не поступил на службу в Министерство иностранных дел. Ради меня он дважды отказывался от предложений продолжить работу за границей — мне не хотелось прерывать свою преподавательскую работу. И только через восемь лет мы наконец выехали за рубеж.
— В Россию вы впервые приехали уже как супруга посла?
Э.К.: Еще до официального вступления мужа в должность посла нас записали в языковую школу Санкт-Петербурга, где мы изучали русский язык, как обычные студенты. Почти месяц мы жили в самой обычной петербургской семье. И никто не знал, кто мы такие. Мы пользовались общей ванной, общей кухней, но у нас была отдельная комната. Это оказался исключительный опыт знакомства со страной — редкая возможность пожить среди обычных русских людей, поездить в метро и на маршрутных такси, ходить в магазины, покупать телефонные карточки, заходить в ресторанчик поужинать или пообедать. Для меня это был самый прекрасный подарок за последнее время. Россия позволила нам вновь почувствовать себя студентами.
— Каковы были первые впечатления?
Э.К.: Никогда я не видела таких длинных дней. В Санкт-Петербурге мы оказались в июле, в период белых ночей. Занятия шли, пока было светло. А светло было довольно долго. Мы с мужем занимались как никогда в жизни, как не занимались, даже будучи студентами. Преподаватели были на пределе. Даже члены семьи, которая нас принимала, приготовив еду, говорили, что нам пора остановиться, немного передохнуть и подкрепиться… Посетив Санкт-Петербург уже в официальной должности, он выступил там по телевидению. И вскоре пришло письмо от петербургской семьи. Они писали: «Теперь мы понимаем, почему вы так упорно учили русский язык».
— Официальные обязанности супруги посла не утомляют?
Э.К.: Есть несколько приятных обязанностей, которые превратились в мои увлечения: посещение концертов, оперных и драматических спектаклей. Мне также нравится декорировать цветами резиденцию и сервировать стол. Во Франции своя школа сервировки: ложки и вилки, например, всегда кладут выпуклой стороной вверх. На посольских столовых приборах можно таким образом видеть герб Министерства иностранных дел Франции. Скатерть и цветы я подбираю в соответствии со своим вкусом, в зависимости от цвета и убранства комнаты, а также времени года. Стараюсь «привязать» сервировку стола еще и к теме ужина или к цветам национального флага представителей тех стран, которых мы принимаем. В России мне повезло: ведь цвета национальных флагов наших стран схожи.
— Как вы выбираете цветы для резиденции?
Э.К.: Раз в неделю к восьми утра выбираюсь в цветочный магазин. Хотя русскому языку мне еще учиться и учиться, но русские названия цветов знаю, пожалуй, лучше всякого переводчика. В своих композициях я всегда экспериментирую. Изысканные розы помещаю в вазу из тыквы. Красивый букет получается из стручков красного перца, чеснока и розмарина. Интересно смотрятся в композициях ветки с райскими яблочками, а также ваза с лимонами в воде и нежными розами над ними… За много лет у меня набрался целый альбом фотографий моих букетов.
— Резиденция посла Франции в России расположена в одном из самых красивых московских особняков ХIХ века — бывшем доме купца Игумнова на Якиманке. Вам пришлось его реставрировать после приезда в Москву?
Э.К.: Здесь, в московской резиденции, великолепный оригинальный паркет прикрывали паласы, почти все двери были выкрашены, хотя они сделаны из настоящего дерева. Мы отреставрировали пол, и теперь им могут любоваться наши гости. И двери приобрели первозданный вид. В резиденции есть старинная мебель в стиле Людовика ХV и Наполеона III, гобелены ХVII века, собрания ценных книг, среди которых имеются даже издания эпохи Вольтера. Настоящее украшение дома — антикварные каминные часы, таких всего пять в мире.
Но в нашей парижской квартире современная обстановка: мы очень долго жили в красивых больших домах с эксклюзивной мебелью и немного от нее устали. Хотя наличия антикварных вещей как предметов интерьера я не исключаю.
— Ваше необычное платье на приеме в посольстве по случаю празднования Дня взятия Бастилии произвело впечатление на гостей. Вы часто экспериментируете с одеждой?
Э.К.: Мой стиль одежды ничего общего не имеет с тем нарядом, который был на мне 14 июля. В повседневной жизни я ношу вещи довольно простые и практичные. А вот когда сопровождаю супруга на приемы или официальные мероприятия, стараюсь одеваться так, чтобы олицетворять собой Францию. Безусловно, наряды должны соответствовать моему вкусу, быть воплощением французской элегантности. Платье сине-бело-красного цвета, напоминающее один из символов Французской революции — трехцветную кокарду, я увидела на дефиле коллекции «Поэтическая мода» Бруно Нивера, французского художника, поэта и актера. Я поняла, что оно идеально подойдет для такого торжественного события.
Я сама создаю одежду и для себя, своих близких. Нашу 25-летнюю дочь Элен одеваю до сих пор. Сама придумываю модель, крою, шью. Чаще всего делаю длинные вечерние платья. Единственное, что не является моим творением, — это ткань. Я люблю все прикладное, люблю работать руками. Это — удовольствие. Всегда принимаю во внимание нынешнюю моду. При этом созданное должно соответствовать моему облику.
— Наверное, по части одежды вы в семье — признанный авторитет.
Э.К.: Напротив. Я хожу выбирать себе одежду вместе с мужем, он дает очень ценные советы, поскольку интересуется модой. На одном из приемов, в котором принимал участие президент Moet Hennessy Louis Vuitton Бернар Арно, шел разговор о моде. И мой супруг очень удивил его тем, что знал всех кутюрье и разбирался в стилях. У него есть чувство эстетики, даже в драгоценностях. Он придумал необычную модель сережек с жемчугом, которые я с удовольствием теперь ношу. Один из наших сыновей у острова Таити выловил крупные овальные жемчужины бледно-зеленого цвета. Супруг нарисовал эскиз, а ювелир их изготовил. Интересно, что серьги разной длины, это тоже его идея.
— Кстати, сколько у вас детей?
Э.К.: Трое — Франсуа, Лоран и Элен. Франсуа 35 лет, он работает юристом в Греции. Лоран моложе его на два года, он лингвист. У сыновей уже свои семьи, и они подарили нам двух внучек. Элен пока живет одна, она тоже юрист. Как только появляется возможность, мы собираемся вместе. Дети так много путешествовали с нами по миру, что у них нет определенного географического места, к которому они были бы привязаны. Их семейный очаг — это папа и мама. Где бы мы ни были.
— А как вы отдыхаете?
Э.К.: Как мне не хотелось, чтобы прозвучал этот вопрос! Все дело в том, что мы никогда не отдыхаем. Можно сказать, у нас нет частной жизни.
Жан Кадэ: В Москве это невозможно, мы всегда заняты, всегда какие-то дела.
— Ну а в театр сходить, например?
Э.К.: Нам очень сложно прийти куда-либо как обыкновенным зрителям. Даже когда мы думаем, что пришли инкогнито, нас обязательно кто-то встречает.
— А во время отпуска?
Жан Кадэ: Во время отпуска я очень много плаваю. Катаюсь на водных лыжах, занимаюсь парусным спортом.
— А супруга разделяет ваши увлечения?
Жан Кадэ: Сейчас я вам раскрою секрет. Парусному спорту я учился с детьми в Испании. Моя жена вместе с нами выходила на пляж и с берега переводила указания испанского инструктора, крича в рупор. В конце концов тренер не выдержал и сказал: «Ну, пожалуйста, Элизабет, займитесь же этим видом спорта, ведь вы все уже знаете!» Но увы! Здесь я остаюсь в одиночестве.
— Госпожа Кадэ, как вас может обрадовать муж?
Э.К.: Проявляя любое внимание к тем датам, которые имеют для нас большое значение. Он настолько занят своими профессиональными обязанностями, что достаточно одного намека — и это для меня уже как подарок… Мне многие говорят, что я произвожу впечатление счастливой женщиной. Это на самом деле так.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
