Архивная публикация 2002 года: "Одиночество в "двадцатке""
Очередной важнейшей вехой потепления политического климата в отношениях России и Запада стало принятие на прошлой неделе Римской декларации. Однако того, как официальное примирение с Североатлантическим альянсом скажется на военно-политическом будущем России, пока не знает никто.Документ, подписанный на прошлой неделе на второй по величине военно-воздушной базе в Европе Pratica di Mare, узаконил формат отношений Россия--НАТО в рамках "двадцатки" (был утвержден новый орган -- Совет Россия--НАТО, определен круг вопросов для совместного обсуждения и т.д.). Эта встреча на высшем уровне в Риме, недавний саммит Россия -- ЕЭС в Москве да и, собственно, вся политика президента Владимира Путина убедительно свидетельствуют о том, что глава России решил войти в мировую историю реформатором. А реформатор -- это тот, кто делает то, что его все равно заставило бы сделать естественное развитие событий, но предпринимает требуемые шаги чуть раньше "часа икс" и с максимальной для себя выгодой.
И сейчас Россия выбрала наиболее оптимальный вариант, несмотря на недвусмысленную позицию значительного числа военных, опасающихся расширения НАТО и американского диктата, а также общую непопулярность альянса среди мирного населения. Хочется все-таки быть Евразией, а не Азиопой.
Очевидно, что мы уже не обладаем достаточным военным и экономическим потенциалом для того, чтобы во внешней политике действовать методом "кнута" -- даже с учетом того, что нас боятся (вернее, боялись), как можно опасаться пороховой бочки, способной рвануть в любой момент. Поэтому Россия выбрала "пряник". И мы с НАТО теперь союзники. Осталось только понять, что это нам даст.
Древнеримская эпоха ХХI века
Принятый в свое время в 1997 году "Основополагающий акт о взаимных отношениях сотрудничества и безопасности РФ--НАТО" отнюдь не помешал России в 1999 году (в связи с бомбардировкой американцами Югославии) фактически выслать представительство НАТО из Москвы и демонстративно осудить расширение альянса на восток. Что же, собственно, отличает нынешний формат "двадцатки" от прежнего "девятнадцать плюс один"? Что может помешать НАТО поступить точно так же в аналогичной ситуации, то есть принять решение, не посоветовавшись с нами? А нам, в свою очередь, снова продемонстрировать свое громкое, хотя и совершенно декларативное "фи"?
Собственно, ничего. Однако есть одно "но": раньше Россия сталкивалась с консолидированным мнением НАТО и не могла влиять на принятие решений, а прежний Совместный Постоянный Совет (СПС) использовался лишь для декларативного обмена мнениями. Теперь, хотя мы и не члены НАТО (и в общем-то, в обозримом будущем туда не собираемся), все же что-то родственное у нас уже есть. Россия теперь допущена непосредственно на "кухню" альянса и может активно лоббировать свои интересы. Иными словами, задача нового Совета Россия--НАТО -- работать и добиваться согласованного решения (права вето в "двадцатке" нет) по важнейшим политическим проблемам. И это решение будет обязательным для выполнения всеми странами НАТО и блоком в целом. Дважды в год будут проходить заседания на уровне министров иностранных дел и министров обороны, а главы государств будут собираться по мере необходимости. Ежемесячно встречаться станут только послы. Кроме того, будут действовать различные комитеты и рабочие группы. Круг же вопросов, к обсуждению которых допущена Россия, довольно широк: это борьба против терроризма, кризисное регулирование, противодействие распространению оружия массового уничтожения, контроль над вооружениями и меры по укреплению безопасности, противоракетная оборона ТВД (театра военных действий), поиск и спасение на море, сотрудничество в сфере военных реформ и в чрезвычайных ситуациях (стихийные бедствия и т.д.) и изучение новых угроз.
Альянс или мезальянс?
Декларация подписана, можно начинать работать, но прежде хотелось бы знать, как это отразится на военном и политическом потенциале России.
Прежде всего нельзя забывать, что НАТО -- военная организация, обладающая самым большим и современным военным потенциалом в мире. Правда, на Западе сейчас бытует мнение, что альянс напоминает больше общественную организацию, занятую проблемами миротворчества. Но обольщаться не следует.
Между тем нынешнее активное сотрудничество мы можем использовать с выгодой для себя (особенно пока идет активная борьба с терроризмом). В частности, начать проведение военной реформы, которую в одиночку мы вряд ли потянем. И здесь НАТО нам может реально помочь деньгами, информацией, технологиями и собственным опытом. Очевидно, что с объективными процессами всеобщей глобализации изменилась картина мира. Никому больше не нужны огромные армии и запасы вооружений -- в борьбе с локальными конфликтами они не подмога. В новой геополитической ситуации больше всего ценится мобильность армии, координация действий, информационный обмен, высокие технологии и т.д. А в России на сегодняшний момент нет даже внятной военной доктрины, не говоря уж о реальных шагах в области реформы. И тут практическая помощь НАТО может стать неоценимой.
Понятно, что помощь эта может и будет выражаться в переобучении российских военных и "технико-экономической помощи" в развитии -- например, информационное обеспечение. Понятно, что будут проводиться совместные учения, в частности по ликвидации ЧС. Однако, если говорить "по-крупному", основные надежды возлагаются, во-первых, на закупки российской военной техники. Пусть и чисто символические, для того чтобы продемонстрировать дружеские побуждения. Хотя рассчитывать на масштабные контракты вряд ли стоит, потому что, как известно, поддержка собственного производителя -- дело святое. И во-вторых, возможно, новый формат взаимоотношений позволит "воспитать" российский генералитет, окончательно сменив в его глазах "образ врага", и впоследствии полностью поменять военную доктрину. Следствием чего, в свою очередь, и может стать кардинальная реформа Вооруженных сил. Однако до этого времени, даже по прикидкам самих представителей НАТО, пройдет не менее 10 лет. Пока же будем просто дружить.
И напоследок: исторический опыт показывает, что если какой-либо организации суждено прекратить существование, то либо из нее все выходят, либо в нее все вступают.
Очередной важнейшей вехой потепления политического климата в отношениях России и Запада стало принятие на прошлой неделе Римской декларации. Однако того, как официальное примирение с Североатлантическим альянсом скажется на военно-политическом будущем России, пока не знает никто.Документ, подписанный на прошлой неделе на второй по величине военно-воздушной базе в Европе Pratica di Mare, узаконил формат отношений Россия--НАТО в рамках "двадцатки" (был утвержден новый орган -- Совет Россия--НАТО, определен круг вопросов для совместного обсуждения и т.д.). Эта встреча на высшем уровне в Риме, недавний саммит Россия -- ЕЭС в Москве да и, собственно, вся политика президента Владимира Путина убедительно свидетельствуют о том, что глава России решил войти в мировую историю реформатором. А реформатор -- это тот, кто делает то, что его все равно заставило бы сделать естественное развитие событий, но предпринимает требуемые шаги чуть раньше "часа икс" и с максимальной для себя выгодой.
И сейчас Россия выбрала наиболее оптимальный вариант, несмотря на недвусмысленную позицию значительного числа военных, опасающихся расширения НАТО и американского диктата, а также общую непопулярность альянса среди мирного населения. Хочется все-таки быть Евразией, а не Азиопой.
Очевидно, что мы уже не обладаем достаточным военным и экономическим потенциалом для того, чтобы во внешней политике действовать методом "кнута" -- даже с учетом того, что нас боятся (вернее, боялись), как можно опасаться пороховой бочки, способной рвануть в любой момент. Поэтому Россия выбрала "пряник". И мы с НАТО теперь союзники. Осталось только понять, что это нам даст.
Древнеримская эпоха ХХI века
Принятый в свое время в 1997 году "Основополагающий акт о взаимных отношениях сотрудничества и безопасности РФ--НАТО" отнюдь не помешал России в 1999 году (в связи с бомбардировкой американцами Югославии) фактически выслать представительство НАТО из Москвы и демонстративно осудить расширение альянса на восток. Что же, собственно, отличает нынешний формат "двадцатки" от прежнего "девятнадцать плюс один"? Что может помешать НАТО поступить точно так же в аналогичной ситуации, то есть принять решение, не посоветовавшись с нами? А нам, в свою очередь, снова продемонстрировать свое громкое, хотя и совершенно декларативное "фи"?
Собственно, ничего. Однако есть одно "но": раньше Россия сталкивалась с консолидированным мнением НАТО и не могла влиять на принятие решений, а прежний Совместный Постоянный Совет (СПС) использовался лишь для декларативного обмена мнениями. Теперь, хотя мы и не члены НАТО (и в общем-то, в обозримом будущем туда не собираемся), все же что-то родственное у нас уже есть. Россия теперь допущена непосредственно на "кухню" альянса и может активно лоббировать свои интересы. Иными словами, задача нового Совета Россия--НАТО -- работать и добиваться согласованного решения (права вето в "двадцатке" нет) по важнейшим политическим проблемам. И это решение будет обязательным для выполнения всеми странами НАТО и блоком в целом. Дважды в год будут проходить заседания на уровне министров иностранных дел и министров обороны, а главы государств будут собираться по мере необходимости. Ежемесячно встречаться станут только послы. Кроме того, будут действовать различные комитеты и рабочие группы. Круг же вопросов, к обсуждению которых допущена Россия, довольно широк: это борьба против терроризма, кризисное регулирование, противодействие распространению оружия массового уничтожения, контроль над вооружениями и меры по укреплению безопасности, противоракетная оборона ТВД (театра военных действий), поиск и спасение на море, сотрудничество в сфере военных реформ и в чрезвычайных ситуациях (стихийные бедствия и т.д.) и изучение новых угроз.
Альянс или мезальянс?
Декларация подписана, можно начинать работать, но прежде хотелось бы знать, как это отразится на военном и политическом потенциале России.
Прежде всего нельзя забывать, что НАТО -- военная организация, обладающая самым большим и современным военным потенциалом в мире. Правда, на Западе сейчас бытует мнение, что альянс напоминает больше общественную организацию, занятую проблемами миротворчества. Но обольщаться не следует.
Между тем нынешнее активное сотрудничество мы можем использовать с выгодой для себя (особенно пока идет активная борьба с терроризмом). В частности, начать проведение военной реформы, которую в одиночку мы вряд ли потянем. И здесь НАТО нам может реально помочь деньгами, информацией, технологиями и собственным опытом. Очевидно, что с объективными процессами всеобщей глобализации изменилась картина мира. Никому больше не нужны огромные армии и запасы вооружений -- в борьбе с локальными конфликтами они не подмога. В новой геополитической ситуации больше всего ценится мобильность армии, координация действий, информационный обмен, высокие технологии и т.д. А в России на сегодняшний момент нет даже внятной военной доктрины, не говоря уж о реальных шагах в области реформы. И тут практическая помощь НАТО может стать неоценимой.
Понятно, что помощь эта может и будет выражаться в переобучении российских военных и "технико-экономической помощи" в развитии -- например, информационное обеспечение. Понятно, что будут проводиться совместные учения, в частности по ликвидации ЧС. Однако, если говорить "по-крупному", основные надежды возлагаются, во-первых, на закупки российской военной техники. Пусть и чисто символические, для того чтобы продемонстрировать дружеские побуждения. Хотя рассчитывать на масштабные контракты вряд ли стоит, потому что, как известно, поддержка собственного производителя -- дело святое. И во-вторых, возможно, новый формат взаимоотношений позволит "воспитать" российский генералитет, окончательно сменив в его глазах "образ врага", и впоследствии полностью поменять военную доктрину. Следствием чего, в свою очередь, и может стать кардинальная реформа Вооруженных сил. Однако до этого времени, даже по прикидкам самих представителей НАТО, пройдет не менее 10 лет. Пока же будем просто дружить.
И напоследок: исторический опыт показывает, что если какой-либо организации суждено прекратить существование, то либо из нее все выходят, либо в нее все вступают.
МАРИЯ МИКЕЛИ
Подписывайтесь на все публикации журнала "Профиль" в Дзен, читайте наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль
