16.07.2007 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2007 года: "Повелитель хаоса"

Партийная система в Германии трещит по швам — Оскар Лафонтен создает Левую партию как пятую силу. Тройственные союзы представляются единственной альтернативой непопулярной «большой коалиции». Начались судорожные поиски новых партнеров.Оскар Лафонтен — это человек, способный нанести тяжелый удар, просто повесив соответствующий портрет. Он знает, чем можно задеть СДПГ за живое, он знает, чей портрет должен висеть в его новом кабинете, чтобы уязвить его бывшую партию максимально.

Его новый офис находится в Берлине, в Доме Карла Либкнехта, штаб-квартире новой Левой партии. Месяц назад Лафонтен был избран ее председателем. Он получил кабинет под №408. В углу уже стоят картонные коробки со скарбом предшественника, освобождающего помещение. Скоро сюда въедет Лафонтен со своим любимым портретом. Это будет портрет Вилли Брандта.

Брандт — икона социал-демократов. Ее Лафонтен и перетягивает к себе. Портрет даст понять социал-демократам, что Брандт сегодня был бы вместе с Левой партией, поскольку социал-демократия больше не прописана в стане Социал-демократической партии, она поселилась у левых. Уже в самом этом названии звучит колкость. До сих пор «левой» была СДПГ.

А теперь старейшая партия Германии корчится от боли. Она не знает, что ей делать с Лафонтеном. Предать анафеме? Включить в свои структуры? Ведь кое-кто из социал-демократов уже задается вопросом: а может быть, как раз Лафонтен и олицетворяет более правильную социал-демократию?

В Берлине уже несколько недель царит смятение — и не только в СДПГ. С тех пор как бывшая ПДС и «Избирательная инициатива за труд и социальную справедливость» (WASG) объединились в Левую партию, лихорадит всю систему партий. Похоже, что политический ландшафт в Германии еще раз кардинально поменяется.

Про бывшую ПДС все знали, что она долго не протянет, но теперь настраиваться приходится на то, что отныне за власть будут конкурировать пять крупных партий. Они готовятся к тому, чтобы править в составе тройственных коалиций, поскольку ни один из возможных «дуэтов» на это не способен, за исключением СДПГ и ХДС. Но «большой коалиции» уже никто не хочет. За неполных два года она как вариант на ближайшее время исчерпала себя.

Сейчас все партии заняты поиском новых партнеров. ХДС домогается «зеленых», СДПГ обхаживает свободных демократов, а местами — уже и Левую партию. Кое-кому при этом приходится делать такой шпагат, что слышно, как хрустят суставы.

На сей раз это не просто мелкие игры в кругах берлинской политической элиты. Теперь многое меняется для каждого избирателя. Поскольку возможна любая коалиция, подачу голосов можно сравнить с отправлением бутылочной почты. Никогда не знаешь, к какому берегу ее прибьет.

Тот, кто собирается голосовать, например, за «зеленых», может привести к власти коалицию из ХДС, «зеленых» и свободных демократов. Или из социал-демократов, либералов и «зеленых». Или из социал-демократов, левых и «зеленых». Это означает, что избиратель, голосующий за «зеленых», оказывается в связке либо с либералами, скептично относящимися к государству, либо с левыми — приверженцами сильного государства. И заранее просчитать, что получится, невозможно. А это — весь спектр немецкой политики.

Человек, из-за которого вся эта неразбериха возникла, именно сейчас чувствует себя замечательно. «Хорошо-о-о, — с наслаждением говорит он и отправляет в рот пару черешен перед выступлением в Эрфурте в роли вождя рабочих. — Это очень хорошо. Forsa предсказывает нам 14%». Подбородок выдвигается вперед, нос идет вверх, взгляд говорит: «Это устроил я».

Возвращение на политическую арену с такой помпой в Германии случалось не часто. В свое время он оставил пост председателя СДПГ и должность министра финансов. Он проиграл, он был уничтожен. Сейчас вернулся и наслаждается. Сегодня он принимает на свой счет все, что происходит в правительственном квартале, закачивает в себя и наполняет всем этим свое «я». А оно уже давно не было таким переполненным. Теперь он, Лафонтен, повелевает хаосом. {PAGE}

Из-за него СДПГ сейчас переживает позор в бундесрате. Некоторое время назад председатель СДПГ Курт Бек на заседании президиума попросил, чтобы те федеральные земли, где у власти находится его партия, выступили с законодательной инициативой о минимальной почасовой оплате труда. Это нужно, чтобы подчеркнуть левый характер партии. После этого правящий бургомистр Берлина Клаус Воверайт и бургомистр Бремена Йенс Бернзен вписали в совместный законопроект конкретное требование: 7,5 евро в час. Но Бек избегал конкретных цифр, зная, что Лафонтен все равно назовет более высокие. Ему ведь ни за что не отвечать.

«Нельзя так подставлять Курта», — наседало на берлинцев окружение г-на Бека, требуя отказаться от цифры 7,5 евро в проекте закона. Воверайт, сейчас враждующий с Беком, не снял требование. Лафонтену опять было чему порадоваться.

Бек не может простить Лафонтену капитуляции в 1999 году и перехода в WASG в 2005-м. Он обижен и тем ограничивает возможности маневра для своей партии, как почти все пожилые члены руководства. «И думать нечего о том, чтобы разговаривать с этими людьми о каких-либо коалициях на западе или на федеральном уровне», — настаивает Бек. «С левыми никогда не будет сотрудничества на федеральном уровне», — вторит ему руководитель фракции Петер Штрук. «Я не могу представить себе, каким образом можно сотрудничать с левыми на федеральном уровне», — заявляет будущий заместитель председателя партии Франк-Вальтер Штайнмайер.

Чтобы не связываться с левыми, руководство «забирает вправо», идя на сближение с СвДП, что еще больше может отдалить его от рядовых членов партии. Потому что рядовые социал-демократы со времен пакета реформ Hartz IV, принятого при Шредере, хотят поворота влево. В ходе опроса, проведенного по заказу журнала Stern, почти половина сторонников СДПГ заявили, что им нравятся требования Лафонтена: долой Hartz IV, долой выход на пенсию в 67 лет, вывести бундесвер из Афганистана.

Чтобы удержать всех на линии партии, ответственный секретарь Мартин Горхольт составил документ, которым предписал проводить по отношению к Левой партии агрессивный курс. «Расширенная ПДС не является общегерманской партией», — говорится в нем. Лафонтен якобы не умеет «признавать результаты выборов и решения, принимаемые большинством».

Возможно, что-то из сказанного и соответствует действительности. И все же все это слова, которые скоро будут безразличны — причем тем, кто их произнес. Правящий бургомистр Берлина Воверайт уже включил в свое правительство левых и выступает за снятие табу на общение со «сводной сестрой» из стана красных. Он знает, что его поддерживает большинство из левого крыла СДПГ, многие руководители отделений в федеральных землях и молодые социал-демократы.

В парламенте Европы председатель социал-демократической фракции Мартин Шульц ежедневно сотрудничает с немецкими левыми. Лотар Биски недавно заходил к нему, состоялся нормальный разговор. Шульц рекомендует партии — если уж говорить о сотрудничестве — поставить левым «очень жесткие условия». Тогда можно будет попробовать.

Первой об этом придется задуматься г-же Андреа Ипсиланти — ведущему кандидату от СДПГ в федеральной земле Гессен. В январе там состоятся выборы. До сих пор г-жа Ипсиланти утверждает, что не включит левых в состав своего правительства. Однако сейчас не время верить словам политиков. Все, что говорится о возможных коалициях сегодня, — это одна правда. На следующий день после выборов появится другая.

Поэтому не следует верить и Ангеле Меркель, что она не пойдет на коалицию с «зелеными». В позапрошлый понедельник она высказала неудовольствие словами министра внутренних дел Вольфганга Шойбле, который в одном из интервью сказал: «Черно-зеленая коалиция — это не то, к чему мы стремимся, но это одна из возможностей для ХДС». Он всего лишь облек в слова то, что думает каждый. Однако в политике для каждой правды есть свой благоприятный момент. Шойбле выбрал неподходящий. {PAGE}

Меркель, поставившая во главу угла своего канцлерства борьбу против климатической катастрофы, уже давно наполовину «позеленела». Теперь это вынужден признать даже Юрген Триттин. В позапрошлую среду, случайно встретив ее у восточного входа в Рейхстаг, он сказал ей, что очень рад был увидеть, как сурово она обходилась с боссами энергетических концернов на недавнем энергетическом саммите. «Как ни один канцлер до вас», то есть включая Шредера. И Меркель была польщена.

Даже канцлер сейчас немного идет на поводу у Лафонтена. Она и другие ведущие политики из ХДС/ХСС опасаются, что новая партия будет представлять для них угрозу. Многие избиратели левых вышли не из рядов СДПГ, а из тех, кто до этого вообще не голосовал. В штаб-квартире ХДС/ХСС — Доме Конрада Аденауэра — считают, что это не менее 2%. И во многих землях, и на федеральном уровне этого было бы достаточно, чтобы создать коалицию из партий более левых, чем СвДП и ХДС.

На недавней встрече в резиденции канцлера верхушка ХДС/ХСС обсуждала, каким должен быть стратегический ответ на вызов слева. По мнению Меркель, новую партию нужно атаковать по сути проблем.

Собравшиеся в резиденции политики сошлись во мнении, что в будущем коалиции нередко будут состоять из трех партий. Поэтому ХДС/ХСС должны привлечь на свою сторону «зеленых» как потенциальных партнеров. И, по словам Меркель, черно-зеленая коалиция — не самый плохой вариант, если соотношение сил его потребует. С ней согласился и глава ХСС Эдмунд Штойбер, хотя еще за два дня до этого на окружном съезде партии он заявил: «ХСС не согласна на ямайскую коалицию» (то есть ХДС/ХСС, СвДП и «зеленые»).

И это остается официальной позицией. Премьер-министры земель Роланд Кох и Кристиан Вульф — в январе будущего года они надеются победить на выборах в ландтаги — на заседании президиума партии высказались против попыток привлечь на свою сторону «зеленых». «Зеленые» — наши политические противники», — заявил Кох. Любая иная позиция отпугнула бы постоянный консервативный электорат партии. А он и так в замешательстве из-за многочисленных уступок ХДС/ХСС в рамках «большой коалиции».

И в самом союзе ХДС/ХСС руководство и простых партийцев разделяет пропасть. У Меркель нет идеологических предубеждений против «зеленых», поскольку она не участвовала в позиционной войне в «старой» ФРГ. И, по мнению ее доверенного лица Норберта Рётгена, парламентского секретаря фракции ХДС/ХСС, было бы даже очень желательно сделать их партнерами. Поэтому сейчас он как раз работает над созданием идеологической базы для черно-зеленого проекта. «Одни партии ковыряются в прежних обидах, а другие стремятся проводить в жизнь глобализацию», — говорит он. К последним помимо ХДС он относит прежде всего не СвДП, а «зеленых». И, чтобы расставить все точки над i, добавляет: «Мы же не можем просто сказать: давайте уйдем в тень, пусть рынок все регулирует сам».

Насколько сейчас все пытаются сойтись с «зелеными», ощутила глава их фракции Ренате Кюнаст на недавнем празднике газеты Bild в Берлине. Там ее восторженно приветствовал экс-президент «старой» ФРГ Рихард фон Вайцзеккер (ХДС) словами: «Вы теперь такая важная дама!» Хорошо было бы, отметил старец, если бы черные и «зеленые» наконец сблизились. А чуть позже у накрытого стола к ней подошел Карл Лаутербах из СДПГ: «В Гамбурге может сформироваться черно-зеленая коалиция, — сказал он. — Но это было бы скверно. Нельзя там ничего против этого сделать?» «Надо подождать», — ответила Кюнаст.

Лидеры «зеленых» хотят обязательно оказаться при власти и в 2009 году. И поэтому они ни в коем случае не станут заключать никаких союзов прямо сейчас. «Пусть сначала начнут поступать предложения», — говорит Кюнаст. Роль стрелки весов должна сделать «зеленых» интересными для широких слоев избирателей.

Но здесь есть и опасность — неразборчивость в связях. Тот, кто может объединиться с кем угодно, не имеет своего лица. Поэтому «зеленые» стараются продемонстрировать всем, что главное для них — экологические темы. Они хотят быть самостоятельной силой, стоять вне политических лагерей, быть своего рода современной «лабораторией идей». Поэтому-то из всех оппозиционных групп партия «зеленых» самая «работящая». Они все время пишут разные бумаги: зеленую энергетическую концепцию, миграционную программу, «зеленую рыночную экономику». {PAGE}

Но проблема и здесь — в ядре партии: оно у «зеленых» в большинстве своем левое, поэтому будет трудно убедить избирателей поддержать коалицию с СвДП или тем более с ХДС/ХСС. Вот Юрген Триттин, лидер левых, это мог бы сделать. Он считает неплохим вариантом «светофор» (СДПГ, СвДП и «зеленые»), так как в этом составе будет легче добиться принятия зеленой программы. Впрочем, не исключает он и черно-зеленую, и красно-красно-зеленую коалицию.

Проблемой коалиции «светофор» может стать то, что сейчас СвДП сдвинулась вправо, в частности и из-за Лафонтена. А если ХДС/ХСС сдвинутся влево, ближе к «зеленым», то свободным окажется пространство справа. То есть СвДП объявит Левую партию врагом, а себя — единственным решительным противником этого врага и борцом за рыночную экономику. Но как такая радикальная СвДП может быть в одной упряжке с «зелеными»? А вот это не проблема, потому что после долгих лет оппозиции СвДП хочет только одного — быть у власти.

Вполне возможно, что избирателям придется еще сильно удивляться, видя эти шпагаты и фуэте, которые пойдут потоком. С пятью общегерманскими партиями политика станет более нервной, дерганой, чем и без того уже была. А еще она будет казаться избирателям менее последовательной. Потому что граждане не так «гибки», как политические лидеры, которые давно привыкли сегодня говорить одно, а завтра — совсем другое.

И все это потому, что Лафонтен хочет взять реванш за одно поражение? Не совсем. Он просто занимает нишу, которую оставляет ему СДПГ, неспособная стать привлекательной для самых левых.

И теперь Лафонтен ловит там рыбку, причем в довольно агрессивной манере. В прошлую среду в Эрфурте он встретился в отеле «Рэдисон» для дискуссии с представителями 80 производственных советов и советов представителей служащих. Каждый член профсоюза, сказал он, должен однажды решить, хочет ли он своими членскими взносами в СДПГ и впредь помогать сокращать социальные программы. Он пообещал своим слушателям все, что те хотели услышать: минимальный уровень заработной платы, право на политические забастовки, национализацию энергетической отрасли, контроль над ценами. В ответ он хочет, чтобы псевдодемократов, поддержавших в бундестаге реформу Hartz IV, больше не приглашали с их торжественными речами на съезды профсоюзов.

Стратегически особенно важны для него были выборы в Бремене. Левые получили там более 8% голосов, прошли в местный парламент и таким образом прописались на западе. Лафонтен очень внимательно следил за ходом выборов по телевизору с женой Кристой и сыном у себя дома, в земле Саар. «Мама, чему это папа так радуется?» — поинтересовался десятилетний Морис. Криста: «Раньше он радовался 50% голосов. Теперь он радуется 8%».

Лафонтен понимает, что сможет участвовать в большой игре, только если Левая партия станет общегерманской. Лишь в этом случае он сможет добиться двузначного показателя. Поэтому он надеется, что самое большое изменение в партийной системе Германии будет связано с Левой партией. Он въедет в Дом Карла Либкнехта на щите и будет обладать большей властью, чем его предшественники из ПДС. Таким образом, исчезнет последняя связь с ГДР. Лафонтен насквозь западный политик, и он обращает взгляды партии на Запад. К 2010 году левые должны иметь свои первичные организации по всей территории Западной Германии.

Но что же произойдет после выборов 2009 года, если СДПГ решит управлять страной в коалиции с левыми и, возможно, «зелеными»? Что будет делать Лафонтен, если Бек скажет: в принципе да, но не с ним?

Сидя в штаб-квартире своей фракции, Лафонтен без обиняков заявляет: «Если наши требования будут выполнены по сути, я лично могу уйти в тень. Я хочу корректировать политику, но не собираюсь снова возглавлять федеральное министерство».

Неофициально он уже сделал это предложение СДПГ. В стене молчания между социал-демократами и левыми давно зияет брешь. Грегор Гизи исполняет роль эмиссара, а Лафонтен рассказал о своем предложении одному из ведущих политиков партии. Впрочем, предложение ли это? В качестве председателя фракции он может обладать большей властью, чем министр. И это человек, способный заставить говорить даже картину. На стене его офиса висит фотография Папы. На столе лежит биография Эво Моралеса, президента Боливии. Вилли Брандт, Папа, Эво Моралес — не похоже, что Лафонтен собирается уходить в тень.