10 декабря 2024
USD 99.38 -0.05 EUR 105.1 -1.2
  1. Главная страница
  2. Статьи
  3. Время чужаков

erid: LjN8JtMXw​

Политика

Время чужаков

Назначение Владимира Васильева на должность главы Дагестана показало, как сильно изменилась эта республика за последние годы.

Владимир Путин снова всех удивил, заодно продемонстрировав всю таинственность своей кадровой политики. Врио главы Дагестана назначен Владимир Васильев, глава фракции «Единой России» в Госдуме. Васильев был заместителем министра внутренних дел, заместителем секретаря Совета безопасности, работал в Думе четырех последних созывов и никогда не имел отношения к Дагестану.

Объяснения, «почему Васильев», не замедлят появиться, но интереснее здесь обсудить не прошлое – почему был выбран именно глава думской фракции ЕР, а будущее – какие перемены сулит это назначение.

Происхождение не важно

Определенности мало: мы не знаем, как долго Васильев намерен управлять республикой. Назначение может быть временным, например, до президентских выборов, после которых Дагестану будут подбирать другого главу. Уже высказана версия, что задача Васильева в том и заключается, чтобы президентскую избирательную кампанию Дагестан прошел без скандалов. Впрочем, сейчас это задача любого губернатора.

В отличие от Рамазана Абдулатипова, для которого должность главы республики была давней мечтой, Васильев явно не рвался руководить Дагестаном. Губернаторская должность вообще теряет престиж, а Дагестан с множеством проблем – регион, где карьеру сделать трудно, а сломать – легко. С другой стороны, горячее желание стать главой Дагестана по нынешним временам – это, скорее, довод против кандидата, поскольку заставляет подозревать корыстные мотивы. Можно предположить, что президент был больше заинтересован в том, чтобы Васильев согласился возглавить Дагестан, чем сам единоросс хотел перейти на новую работу. Если так, то новый глава республики, скорее всего, получил неформальные гарантии поддержки с самого верха. Кстати, одно из первых заявлений Васильева в новой должности касалось дополнительного финансирования, которое получит Дагестан из федерального бюджета.

Главное, что бросилось в глаза при этом назначении, – нарушена конвенция, считавшаяся незыблемой: северокавказские республики должны возглавлять только политики, происходящие из этих регионов. В Дагестане эта традиция поддерживалась мифом об этнических квотах на политические и хозяйственные посты. Мифом, потому что границы бюрократических кланов давно перестали совпадать с этническими границами, и этническая принадлежность не служит серьезным аргументом для кадровых решений, хотя о ее значимости и могут порассуждать на публике. Теперь и федеральные власти показывают, что не считают, будто происхождение кандидатов на должности глав регионов должно влиять на кадровую политику.

Авдуевский Сергей⁄Профиль
©Авдуевский Сергей⁄Профиль
Со стороны Путина это сильный жест: президент не делит российский политический класс на этнические сегменты; национальная или религиозная принадлежность – это личное дело политика, она не должна влиять на его карьеру и на его курс. Наблюдатели в последние дни пытаются идентифицировать Васильева в привычной системе координат: «казах по отцу», «мусульманин по отцу», разыскивают его родственников в Дагестане, и выглядят такие попытки не очень прилично, а главное – подчеркивают нерелевантность этой логики. Этничность не имеет значения, и точка.

Васильева по привычке уже назвали «генерал-губернатором», подразумевая «имперский стиль» назначения (национальную республику возглавил федеральный тяжеловес с «силовым» прошлым) и в целом ущерб российскому федерализму, который якобы произведен этим решением. В действительности дело обстоит наоборот: имперская практика как раз и предполагает, что местные «вожди» выступают незаменимыми посредниками между центральными властя-

ми и окраиной. Если их посредничество демонстративно отвергают, то вместе с ним отвергают и фрагментацию страны, этническую или ре-лигиозную.

Что же касается федерализма, то нужно признать, что Дагестан не сможет собственными силами решить стоящие перед ним проблемы. Федеральные власти уже несколько лет занимаются делами республики в режиме ручного управления. У прежнего главы Абдулатипова были развязаны руки по части назначения своих родственников и земляков на хлебные посты, но важные политические решения он не принимал. Назначение Васильева скорее возвращает центр принятия решений в Махачкалу.

Затихший Дагестан

Дагестан не просто самая большая республика на Северном Кавказе, это настоящая машина по производству кризисов, причем не в силу какой-то особой некомпетентности местного начальства (хотя оно и неидеально), а по вполне вещественным причинам. Быстрый рост населения за последние четверть века – менее 2 млн человек в 1992 году, более 3 млн сейчас – сопровождался интенсивными миграциями. Рабочие и инженеры закрывшихся заводов покидали города Дагестана, на их место приходили вчерашние сельские жители. Русские села в северной части республики принимали переселенцев из горных районов.

На всем Юге России земельный вопрос – тема болезненная, но Дагестан здесь бьет все рекорды, настолько запутанных земельных отношений нет нигде. Одна часть проблемы – незарегистрированные постройки, от отдельных домов до целых поселков, не имеющих правового статуса, точнее, имеющих формальный статус временных жилищ пастухов. Огромные долги за газ и электроэнергию, в том числе из-за незаконных подключений. Этническое разнообразие Дагестана добавляет в эту картину свои детали: почти любой конфликт при желании может быть объявлен «межнациональным», а власти стремятся всеми силами этого избежать: подобные конфликты – черная метка в глазах федеральных чиновников.

Впору удивляться не тому, что Дагестан нестабилен, а тому, что при всех своих проблемах он не взрывается. Экономический кризис, российскую операцию в Сирии, вызвавшую сильнейшее недовольство исламских политических активистов на Кавказе, республика прошла благополучно. Число терактов в Дагестане сокращается. «Кавказский узел», не склонный переоценивать успехи северокавказской политики властей, в своей статистике отмечает снижение числа жертв политического насилия. В 2012 году в Дагестане было 405 убитых, в 2016‑м – 140. Национальный антитеррористический комитет в мае заявил, что в России с 2011 по 2016 год в десять раз сократилось число преступлений террористической направленности. Большой вклад в это снижение внес Дагестан.

Многие люди, желавшие вести вооруженную борьбу за торжество исламских политических идеалов, еще несколько лет назад покинули Кавказ и отправились в Сирию. Это сыграло свою роль в снижении числа терактов. Но, вероятно, не отъезд потенциальных террористов был главной причиной.

На протяжении многих лет Дагестан был лидером на российском рынке обналички. Эпические истории о сумках с наличностью, которые привозят из Махачкалы в аэропорт Внуково, регулярно появлялись в федеральной прессе. С 2012 по 2015 год Центральный банк отозвал лицензии у полутора десятков дагестанских банков. Полноводный поток кэша пересох, что сильно способствовало умиротворению Дагестана.

Одновременно с политической сцены Дагестана были устранены некоторые влиятельные фигуры. Мэр Махачкалы Саид Амиров был арестован и приговорен к пожизненному заключению. Глава отделения Пенсионного фонда Дагестана Сагид Муртазалиев под угрозой уголовного преследования покинул страну и был объявлен в международный розыск.

Роль прежнего главы Дагестана, Рамазана Абдулатипова, в этом деле была простой: делать что угодно, только не мешать. И Абдулатипов справился. Сейчас наступил момент, когда практически все, что могли сделать федеральные власти своими силами, не обращаясь к дагестанскому руководству, сделано. Пора приводить в порядок собственно управление республикой. Для этого неизбежно потребуются дополнительные деньги. И предоставлять их лучше тому, кому доверяешь, – солидному федеральному политику с высокой полицейской должностью в послужном списке.

Читайте на смартфоне наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль. Скачивайте полностью бесплатное мобильное приложение журнала "Профиль".