Все больше граждан Германии сплачиваются против государства, его институтов и избранных представителей. Медленно растущее презрение к демократии здесь сочетается с быстро растущей ксенофобией. Количество агрессивно настроенных правых увеличивается настолько стремительно, что приюты для беженцев полыхают уже почти каждый день.

Пока все это остается уделом радикально настроенного меньшинства. Пока в большинстве те десятки тысяч волонтеров, которые каждый день предлагают помощь учреждениям по приему беженцев. Однако в то же время новое правое движение усиливается, его методы становятся все более искусными, а привлекательность намного превосходит популярность его предшественников. Раньше со словом «правые» часто ассоциировались бритоголовые молодчики в бомберах и армейских бутсах, которым не всегда удавалось наколоть на предплечье английские слова Blood & Honour («Кровь и честь») без ошибок…

Новые правые

Эти уличные радикалы никуда не исчезли, однако сегодня они получают подкрепление: новые правые круги включают в себя представителей буржуазного среднего класса, консервативную интеллигенцию, верующих христиан, недовольных. Они привлекают людей, вообще-то считающих себя левыми, таких как немецкие почитатели Путина, противники глобализации и радикальные пацифисты. Сплачиваются те, кого долгое время считали несовместимыми. Вместе они формируют мощное протестное движение, которое посредством уличных демонстраций и цифровой кампании в интернете радикализует настроения в стране.

Есть много причин ожидать, что и в Германии появится свое «Чаепитие», а это приведет к резкому изменению расстановки политических сил. Согласно последним опросам, правая «Альтернатива для Германии» набирает до 10%. А ведь летом после некрасивой борьбы за внутрипартийное лидерство партию, казалось, ждал крах, да и сегодня она по своему профессионализму едва ли превосходит клуб любителей игры в кегли.

Остальные партии сегодня беспомощно наблюдают за процессами в правой части общества. Вице-канцлер и глава СДПГ Зигмар Габриэль, еще летом заявлявший о необходимости диалога со сторонниками движения «Патриотические европейцы против исламизации Запада» (ПЕГИДА), немногим позднее сдался и стал называть радикальных демонстрантов «шпаной».

Однако больше всего неуверенности правое движение вселяет в Союз ХДС/ХСС. Члены и функционеры буквально разрываются между лояльностью к канцлеру и потребностью сделать так, чтобы христианские партии оставались политической родиной для граждан, которые сегодня отворачиваются от них. Не исключено, что судьба Меркель будет зависеть, в частности, от того, как она построит отношения с новыми правыми…

Скажи, кто твой друг…

Участники акции «Германия – это мы» в Плауэне, собравшей несколько тысяч человек, еще недавно считались умеренным буржуазным ответом дрезденской ПЕГИДА. Здесь не принято размахивать боевыми знаменами рейха и расхаживать с деревянными виселицами с именем Ангелы Меркель. Представители правых партий считались «нон грата». Однако в последние недели настроения в Плауэне тоже стали более агрессивными. Теперь здесь говорят уже не о Федеративной Республике, а о «государстве негодяев». Мало кто из ораторов воздерживался от искушения назвать «предательницей народа» федерального канцлера, незадолго до этого объявленного американским Time «Человеком года». Законопослушные граждане обмениваются гневными тирадами в адрес государства и жуткими историями о чужаках. И такое сочетание старых ресентиментов и новых конспирологических теорий характерно для движения на консервативной периферии политического спектра.

Летом Фонд им. Отто Бреннера, финансируемый немецкими профсоюзами, опубликовал исследование о правом популизме в Германии. Из него следует, что новых правых сегодня можно узнать по тому, что они больше не желают однозначно идентифицировать себя с правым лагерем. Это все осложняет: «Границы между традиционно левыми и правыми позициями становятся расплывчатыми. Эти политики в большинстве своем ставят себя вне рамок классического деления на правых и левых».

Новые правые любят читать ежемесячный журнал Compact. Его главный редактор Юрген Эльзессер раньше входил в «Коммунистический союз», писал для Junge Welt, Neues Deutschland и Freitag. Многие из его комментариев и сегодня вполне могли бы публиковаться в левых изданиях. Да и восторги Эльзессера по поводу Владимира Путина в определенных левых кругах встречают с большим пониманием. Эльзессер поддерживает российскую власть. Прокремлевский Институт демократии и сотрудничества (российская НКО, созданная в 2007 году адвокатом Анатолием Кучереной «для защиты демократии и прав человека в ЕС и США». – «Профиль») участвует в финансировании конференции, проводимой журналом Compact, и выступает в качестве медийного партнера мероприятия.

Институт Льва Толстого в Берлине, основанный осенью 2014 года, тоже входит в число друзей Эльзессера. Институт призван «содействовать германо-российской дружбе» и устраивает языковые курсы, лекции, концерты. Он пытается противопоставить англосаксонскому влиянию «что-то германо-российское», например, путинскую концепцию Евразии. Согласно исследованию венгерского института общественного мнения Political Capital, Россия поддерживает отношения с ультраправыми группировками как минимум в 13 странах ЕС, в том числе со Свободной партией Австрии, «Фламандским интересом» в Бельгии, партией «За лучшую Венгрию» («Йоббик»), «Национальным фронтом» во Франции. Последнему один российский банк в конце 2014 года выдал кредит в размере 9 млн евро. «Немецкие ультраправые много лет пытаются установить контакт с российскими политиками, – считают в немецких спецслужбах. – И Москва этим пользуется».

Огнем и мечом

Большинство спикеров новых правых не прибегают к насилию. Они воздействуют на настроения в стране на съездах, на рыночных площадях и прежде всего в интернете. Тем самым они создают духовную почву, почувствовав которую, агрессивно настроенные националисты считают, что теперь они могут обратить правые лозунги в действия. Неудивительно, что мужчина, напавший с ножом на кандидата в мэры Кельна Генриетту Рекер, проявил себя именно сейчас. На протяжении 30 лет весь город знал о его неонацистских убеждениях, которые, однако, оставались теоретическими. И вот теперь ему показалось, что можно переходить к действиям. «Я должен был это сделать, – заявил он полицейским после покушения. – Иностранные мигранты отбирают у нас рабочие места». В правых кругах этот «акт необходимой обороны» был воспринят с воодушевлением.

Акты насилия со стороны правых резко участились именно в последние месяцы, и они отличаются все большей жестокостью. Так, в ночь на 7 декабря в тюрингском городке Альтенбург неизвестные проникли в типовую многоэтажку, где власти разместили 70 беженцев, после чего на лестничной площадке загорелись две детские коляски, 10 человек, в том числе младенец, получили отравление дымом.

По состоянию на 7 декабря Министерство внутренних дел Германии насчитало 817 «уголовно наказуемых деяний в отношении приютов для беженцев»; по сравнению с 2014 годом количество покушений выросло как минимум в 4 раза, а количество поджогов – в 11 раз. С лета в Германии отмечается резкий всплеск насилия.

Такая динамика «пугает», это «позор для Германии», говорит министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер. Реагировать на нее обязаны не только органы безопасности, но и все общество, убежден он. «Мы должны соблюдать бдительность, чтобы ксенофобия и правый экстремизм не проникли в центральные слои общества».

Федеральное ведомство уголовной полиции провело собственный анализ ситуации и констатировало, что часто преступления совершают отнюдь не типичные правые: к ним относится меньше трети из тех, кто попал в поле зрения следственных органов. Большинство же считались гражданами с незапятнанной репутацией вплоть до момента, когда они шли к приютам для беженцев с оружием, стреляющим металлическими шариками, с дубинками или мощными петардами. Чем убедительнее новые правые выставляют себя жертвами враждебного политического класса, тем более мощным оказывается импульс, заставляющий людей обороняться, прибегая к насилию.

Такая новая форма ожесточенного сопротивления являет собой общенемецкий феномен… Проблемы, связанные с политикой в отношении беженцев, как будто созданы «для формирования содержательно-идеологического консенсуса» на правом фланге общества, говорится в одном аналитическом отчете Федерального ведомства уголовной полиции. В результате по всей стране распространяется «националистическая идеология». Объектом ненависти в будущем все чаще могут становиться и те, кто оказывает беженцам радушный прием, предупреждала немецкая полиция еще минувшим летом. Количество покушений в штабах партий или на лиц, обладающих политическими полномочиями, в последние недели резко возросло…

Корни зла

Однако важнее борьбы с симптомами разобраться в причинах такого правового сдвига. Откуда берется такая озлобленность, ненависть к чужакам и «к тем, кто наверху»?

Какие-то вещи могут быть обусловлены глобализацией, плодами которой пользуются прежде всего экономические и политические элиты, в то время как многие граждане полагают, что сталкиваются исключительно с негативными последствиями в форме экспорта рабочих мест, зарплатного демпинга или наплыва иностранных мигрантов и беженцев, которые воспринимаются как угроза.

Похоже, что кризис беженцев фокусирует все скрытые страхи немецкого общества, в результате чего образуется взрывоопасная смесь. Люди национально озабоченные, боявшиеся «засилья чужаков», еще когда во всей округе не было ни одного иностранца, теперь исполнены тревоги за отечество. Критики ислама в связи с большим наплывом беженцев, в основном мусульман, представляют жуткий сценарий «исламизации Запада» или даже немецкого шариатского государства. Социально слабые слои опасаются, что беженцы будут конкурировать с ними за рабочие места или за социальные выплаты. А все разочарованные в политике граждане, и раньше считавшие нынешних народных избранников ни на что не годными, а демократию – слабой формой правления, убеждены, что плохое администрирование кризиса беженцев подтверждает их правоту.

Социологи предупреждают: существенная часть населения Германии давно отошла от того, что принято называть демократическим консенсусом. Эти люди не ходят на выборы, игнорируют партии и практически не читают газет.

Впрочем, восприимчивостью к антидемократическим тезисам нового правого движения отличается отнюдь не только прекариат (люди, не имеющие постоянной занятости. – «Профиль»). Убеждения консервативной части населения в последние годы смещались вправо, что отчасти обусловлено тенденциями в немецкой партийной системе. Существенная часть традиционного электората ХДС и ХСС уже давно не может найти в Германии партию, которая отвечала бы его взглядам. Эти люди дистанцировались от «христианских» политиков, поскольку не захотели поддерживать модернизационный курс Ангелы Меркель, которая за свои вот уже десять лет на посту канцлера сдавала одну привычную позицию за другой. В консервативных кругах с недоумением воспринимали и почти полное уравнивание в правах однополых союзов и традиционных семей, и активное наращивание количества ясельных мест, и введение отпуска по уходу за ребенком для отцов, и отмену воинской службы по призыву, и, наконец, отказ от атомной энергетики. А после того как Меркель заняла радушную позицию в отношении беженцев, последние связи между консервативно настроенными гражданами Германии и ХДС окончательно рушатся.

Ситуация усугубляется тем, что правящая Большая коалиция объединяет почти 80% мест в бундестаге, а обе оппозиционные партии, «Левые» и «Зеленые», относятся к левому флангу. «Альтернатива для Германии», равно как и Свободная демократическая партия Германии (СвДП), осенью 2013 года не смогла преодолеть пятипроцентный барьер. Таким образом, миллионы граждан, придерживающихся более правых взглядов, вовсе не представлены в парламенте.

Поэтому политолог Херфрид Мюнклер говорит о «сужении политического горизонта». «Ось натяжения между политическим истеблишментом и большой частью общества сломана», – считает профессор социологии Хартмут Роза. В этом глубинная причина успеха нового правого движения…

«Альтернатива для Германии»

Ни одна из признанных партий, за исключением «Альтернативы для Германии» (АдГ), в принципе не может рассчитывать, что ее голос будет услышан в новых правых протестных кругах. В начале августа новый лидер партии Фрауке Петри представила на заседании правления план «осеннего наступления». Главные темы: евро и иммиграция. О евро скоро все позабыли – партия сделала выбор в пользу радикального варианта. Функционеры АдГ пытались перещеголять друг друга экстремальными призывами решить вопрос о беженцах, начиная с закрытия границ или изъятия права на убежище из Основного закона и заканчивая правом применения огнестрельного оружия в отношении беженцев – конечно, только «в случае крайней необходимости»…

«Разумеется, своим возрождением мы обязаны прежде всего кризису беженцев. Можно сказать, что он стал подарком для нас», – говорит заместитель главы партии Александер Гауланд, называя при этом мигрантов не иначе как «варварами».

После впечатляющего успеха французского «Национального фронта» многие в АдГ мечтают повторить такой прорыв, став правой «народной партией» Германии. Официально Петри по-прежнему дистанцируется от партии Марин Ле Пен. И тем не менее многие пункты их программ почти совпадают, прежде всего по таким темам, как предоставление убежища, иммиграция и интеграция. И даже в области экономической политики многие их тезисы обескураживающе похожи: «Национальный фронт», как и АдГ, не приемлет Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП), а также спасение евро, банковский союз и антироссийские санкции. АдГ, как и «Национальный фронт», с недоверием относится к крупным банкам и концернам.

Кроме того, партийные массы жаждут проявления солидарности с французами. В комментариях на официальной странице партииинтересуются, почему АдГ не отмечает успехи Ле Пен. ПЕГИДА не отказала своим сторонникам в этом удовольствии: «Поздравляем, Марин! Поздравляем, «Национальный фронт»!», – написал Лутц Бахманн на своей странице в соцсети…

«Привратники» и «маэстро дезинформации»

Зачастую сторонники новых правых осознанно бойкотируют классические СМИ и предпочитают получать информацию из собственных источников. На жаргоне немецких специалистов по вопросам коммуникации журналистов принято называть «привратниками»: подобно сторожам у ворот средневекового города, они решают, какие из новостей достаточно релевантны и интересны, чтобы допустить их до умов читателей или зрителей.

Все больше немцев верит, что «привратники» – классические СМИ – скрывают от них важные новости. Например, о том, что изменение климата не так уж и страшно. Или о том, что евро в ближайшее время ждет крах и что АЭС безопасны. Что американцы хотят довести Германию до ручки, а Путин воюет за вечный мир. Поэтому новые правые предпочитают выбирать своих медийных «привратников» самостоятельно и доверяются тем, кто куда радикальней фильтрует и подтасовывает информацию. Их сторонники могут часами переписываться в интернете с единомышленниками и на форумах упиваться своей кровожадностью.

Лидер ПЕГИДА Лутц Бахманн – «маэстро дезинформации». Мужчина, выучившийся на повара и отсидевший за кражи, торговлю наркотиками и неоднократные проникновения со взломом, ежедневно потчует своих друзейисториями о буднях беженцев: в Оснабрюке пойманный безбилетник-иностранец проявил агрессию; в Шпенге (Северный Рейн–Вестфалия) один афганец приставал к школьнице. Конечно, все это всего лишь «достойные сожаления единичные случаи», иронизирует Бахманн. Когда речь идет о негативных новостях, провокатор безоговорочно верит «лживой прессе». И наводняет свою ленту сообщениями, вписывающимися в его картину мира, будь то проверенная информация или дикие слухи.

О степени радикализации части общества можно судить по тому, что все чаще разжигатели розни не скрывают своих имен, говорит билефельдский конфликтолог Андреас Цик: «Такая радикализация заставляет людей дистанцироваться от большинства в социуме». Кроме того, повышается самоидентификация с группой, усиливается групповая солидарность. Это поняли и организаторы правого движения, которые теперь призывают своих сторонников подписываться под комментариями настоящим именем…

«Белокурые бестии»

Традиционные народные партии могут вернуть себе доверие граждан только в том случае, если сумеют проводить политику, которая будет дистанцироваться от ксенофобии и национализма, но в то же время учитывать чувство непомерной нагрузки и уязвимости, возникающее сегодня у немцев. Иначе, как констатировал в начале декабря в Брюсселе министр финансов Германии Вольфганг Шойбле, результаты местных выборов во Франции не поставят «жирную точку во всей этой дискуссии».

О цели правых идеологов и постоянно растущей толпы их «попутчиков» не следует строить иллюзий ни политикам, ни буржуазному среднему классу. Это та же цель, которую преследовали люди наподобие Карла Шмитта, одного из фашистских идеологов времен Веймарской республики. Они хотят разрушить существующую демократическую систему, чтобы затем построить что-то свое, и не важно, какие конкретно очертания это «что-то» будет иметь.

Один из излюбленных визуальных образов движения – изображение светловолосой женщины со светловолосым ребенком на коленях, которым делятся друг с другом тысячи пользователей Facebook. Внизу подпись: «Германия переживет и ФРГ».

Печатается в сокращении