— Сможет ли Россия избежать ареста своих зарубежных активов по искам бывших акционеров компании «ЮКОС»?

— Для нашей страны ситуация в мире сейчас очень плохая. Негатив по отношению к действиям российского руководства достиг критической отметки. Еще одна проблема заключается в том, что Запад довольно долго не реагировал на действия российских властей в отношении бизнеса. Здесь и дело Чичваркина, и многие другие. Сейчас терпение кончилось.

Если говорить о том, как избежать ареста активов, то российской властью всегда использовался один способ: закулисные договоренности с людьми, принимающими решения в ведущих западных странах. Но договориться по-хорошему в нынешних условиях вряд ли получится. Сейчас все официальные шаги, касающиеся России, и иностранные политики, и пресса рассматривают под увеличительным стеклом.

— В случае начала судебных процедур по аресту российских активов за границей какие ответные меры, на ваш взгляд, предпримет Москва?

— Возможен ответ в виде ареста активов иностранных государств и компаний на территории России. Правда, не совсем понятно, кому отвечать. Голландии на том основании, что вердикт о взыскании с нашей страны 50 млрд долларов в пользу совладельцев ЮКОСа вынес Международный третейский суд в Гааге? Или всем тем иностранным государствам, суды которых, возможно, примут решения об аресте российских активов, исполняя вердикт Гаагского суда?

Такие «зеркальные» меры российских властей будут катастрофой. Иностранные инвестиции в Россию и так после начала украинского кризиса и введения антироссийских санкций упали в 4–5 раз. Если будут попытки ответного ареста находящихся в России активов зарубежных компаний, которые вообще не имеют никакого отношения к делу ЮКОСа, это будет еще большим ударом по имиджу нашей страны и, соответственно, ее инвестиционной привлекательности. В этом случае надеяться на какие-то иностранные инвестиции вообще нет оснований.

Надо признать, что акционеры ЮКОСа выбрали самое болезненное для России время для предъявления своих претензий. Было бы странно, если бы они такой удобной возможностью не воспользовались.

— Станет ли страховкой от исков, подобных юкосовскому, принятый Думой в первом чтении законопроект о компенсации российским гражданам и организациям за неправосудные решения иностранных судов?

— Законопроект, известный как «закон Ротенберга», такой страховкой вряд ли сможет послужить. В Конституции РФ написано, что международные соглашения, подписанные Россией, имеют приоритет перед внутренним законодательством. Поэтому аресты иностранных активов в России в качестве компенсации за решения зарубежных судов будут необоснованы. Прежде всего потому, что непонятно, к кому предъявлять претензии. Гаагский арбитраж — это международный суд. Конфисковывать российские активы какого-то конкретного государства за вынесенные таким судом решения — это нонсенс.

Претензии могут быть предъявлены тем странам, суды которых вынесут вердикты непосредственно об аресте российских активов за рубежом. Предположим, их вынесут английские суды и будет конфискована какая-то собственность российского государства или госкомпаний в Великобритании.

Даже в этом случае оснований для зеркальных действий у России не так много. Те же английские суды официально с государством никак не связаны. А уж тем более за их решения не могут отвечать частные британские компании. Точно так же нет никакой связи конкретных западных государств с решениями Международного суда в Гааге. Такая связь имеется только в нашем пропагандистском информпространстве, где исходят из постулата: «А вот Запад нас обижает, и мы ему должны ответить». В этой логике нет места юридическим аргументам. Но могут звучать политические — например, вывод властей о том, что надо окончательно уходить за «железный занавес».

— Как вы считаете, такое решение может быть принято?

— Я подозреваю, что российские власти к нему готовы. В нашей политической элите произошло то, что называется «закусить удила». Смириться с санкциями или тем же решением независимого суда по ЮКОСу Кремль не может. Иначе, по логике нашей власти, окажешься в положении лузера. По понятиям нужно дать ответ. Но любой ответ только ухудшит международные позиции России, хотя, возможно, и улучшит внутренние позиции власти. Для внутреннего потребления выигрышно рассказывать о том, как мы противостоим объединенным козням Запада. Но это лишь пропагандистский выигрыш, за который придется платить серьезным ухудшением отношений с иностранными партнерами, новыми санкциями, снижением оборота внешней торговли, спадом инвестиций и так далее.

— Чуть больше ста лет назад руководители советской России не испугались международной изоляции и прочих негативных последствий. Собственность, в том числе и иностранную, конфисковали, зато власть на долгие десятилетия сохранили.

— Через 10 лет после революции, отказа платить по царским долгам и конфискаций частной собственности начали восстанавливаться и торговые, и дипломатические отношения с Западом. Однако эти-то 10 лет, с 1917-го примерно по 1927-й, были очень тяжелыми, если и не для российского руководства, то для российского народа точно. Имел место развал экономики и даже голод. Вы правы: режим сохранился, но оплачивал это российский народ. Причем цена была очень высокой. Сейчас он не будет оплачивать новый изоляционизм. Многие, конечно, с удовольствием слушают рассказы про происки Запада и наш ему ответ, но когда цены на продукты и бензин поднимутся до небес, когда уровень жизни очевидно начнет ухудшаться, то здесь уже пропагандой не отделаешься. Я думаю, строительство нового «железного занавеса» со стороны власти окажется не более чем игрой на публику. Поскольку, если заняться всерьез, то это повлечет за собой крайне негативные последствия.

— Попытается ли российская власть компенсировать возможные потери от исков акционеров ЮКОСа или Украины, которая имеет к России претензиии по поводу потерянной собственности в Крыму, усилением давления на отечественный бизнес?

— Откуда же еще выжать остро необходимые ресурсы, как не из бизнеса? Сначала из крупного, затем возьмутся за средний и мелкий. Мы видим пример Евтушенкова (глава АФК «Система» Владимир Евтушенков помещен под домашний арест. — «Профиль»). Уж он-то был на что лоялен! Однако у власти не хватает денег, значит, хочешь не хочешь приходится прижимать бизнес. Расплата за это последует в виде могучего экономического застоя.

— Способен ли российский бизнес в ответ политически активизироваться, перейдя в открытую оппозицию к власти?

— Нет, открытый «бунт» невозможен. Серьезный бизнес в России напрямую зависит от властной «вертикали». Если родина требует, крупный бизнес отдаст все, что надо, в расчете на то, что, когда плохие времена пройдут, власть позволит тому или иному на деле доказавшему свою лояльность предпринимателю сесть, к примеру, на нефтяную трубу. Бизнес побоится портить отношения с властью. Но и примиряться с тем, что его элементарно раздевают, он тоже не станет. Бизнес будет действовать партизанскими методами: честными глазами смотреть на власть, обещая снять, если надо, последнюю рубашку, но лишь после того, как предпоследнюю рубашку выведет в офшор.