– Что изменилось во Вьетнаме с тех пор, как мы фактически ушли оттуда?

– В середине 1980 х одновременно стартовали программы реформ в Советском Союзе и во Вьетнаме. У нас в 1985 году началась перестройка. А в 1986 м, когда Ханой стал понимать, что СССР уделяет ему гораздо меньше внимания, а товарооборот стал резко сокращаться, он начал самостоятельно выбираться из тяжелой ситуации. Отношения с Западом при этом были натянутыми – еще с 1975 го действовало введенное США торгово экономическое эмбарго. Поэтому, когда диалог с Москвой начал становиться все более прохладным, вьетнамское руководство дало старт программе «Дой Мой» («политика обновления»). Во Вьетнаме подчеркивали, что она отличается от советской перестройки, что у этой программы иные цели и задачи. «Дой Мой» дала отличные результаты: Вьетнам существенно усилил свои позиции на мировой арене, нормализовал отношения с Китаем и Соединенными Штатами, стал членом АСЕАН. И при этом сохранил стабильность политической системы.

Сейчас Ханой реализует программу всесторонней модернизации и обновления экономики. По планам партии и правительства, к 2020 му Вьетнам должен войти в число государств с развитой промышленностью. Вот лишь одна цифра: в первый год существования постсоветской Украины (1992 й) ее ВВП более чем в два раза превышал ВВП Вьетнама. А по результатам прошлого года ВВП Вьетнама более чем в два раза превышает ВВП Украины.

Во Вьетнаме сохранилась однопартийная система, у власти по-прежнему Коммунистическая партия. Это правда. Но получается, что вьетнамские коммунисты – толковые руководители рыночной, а вернее, многоукладной экономики, поскольку Вьетнам сохраняет темпы роста на уровне 6–7%. И курс национальной валюты вполне стабильный. В 1991 году, когда я первый раз уезжал из Вьетнама, 1 доллар был равен 10000 донгов. А сейчас, в 2018 году, 1 доллар равен 23 000 донгов. Не такой уж большой рост.

– Как на взаимодействии России и Вьетнама сказалось то, что в 1980 х их пути разошлись?

– Несмотря на различные идеологические шараханья, Москве и Ханою удалось сохранить отношения, которые начали восстанавливаться с конца 1990 х. Сейчас Россия и Вьетнам – стратегические партнеры, на политическом уровне все хорошо. Но экономика отстает. Работают только две сферы, оставшиеся с советских времен, – военно-техническое сотрудничество и топливно-энергетическое. Все остальное находится в состоянии полураспада. Более того, в последние годы наметилось ослабление и на этих направлениях. Связано это с санкциями, которые ввели США против российских энергетических и военных компаний, осложнив тем самым внешнеэкономическую деятельность и расчеты в долларах.

– Какую роль советское наследие сыграло в сегодняшних экономических успехах Вьетнама?

– В период тесной дружбы с СССР были заложены основы современной экономики Вьетнама. Была построена базовая инфраструктура: сотни, если не тысячи промышленных предприятий, мосты, дороги, гидро- и теплоэлектростанции. Были подготовлены тысячи специалистов, ученых, развивались отношения в области культуры. Об этом во Вьетнаме до сих пор вспоминают с благодарностью. В руководстве страны есть еще люди, учившиеся в Советском Союзе. Но из-за спада в отношениях в 1990 х русский язык во Вьетнаме сдал позиции. Теперь же, когда турпоток растет и за год во Вьетнам приезжают до 600 тысяч российских туристов, конечно же, нужны гиды-переводчики с русским языком и так далее. Сейчас на них большой спрос, потому что за это время русский язык ушел из университетов, из школ и число людей, хорошо знающих русский, существенно сократилось.

– Каков товарооборот Вьетнама с Россией и другими странами?

– Мы здесь сильно проигрываем другим государствам. Например, товарооборот Вьетнама с Китаем приближается к $100 млрд. С США – порядка $50 млрд. С Россией, при колоссальных усилиях, которые были сделаны в последние полтора года, уровень товарооборота довели, по российским данным, до $5 млрд (по вьетнамским – всего $3,5 млрд). То есть мы более чем в 10 раз проигрываем США, которые бомбили Вьетнам.

– А как Вьетнам выстраивает взаимоотношения с соседями, в частности, с Китаем, с которым до сих пор существуют неурегулированные территориальные споры?

– Это действительно мешает развитию отношений, периодически возникают острые фазы. Притязания КНР на установление полного контроля над Южно-Китайским морем вызывают раздражение во Вьетнаме и других странах Юго-Восточной Азии, провоцируя региональную гонку вооружений. Но в тех сферах, где у Ханоя и Пекина нет противоречий, они сотрудничают. Китай – основной торгово экономический партнер Вьетнама. Более того, в последнее время тендеры на строительство и модернизацию электростанций во Вьетнаме выигрывают именно китайские компании, в то время как российские не могут достойно подготовиться к участию в этих тендерах.

– С чем это связано?

– Это вина самого нашего бизнеса. Те позиции, которые у российских компаний есть во Вьетнаме, унаследованы ими с советских времен. Например, после освобождения Южного Вьетнама было создано совместное нефтедобывающее предприятие «Вьетсовпетро», работающее до сих пор. То есть по политическим мотивам нас тогда пустили в самые лакомые отрасли вьетнамской экономики. Нынешний российский менеджмент работать в конкурентных условиях не умеет, и в тех сферах, где появляется конкуренция, он проигрывает. Например, несколько лет назад мы не смогли выиграть тендер на постройку завода по производству автоматов Калашникова во Вьетнаме, и эта тема ушла в Израиль.

В настоящее время на оружейном рынке Вьетнама очень активно начинают работать фирмы из Израиля, Соединенных Штатов. Еще при Бараке Обаме США отменили эмбарго в отношении поставок летального оружия во Вьетнам. И постепенно небольшими партиями, но с каждым годом все больше и больше американское оружие проникает во Вьетнам. Рынок очень специфический, и Россия на нем по-прежнему доминирует. Однако Вашингтон, используя в том числе и санкционный механизм, а также вторичные санкции (против тех, кто будет покупать российское оружие), на ближайший год ввел мораторий, согласно которому, Вьетнам может покупать российское оружие, но в дальнейшем США могут пересмотреть это решение. И это определенным образом может сказаться на сотрудничестве Вьетнама и России.

Есть еще такой крайне важный нюанс. В советское время при всех компаниях из энергетической и подобных сфер были востоковеды. С каждым годом этих специалистов все меньше. Современный менеджмент вообще не понимает, зачем нужны востоковеды, и, соответственно, не получает нормальных консультаций, а это снижает его эффективность. Постепенно эти ребята просто вылетят с вьетнамского рынка, а их место займут более умные конкуренты.

– Что не так с российским менеджментом?

– Они не сотрудничают с вьетнамистами. У нас все, как в басне про лебедя, рака и щуку. Власть живет сама по себе, бизнес – сам по себе, экспертное сообщество – само по себе. А в западных и восточных компаниях все это собрано в единый кулак, поэтому они хорошо понимают, куда они приехали, с кем и как здесь надо разговаривать. И, разумеется, несмотря на всякие политические разногласия, территориальные споры и прошлые конфликты, они все равно продавливают свои проекты. А наши бизнесмены, например, просто не понимают, зачем проводить переговоры на вьетнамском языке, зачем учитывать традиции и так далее. Соответственно, выглядят они в глазах вьетнамских партнеров, мягко говоря, не очень хорошо. Я уже не говорю про особенности менталитета или ведения переговоров.

А ведь мы могли бы сотрудничать в самых разных отраслях, которые интересны вьетнамцам. Это и российские оборонные технологии, продукция ОПК, машиностроение. Вполне успешно можно взаимодействовать в сфере модернизации энергетического оборудования, оставшегося с советских времен. Есть еще такая важная область, как кибербезопасность.

– Что мог бы поставлять на российский рынок Вьетнам?

– Традиционно это морепродукты, сельскохозяйственная продукция (вьетнамский рис, тропические фрукты и овощи, мясо). Сейчас в России реализуется три проекта только одной вьетнамской фирмой TH True Milk. Она строит молокозаводы в Калужской и Московской областях и на Дальнем Востоке. За несколько лет суммарный объем этого проекта составит $10 млрд. Речь идет о завозе, насколько я помню, новозеландских коров в Россию, которых будут доить по израильской технологии.

Как говорят мои коллеги, специализирующиеся на экономике Вьетнама, уже несколько лет примерно треть вьетнамского экспорта в Россию – это электроника. В основном это произведенная во Вьетнаме продукция иностранных компаний типа Samsung: мобильные телефоны, компьютеры, жесткие диски, клавиатуры, принтеры и так далее. Посмотрите внимательно в магазинах – там далеко не все «Сделано в Китае», что-то сделано и во Вьетнаме. Такой продукции у нас уже достаточно много.

– Какие отрасли вьетнамской экономики могли бы быть привлекательны для российских инвестиций?

– Во Вьетнаме достаточно сильное судостроение – с протяженностью страны вдоль моря это логично. Причем во Вьетнаме в этой сфере еще активно работают иностранцы – китайцы, южнокорейцы. Там очень много бухт, сохранились и модернизируются судостроительные заводы, можно и какой-то текущий ремонт делать. С этим связано и желание России иметь там ремонтную базу. С военно-морской не выйдет, потому что в соответствии с нынешним законодательством Вьетнама размещение любых иностранных военных баз на территории страны запрещено, но в принципе для российских гражданских и военных кораблей по-прежнему сохраняется режим наибольшего благоприятствования. Вьетнамцы всегда рады видеть нас в портах и готовы оказывать разного рода услуги: ремонт, загрузка угля, воды и так далее.

Но, конечно, нынешнего драйва в отношениях для выведения их на новый уровень совершенно недостаточно. Нужен серьезный толчок сверху как в России, так и во Вьетнаме. В условиях западных санкций нам надо идти на Восток. Вьетнам – это самая дружественная нам страна в Юго-Восточной Азии, это наш давний честный и надежный товарищ, это окно на рынок стран Юго-Восточной Азии во всех областях. А совокупное число населения в странах ЮВА – это 650 млн человек.

Напомню, что государства Юго-Восточной Азии никаких санкций в отношении России не вводили. Мы спокойно можем работать как напрямую со странами ЮВА, так и выходить через Вьетнам. Потому что у стран ЮВА есть свое Соглашение о зоне свободной торговли, у них обнулены пошлины, кажется, на 99% товаров и услуг. Это среда, в которой надо вести себя достаточно агрессивно, потому что только так можно выжить в современной экономике: привлекать инвестиции, производить товары, чтобы местный бизнес под протекционистским зонтиком не расслаблялся, а был в тонусе. Плюс у них достаточно сильная конкуренция. Не будем забывать, что там активно работает китайский бизнес. У КНР товарооборот со странами ЮВА составляет примерно $500 млрд. А у нас с 10 странами региона – порядка $20 млрд. Это ниша, куда мы можем и должны идти, где мы можем конкурировать, потому что если мы еще 10–20 лет не будем поставлять во Вьетнам продукцию машиностроения, то в недалеком будущем увидим, как продукцию машиностроения будут поставлять нам они.

– Не так давно умер сенатор Джон Маккейн, которого в 1967 году сбил в небе над Вьетнамом советский ракетчик Юрий Трушечкин. Вьетнамцы почтили память американского летчика. А помнят ли они о советских воинах, которые их защищали?

– Во Вьетнаме достаточно трепетно относятся к памяти людей, которые сражались за их страну. В Петербурге есть региональное подразделение Ассоциации ветеранов войны во Вьетнаме, и каждый год происходят встречи вьетнамцев с российскими ветеранами этой войны. Вьетнамская диаспора в Петербурге даже собирала деньги для российских ветеранов, чтобы они встретились со своими боевыми товарищами.

Но есть проблема с тем, чтобы сегодня россияне и вьетнамцы получали правдивую информацию друг о друге. Дело в том, что сведения о России жители Вьетнама в основном получают из перепечаток публикаций западных СМИ, в которых много клеветы и где внешняя политика Москвы представлена тенденциозно, необъективно, происходят попытки демонизации российского руководства. Например, два года назад писали о российско-китайских учениях: якобы они направлены против Вьетнама, что российские и китайские военно-морские силы отрабатывают схемы захватов вьетнамских островов в Южно-Китайском море. Полная чушь, но никто не извинился, никого за это не наказали.

В наших СМИ тоже вменяемой информации о Вьетнаме почти нет. Ведь, если что-то происходит в Китае, надо брать интервью и комментарии у китаистов, если в Японии – у японистов, если во Вьетнаме, то у вьетнамистов. Но к нам редко обращаются, поэтому в прессе появляются очень странные информационные продукты. А когда люди сами попадают во Вьетнам, то своими глазами видят, что та картина, которую формируют СМИ, не соответствует реальности.

Или вот еще история: недавно была опубликована совершенно клеветническая статья про Хо Ши Мина на одном из российских интернет-ресурсов. Это было сделано накануне Дня независимости и визита генерального секретаря Компартии Вьетнама. Сами понимаете, какая была реакция у вьетнамцев… Именно с этой целью, видимо, и была сделана эта публикация, которая смахивает на заказную.

– А российские СМИ во Вьетнаме насколько активны?

– Во Вьетнаме о России пишут больше, чем о Вьетнаме в России. Но сами наши СМИ там ведут себя очень пассивно. Единственно, кто бьется за позиции России во Вьетнаме, – это вьетнамская служба «Спутника». Всего несколько человек работают во вьетнамской редакции, и они не могут радикально изменить ситуацию. Тем не менее это тот канал, благодаря которому вьетнамцы могут получать достоверную информацию о России на своем языке. Нашим СМИ надо активнее работать, объясняя вьетнамцам позицию России по важным международным проблемам.

– Чем хорош Вьетнам как туристическое направление?

– Многие, кто побывал хотя бы раз во Вьетнаме, стремятся туда вернуться. Связано это с тем, что во Вьетнаме порядок и безопасно. Там очень дружелюбное население. При этом Вьетнам – страна относительно недорогая, это его важное конкурентное преимущество. Турпоток во Вьетнам был бы гораздо больше, если бы его не сдерживало отсутствие реальной конкуренции между авиаперевозчиками: рейсы совершают лишь две авиакомпании. Из-за этого прямых рейсов мало, а цены на билеты высокие.

Во Вьетнаме можно подобрать себе программу отдыха на любой вкус. Кто-то предпочитает отдых на морском берегу с сопутствующими радостями – виндсерфингом, катанием на лодках и рыбалкой. Альтернативой может стать изучение разных регионов страны и их культуры. Во Вьетнаме проживают 54 народности – некоторые на равнинах, некоторые в горах. У них разные культуры, вероисповедания, и на все это достаточно интересно посмотреть.

Вьетнам – это страна древней истории и культуры: первые государства на территории современного Вьетнама появились в III веке до нашей эры, и, соответственно, есть очень интересные музеи, где представлены последние археологические раскопки древних культур.

Это действительно дружественная нам страна, помнящая добро, и она готова развивать отношения. Это отвечает стратегическим интересам как России, так и Вьетнама. Чем больше будет товарооборот между Россией и Вьетнамом, тем больше пространства для маневра получит Вьетнам. И нам это также выгодно в нынешних условиях.

Беседовала Ольга Савельева