28 марта 2024
USD 92.59 +0.02 EUR 100.27 -0.14
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Проклятие таланта
Культура

Проклятие таланта

Блистать на сцене мечтают многие дети и взрослые в разных концах планеты. Однако мало кто из них знает, сколько труда, боли и разочарований ждет на пути к этой мечте тех, кто решиться осуществить ее. Джой Вомак и Сергей Полунин – решились.

Джой

Когда она появляется, остальные танцовщицы замирают. Она взмывает – прыжок, гранд жете, вихрь из белого тюля. Ее движения настолько легки, будто ей не нужно ни разбега, ни даже дыхания. И вот вдруг она – властно – поднимает руку. Другие выходят из оцепенения, выстраиваются за ней и повторяют ее шаги. Ведь она – Мирта, повелительница виллис в балете «Жизель».

На пуантах, с поднятой головой Повелительница принимает аплодисменты. И словно улетучивается со сцены.

За кулисами она падает на гимнастический мат, задыхаясь и обливаясь потом. В перерыве она снова – Джой Вомак, 21 года, родом из Санта-Моники, штат Калифорния. В труппе Кремлевского балета в Москве она входит в число избранных, тех, кто танцует соло. Она – первая американка, которая выступает здесь, в стенах Кремля.

Сцена находится в бывшем Кремлевском Дворце Съездов (КДС), монументальном памятнике советской архитектуры, насчитывающем свыше 800 помещений, в 150 метрах от президентской резиденции Владимира Путина.

Джой Вомак сидит на корточках на своем мате – грациозная, поджарая, с собранными вверх каштановыми волосами и драматическим гримом. Губы сжаты, глаза в пол: снова болит нога, в самый неподходящий момент.

Нельзя, чтобы кто-то это заметил. Она продолжила бы танцевать даже со сломанной ногой, ей не впервой. Она тренировалась с утра и почти до начала спектакля, уже много часов ничего не ела. Держать спину прямо помогает своего рода коктейль из адреналина, кофеина и силы воли.

Остальные танцовщицы семенят за кулисами, шепчутся, хихикают. Сегодня ей уже не так тяжело, как в самом начале, когда Вомак не понимала по-русски, и все же она все еще остается чужой.

Она встает и снова спешит к сцене, ни на кого не смотрит, никто не говорит ей ни слова. Она распрямляет плечи и выбегает под свет софитов.

Она живет ради этих моментов. Джой Вомак в Москве потому, что хочет быть одной из лучших балерин мира. Она стала ближе к своей мечте, после того как шесть лет назад впервые в жизни выехала за пределы Соединенных Штатов и отправилась в Россию. Сегодня она – прима-балерина в мировой столице балета, но все еще не у цели. Ей приходится бороться, чтобы здесь выживать. В апреле телекомпания CNN представила ее так: «Американка, танцующая в Кремле за восемь долларов в день».

«Что ж, – говорит Сергей Полунин, – полагаю, она сама согласилась на такие условия». Он еще никогда не встречался с Вомак, они – люди из двух разных миров, он – с Востока, она – с Запада, и тем не менее, их истории в чем-то похожи. Незаурядный талант, стремление к совершенству, детство, которого не было, муки и эйфория, триумфы и срывы.

Сергей

25-летний Полунин – пожалуй, самый талантливый танцор своего поколения. Балетные критики сравнивают его с танцором века Рудольфом Нуриевым. Ему было девятнадцать, когда он стал самым юным первым солистом в истории, с которым заключила контракт труппа лондонского Королевского балета. Сегодня он может сам выбирать, на каких мировых сценах ему танцевать. На этой неделе его можно будет увидеть тоже в Москве, но в другой постановке «Жизели» – в Большом театре, чья труппа считается самой известной в мире.

Сергей Полунин достиг всего, о чем мечтает Джой Вомак, – и впал в отчаяние. Год назад он снова чуть было все это не бросил, рассказывает сам Полунин. Он говорит тихо, стеснительно. Он возненавидел этот каторжный труд, эти боли – и ради чего? Танцоры истязают собственное тело, подрывают здоровье, но даже лучшие не получают такого богатства и такой славы, как оперные певцы или футболисты. Большинство же, говорит Полунин, просто используют: «Один билет на спектакль часто стоит больше, чем месячный заработок танцора».

Ему хотелось сбежать, как уже не раз, но выхода он не видел. Балет – это его жизнь, с тех пор как он себя помнит. «Все, чем я занимался, это танцы и сон, – говорит он. – Я чувствую себя все равно что мертвым».

В этот день после обеда Полунин тренируется в репетиционном помещении музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко в Москве. Он кажется осунувшимся и бледным, лицо угловатое, глаза голубые, печальные, одет в футболку, трико и шерстяные носки.

Его внешность часто меняется – почти так же радикально, как и его настроение. Волосы, еще недавно каштановые и длинные, сначала стали платиново-светлыми, а теперь коротко острижены. Только что, во время одного перерыва, он сделал на левом предплечье новую татуировку в виде украинского герба – протест против войны у себя на родине и по контрасту с гербом России на правом предплечье. Еще на «украинской» руке выколото имя его подруги, российской прима-балерины Натальи Осиповой, на «русской» – инициалы американского фотографа Дэвида Лашапеля.

Полунин встретил Лашапеля в разгар своего творческого кризиса, кризиса смысла жизни. Отныне он грезит карьерой артиста в Голливуде. Лашапель – фотограф и видеохудожник, работавший с такими звездами, как Кейт Ричардс, Бритни Спирс и Эминем. Он олицетворяет поп-культуру, рок-н-рол и Голливуд – и любит балет. На Полунина Лашапель произвел сильное впечатление, танцор был в восторге, когда тот предложил снять видеоклип о том, как он танцует.

В феврале клип был выложен наи уже успел набрать более 13 млн просмотров. Издали кажется, будто Полунин танцует нагишом: ладно сложенное тело, обилие татуировок, шорты телесного цвета. Он стоит на коленях в лесном павильоне. Светит солнце, звучит хит Хозиера Take Me to Church. Танцор почти выпрыгивает из кадра, бросается на пол, в поисках совершенства неистово мечется по полу. Танцует бесстрашно, так, как если бы не существовало ни силы тяжести, ни пределов человеческой физиологии.

Фото: Actionpress/ТАСС
©Фото: Actionpress/ТАСС

«Я люблю боль»

Что нужно, чтобы научиться так двигаться? Джой Вомак говорит, что в каждом выдающемся танцоре есть что-то от мазохиста, иначе ничего не выйдет. Вчера у нее был спектакль, сегодня она встала около шести утра и тренировалась до обеда. «Я люблю боль, – говорит она. – И я хорошо умею требовать от себя невозможного».

Самоистязания начались, когда ей было восемь. К тому моменту она уже полжизни увлеченно занималась балетом. На Рождество ей подарили книжку о школе Лондонского Королевского балета. В ней говорилось: чтобы стать профессиональным танцором, нужно самое позднее с 10 лет начать тренироваться каждый день. Джой выделила эту мысль маркером.

Почти одновременно она сделала для себя еще одно открытие: балет Большого театра. Труппа приехала с гастролями в Лос-Анжелес, и Джой вместе со своей матерью пошла на «Лебединое озеро». Никогда прежде она не видела такого совершенства, такой экспрессии. Под впечатлением она сказала, что хочет стать солисткой в Большом театре. Мать рассмеялась: Джой, это невозможно, ведь Большой театр в России!

Вомаки жили в христианской коммуне в Санта-Монике, как бы отрезанной от остального мира. Родители Джой имели светские профессии, мать – врач-онколог, отец – предприниматель, но саму девочку и ее восьмерых братьев и сестер оберегали от всего и растили в строго религиозной атмосфере. На пару лет их даже перевели на домашнее обучение. Кино и телевизор были под запретом. Часто читали вслух Библию. И, да, Джой танцевала – каждый день.

Когда ей исполнилось тринадцать, родители отправили ее в Вашингтон. Там действует Кировская академия балета – русская балетная школа. Однако к русским учителям она оказалась не вполне готова: «Джой, я тебя застрелю! Ты как Иисус на кресте!» Первое русское слово, которое она узнала: «бестолковая».

«Они ломали меня физически и психически, – говорит Вомак. – Это была идеальная подготовка к Большому».

У Большого театра есть собственная балетная академия, и летом 2009 года она давала мастер-класс в Нью-Йорке. Джой, которой к тому времени исполнилось пятнадцать, получила возможность принять в нем участие. В конце учительница сказала Джой: «Тебе нужно продолжить обучение у нас в Москве». И девочка, вне себя от радости, подумала: если мне это удастся, я стану звездой.

«Я всегда хотел стать преступником»

«Я всегда хотел стать преступником, – говорит Сергей Полунин. Улыбается. – Или акробатом в цирке». Тогда он жил вместе с матерью в городе Херсоне на юге Украины. Часто не было ни электричества, ни горячей воды. В поисках работы отец уехал в Россию. «Я смотрел на больших парней на улице, все они были бандиты», – вспоминает он. Они курили и носили оружие. Он ими восхищался.

Но Галина Полунина, глядя на своего сына, который все время прыгал, поняла, что в этом их шанс вырваться из нищеты. Она надеялась, что он станет художественным гимнастом и выиграет Олимпийские игры, и отправила его на тренировки – шесть раз в неделю по шесть часов в день. Тогда ему было шесть лет.

Двумя годами позднее Галину посетила более удачная мысль: Сергея нужно вывезти из Херсона, а она слышала о балетной школе в Киеве. Семья все поставила на талант Сергея: отец уехал работать в Португалию строителем, бабушка, мать Галины, – в Грецию санитаркой в доме престарелых. Только благодаря этому у Галины хватило денег, чтобы увезти Сергея в Киев.

Четыре года они жили с ним там в одной комнате. У Галины не было в Киеве ни друзей, ни работы, она занималась только сыном. «Моей маме необязательно было так на меня давить, – говорит Полунин, – я сам справлялся с этим весьма неплохо».

Когда ему исполнилось двенадцать, Галина отправила видеозапись с ним и фотографии в Королевскую балетную школу, после чего мальчика пригласили на просмотр в Лондон. «Когда я вошла, я сразу заметила его телосложение, эту статность, эти пропорции, – вспоминала тогдашняя директор Гайлин Сток в 2012 году в беседе с английской журналисткой Джули Каванаг. – Еще до того, как он сделал одно приседание, я подумала: вот оно».

Итак, Сергей в тринадцать лет из бывшего Советского Союза отправился на Запад, а Джой спустя несколько лет, в пятнадцать – на Восток. Для него это был единственный шанс на лучшую жизнь, для нее – исполнение детской мечты.

Фото: Игорь Ларин/РИА Новости
©Фото: Игорь Ларин/РИА Новости

Лучшие любой ценой

Неожиданно для себя в Москве Джой оказалась в числе лучших. Садисты в Вашингтоне вбили в нее русскую технику, плюс из Америки она привезла еще кое-что: «Мужество и вера, что упорный труд – это залог успеха», – говорит она. Бороться ей пришлось и с русским языком – и со своим весом.

Тогда она весила примерно столько же, сколько сегодня, около 47 кг при росте в 167 см. По сути это меньше нормы, однако новые учителя заявили, что в ней должно быть 45, а лучше – 43 кг. «У меня всегда были непростые отношение с моей фигурой, но с этого момента все стало еще печальнее».

Она говорит это в ресторанчике «Хлеб насущный», неподалеку от Большого театра – сияющая, молодая. Перед ней стоит тарелка с овощным супом. Она сосредоточенно ест, не прерывая рассказа: «Многих людей разозлит то, что я сейчас вам скажу, но я не могу промолчать: долгие годы я страдала анорексией и булимией. Это распространенная проблема среди танцовщиц».

Балерина – невесомое, неземное создание, и когда она совершает прыжок, ничто не должно сотрясаться. Так заведено в Большом, в Лондонском Королевском балете, повсюду. Как молоденькие девушки будут втискивать себя в эту прокрустову норму, никого не волнует, говорит Вомак: «Но если ты с детства только и слышишь, что ты жирная, откуда взяться здоровому восприятию своего тела»?

Тогда к ней приехали журналисты из The Newчтобы поведать читателям о 15-летней американке, которой удалось поступить в российскую балетную академию. Они сняли на видео, как Джой готовится к выступлению. Тренировки были безжалостными, ее правая нога начала ныть. Она собрала всю волю в кулак. В день спектакля ногу пришлось обезболить. Танцуя, Джой сияла от счастья, и только в перерывах давала волю слезам. Потом ей скажут, что у нее перелом, – организм не выдержал нагрузок.

В Лондоне Сергей проявляет не меньшую решимость добиться успеха. Королевская балетная школа напоминает ему волшебный Хогвартс из «Гарри Поттера». Он чувствует себя окрыленным, свободным: его мать не смогла позволить себе перебраться в Англию. А поскольку английского он не знает, ему не приходится даже ходить в обычную школу.

Балет его освободил и теперь должен прославить: он использует для тренировок все свободное время, тренируется в два раза больше сокурсников, которые на два года старше, однако в профессиональном отношении безнадежно ему уступают.

Оба они, Сергей и Джой, становятся лучшими выпускниками своего года. Их приглашают на профессиональную сцену, его – в Королевский балет, ее – в Большой театр.

А потом они срываются.

Вверх – вниз

С Полуниным это происходит раньше: «Королевский балет “шокирован“ уходом Сергея Полунина», пишет The Guardian 25 января 2012. Новость попадает в вечерние выпуски новостей и облетает весь мир.

В 22 года он оказался на пике карьеры, был настолько известен, насколько это возможно для звезды Королевского балета. Все как всегда: тренировки, репетиции, выступления, еще больше тренировок. По сравнению с танцорами кордебалета, которым приходится снимать жилье в складчину, он как солист зарабатывал прилично: 3500 фунтов в месяц. Но когда он видел оперных див, таких как Анну Нетребко, выступавших на той же сцене, то чувствовал себя обманутым. На какие деньги он сможет купить дома для своих отца и матери, чей брак разрушился? И что еще ему надо доказывать?

В итоге он начал искать выход с помощью наркотиков. Так продолжалось до той репетиции, на которой у него не получалось ничего. Полунин выбежал из зала, ворвался пулей в кабинет директора балета и заявил, что больше не будет танцевать – никогда. А затем исчез.

Он ушел с головой в лондонскую ночную жизнь, и что же? Во всех возможных газетах печатались скандальные истории о «плохом мальчике из балета». «Я дал журналистам то, что они хотели, – вздыхает он, – но лишь навредил себе».

В Москве, в театре Станиславского, он оказался по воле случая. Сергей встретил Игоря Зеленского, нового директора Баварского государственного балета и одновременно художественного директора музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко. «Игоря не пугали все эти заголовки, он заинтересовался мной как личностью», – говорит Полунин. Зеленский стал его наставником, он давал ему чувство безопасности и определенную свободу. Полунин может выступать не только на этой сцене, но и на других, например, в качестве приглашенного артиста в Большом. Он благодарен Зеленскому, но все еще находится в непрестанных поисках смысла. Наркотики, говорит Полунин, остались в прошлом.

Вместе с Дэвидом Лашапелем и английским продюсером Габриэль Тана он планирует снять своего рода фильм-балет. В съемках примут участие Микки Рурк, кумир его детства, и Наталья Осипова, его подруга. «Мы перенесем балет в современность», – говорит он. Если все пойдет хорошо, последуют и другие проекты с танцорами, актерами и музыкантами, и тогда артисты балета, наконец, смогут прославиться, стать танцующими звездами рекламы и кино. Теперь он знает, что не питает ненависти к балету, говорит Полунин. Мимолетная улыбка появляется на лице: «Хорошо, что у меня есть это дело, в котором я действительно мастер».

Фото: Игорь Ларин/РИА Новости
©Фото: Игорь Ларин/РИА Новости

Справедливости нет

«Мне бы хотелось танцевать на том же уровне, что и он, – говорит Джой Вомак. – Только без таких скачков». Она смеется, – в балете и в жизни справедливости нет. Все, за что ей приходится так упорно бороться, на него, как кажется, падает с неба. На этой неделе он исполнит главную мужскую роль в «Жизели», на той сцене, о которой она всегда мечтала, – но, совсем приблизившись к цели, потерпела крах.

Заголовок в The Newот 14 ноября 2013 года: «Американская танцовщица покидает Большой и сетует на коррупцию». Эта информационная бомба взрывается в то самое время, когда в знаменитом театре бушует скандал: художественный руководитель балета Сергей Филин становится жертвой покушения, и серная кислота почти лишает его зрения. Общественность узнает о все новых и новых чудовищных историях – интригах, коррупции и грязном бизнесе вокруг Большого театра. Недостает только громкого ухода американки: целый год она тщетно ждала, что ей предложат какие-то роли, рассказывает она, но в итоге ей посоветовали быть «умнее», воспользоваться своим женским обаянием и найти богатого «спонсора», готового заплатить 10 000 долларов за ее переход в высшую лигу.

Российская пресса набрасывается на нее. Для многих в России балет значит то же, что для бразильцев – футбол. Что вообразила непонятно откуда взявшаяся иностранка, которая осмеливается очернять национальную святыню? «Я дошла до отчаяния, –говорит Вомак, – я не знала, куда мне идти. Но потом появился Петров и спас меня».

Андрей Петров – директор Кремлевского балета. Он заметил Вомак еще раньше и теперь предлагает ей контракт, сразу же в качестве прима-балерины – редкое признание. Она находит защиту в стенах Кремля. «Там больше никто не мог меня атаковать», – говорит она. В глазах стоят слезы.

В Кремле Вомак тоже приходится биться за большие роли, за оклад, на который она сможет прожить, и – все еще – против преследующих ее расстройств пищевого поведения. Раз в неделю она посещает терапевта. Совместно с одной женщиной-диетологом она разработала энергетические батончики для танцоров, которые дают силу, но не способствуют набору веса.

Несколько месяцев назад, когда у нее появилось чувство, что она погружается в темный туман, Джой стала снимать свои будни на камеру и выкладывать видеоблогиОна говорит, что хочет показать все, в том числе и плохое, чтобы тем самым обезопасить от этого других.

Все – ради этого момента

Вечер вторника той же недели, еще одна, другая постановка «Жизели». Величественное здание с белыми колоннами – Большой театр. Дамочки с сумками от Chanel, в воздушных платьях идут под ручку со своими спутниками по площади с фонтаном, поднимаются по мраморным ступеням самого знаменитого театра страны. Там шампанское, 25 евро за бокал, и бутербродики с черной икрой.

А еще там Сергей Полунин. Татуировки скрыты под слоем грима, принц Альбрехт, соблазнитель, одет в белые брюки и светло-коричневую жилетку. Его Жизелью этим вечером будет Светлана Захарова, прима Большого, с лицом мадонны и длинными, пластичными руками и ногами.

Эта пара, Сергей и Светлана, умеет зажечь публику, их тела говорят на языке, недоступном другим танцорам. Когда остальные делают прыжки, эти летят – то вместе, то словно наперекор друг другу, они любят и не щадят себя. Полунин – так, словно вся его жизнь была не чем иным, как подготовкой к этому танцу, к этой большой сцене, которая придает смысл всему.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама