29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Умри, но не здесь
Общество

Умри, но не здесь

Экологическая ситуация в Москве начала улучшаться только в последние дни ноября: значительную часть веществ, которыми мы дышали две недели, вобрал в себя выпавший снег. О том, что хрустит у нас под ногами, а еще недавно было в наших легких, «Профилю» рассказал ведущий эксперт независимой лаборатории экологической экспертизы «Тестэко» Александр Кукса.

Александр Кукса
Окончил Российский государственный университет дружбы народов по специальности «экология и природопользование». Защитил бакалаврскую работу по теме «Динамика биоразнообразия в 30-километровой зоне отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС» и магистерскую по теме «Методы защиты от электромагнитного излучения в городских условиях».

— Под конец осени москвичи пережили настоящую газовую атаку: столичный воздух на протяжении двух недель напоминал мутный коктейль с непонятным запахом. Чем мы дышали все эти дни?

— Большей частью неприятный запах был связан с содержанием в воздухе сероводорода.

— Но запах сероводорода, казалось, стоял в воздухе только первые несколько дней, а потом была дымка и целый букет ароматов.

— Да, но началось все с сероводорода в понедельник, 10 ноября. Утром в понедельник мне позвонили ваши коллеги и сказали, что запах сероводорода ощущался даже в Останкино. По данным Мосэкомониторинга, в этот день в некоторых районах Москвы было превышение максимально-разовой предельно допустимой концентрации (ПДК) сероводорода в воздухе. Причем по мере удаления от района Капотни, где находится нефтеперерабатывающий завод, концентрация падала. В районе Капотни было почти двукратное превышение ПДК. Стоит отметить, что запах сероводорода мы можем ощущать, даже если его содержание в воздухе не превышает норму. Повышенную концентрацию может принести отдельный поток воздуха, который тут же развеется. Вдохнув этот воздух, мы по инерции будем ощущать запах сероводорода еще некоторое время, хотя средняя концентрация газа в воздухе будет стремиться к нулю. Поэтому не всегда, когда мы чувствуем запах сероводорода, он нам вредит.

ПДК и его виды
Превышение предельно допустимой суточной концентрации (суточной ПДК) означает, что при вдыхании вещества в такой концентрации на протяжении 24 часов у человека могут развиться отдаленные негативные последствия. Чем больше концентрация, тем больше вероятность того, что негативные последствия проявятся. Величина предельно допустимой суточной концентрации токсичных веществ всегда в десятки раз меньше, чем величина предельно допустимой разовой концентрации. Превышение предельно допустимой разовой концентрации (разовой ПДК) означает, что для появления отдаленных негативных последствий достаточно дышать таким воздухом 20–30 минут.

— Когда в Останкино почувствовали запах, там было превышение?

— По сведениям Мосэкомониторинга, там было 20% от предельно допустимой концентрации. В понедельник вечером мы измерили содержание сероводорода возле нашей лаборатории — между станциями метро «Павелецкая» и «Тульская». У нас в отличие от Останкино было небольшое превышение максимально-разовой концентрации, но оно продержалось буквально 20 минут.

— Превышение максимально-разовой концентрации означает, что если этим воздухом дышать 20 минут...

— Да, возможно развитие отдаленных последствий. Сероводород относится ко второй группе токсической опасности: он не такой опасный, как ртуть, но более опасный, чем многие другие вещества.

— Чем опасен сероводород?

— При продолжительном вдыхании сероводорода сначала происходит паралич обонятельного центра: человек перестает ощущать запахи. По мере увеличения концентрации происходит паралич дыхательного нерва, и требуется искусственная вентиляция легких. Но такое сильное отравление бывает только при масштабной аварии на производстве. Головные боли появляются у людей при концентрации сероводорода 6 мг/куб.м воздуха, это в 1000 раз больше, чем ПДК.

— Как могло сказаться на здоровье то превышение нормы по сероводороду, которое зафиксировали вы?

— Поскольку запах то появлялся, то исчезал, максимум того, что он мог причинить, это эстетический дискомфорт: ощущение, что где-то рядом тухлые яйца. Не было ни одного обращения в больницу с симптомами отравления.

— Я слышала тогда, что вдыхание сероводорода в такой концентрации в течение суток может привести к развитию рака.

— Совершенно неоправданная паника. Раковых заболеваний сероводород не вызывает. Он может вызвать нарушение обоняния. Но это не угарный газ, который соединяется в неразрывную связь с гемоглобином и потом практически не выводится из организма, так что нужно делать переливание крови. Сероводород достаточно легко и быстро выводится. Как только человек покидает зону загрязнения или просто дует свежий ветер, все проходит. Не стоит бояться каких-то зловещих последствий, если нет многократных превышений допустимой концентрации.

— Вы говорили, что выброс сероводорода скорее всего случился на НПЗ в Капотне.

— Да, в понедельник в районе завода была максмальная концентрация. Но уже во вторник, когда наши специалисты выехали в Капотню проводить измерение, прибор показывал концентрацию около нуля, хотя запах еще ощущался. Это объясняется тем, что предел чувствительности прибора ниже, чем у нашего обоняния. Кроме того, прибор берет какое-то время на измерение. А человеку пахнуло — он чувствует, дунул ветер с другой стороны — запах исчез. Поэтому усредненное значение стремится к нулю. Нужно еще учитывать «зону тени». Дым из трубы летит вверх: находясь рядом с трубой, мы как бы находимся под шляпкой гриба, здесь концентрация будет гораздо меньше, чем в том месте, где дым снижается. Поэтому даже если бы две станции на территории завода работали в момент выброса сероводорода (если это действительно вина НПЗ), они могли бы не зафиксировать изменения концентрации.

— О каких станциях вы говорите?

— На заводе есть две станции мониторинга. Как минимум одна из них должна работать постоянно. В понедельник обе станции не работали. Почему — на заводе не сообщают. Уже этот факт вызывает подозрение.

— Концентрация сероводорода была превышена 10 ноября, а что было в воздухе потом?

— Были еще слухи во вторник и среду, что по Москве превышена концентрация стирола и кумола. Но мы не могли это перепроверить, потому что это было в каких-то отдельных районах.

— Насколько опасны эти вещества?

— Как и сероводород, они относятся ко второй группе токсической опасности, но опасны они при продолжительном вдыхании. То, что они были где-то в воздухе, еще ни о чем не говорит: человек дышит гораздо большими концентрациями вредных веществ, сидя с открытым окном в машине в пробке. Стирол и кумол опасны, когда они находятся дома. Кумол может содержаться в лаках, стирол — в линолеуме.

— Выходит, паниковать не стоило: никакого вреда здоровью столичный воздух причинить не мог?

— Если Москву накрывает ярко-оранжевое облако сероводорода, где он в тысячу раз превышает ПДК, и стоит над Москвой несколько недель — тогда да, есть повод для паники. Но если идут сообщения о том, что по периметру Капотни было превышение, а по мере удаления от нее концентрации снижались, не нужно запасаться медикаментами и принимать таблетки. Можно просто изменить свои планы: если вы собирались погулять в районе НПЗ, то это лучше отложить.

— Насколько обоснованно предположение, что виновник всего — нефтеперерабатывающий завод в Капотне?

— Это предположение возникло не только у меня, но и у моих коллег, потому что всегда чем дальше от источника, тем меньше концентрация веществ. Кроме того, зона распространения сероводорода говорит о том, что выброс был сделан достаточно высоко в атмосферу, то есть через трубу. Труб соответствующей высоты не так уж много во всей Москве.

— После того как сероводород развеялся, в воздухе больше недели держались какие-то другие газы, стояла дымка, и было трудно дышать.

— Примерно в это же время в области проходило сжигание порубочных остатков. На той же неделе в пятницу, когда СМИ подняли тревогу по поводу нового загрязнения воздуха, мы ездили в город Железнодорожный на порубочные просеки. Вырубки начинались в непосредственной близости от поселка — прямо через дорогу. И там же, в 100–200 метрах от жилых домов, были сложены гигантские кострища. Их, по-видимому, облили каким-то топливом и подожгли. Сжигание явно проходило с нарушениями: противопожарные меры приняты не были, население дачного поселка не проинформировали. Мы туда подъехали к часу дня, но кострища уже были обильно залиты водой и только дымились. Очевидно, что источник гари находился там.

— От одного костра столько дыма?

— Нет, сжигание проводилось более или менее одновременно в разных районах. Это делалось под эгидой борьбы с жучком-короедом. На мой взгляд, эта мера неэффективна: из пораженных деревьев жучок уже ушел. А что касается здоровых на вид деревьев, то анализ их на наличие полости и паразитов занимает пять минут. Вырубать громадные просеки с этой целью иррационально.

— А в прошлом году ничего не сжигали? Такой гари не было.

— Сухостои сжигают каждый год, происходит санитарная вырубка, но делают это, как правило, в октябре, когда стоит теплая погода, дует более сильный ветер и все это разносит. В этом году сжигание почему-то перенесли на более поздний срок, ссылаясь на «погодные условия».

— Правда ли, что в этом году было вырублено и сожжено гораздо больше, чем обычно?

— Мы специально не мониторим эту ситуацию, но такое впечатление действительно создается. Взять тот же Железнодорожный — там вырублено несколько гектаров леса. Если бы каждый год вырубки проводили в таких масштабах, в Московской области уже не осталось бы леса.

— Гарь в воздухе держалась не одну неделю, это все от сжигания?

— В эти дни в некоторых районах Москвы было превышено содержание угарного газа, пик загрязнения воздуха пришелся на четверг-пятницу. Основным источником угарного газа является автотранспорт, в особенности когда образуется пробка. Стоя в пробке, машина дает гораздо более интенсивный выброс угарного газа, чем когда она свободно едет по дороге. Те, кто едет вечером в Москву из области, особенно зимой, видит над городом грязно-желто-оранжевое зарево. Это фосфоресцируют остатки неполного сгорания топлива. Такое облако стоит над Москвой почти всегда.

— Но почему же в этот раз было ощущение газовой атаки?

— Причиной сильного запаха гари, как и сильного запаха сероводорода в ноябре, были не только и не столько вредные выбросы и костры в Подмосковье, сколько погодные условия. Почти весь ноябрь стояла сухая погода и высокое атмосферное давление. Кроме того, было достаточно холодно. Все это способствовало тому, что воздух прижимался к земле. Плотность сероводорода и тех оксидов, которые летят с огнем, а также частичек золы и сажи больше, чем атмосферный воздух. То же можно сказать об ароматических углеводородах неполного сгорания от отечественных машин нулевого экологического класса и оксидах серы, азота, углерода — от более современных машин. Все это прижимается к поверхности земли, и люди ощущают запахи гораздо сильнее. Если бы было низкое атмосферное давление, стояла бы солнечная погода, а не пасмурная без осадков, или дул сильный ветер, то ни запаха сероводорода, ни запаха гари не ощущалось бы.

— Выходит, после того как развеялся сероводород, никаких опасных веществ, которых бы мы не вдыхали раньше, в воздухе не было? Просто привычный коктейль стал немного гуще?

— Да, было все, что обычно, только в больших концентрациях. Но на подъеме подозрительности в связи с выбросом сероводорода люди это гораздо сильнее ощущали. Впрочем, заядлые автолюбители, я думаю, особой разницы не почувствовали, не считая тех дней, на которые пришелся пик загрязнения. Просто теперь все «радости» пребывания в автомобильной пробке испытали даже те, кто за руль никогда не садился. Конечно, такие концентрации выхлопных газов могут привести к ухудшению самочувствия — головокружению и головным болям, особенно если у человека проблемы с легкими или с кровью. Чтобы не дышать продуктами неполного сгорания в пробке, имеет смысл поставить угольный салонный фильтр. Он не намного дороже, но дышать с ним будет легче.

— Насколько аномальной была погода?

— Погода стояла зимняя, но сухая. При такой погоде уже должен был лежать снег и влажность должна быть выше. Точно такая же погода была в апреле: больше месяца не было дождей, и вся Москва была в пыли, на улицах оказалась пыль со стаявшего снега, которая накопилась в нем за зиму. Теперь пыль держалась в воздухе, потому что, понятно, при минусовых температурах никакая обслуживающая организация не пошлет технику поливать дороги.

— Сейчас ситуация лучше или мы просто принюхались?

— Запах отдельных веществ, конечно, вызывает со временем привыкание, но это по большей части исключения. Экологическая ситуация сейчас на порядок лучше: усилился мороз и выпал небольшой снег плюс появился несильный, но постоянный ветер, так что, думаю, все придет если не к идеальному состоянию (мы все-таки живем в городе), то к обычному уж точно.

— Совпадают ли, как правило, официальные данные с вашими измерениями?

— В последнее время совпадают, с учетом погрешности. Но даже если данные сильно разнятся, это не всегда значит, что у кого-то есть умысел что-то скрыть. Направление ветра часто меняется. Даже если, например, я и сотрудник Мосэкомониторинга будем стоять плечом к плечу и отбирать пробы воздуха, не факт, что у нас будет одинаковая концентрация вещества в поглотительных растворах.

Три технологии анализа воздуха на вредные примеси
1. Отбор проб воздуха в пакет и анализ их состава в лаборатории
2. Прокачивание воздуха с помощью специального аппарата через жидкость, а затем анализ растворившихся в жидкости веществ.
3. Прокачивание воздуха через специальный аппарат без жидкости. Содержание вредных веществ показывает сам прибор. Применим не для всех веществ, низкая чувствительность прибора.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама