"За что вам еще бороться?". Почему феминизм хотят признать экстремистским движением

Содержание:

• Натравить одну группу на другую
• Почему феминизм раздражает
• Женщина тоже человек

Натравить одну группу на другую

Законопроект о признании феминизма экстремистской идеологией подготовил заместитель главы комитета по информационной политике Олег Матвейчев. По мнению депутата, сторонницы этого женского движения массово выступают против специальной военной операции на Украине и распространяют фейки о российской армии в социальных сетях.

«Наши феминистки являются просто агентурой Запада. Они занимаются разрушением традиционных ценностей. Действуют против демографической политики Российской Федерации», – объяснял их опасность Матвейчев.

Документ пока проходит оценку комиссии Госдумы по иностранному вмешательству и, возможно, не дойдет до обсуждения. Но это уже не первый заход парламентариев на поляну феминисток. Правда, первый столь размашистый.

Еще до начала специальной военной операции в Совете Федерации разрабатывали законопроект, который предусматривал включение в перечень противоправного контента пропаганду абортов, отказа от создания семьи, а также радикального феминизма.

Кто такие чайлдфри, и почему все больше людей предпочитают жить для себя

«Под видом прав женщин навязываются и пропагандируются убийства нерожденных детей, очерняются традиционные семейные ценности и роль женщины в семье – так называемый радикальный феминизм. Под видом свободы выбора пропагандируется отказ от рождения детей – так называемый чайлдфри», – объясняла необходимость законопроекта одна из авторов инициативы, сенатор Маргарита Павлова.

Но если Матвейчев прежде работал политтехнологом и часто привлекал внимание общественности резкими высказываниями (он, например, предлагал «уничтожать хирургическим путем» всю «либеральную сволоту»), то у Павловой бэкграунд правозащитный. Она работала региональным уполномоченным по правам ребенка в Челябинской области, затем – областным уполномоченным по правам человека.

«Абсолютно непонятно, как люди, вышедшие из правозащитной сферы, могут выдвигать такие безграмотные, дискриминационные и человеконенавистнические инициативы», – отмечала тогда журналист и бывший депутат Оксана Пушкина. Такие проекты, по ее мнению, – лишь попытки натравить одну социальную группу на другую, они усугубляют и без того глубокий гражданский раскол.

Еще две попытки провести в нижнюю палату парламента законопроект о запрете пропаганды чайлдфри предприняли депутат Эльвира Аиткулова и госсобрание Башкортостана. Их первый документ правительство не поддержало, но текст доработали и вновь внесли в Госдуму.

Еще раньше, в далеком 2018-м, ввести уголовное наказание за любую пропаганду феминизма предлагал депутат Виталий Милонов. Он тогда комментировал видео с участием активистки из Санкт-Петербурга, которая обливала раствором с отбеливателем мужчин, сидевших в метро с широко раздвинутыми ногами. Милонов пришел к выводу, что наказать нужно феминизм в целом, а не действия конкретной девушки. А распространение подобных идей оценивать по ст. 282 УК – о возбуждении ненависти либо вражды. Но пять лет назад такой законопроект, видимо, не оказался востребован.

Писательница и общественный деятель Мария Арбатова, которая в девяностые и нулевые была лицом феминизма, назвала инициативу Матвейчева «плевком в лицо» всем российским женщинам. Ей бы хотелось услышать комментарий Валентины Матвиенко, Татьяны Москальковой, защищающей права человека, Эльвиры Набиуллиной, Эллы Памфиловой. «Эти женщины сделали себя именно благодаря феминизму, женскому движению, равноправию, которые гарантированы Конституцией», – напомнила Арбатова.

Все перечисленные Матвейчевым претензии касаются вовсе не феминисток, а определенных радикальных молодежных движений, которые видят мир по-своему, уверена писательница: «Ну так отлично, закрывайте их аккаунты, но причем тут женское феминистское движение».

Феминистки очень разные, есть и те, кто поддерживает Путина, – говорит, в свою, очередь Анна Ривина (внесена в реестр иноагентов), основательница фонда «Насилию.нет» (признан в РФ иностранным агентом). Разговоры о законопроекте абсурдны, но депутатам не придется даже сильно стараться, чтобы дискредитировать феминизм в России, считает она. Отношение к этому движению до сих пор плохое, а если государство признает его экстремизмом, то станет еще хуже. «К сожалению, даже среди вроде бы прогрессивных людей бытует мнение, что права женщин – несерьезная тема», – говорит Ривина.

Почему феминизм раздражает

Движение, которое одним махом предлагают причислить к экстремистским, насчитывает несколько волн и много направлений – либеральный, марксистский, радикальный, киберфеминизм. Есть, например, феминистки-теологи, которые обращают внимание на дискриминацию женщин в религиозных учениях.

Феминизм первой волны ассоциируют с суфражистками. Тогда женщины боролись за доступ к образованию, обретение прав собственности и избирательных прав. Вторая волна относится к 1960-м – критика всего патриархального порядка. В 1990-е годы зарождается третья волна: борьба за права ЛГБТ-сообщества, расовое равенство, свободу вероисповедания и права трудящихся. В какой-то момент дошло до абсурда – квир-феминистки начали отказываться от понятия «пол», то есть «женщину» отодвинули от центра внимания в движении, название которого произошло от латинского femina – женщина.

Как приживается в русском языке мода на названия профессий в женском роде

В нашей стране все это разнообразие в итоге стало ассоциироваться с отказом от женственности. А непривычные в русском языке феминитивы – авторка, блогерка, режиссерка – вызывали раздражение у женщин даже большее, чем у мужчин. В России, где движение за равные права насчитывает почти два столетия, а женщины первые в мире получили избирательное право (1917) и возможность законно делать аборты (1920), так и не появилось яркого лидера современного феминизма. Для широкой публики феминизм – это эпатажные акции Femen или неудачная реклама спортивного бренда с призывом «сесть на мужское лицо».

Многие из тех, кто называли себя феминистками, занимались юридической и психологической помощью жертвам домашнего насилия и благотворительностью. Но в итоге вынуждены были либо оставить эту работу, либо перенести ее за границу. После 24 февраля многие активистки покинули страну. Появились политические движения, присваивающие себе именование феминистских. На передний план, на первый взгляд, вновь вышли радикалы с агрессивными установками.

Женщина тоже человек

«В 90-е женское российское женское движение имело ровно такой же пестрый спектр, были и радикалки, и консерваторши, и волонтерки, и исследовательницы, и просветительницы, просто не было интернета. Пропорция с тех пор не изменилась, – отмечает в разговоре с "Профилем" писательница и общественная деятельница Мария Арбатова. – Но как тогда, так и сейчас, на фоне других общественных движений, женское движение не было ориентировано на терроризм, который ему пытается приписать депутат Матвейчев в связи с ситуацией Дарьи Треповой (ее подозревают в убийстве военного блогера Владлена Татарского. – "Профиль"). Терроризмом и насильственными методами всегда грешили антиподы феминизма – мачистские движения, в меню которых были призывы к расправам, оправдание бытового и сексуального насилия, кражи невест, похищение детей у матерей после развода и прочие людоедские инструменты. А радикальные феминистки славились театрализованным акционизмом, но уж никак не вербовкой в киллерши. Кем бы ни называла себя Трепова, но в борьбе за права женщин она не замечена. Точно так же, как Pussy Riot, которых судья невежественно назвала в свое время феминистками, шокировав представительниц женского движения».

Суд арестовал Трепову по делу о теракте в Санкт-Петербурге

Поэтому предложение Матвейчева, считает писательница, поверхностно, безграмотно и дискредитирует законодательную власть, половина электората которой – женщины. И если он планирует продолжать политическую деятельность, то самое время публично извиниться.

«Если мы считаем, что женщина – это человек, а я такого придерживаюсь тоже мнения, то чем тогда конкретно отличаются права женщины от права человека? – удивляется Матвейчев. – Эти все права остаются, за что еще дальше бороться, что еще требовать?»

Ответ простой: как минимум того, чтобы женщина, пожелавшая назвать себя феминисткой, не села за «пропаганду экстремизма» на несколько лет.

Ответ сложный: Министерство труда уверяет, что разница между зарплатами мужчин и женщин на территории России составляет 28%. «Женщины дискриминированы не только на рынке труда и на пути в эшелоны власти, огромный урон им нанесла декриминализация бытового насилия, – подчеркивает Арбатова. – Неповоротливость правоохранительных органов не защищает их как от домашнего, так и от сексуального насилия (в 2017-м домашние побои, совершенные впервые, из уголовных преступлений перевели в административные правонарушения – "Профиль"). В России нет закона о реальных алиментах, в результате только 12% разведенных мужчин платят их детям. И этот список можно еще долго продолжать, поэтому вопрос "За что еще бороться?" из уст депутата – просто дискредитация компетентности его парламентской деятельности».