«Только сумасшедшие могут не понимать преимущества социализма!»

Виновен, невменяем, подлежит лечению

Судья Замоскворецкого районного суда Москвы Елена Аверченко признала астраханца Максима Панфилова виновным в участии в массовых беспорядках на Болотной площади и применении неопасного для жизни и здоровья насилия в отношении полицейского в мае 2015 года.

Психиатрическая экспертиза признала Панфилова невменяемым. Суд освободил его от уголовной ответственности и отправил на принудительное лечение в специальный стационар.

Судья согласилась с версией обвинения: Панфилов решил принять участи в массовых беспорядках, сопровождающихся применением насилия к представителям власти, после чего сорвал шлем «Джета» с сотрудника московского ОМОНа Владимира Филиппова, причинив ему физическую боль.

Максим Панфилов страдает синдромом Туретта

Панфилов страдает редким генетическим заболеванием, которое характеризуется большим количеством мелких тиков и потере контроля над мышцами. В Центре имени Сербского его признали невменяемым и представляющим опасность для себя и окружающих.

Адвокаты просили суд не отправлять Панфилова на принудительное лечение в закрытом медучреждении, ограничившись амбулаторным лечением. Защита настаивала, что он не нуждается в принудительном психиатрическом лечении и постоянном контроле со стороны медицинских сотрудников. Адвокаты выражали сомнение в объективности заключения Центра имени Сербского, однако просьба о повторной экспертизе была отклонена.

Мать Панфилова в интервью «Медузе» описала сына как «пацифиста», который никогда не был агрессивным. По ее словам, из-за болезни, которая мешает сосредоточиться на чем-либо, Максим Панфилов в основном просто читает и сидит в интернете.

Физическая боль омоновца

Панфилов признал, что снял с омоновца Филиппова шлем, но выразил сомнения, что мог принести ему таким образом физические страдания.

«Я не думал, что, когда сниму шлем с сотрудника ОМОНа, попаду под уголовную ответственность, — цитирует Панфилова «Медиазона». Панфилов настаивал, что снял с него шлем безо всяких усилий, не причиняя боли, и не понимал, как это может попадать под уголовную ответственность по статье 318 УК.

Адвокат Панфилова Сергей Панченко указывал, что омоновец Филиппов менял версии произошедшего. Сперва он утверждал, что шлем слетел из-за удара, затем говорил, что шлем стащили с головы. Наконец, в суде он сказал, что Панфилов его еще и ударил по шлему.

Свидетелями защиты выступили оппозиционеры Алексей Навальный, Илья Яшин, осужденный в рамках «болотного дела» Степан Зимин и член совета правозащитного центра «Мемориал» Сергей Давидис.

Свидетели настаивали, что именно действия полиции привели к случившемуся на Болотной площади в мае 2013 года.

Принуждение к лечению имени Сербского

В советское время институт имени Сербского был одним из тех мест, где проходили экспертизу диссиденты, в частности, Александр Есенин-Вольпин и генерал-майор Петр Григоренко. Карательная психиатрия осталась в прошлом, в Советском Союзе, однако учреждению до сих пор припоминают роль в политических преследованиях в СССР. Кроме того, первой освидетельствование полковника Буданова проводила Татьяна Печерникова — врач, которая была экспертом на судебном процессе Александра Подрабинека, написавшего книгу «Карательная психиатрия», и которая признала невменяемой Наталью Горбаневскую за протест против ввода советских войск в Чехословакию. Через ее кабинет прошли и другие диссиденты.

В постсоветской России принудительное лечение назначается довольно редко, и в данном случае его назначение не вполне очевидно и может быть связано с тем, что дело получило резонанс.

«Принудительное лечение в России назначается не так часто, однако в последнее время судьи нередко прибегают к нему в резонансных делах. Так, Панфилов — уже второй фигурант "болотного дела", которого отправляют на принудительное лечение, — говорит председатель Межрегионального третейского суда Москвы и Московской области Олег Сухов. — Сейчас говорить о том, когда он выйдет, сложно, так как решение будет принимать специальная комиссия на основании данных о состоянии его здоровья. Скорее всего, Панфилов проведет в медицинском учреждении несколько лет».

«Принудительное лечение, согласно статье 101 Уголовного кодекса России, назначается в том случае, если характер психического расстройства лица требует таких условий лечения, ухода, содержания и наблюдения, которые могут быть осуществлены только в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях. Обычно речь идет о достаточно тяжких психических расстройствах, которые становятся причиной невменяемости лица. Назначается эта мера сравнительно редко, — объясняет адвокат Виктор Наумов. — В случае Панфилова назначение принудительных мер не было очевидно, поскольку его заболевание не мешает выполнению социальных функций, однако экспертиза признала его невменяемым. Когда он сможет освободиться, сказать сложно, учитывая характер дела, однако при положительном решении врачей он может скоро выйти»