В подземном переходе на станции метро «Римская» есть одна палатка, которая выделяется в ряду остальных. Это оранжевый павильон Coffee Break, за окошком которого приветливые молодые люди делают кофе на вынос. «До этой палатки у нас был интернет-магазин наручных часов, — рассказывают Денис и Константин. — Мы его открыли, когда три года назад приехали из Ижевска в Москву. Но потом устали от интернета и решили выйти в офлайн. Поприкалывались, подумали, почему бы кофейню не открыть, а потом поняли, что это не шутка. Прикинули, сколько где людей проходит, кто они, и вот, открыли».

Что было до кофе

Когда предприниматели приехали из Ижевска в Москву, у них было накоплено 30 тысяч рублей на сберегательном счете. Денис и Константин полностью вложили их в интернет-магазин: «Мы тогда интересную фишку придумали: в магазине была единая цена 499 рублей на все часы. Не самые хорошие, конечно, но дешевые. В первую же ночь, когда мы разместили рекламу, к нам поступило заказов на 25 тысяч рублей, мы были счастливы. Открылись мы в декабре, а к Новому году оборот был 300 тысяч рублей. Но к тому моменту у нас появился партнер, который вложил в это дело еще 600 тысяч рублей. Это был взрослый поседевший дядя с деньгами. Потом он у нас этот магазин отобрал».

У братьев осталось 40 тысяч рублей, они нашли инвестора, который дал еще столько же, и открыли еще один интернет-магазин часов, но более дорогих. Им Кузьминых занимаются полтора года, раскрутили дело до оборота 600 тысяч в месяц. Этой суммы братьям хватило на то, чтобы открыть палатку в переходе.

Чего мы не знаем о кофейнях

«Мы с самого начала работали в палатке втроем: я, брат и Ангелина, моя девушка, — рассказывает Константин,— мы с ней до этого прошли курсы бариста. За два часа заплатили 10 тысяч рублей, и вот стояли, варили этот кофе, боялись, стеснялись. Потом наняли еще одного мальчишку, и каждый день на смену выходил кто-то один».

«Еще мы первым делом пошли по всем конкурентам в городе — кто делает кофе с собой, — продолжает Денис, — смотрели на тех, кто его покупает, сколько их вообще, думали, чем мы можем отличаться. Появилось хобби: собирать бумажные стаканчики, они скоро заполнили целую полку».

Поставщика кофе братья выбирали на выставке продтоваров. Время с даты поставки до даты обжарки должно быть не больше месяца, тогда из зерна за какое-то время выйдут все ненужные вещества, рассказывают Денис и Константин. В напитке должно быть сочетание горчинки и кислинки, и они сначала использовали смесь из 20% робусты и 80% арабики. Робуста — самый дешевый кофе, в котором много кофеина, и он горчит. «Но потом мы перешли на стопроцентную арабику. Мы тогда кофе столько пробовали, что голова иногда кружилась, — стаканчиков 15 эспрессо могли выпить, глотаешь его, как водку, — вспоминают ребята. — Вечером выпьешь — и хорошо спится. Сейчас привыкли пить по шесть кружек капуччино в день, и ничего. Если мы не будем пить его какое-то время, плохо нам, конечно, не станет, мы проверяли. Но хочется, конечно, первую пару дней, когда не было ни глотка кофе, ощутить эту горчинку».

В традиционной кофейной машине вкус напитка зависит при прочих равных от того, как бариста его готовит: как кофе темпером прижмется, какая влажность, какая вода, какое молоко, если сильно придавить кофе, то он сгорит или недоварится. В суперавтомате ничего, конечно, не меняется, говорит Денис.

«Мы видели, как бариста забивал кофе в традиционную машину, прижимал его, и через одну порцию проводил воду по шесть-семь раз. А уже после второго пролива получается просто вода с всякими вредными веществами», — возмущается Константин. Еще из того, что обычно не замечают, — молоко можно в чашку не долить. Братья говорят, что не любят кофе из McDonald’s, потому что там очень дорогие кофемашины, которые за человека делают все: взбивают молочко, молют зерно, прижимают таблетку. К полуавтомату, когда машина сама перемалывает кофе, братья относятся нормально, но лучше, конечно, чтобы бариста сам взбивал молочко, говорят они, это ближе к традиционному рецепту. «А у машин из McDonald’s получается рыхлая пенка, это совсем не то. На них если нажать кнопку «Капуччино», получается то, что по рецепту похоже на латте. Капуччино — это когда вливается молоко в кофе, а тут машина делает наоборот, и поэтому видны характерные две темные точки в пенке», — делится опытом Константин.

Когда появилась кофейня, оказалось, что бизнес бывает тяжелым. Выходных у предпринимателей не было — было время, когда они в кофейне или где-то в другом месте. Не думать об этом нереально, говорят они: «Мы, когда гуляем по Москве и видим кофейню, сразу интересно зайти, попробовать их кофе, сравнить, вкуснее ли он, чем у нас».

«Мы открывали кофейню обычно в 7:30-8:00, закрывали в 20:00-21:00. А первое время мы вообще в ней до полуночи сидели, иногда и до двух часов ночи. Почему? Потому что учиться всему этому нужно было. От того, как ты навыки приготовления кофе отработаешь, зависит и успех бизнеса», — считают братья.

«Сейчас мы консультируем других предпринимателей и просчитываем себестоимость бизнеса, — рассказывают ребята. — До этого для себя мы этим почти не занимались: рассчитывали открыть палатку за 14 дней и потратить около 300 тысяч рублей. А в итоге потратили около 500 тысяч и открылись дней за 50. Мы платили 130 тысяч в месяц за аренду, 65 тысяч рублей — услуги риэлтора, еще нужно было купить стойку и все остальное. Еще около 60 тысяч рублей ушло на брендбук, потому что вообще собирались развивать сеть любимых кофеен со своим дизайном. Один логотип стоил 20 тысяч рублей. Сначала мы сняли точку, больше месяца она стояла без дела, пока мы все это заказывали, и в итоге, кучу лишних денег заплатили».

Кредиты Кузьминых не брали, а инвесторы, по их словам, просили долю в компании 50-60% плюс полное право голоса, но, правда, предлагали колоссальные для того этапа развития суммы — 5-7 млн рублей. «Но мы всем им отказали, потому что они видят в этом бизнесе не то, что мы, и мы решили обойтись своими силами, — вспоминает Денис.

«Получается, мы занимались этой палаткой почти 5 месяцев. Почему так быстро пришел успех? Может, потому мы всегда вкладывались полностью в то, чем занимались. Может, еще потому что мы нашли такое удачное место в подземном переходе, около выхода из метро. Нам клиенты говорили, что место правда удобное, потому что им не нужно подниматься из перехода в большую кофейню, стоять там в очереди и платить в полтора раза больше», — рассуждают бизнесмены.

Точка вышла на самоокупаемость через 20 дней с момента запуска. В будни у нее было около 90 чеков, то есть, продавали, как минимум, 90 стаканчиков кофе плюс маффины или пончики. Пончиков уходило штук по 40 в день. Получилась месячная выручка около 250 тысяч рублей в месяц, средний чек — 120 рублей. Пиковая загрузка была с 8 до 11 утра, за это время проходит 70% от суточного потока клиентов, вечером — около 20% и еще 10% — с 12:00 до 18:00.

«Мы открыли павильон в расчете на то, что кофе с собой берут обычно молодые ребята, до 30-35 лет, у которых неплохо с деньгами. У нас, например, часто банковские сотрудники что-то себе покупали. Мы решили открыть кофейню в переходе, потому что придумали слоган «Проснись для жизни!». Человек спал в метро, вышел — увидел слоган, выпил кофе и проснулся»,— объясняет Константин.

«Наши родители бизнесмены, но деньгами они нам почти не помогали, хотя хотели, но мы отказались. Лучший кредит, конечно, — это родительские деньги, но они нам больше советами помогли. У них в Ижевске компания, которая печатает фотографии, футболки с логотипами или еще с какими-то картинками, рекламные листовки, вот по этой части они тоже нам помогли. Они, конечно, сделали нам кредитку на 140 тысяч рублей, мы ее всегда держали под рукой, но получилось так, что своих средств хватило», — улыбается Константин.

«Сеть кофеен — да, мы хотели сделать, но наступило лето, продажи снизились, а мы еще хотели в Таиланд уехать надолго и решили эту точку продать. Мы с июня месяц учили новых владельцев — супружескую пару — всему, что знаем сами, — от того, как общаться с клиентами и анализа потока клиентов до концепции. Это такой кайф — наблюдать, как кто-то тоже начинает свой бизнес. Павильон мы продали всего за 150 тысяч рублей, хотя могли бы — за 300-500 тысяч», — переглядываются братья.

«В Таиланд мы пока решили не уезжать из-за их военных переворотов, там мы бы запустили что-нибудь в Интернете, а здесь решили попробовать себя в консалтинге, чтобы получить больше опыта в открытии кофеен. Тогда на рынке останутся только лучшие игроки, а те, кто варит противный кофе, исчезнут. Мы, наверное, нашли себя в том, чтобы учить кого-то тому, что понял сам. Мы хотели эту палатку в переходе отдать в хорошие руки, как котенка, а не заработать на продаже, и мы будем по-прежнему покупать здесь кофе, помогать советами, если что», — говорит Константин.

От кого больше проблем

Проблем с властями у братьев Кузьминых ни разу не было. «Все, как в сказке. Наш павильон не «выжимали» из подземного перехода, не вымогали взятки. Только когда мы запускали палатку, мы очень торопились и открылись без кассы, которую не успели зарегистрировать, без санкнижек. К нам быстро подошли, сказали, показывайте все документы, и мы сразу еще на пару дней закрыли точку. Потом еще прописку у всех, кто с нами работал, проверяли, но с этим уже все в порядке было», — вспоминают предприниматели.

Проблемы в таком малом бизнесе бывают чаще от людей, которые хотят влезть в бизнес и отобрать его, рассуждает Константин: «У нас такое было только с тем, первым интернет-магазином, мы сразу после угроз взяли и убежали, а у нас бизнес отобрали. У такого партнерства больше договорных условий, чем прописанных в документах. Больше мы таких ошибок не делали. Но интернет-бизнес гораздо легче запустить, чем торговую точку. Мы тогда уехали, подепрессовали две недельки, вернулись и решили все заново начать».

«Как инвесторы на нас выходили? Подходили к палатке и практически засовывали нам в окошко чемодан с деньгами или предлагали открыть вместе 50 торговых точек в городе. Вообще поиск инвестора не такой сложный, как кажется. В Москве полно людей, которые сами тебе это предлагают, а в сети найти их можно хоть на сервисе объявлений Avito», — говорит Денис.

Как стать независимым предпринимателем

В Москве мы, наверное, больше не знаем таких независимых предпринимателей, которые торгуют около метро, и за ними не стоят большие дяди, пожимает плечами Константин: «Вот в Санкт-Петербурге, Ижевске — да, такие, как мы, есть. Один владелец может контролировать четыре-пять палаток, совсем огромных сетей в переходах мы не знаем».

«Как мы готовились стать предпринимателями? Сначала посмотрели фильм «Секрет», он про силу притяжения, про то, что весь мир у нас в голове. Потом была книга «Думай и богатей» (Наполеона Хилла — «Профиль»). Мы начали думать и богатеть, ну, точнее, богатеть не начали, но думать — да. Еще проходили курсы «Я предприниматель», «Идеи для бизнеса». Одновременно мы работали в сетевой компании Amway, можем вот продать вам что-нибудь сейчас. Так мы оттачивали разные навыки, в детстве одно время продавали пасхальные наклейки на яйца», — рассказывают ребята. Кроме родителей-бизнесменов братьев вдохновили такие предприниматели, как Олег Тиньков, Ричард Бренсон и ижевский 20-летний миллионер Аяз Шабуддинов.

Константин в 2014 закончил колледж, недавно получил красный диплом, Денис четыре года назад бросил учебу в Ижевске, потому что решил переехать в Москву. Денис работал по найму месяца три за все время: месяц — грузчиком, месяц — на стройке в Ижевске и месяц — в московском магазине электроники. «А у меня нет трудовой книжки», — говорит Константин.

После продажи павильона-кофейни Денис мечтает открыть клуб верховой езды для тех, кто просто любит лошадей, а не профессиональный спорт, и будет работать pr-менеджером и маркетологом фотостудии. Константин планирует больше заниматься консультациями в сегменте «кофе с собой», затем, возможно, поможет новым владельцам палатки в переходе развить сеть таких точек. У него также давно есть идея кофейни-«сорокаметровки», где можно удобно устроиться и, например, сидеть в интернете. Ее можно развить до сети и под франшизой открывать по всей стране. Для этого братьям вряд ли хватит того, что они заработали в павильоне на Римской, так что они собираются снова искать инвесторов.

Фото: «Профиль» / Сергей Авдуевский