Зачем во время Второй мировой англичане уничтожили французский флот

Рухнувший союз

Нападение Германии на Польшу вынудило ее западных союзников объявить рейху войну. 3 сентября 1939-го это сделала Великобритания, а сутки спустя Франция. Однако пока вермахт ломал сопротивление польской армии, союзники не спешили наступать на Берлин. В результате на Западном фронте началась так называемая «странная война», во время которой боевые действия практически не велись. Можно сказать, что воевать по-настоящему противники начали лишь в апреле 1940-го, когда между вермахтом и англо-французскими войсками разгорелась битва за Норвегию.

Финал битвы за Норвегию: немецкие линкоры против английского авианосца

Пока шло сражение в Скандинавии, немцы нанесли удар на Западном фронте, успешно развивая наступление вглубь Франции. 14 июня пал Париж. Французская армия и английский экспедиционный корпус были разбиты. 22 июня в Компьенском лесу, в присутствии Гитлера, французы подписали акт о капитуляции перед Германией. Спустя два дня они капитулировали и перед Италией, вступившей в войну на стороне Третьего рейха. Официально военные действия закончились 25 июня 1940 года.

По условиям перемирия, 3/5 территории Франции перешли под управление Германии. Французская армия была разоружена, а содержать немецкие оккупационные части должны были сами же французы. Флот Третьей республики также должен был перейти под контроль Германии и Италии. Морские силы Франции представляли собой грозную силу – в их составе было девять линейных кораблей, два десятка крейсеров, а также эсминцы, подлодки и т.п. Правда, к этому моменту в руках победителей не оказалось французских тяжелых кораблей, которые были рассредоточены по миру следующим образом: линкоры «Париж» и «Курбе» находились в Англии; линкор «Лоррэн» в Александрии; линкор «Ришелье» в Дакаре; линкор «Жан Бар» в Касабланке; линкоры «Прованс», «Бретань», линейные крейсера «Дюнкерк» и «Страсбург» на алжирской базе Мерс-эль-Кебир.

Берлин и Рим потребовали, чтобы эти корабли прибыли в указанные ими порты для последующего разоружения и демобилизации экипажей. В Лондоне понимали, что допустить этого никак нельзя. Как подчеркнул в своих мемуарах Уинстон Черчилль: «Присоединение французского флота к германскому и итальянскому флотам, учитывая страшную угрозу со стороны Японии, вырисовавшуюся на горизонте, грозило Англии смертельной опасностью…»

В итоге Лондон решил противодействовать этому любой ценой.

Переговоры с применением насилия

Британское правительство и Адмиралтейство хорошо понимали, что окажись французские корабли в руках противника, их разоружение будет липовым. Поэтому огромное значение приобрел вопрос: какое влияние окажет капитуляция Франции на последующие действия ее военно-морских сил, находившихся под угрозой захвата врагами? Глава нового правительства Франции маршал Петен и военно-морской министр адмирал Дарлан уверяли англичан, что ни один корабль не достанется Германии, но Черчилль им не верил.

По мнению премьер-министра Великобритании, Дарлан обладал абсолютной властью на своем флоте, пользуясь популярностью у подчиненных. Но в отличие от генерала де Голля, после падения Франции адмирал не стал продолжать борьбу, хотя мог бы возглавить сопротивление во французских колониях. Это обстоятельство утвердило Черчилля в мысли, что ситуация с флотом Франции будет развиваться по худшему сценарию. Глава британского правительства одобрил план Адмиралтейства по устранению угрозы получения немцами французских ВМС, вошедший в историю как операция «Катапульта».

Ранним утром 3 июля 1940-го все французские корабли в Портсмуте и Плимуте были взяты под английский контроль. Это стало для их экипажей полной неожиданностью, поэтому они почти не оказали сопротивления. Исключением стала команда подлодки «Сюркуф», устроившая драку с британцами. По словам Черчилля, «передача кораблей, за исключением «Сюркуфа», прошла в дружественной обстановке». На самом же деле французские моряки были насильственно высажены на берег и интернированы. Лишь часть из них осталась в Англии, влившись в силы «Свободной Франции» под командованием де Голля.

В далеком Египте все прошло гладко, чему способствовала дипломатичность командующего Средиземноморским флотом адмирала Каннингхэма и его офицеров. После длительных переговоров адмирал Годфруа согласился законсервировать свою эскадру в Александрии. На кораблях остались французские экипажи, но боеприпасы и топливо были переданы англичанам. После этого Лондону оставалось добиться лояльности моряков Франции, находившихся в колониях.

Инцидент в Мерс-эль-Кебире

Эскадра адмирала Женсуля в алжирском Мерс-эль-Кебире представляла собой грозную силу. Поэтому англичане были заинтересованы, чтобы ее командующий встал на их сторону. Но Женсуль дал понять, что останется верен Дарлану, который скорее прикажет затопить корабли, чем отдаст их немцам. Также французский адмирал заявил, что не позволит ни одной державе установить контроль над его эскадрой. Если же британский флот прибегнет к силе, то он даст ему бой. На это Адмиралтейство ответило приказом соединению «Н» адмирала Соммервилла идти из Гибралтара прямо к Мерс-эль-Кебиру.

Операция «Радуга»: как немцы топили свои подлодки в мае 1945-го

Получив такое задание, Соммервилл был глубоко возмущен, но подчинился приказу. Его силы – линейный крейсер «Худ», линкоры «Вэлиант» и «Резолюшн» вместе с авианосцем «Арк Ройал» – подошли к французской базе утром 3 июля. Британцы предъявили французам свои требования, давая им на выбор четыре возможности: присоединиться к английским силам; прибыть в любой английский порт для разоружения; следовать во французские порты Вест-Индии или затопить свои корабли прямо на якорной стоянке в течение шести часов. В случае отказа соединение «Н» должно было открыть огонь на уничтожение.

Приняв английских парламентеров, Женсуль начал консультации со своим правительством. Он поставил его в известность, что получил ультиматум с требованием затопить корабли, умолчав о трех других вариантах. В итоге он получил добро на то, чтобы оказать англичанам вооруженное сопротивление, о чем Женсуль и уведомил Соммервилла. Заметив, что французские корабли готовятся к бою, самолеты «Арк Ройала» получили приказ минировать выход из гавани. Казалось бы, ситуация прояснилась – французы не собирались выполнять предъявленные требования. Но командующий соединением «Н» все не решался открыть огонь. Он продлил действие ультиматума еще на несколько часов.

Тем временем в Лондоне начали терять терпение. Адмиралтейство отправило сообщение Соммервиллу, чтобы он решал вопрос скорее, иначе к Женсулю может подойти подкрепление. Вскоре пришла еще одна радиограмма, гласившая, что французы «должны выполнить наши требования – или затопиться, или быть потопленными». После такого «тычка» английский адмирал в 17:54 приказал открыть огонь. Начался короткий, но ожесточенный бой, завершившийся поражением французов. Линкор «Бретань» был уничтожен, а линкоры «Прованс» и «Дюнкерк» серьезно повреждены.

Но нескольким французским кораблям повезло: линейный крейсер «Страсбург» под обстрелом сумел выйти из гавани вместе с пятью эсминцами и сбежать. Этому новейшему французскому кораблю удалось оторваться от преследования англичан и прибыть в Тулон, где его ждала торжественная встреча. Новое правительство Франции посчитало его спасение выдающимся достижением.

Выстрелившая «Катапульта»

Почему накануне Второй мировой Британия была не готова к борьбе с немецкими субмаринами

Второй раз применить силу против бывшего союзника британскому флоту пришлось в Дакаре. 7 июля 1940-го туда прибыл авианосец «Гермес» с двумя тяжелыми крейсерами, чтобы вывести из строя новейший французский линкор «Ришелье». Утром следующего дня в гавань проник катер, сбросивший у борта «Ришелье» глубинные бомбы, чтобы повредить его винты. Но англичан постигла неудача – бомбы не взорвались. Тогда с «Гермеса» в воздух поднялись торпедоносцы. Им удалось попасть в «Ришелье», из-за чего он надолго вышел из строя.

Таким образом, операция «Катапульта» завершилась успехом – французский флот был нейтрализован. Однако при этом она способствовала укреплению режима Виши. Его лидер, маршал Петен, использовал избиение под Мерс-эль-Кебиром как довод в пользу сотрудничества с Германией. Любопытно, что выступивший 8 июля 1940 де Голль оправдал действия англичан. Правда, позже генерал изменил свое мнение, назвав действия британцев «ударом топора, пролившим французскую кровь».

Сразу после «Катапульты» французы разорвали с Великобританией все отношения. После войны эти отношения, конечно, были восстановлены, но воспоминания о кораблях и моряках, погибших в алжирских водах, еще долго отравляли диалог Лондона и Парижа.